Viva New Vegas

- "Короли" нынче дохнут только так, - лениво тянет Жан-Батист, ковыряя ногтем в зубах; пока Глория режет свой стейк из брамина на мелкие кусочки и поливает их соусом из перца халапеньо и агавы, Резак сворачивает крышку на бутылке пива и выливает ее содержимое себе в рот. В детстве его часто отправляли есть на кухню - Мамочка не выносит свинства за столом, но здесь нет Мамочки, а Глорию отрыжки брата нисколько не трогают; в конце концов, она с ним выросла и видела кое-что похуже. Но когда его темные пальцы хватают початок жареной кукурузы, совершенно игнорируя вилки, девушка недовольно щелкает языком. - Что? - Резак досадливо морщится. - Чего нос кривишь, а? Не в "Ультра-Люкс", чтобы кружевными салфетками подтираться-то, - парень смешливо хмыкает и жадно вгрызается в початок. Он хрюкает и фыркает, как кротокрыс, не сводя с сестры ехидного взгляда. - Тем более, - говорит он с набитым ртом, - зараза к заразе не липнет ведь. - Опять забыл помыть руки после сортира? - усмехается Глория, и Жан-Батист сдавленно хохочет, давясь кукурузой. Он торопливо заливает смех остатками пива, пока девушка чинно попивает колу. - В следующий раз отдраю с хлоркой так, что станут белее вислой задницы Кимбола, - Резак утирает рот ладонью и швыряет недоеденный початок на тарелку. Он даже за столом не снимает свой бронежилет и не расстается с винтовкой, хотя наемники дежурят и у дверей столовой, и на лестнице, и в зале. Жан-Батист не боится внезапной облавы или покушения, просто не хочет расставаться со своими игрушками, а вот Глория уже большая девочка; ей не нужно таскать на себе с дюжину стволов, чтобы напугать. Она чувствует на себе пристальный взгляд брата и вопросительно приподнимает брови; Резак тычет в ее сторону кукурузой и рассеянно помахивает початком в воздухе. - Когда ты уже снимешь эти идиотские тряпки? - вместо привычного делового костюма на Глории красуется платье, сшитое по довоенной моде: темно-зеленое, практически черное, с узким пояском на талии. - Ты в нем похожа на старуху. Это типа что? Типа траур все еще продолжается? - Это типа вежливость, - наставительно замечает девушка, отправляя в рот кусочек стейка; от острого соуса на языке горит. Она не скорбит по Пейсеру, скорее, ощущает легкую грусть, но не более; однако Король должен видеть, что рядом есть кто-то, способный разделить с ним боль потери. Смерть Пейса можно использовать, если действовать осмотрительно и умно; Жан-Батисту это не понять - он слишком груб и прямолинеен, ее братишка. - Вежливость? Думаешь, этому напомаженному мудаку Королю есть дела до твоих тряпок? - парень откидывается на спинку стула. - У его группы поддержки сейчас столько дерьма, что как бы ему про собственные подштанники не забыть. Ты разве не слышала, что одна из его девок померла? - Слышала, - эти слова заставляют Глорию улыбнуться. Эти мнимые соперницы в лице бордельных девок ее ничуть не пугают, но чем их меньше - тем лучше. - Но я не думаю, что гибель одной потаскухи способна вывести Короля из равновесия. - Так можно пришить вторую и посмотреть, что будет, - широко улыбается брат, - удавить тихонько в подворотне или гранату в карман - и бам! - он бьет ладонью по столу и заходится хриплым хохотом; Глория только качает головой. Ей нет нужды убивать оставшуюся у Короля шлюшку, в отличии от нее, у мисс Ван Графф есть, что ему предложить. Пейс купился на это в свое время, но быстро пошел на попятный, поняв, что ему не удастся вертеть Глорией. В любом случае он был мелковат для нее, а вот Король... с ним с одной стороны, и поддержкой НКР с другой, она будет править Фрисайдом и расширит сеть Ван Граффов в Мохаве. Мамочка, эта старая стерва, будет ею гордиться. - Надо будет как-нибудь навестить Короля. Ему, наверное, сейчас так одиноко... - девушка томно вздыхает, на что Резак устало закатывает глаза. - Только, пожалуйста, давай без разборок на улице. Мне и так пришлось краснеть за тебя перед Гарретами, не хочу, чтобы твои тупые выходки испортили мое свидание с Королем. - Не бойся, не испорчу. Буду паинькой, раз этот хрен в начищенных ботинках тебе так уж приглянулся. - Вот и хорошо, - мисс Ван Графф откладывает вилку, - не хочу, чтобы мои с ним отношения закончились так же, как с Пейсом. - Тогда и Король закончит так же, как и этот мелкий говнюк, - хмуро обещает Жан-Батист, - вспорю ему брюхо и повешу на собственных кишках. Спорим, он будет визжать даже громче своего ссаного дружка?.. Резак замолкает, когда маленькая ладонь Глории наотмашь бьет его по щеке. Она хватает парня за ухо, тянет мочку, выворачивает, совсем как в детстве, заставляя склонить голову набок; Жан-Батист охает, шипит, своевольно мотает головой, и мисс Ван Графф стискивает пальцы сильнее, впиваясь ногтями. Кулак Резака с грохотом опускается на стол. - Отпусти. Отпусти, мать твою, сука, больно!.. - Не смей больше говорить об этом, - чеканит Глория, дергая брата за ухо, от чего он басовито воет. - Ты понял меня? Никогда больше не поднимай эту тему. Никто не должен знать. Пусть все думают, что Пейсера якобы порезали скваттеры; или обезумевшие без дури торчки, не важно, плевать, кто, но главное - не Ван Граффы. Они не имеют к этому никакого отношения. Если бы Глория, знала, что задумал ее брат, она бы остановила Жан-Батиста, но Резак рассказал ей все только на похоронах Пейсера. Будучи в подпитии, он дышал на нее дешевым виски и шептал, как раскроил "короля" от паха до горла. У Глории тогда свело живот от напряжения - услышь кто из "королей", что он мелет, Жан-Батиста закопали бы вместе с покойником. Брату явно лучше помалкивать и не трепать о своем подвиге направо и налево, и уж точно прекратить задирать "королей". Глория не хотела, чтобы выходки Резака испортили ее будущие отношения с Королем. - Держи рот на замке, - бросает она прежде, чем разжать пальцы. Жан-Батист передергивает плечами, вскакивая; бранясь сквозь зубы, он потирает ухо и неприязненно косится на сестру, невозмутимо доедающую свой ужин. Ей понадобятся силы - вечером у нее запланирована встреча с послом Крокером.