***
«Нацу, мне очень жаль, что не смогла сказать тебе этого в глаза, но тогда бы ты точно остановил меня. Дело в том, что совсем скоро меня не станет. Возможно, когда ты это прочитаешь, неминуемое уже случиться. Полгода назад врачи диагностировали у меня неизлечимую болезнь сердца, от которой умерла и моя мать, и как ты уже, наверное, понял, жить мне осталось совсем немного. Я думала, что смогу справиться с этим, но ошиблась. Даже сейчас я чувствую, как с каждым днем мне становится все хуже — а ведь это не предел. Я не хочу лежать, прикованной к кровати, как мама, Нацу, так что решила, что когда придет время, я покончу со всем. Быстро и без сожалений. Я очень рада, что смогла встретить тебя, хоть и знакомы мы были совсем недолго. В тот день, когда согласилась на твое предложение, я узнала, что осталось мне не больше месяца, так что решила брать от жизни все, пока есть время. И главное — не падать духом, провести эти дни так, чтобы не жалеть ни о чем перед смертью. Я очень благодарна тебе за то, что пусть ненадолго, но я правда почувствовала себя счастливой. Только рядом с тобой я не могла сдерживать слез, потому что, Нацу, только рядом с тобой я начинала бояться смерти и понимала, что не хочу умирать. Спасибо за это прекрасное время. Пусть и перед своей кончиной, но я узнала, что можно испытывать такие сильные чувства к дорогому тебе человеку. Спасибо, что исполнил мое желание. Как бы я хотела встретить тебя хоть чуточку раньше. И… извини меня за то, что втянула тебя в это, ха-ха. Я искренне сожалею, что наша история закончится вот так. Надеюсь, ты сможешь когда-то простить меня. Я люблю тебя. Люси»
***
— Черт, черт! Черт! — рыкнул Нацу, ударив по рулю, поворачивая за очередной угол. Почему она решилась на это? Вместе они бы что-то придумали! Вместе… они бы справились, так почему, Люси, почему? Глаза слезились, а губы сжимались в тонкую полосу, когда Драгнил вдавливал в пол педаль газа, едва ли разбирая дорогу. Он не знал, готов ли к тому, что может увидеть, поднявшись в квартиру Люси. Не знал, как поведет себя, но смирно сидеть у себя дома и ждать объявления в газете или по телевидению о самоубийстве Хартфилии парень точно не собирался. И... может, она еще жива. Может, он сумеет отговорить ее. Ведь один раз жизнь уже преподнесла ему подарок в виде знакомства с Люси, так почему бы и сейчас не порадовать его чудом? Хотя бы малейшим. Самым крохотным. Лишь бы только она была еще жива. — Пожалуйста… — сдавленно прохрипел парень. Ком подступал к горлу. Вдруг в салоне машины раздался телефонный звонок, и Нацу тут же перевел взгляд на соседнее сиденье, на котором, собственно, и лежал его мобильник. Тут же цыкнул. Вместо ожидаемого «Люси» на экране было имя Леви. И что только МакГарден понадобилось от него в такой момент? Нехотя взяв трубку, Драгнил быстро приложил телефон к уху и произнес краткое «Слушаю». «Нацу, если это все еще важно, я тут нашла некоторую информацию про твою модель, — голос Леви звучал несколько взволновано, так что парень сразу понял, о чем она говорит. — Ты знал, что?..» — Если ты про то, что она серьезно больна, то я уже в курсе. В трубке послышалось напряженное молчание. «Нацу, мне жаль.» Парень лишь слабо улыбнулся и сбросил вызов. Потом он еще извинится перед Леви, а сейчас на это попросту не было времени. Машина вновь свернула за угол и остановилась. Нацу, не теряя ни секунды, вышел из салона и побежал к подъезду, а затем — вверх по лестнице. Лифт остановился на четырнадцатом этаже, и, только оказавшись на лестничной клетке, Драгнил хотел было вломиться в квартиру девушки, но вовремя осекся. Взгляд его переметнулся на лестницу. Если бы Люси хотела покончить с собой, она бы ни за что не хотела провести свои последние секунды жизни в ненавистной пустой квартире. Парень плотно сжал губы и развернулся. Он знал, где она может быть. Быстро поднимаясь по ступенькам, он пообещал себе, что как только это все закончится, он обязательно заберет Люси отсюда. Здесь ее преследует тоска и одиночество — так просто Нацу этого не оставит. И плевать, что скажет Зереф, ей нельзя оставаться здесь. Как только открылась дверь, яркий свет снова ударил в глаза, и Драгнил нехотя сощурился, оглядываясь по сторонам. Наконец-то взглядом отыскал светловолосую девушку, смотрящую прямо на него, и медленно, но уверенно