Viva New Vegas

Роналд Кёртис понимает, что пленный центурион скоро заговорит. Раздетый, с рабским ошейником на шее, жалкий, избитый, Сил долго не выдержит. Когда Пик видел его в последний раз, Курьер держала бутылку, позволяя ему напиться; сам легионер не мог - из-за связанных рук. Сил глотал воду и смотрел на Курьера едва ли не с собачьей преданностью, хотя еще пару дней назад проклинал и плевал ей вслед. Женщина не позволяла ему есть, не давала спать и как-то принесла хлыст для скота; за первую же остроту Сил получил удар по спине. Кожа лопнула от удара, стену и пол забрызгало кровью; следом Курьер хлестнула центуриона по груди и рукоятью двинула по зубам, загоняя в угол. Легионер протяжно выл на одной ноте, и Кэрри Бойд, попивая сладкий чай из цветков ферокактуса, цинично заметила: - Норовистая попалась скотина, - лейтенант фыркнула в кружку, наблюдая, как вокруг Сила суетятся медики. Пик тогда не ответил: он пристально следил за Курьером, помахивающей кнутовищем; кровавые капли сыпались на пол, ей на ботинки; бритый затылок рыжел отрастающими волосами. Плохо, что они такие короткие: цеплять на пояс голову врага за длинные волосы гораздо удобнее. Когда он разберется с монорельсом, необходимо будет убрать Сила. А потом, наконец, заняться Курьером. Aut Caesar, aut nihil¹. Из водоворота мыслей Пика выталкивают руки, опустившиеся ему на плечи. Они мнут мышцы, прогоняя напряжение и усталость, и голая грудь лейтенанта Бойд прижимается к его спине. - Эй, ты что там, уснул? - весело спрашивает она, трепля его по волосам. Кэрри расслаблена и довольна: после секса она всегда становится игривой, как щенок. Ее муж далеко, остался в Колорадо, но исправно шлет письма. Лейтенант пишет ему в ответ, что скучает, а сама частенько заглядывает в комнату капитана Кёртиса. Пик не против: к чему отказываться, если сама дает? У него самого две жены, но обе остались в лагере за рекой вместе с тремя сыновьями и дочкой, родившейся перед самым уходом Пика. Сейчас ей около трех лет, а мальчики уже проходят обучение. Мысли о детях немного поднимают настроение; от рук лейтенанта, пробравшихся к нему в штаны, поднимается кое-что другое. - Давай еще раз по-быстрому - и пойду на вахту, - Кэрри быстро-быстро двигает ладонью, а потом толкает Кёртиса на постель и устраивается на его бедрах, но капитан, ухмыляясь, сбрасывает женщину с себя на матрас и переворачивает на живот. Бойд что-то протестующе шипит, но умолкает, когда он с оттяжкой бьет ее по ляжке и раздвигает ягодицы. Щедро плюет на ладонь, размазывает по ложбинке и вставляет резко, сразу; лейтенант глушит стон подушкой. Кэрри Бойд любит жестко и охотно подмахивает каждому толчку; Пик за шею вжимает ее головой в подушку и думает о Курьере, которая койотом рыскает по Макаррану и все вынюхивает; плутократская шваль. Женщина должна знать свое место, скалится Пик, вдалбливая лейтенанта в матрас. Кончая, он представляет Курьера на кресте, пришпиленную к нему копьем и распятую, словно диковинное насекомое. Кэрри хватает пары минут, чтобы прийти в себя. Она встает, деловито натягивая штаны, пока Кёртис прикуривает от спички. - Ты сегодня лютый, прямо коготь смерти, - замечает Бойд с улыбочкой похабной, как у лагерной потаскухи. - На тебя вид отмудоханного легионера так повлиял? - Почти, - Пик гадливо дергает уголком рта. Ему плевать на Сила - он опозорил само звание центуриона, пусть и расплачивается за это. Ему плевать и на Кэрри: в иное время он бы и не посмотрел на эту шалаву в погонах, не заведуй она допросной. Его мысли занимает Курьер; надо что-то делать, пока не поздно. - Жаль, Шу не разрешил снимать допрос - такое впору на Рождество посылать вместо открытки, - Кэрри, хохоча, застегивает китель, - Курьер своего добилась - ублюдок раскололся, как орех. - Заговорил таки? - равнодушно роняет Пик, хотя в голову бьет кровь раскаленным лавовым потоком и от злости сводит челюсти. Сил, поганая рвань, не достойная своего шлема! Он заслуживает пику за предательство! - Заговорил... Ха! Запел! И, по-моему, у него крыша слегка поехала, но так ему и надо, засранцу, - лейтенант поправляет берет и посылает Пику воздушный поцелуй. Он криво улыбается в ответ, борясь с желанием вцепиться этой тупой шлюхе в глотку и удавить, как паршивого брамина. Если бы она не привлекла Курьера, Сил продержался бы еще, выиграв для Пика время, а теперь нужно торопиться. Шпион дает себе время докурить сигарету до фильтра и затушить ее в пепельнице прежде, чем начать одеваться. Стрелки часов медленно подползают к полуночи. По дороге в терминал ему никто не встречается, и Пик мысленно возносит хвалу Марсу: бог не оставил его. Пик сулит ему обильные жертвы по возвращению домой; рядовой Крешно спит на посту, и шпион беспрепятственно проникает в башню терминала. Люпа сразу же выходит на связь, и Пик облегченно выдыхает: голос брата вселяет в него уверенность. Но едва он успевает передать данные, как внизу хлопает дверь. Пик бросается к лестнице, одновременно потянувшись к кобуре, но застывает на верхней ступеньке; снайпер смотрит на него сквозь линзы темных очков и в руке у него - мелкокалиберная пушка с глушителем. Он взводит курок, чуть щуря левый глаз. - Только дернись, - тянет Буд - или Бун, как-то так, - на что Пик презрительно усмехается. Его пальцы почти касаются рукояти пистолета; он успеет наделась в красноголовом дырок больше, чем в сыре, пока снайпер будет палить из своей пукалки. - Где пушку взял? У дочки отобрал? - едко осведомляется Пик и молниеносно выхватывает пистолет, однако снайпер оказывается быстрее. Выстрел звучит не громче щелчка пальцев; он должен был выстрелить в руку, чтобы не дать схватить оружие, или в ногу, чтобы не убежал, но красноголовый его удивляет до пронзительного, срывающегося на визг крика. Пуля попадает Пику ровнехонько в пах.