Подари мне Имя

Приглушенный, приятно расслабляющий глаза свет лился из умело скрытых светляков за витражными панелями. Разноцветные лучи света преломлялись в гранях бокалов, заставляя дешевые и не очень высокоалкогольные напитки сиять янтарными маслянистыми переливами, ничуть не уступая своим благородным аналогам. Виски, капля меда и много льда — стандартный заказ Ласки занимал свое законное место в изящных, несмотря на многочисленные мозоли, ладонях, исполняя скорее декоративную функцию, нежели служа цели забыться в объятиях зеленого змия. Рассеянно отвечая на приветственные кивки знакомых, девушка обдумывала свежепоступившую от Горбина информацию. Могла ли она еще пару месяцев назад думать, что у нее появится собственный посредник? И в голову подобное не приходило, слишком мелкой была сошкой, чтобы с ней считались. Теперь же совсем иной расклад. Когда у тебя есть то, что жаждут тысячи, шкала осознания собственной ценности растет, как на дрожжах, и главное — проблемой становится не зарваться, не позволить губительной гордыне пустить ядовитые ростки, иначе исход будет плачевным. Горбин мужик ухватистый, ведьма всегда это знала, другой бы просто не потянул постоянных метаний меж двух огней официально, как-то: министерские проверки и плотное сотрудничество с контингентом теневой стороны. На самом же деле лавировать ему приходилось куда отчаяннее, ведь по обе стороны «цвета» группировок, альянсов, банд, союзов и прочих, зачастую откровенно враждебных друг другу сторон, было десятки и сотни. Ласке изворотливый лавочник до ужаса напоминал ужа на сковороде — покой и стабильность для него навечно были лишь мечтами. Но право, жалость совсем не то чувство, что он мог бы вызвать, скорее зависть, поскольку заработки, как бы Горбин внешне не прибеднялся, имел внушительные. Да и вообще, образ жизни был его осознанным выбором. Распробовав ассортимент услуг Ласки на собственной шкуре, заказав так сказать капремонт, Горбин сразу почуял заманчивый запах выгоды и, ничуть не смущаясь своей двуличности, принялся льстиво стелиться перед той, чью жизнь буквально вчера оценивал менее чем в кнат. Ну ведьма не дура, расплылась в ответной, насквозь фальшивой улыбочке и согласилась на все, что продуманный лавочник предлагал, для порядка выторговав сверху пару пунктов, чтоб на шею не садился. Таким нехитрым образом у нее появился еще один долгосрочный проект. Почему долгосрочный? Потому что плата шла в перспективу. Горбин за «скромный» процент находил клиента из чистокровных и около того семейств, не располагающих головокружительными капиталами и предлагал им услуги мага жизни в обмен на… имущество. Кто бы мог подумать, что за элементарную подтяжку лица дамы полусвета готовы тащить в их алчные лапки все что не прибито, включая бабушкины сережки и любимый ночной горшок прапрадедушки, по функциональности превосходящий всю суперсовременную сантехнику маглов в разы. И все потому, что при всем разнообразии средств и методик колдомедицина давала лишь временный эффект, деря при этом три шкуры, а маг жизни же обновлял клетки даруя реальное омоложение. Редкий дар, даже более редкий, чем его антипод — разрушение, он же распад, когда одним прикосновением можно крошить в пыль сталь. И столь тяжелый в освоении, что маги не оставляли попыток познать его суть, неоднократно проводя исследования, в попытках понять, отчего имеющие дар не всегда могут им воспользоваться. Результаты неизменно оказывались не однозначными — нужен особый склад разума, на этой ноте исследования неизменно глохли, ибо безумцев, позволивших буквальном смысле копаться у себя в мозгах не находилось. Ласке было очень даже выгодно, что конкурентов по свою сторону магмира она не имела, а с официальными специалистами Мунго пересечься интересами