направился к ней. В шагах его Люси видела небывалое спокойствие, но в то же время гнев, который не могли скрыть также глаза Нацу. Хартфилия улыбнулась с неким сожалением. Какая-то часть ее до последнего надеялась, что парень не возненавидит ее за то, что буквально обрекла его на ту же тоску, что когда-то пережила и сама девушка. — Привет, — улыбнулась она, и Нацу тут же замер. Гнев вновь сменился на страх и отрицание происходящего. Она как всегда излучала тепло, даже сейчас, когда стояла за прогнившей насквозь перегородкой, цепляясь за ту руками, в шаге от гибели. Она улыбалась. Драгнил не смел сказать ни слова. Он просто смотрел, изредка открывая рот, но тут же замолкая. А Люси понимала его и без того. Просто знала. — Извини, я не думала, что ты найдешь меня, — неловко посмеялась Хартфилия. — Ты ведь… уже прочитал записку? Нацу слабо кивнул. Реальность словно кромсала его мир на мелкие кусочки, которые медленно и уверенно складывались в слово «отчаяние», заставляя изо всех сил цепляться за образ Люси — за надежду, которую он все еще имеет шанс сохранить. — Пошли домой, — наконец-то выдохнул он, подходя ближе, но девушка лишь едва заметно нахмурилась и отвернулась, переводя свой взгляд на город, раскинувшийся как на ладони. — Как бы я хотела пойти с тобой, — улыбнулась она. — Но я не могу. Зря ты пришел. — Знаешь, если… — Нацу, мне нужна пересадка сердца. Без нее я попросту погибну. И лучше уж так, чем на больничной койке, — покачала головой Люси. — Но… но это же не выход, дура! — неожиданно даже для самого себя крикнул Драгнил. — Мы бы придумали что-то, собрали бы деньги… боже, да я даже готов отдать тебе свое сердце, слышишь? Только не делай этого, прошу, — голос его становился тише с каждым словом, и Люси слабо улыбнулась, вновь покачав головой. — Если бы все было так просто… а об этом даже не думай! Я не смогу продлить свое время ценой твое жизни. Это уже слишком. Лучше уж так, Нацу. Просто… отпусти меня… Нацу краем глаза заметил, как девушка оттолкнулась руками от перегородки и все с той же улыбкой на лице полетела вниз. Время словно остановилось на долю секунды. В ее глазах он видел любовь, сожаление и раскаяние. И это был совсем не тот взгляд, который он привык видеть. Это был взгляд той Люси, которую девушка старательно прятала глубоко внутри себя: одинокой бедной Люси, которая уже в молодости была готова встретить свою смерть без сожалений. Он схватил ее руку в последний момент. Время вновь пошло своим ходом. Люси с удивлением смотрела ему в глаза, не смея отвести взгляда, а Нацу стоял, одной рукой крепко держась за перегородку, а другой — за руку Люси, которая под неестественным углом стояла на краю здания. От одной мысли о том, что Хартфилия сейчас исчезнет, холодный пот выступал на спине. На что будет похожа его жизнь без Люси? Теперь, когда он был знаком с ней, Нацу не мог понять, как раньше обходился без девушки, как вообще мог не подозревать о ее существовании? — Я с тобой, — шумно сглотнул парень. Глаза Люси расширились от удивления, а рот невольно приоткрылся. — Знаешь, если уж выбирать между жить без тебя и умереть с тобой, я, пожалуй, выберу второй вариант, — слабо усмехнулся парень, потянув Хартфилию на себя. Как только девушка вновь уверенно стояла на крыше без его помощи, Нацу тут же притянул ее к себе, чувствуя, как глаза щиплет от слез. Казалось, он в любом случае умрет. Прыгнет ли с ней или нет — все равно на месте каких-либо чувств останется лишь черная дыра, заполнить которую уже ничего не сможет. — Нет, Нацу, — тепло произнесла Хартфилия, немного отстранившись и посмотрев ему в глаза. — Ты должен пережить это. Пообещай мне, что будешь сильным. Что не сдашься. Парень сдавленно кивнул, смотря на нее глазами, полными слез и отчаяния. Почему это произошло именно с ними? Неужели нет другого выхода, какой-то аналогии? Этого просто не может быть, всегда есть другое решение. Вот только не для Люси. — Спасибо, — Люси медленно приблизилась, бережно накрыв его губы своими, и Нацу заметил блестящие на солнце слезинки в уголках ее глаз. А затем — сильный порыв ветра. Нацу протянул руку вперед, намереваясь словить. Не успел. Солнце неприятно слепило глаза, в которых застыла теплая улыбка девушки. В руке же осталась золотая цепочка — ключик, который удалось схватить парню. Вниз он смотреть боялся.