Viva New Vegas

Пейсер бредет понуро, словно холощенный брамин, сжимая ладонями голову. Кровь из разбитого затылка сочится за воротник, рубашка липнет к спине; сердце отчаянно мечется в груди, как бешеный койот в клетке, перед глазами пляшут цветные круги. Кажется, еще немного - и его вырвет собственными внутренностями. Со стоном "король" наваливается плечом на стену и медленно сползает вниз. Организм требует винта, но ему настолько херого, что Пейс не уверен, что сможет дойти до тайника. Сам он пуст, не взял с собой даже стимуляторов - дурак, понадеялся, что все будет шито-крыто, как с тем посланцем от НКР, но Курьерша, долбанутая сука, как-то умудрилась об этом пронюхать. Она и сюда влезла, мразь, уговорила солдат сложить оружие и провести переговоры. Какие в жопу переговоры?! НКР скоро выпнет их из родного Фрисайда под болтовню Курьера и захлопнет ворота прямо перед носом "королей". И куда потом? К Ханам? Или примерять легионерские юбки? Да пусть поцелуют Пейсера в его румяный зад. Фрисайд - вотчина "королей", ею она и останется. Как бы Курьерше с ее любовью лезть в чужие дела - брюхо-то не надорвать. Если бы не она, НКР давно бы убралось из Фрисайда. Эта баба не понравилась Пейсу с первого взгляда; как она переступила порог "Дома королей", так он сразу понял - та еще тварь; нахальная, хитрая, скользкая, сумела подобраться к Королю, а он, вместо того, чтобы ее раздавить, чуть ли не на брудершафт с ней распивал. Пейсер недоумевал: какие дела у Короля могут быть с подзаборной бродяжкой? Он же может иметь любую бабу во Фрисайде или снять девку на Стрипе; чем ему приглянулась эта рыжая шлюха? Подумаешь, починила пса... стоило только попросить ребят, так ему бы дюжину таких шавок приволокли! Мужчина утирает рукавом вспотевший лоб, осторожно ощупывает затылок, сдавленно матерясь сквозь зубы: один из солдат приложил его головой об стену, истесав Пейсу весь затылок. Крови много, - но всего лишь царапина, - Пейсера тошнит больше от беспомощности и злобы, чем от травмы. Нужно что-то делать, пока он рассиживается, Курьер успеет запудрить мозги Королю!.. С хриплым безрадостным смехом "король" опускает голову. Да нет... Нет, нет, этого не будет. Они росли вместе, они как братья! Какой-то потаскухе с Пустошей не встать между ними. Король простит его, попсихует, что подверг ребят опасности, но простит; потом они, как обычно, пойдут в "Гоморру" и закажут самых аппетитных девок; для полной коллекции Королю не хватает только темненькой, а Пейс... не прочь развлечься с рыжей. Привязать, да покрепче, отходить ремнем или чем повнушительнее, а потом отодрать так, чтобы горло сорвала от воплей. Вот, где место этой суки. Мужчина злорадно усмехается: пусть пока Курьерша задирает носик, скоро он макнет ее рожей в самые помои. А Король... Король скоро забудет о ней. Они вышвырнут НКР из Фрисайда, и все будет как раньше. Пошатываясь и цепляясь за стену, Пейсер поднимается. У него болит живот и ломит суставы, а до "Школы двойников" еще две чертовых улицы. Какого хрена его вообще понесло в трущобы?! Теперь он доберется до дома только к вечеру. Еле переставляя ноги, мужчина направляется в полуразрушенному двухэтажному дому; можно было бы передохнуть, но там слишком часто ошиваются местные торчки, да и дверь выходит прямо на "Серебряную лихорадку". Ничего, он успеет проскользнуть. Пейсер почти успевает дойти, когда слышит шаги за спиной; внутренности, стянувшиеся в тугой клубок, окатывает холодом, но он быстро отступает, когда "король" видит мальчишку со связкой крысиных туш - этих тварей полно под теплостанцией. Пейс невесело усмехается, провожая мальца взглядом, хочет вдохнуть, а не может - рука, крепкой, словно стальной прут, обхватывает его за шею, кадык упирается в сгиб локтя, а острие ножа - под ребра. - Что, мелкий поганец, думал, я про тебя забыл? - Жан Батист оттаскивает ослабевшего Пейсера в развалины, тот, слабо упираясь, перебирает ногами, не в силах даже крикнуть. - Думал, можешь трепать языком о моей сестре и тебе сойдет это с рук? - от смешка Резака по спине Пейсера прокатывает волна озноба. Он безмолвно качает головой, не в силах поверить. Нет... нет, нет, нет, мать вашу! Все должно быть не так! Курьерша, сучка... это все из-за нее! Твердая, точно дубленая, ладонь зажимает рот, и Пейсер беспомощно скулит и заходится сдавленным сиплым воем, когда нож начинает кромсать его живот. - Никто не смеет поливать грязью Ван Граффов! - хохочет Жан Батист, но Пейс почему-то слышит голос Курьера: она зовет его обедать и просит надеть его парадно-выходной жилет.