шансы стремились к нулю. Изнеженные и тщательно оберегаемые коллеги ни за какие блага не сунутся в Трущобы и, тем более, не возьмут оплату бартером. Так что ведьма с полным правом развернула сеть услуг, гребя под себя деньги, артефакты и бесценные подчас книги, параллельно плодя орды должников, надежно связанных магическими узами. Формирование собственной шпионской сети также медленно, но верно сдвигалось с мертвой точки. В общем, Ласка жила полной жизнью, трудясь на перспективу. С недавних пор это стало иметь смысл, ведь шансы дожить до этого самого будущего, наконец, покинули отрицательные величины. Звук со скрежетом отодвигаемого стула вызвал Ласку из состояния расслабленной задумчивости. Она было поморщилась, однако бесцеремонный рывок, впечатавший ее в чью-то темную, грубого материала куртку, в момент заставил подобраться. У девушки еще только мелькнула мысль о том, кто бы мог быть настолько лишенным инстинкта самосохранения, чтобы напасть в баре Лиса, где ее каждая собака по его приказу пасет, когда едва слышный шепот выбил из головы все мысли напрочь, сердце же заставил пуститься вскачь, как у безнадежно раненного животного. — Твоя стая, — шепнули губы неизвестного. — К ним направился Сивый с Пожирателями, — мужчина вроде как хотел еще что-то сказать, но, наконец, заметил застывший в миллиметре от своего кадыка нож и, медленно переведя взгляд вниз, убедился, что напарник острейшей заточки в полсекунде от того, чтобы тесно познакомиться с его печенью. Находясь фактически в объятиях непредусмотрительно резкого мага, Ласка отчетливо разглядела как тот покрывается холодным потом от осознания своего положения. В иной ситуации ведьма бы постеблась, но в данный момент ей было наплевать. Почти отшвырнув от себя мужчину, ведьма впилась испытующим взглядом в его лицо, почти не удивившись личности принесшего дурные вести. Конечно это должен был быть Снейп, не с ее везением надеяться, что их дорожки не пересекутся. Зельевар был серьезен, насторожен и явно не настроен что-либо доказывать. Неясно из каких соображений предупредив посланницу, он уже собирался уйти, но у девушки были иные планы. — Я иду с тобой, — занятая попытками привести в порядок скачущие, как бешенные блохи мысли, воспитанница оборотней не заметила, как перешла на «ты». — Ты же собираешься присоединиться к своим «друзьям», не так ли? Темный маг недовольно поджал и без того тонкие бледные губы, и попытался было ляпнуть что-то пренебрежительное, когда осененная внезапной мыслью Ласка текучим движением отстранилась, выходя из зоны тактильного доступа. Подав знак, заставивший встрепенуться, напружинившись самого разбойного вида мужиков за ближайшим столиком, она вкрадчиво спросила: — А ты сам в каком качестве направляешься к моей стае? Под холодными, равнодушными взглядами пяти наемников и каким-то немыслимым образом перетянувшей на свою сторону столь опасный контингент девицы, столь же сильно отличающейся от его учеников, как ядовитая тропическая змея не походит на банального травяного ужика, зельевар почувствовал себя более чем неуютно. Ответом, однако, не удостоил, молниеносным движением незнамо когда выхваченной палочки, сплетя перед собой сложный, искрящийся в видимом диапазоне, узор заклинания, мужчина безмолвно и крайне убедительно предупреждал, что отнюдь не безобиден. «Чертов змей», — мысленно досадливо сплюнула Ласка, даже не подозревая насколько сходны у них с родителем аналогии. Внешне же она спокойно подняла руки ладонями к ощетинившемуся Пожирателю в интернациональном жесте ненападения и, дождавшись его едва заметного кивка, напряженно пояснила: — Конфронтация с тобой мне нахер не уперлась. До сего момента я вообще считала, что наша незаинтересованность обоюдна. Если заметил, не я первая подошла и завела разговор, и ни за что не поверю, что моя реакция была непредсказуема. Уверена, ты был в курсе и действовал осознанно, так что завязывай набивать цену и говори уже четко и по делу — что хочешь за помощь. Заметь, я тактично не интересуюсь мотивами. Цени, ибо в иной ситуации ты бы уже выхаркивал легкие, спеша рассказать все, что я пожелала бы узнать, вплоть до давно забытых детских грешков. И даже не надейся, хотя в самомнении мне не откажешь, я не преувеличиваю, — жестко закончила посланница, дать зельевару сейчас себя недооценить, означало почти гарантированно быть отвергнутой в качестве союзника. Снейп дернулся, будто собираясь высказаться, но сумел взять себя в руки, лишь пронзив девушку испытующим взглядом черных, как сам мрак, глаз. Если он собирался этим смутить ведьму, то серьезно просчитался, та с готовностью ответила ему тем же. «Они сошлись, волна и камень, стихи и проза, лед и… лед», — пронеслись в голове ведьмы слегка переиначенные строки классика, заставив иронично усмехнуться самой себе. — «Пусть не совсем в рифму, но по сути в яблочко». Гибко лавируя по жизни, она уподоблялась волне, говорила, пусть и не в рифму, но суть была созвучна, ведь в поэзии, как и в переговорах не всегда важны произносимые вслух слова, а лишь смысл в целом имеет значение. Только вот пламенем Ласка по сути не являлась, оттого пришлось переврать великого Пушкина. Увы, своей стылой сущностью она была обязана наследственности. Двое людей, казалось бы, просто стояли друг напротив друга изучая и делая выводы, не особо привлекающая внимание картина, если бы не идущий от них во все стороны, почти физически ощутимый холод, заставляющий хрупко крошиться нервы. Наемники, заранее призванные в поддержку посланницей, уже почти были готовы вмешаться, когда, одновременно моргнув, такие разные на первый взгляд маги синхронно отвели взгляд и занялись каждый своим делом, словно ничего и не произошло. Казалось, за время молчаливого поединка они успели не только поговорить, но и договориться. Небрежно-четко поместив палочку в кобуру на запястье, Снейп цепко проследил, как Ласка зеркально повторяет его жест с ножами и, позволив себе едва заметное движение губ, должно быть, обозначающее улыбку, кратко пояснил: — Был дан приказ о зачистке всех стай, не давших четкий ответ о присоединении к Лорду, а также тех, кто был достаточно неосмотрителен, чтобы отказаться. Твою стаю причислили ко вторым, в качестве примера остальным, тянущим время. Лорд не терпит увиливаний и неподчинения, потому, считай, Лютого и его людей, в смысле НЕлюдей, приговорили без права обжалования. — Почему ты пришел ко мне? — хрипло, сквозь стиснутое зашкаливающими эмоциями горло, настороженно поинтересовалась девушка. Вопреки желанию броситься сломя голову на помощь близким требовалось сначала расставить все точки над «i». — Думал, будут интересны эти сведения, сам я сделать ничего не могу, не подставившись, — мужчина многозначительно замолк, всей фигурой выражая, что вообще-то его дело — сторона, и рисковать из-за незнакомых оборотней он не собирается. — … зато смогу я, — закончила недосказанную мысль ведьма и тут же развернувшись, теряя интерес к этому человеку сомнительной верности, смерила испытующим взглядом зал бара, анализируя состав посетителей, вычленяя полезных. — Серж, Байрон, — обратилась она к с готовностью вскинувшимся бойцам, на сегодня выполняющим роль ее ненавязчивой охраны. — У нас наметилось важное дело. Далее посланница бесцеремонно тыкала пальцем во всех, хоть чего-то стоящих в реальном бою мужчин в помещении и манила пальцем, подзывая как обычных подзаборных псов, и ни на секунду не сомневаясь, что не будет проигнорирована. — Вы знаете в чьей тени я хожу, — краткий, как выстрел, взгляд в сторону даже не собирающегося делать незаинтересованный вид зельевара, и Ласка мудро не стала уточнять имя своего покровителя. Чего и не требовалось, маленькая толпа из шестнадцати наемников с разной степенью мрачности и недовольства на лицах и без того знала, кого «благодарить» за данное право распоряжаться ими малолетней девице успевшей, однако заработать себе более чем зловещую репутацию. — Его именем вы идете со мной. Ласка постаралась сделать приказ как можно менее информативным для непосвященного, получилось как-то киношно-пафосно, но не суть. Главное — кто нужно, ее понял, и теперь они хмуро меряли крайне неприязненными взглядами, про себя наверняка проклиная час, когда решили, что отдохнуть в облюбованном ручной тварюшкой босса баре хорошая идея. — Отправляемся сейчас же, — пресекла возможные вопросы девушка, проворно затягивая крепления скрытой под одеждой брони, до сей поры чуть ослабленные в честь выходного, пока бойцы доставляли из подсумков и карманов отрезвительное зелье, дабы использовать его по назначению. — Предусмотрительно, — бросил занявший позицию наблюдателя Снейп. По нему трудно было понять, на самом ли деле он удивлен политикой постоянной бдительности обитателей Лютного и окрестностей или же просто не смог промолчать из врожденной паскудности характера. Не удостоив двуличного Пожирателя и взглядом, Ласка сухо кивнула приведшим себя в состояние боеготовности наемникам и направилась на выход, подав неотрывно наблюдавшему все это время за ней бармену знак короткой комбинацией пальцев, что также чрезвычайно заинтересовало хмыкнувшего себе под нос зельевара. Кажется, тот был искренне заинтригован разворачивающимся перед ним действом и ролью в нем, вроде как скромной, посланницы. «Шкатулочка-то с секретом оказалась», — думал он, наблюдая за безусловным подчинением кучки мордоворотов девице сомнительных умений и моральных качеств. Снейп прожил на свете достаточно для понимания, что покровитель далеко не все. Чтобы тебя не то, что слушались, а хотя бы принимали в расчет — поручитель, хозяин или кто иной, оказывающий покровительство — это лишь первая ступень. Причина, по которой выскочку не сотрут в порошок в первые же секунды, едва тот откроет рот. В дальнейшем роль играет лишь личный авторитет, ведь покровитель величина не постоянная, да и где-то далеко он, а нажитые враги, и просто желающие пустить кровь из неприязни или ради забавы всегда найдутся. Так что обманываться недовольными мордами головорезов двойной шпион не спешил, ведь и тени презрения или небрежения от последовавших за девчонкой мужчин он так и не заметил. Значит, с ней все совсем не так просто, как постарались перед ним выставить. Долго петлять по закоулкам Ласка не стала, засветить перед чужаком хоть одну из «нор» в магловский мир было бы величайшей глупостью, такого обитатели Трущоб не прощают. Потому она предпочла внаглую выйти в безлюдный после недавних локальных погромов ПСов Косой, и в любую секунду рискуя попасться на глаза патрулю авроров, воспользоваться личным порталом. Непонятно, из каких соображений следующего за ведьмой Снейпа пришлось любезно пригласить с собой, больно уж у того был выразительный взгляд, заставляющий надеяться, что от него в предстоящей авантюре будет толк. Не то чтобы она прониклась к зельевару доверием, тут с бойцами Лиса он был наравне, то есть по нулям, но свою точку привязки портключа пришлось раскрывать в любом случае, плюс-минус один «хвост» роли не играл. Медлить больше было нельзя, внутренние часы и так уже надрывались в истерическом звоне, Ласка опаздывала, опаздывала критически. Привычный водоворот энергии прокрутил тело и сознание смертных сквозь пространство, чтобы выплюнуть слегка дезориентированных в зловеще темной чаще Запретного леса, дикой настолько, что каждый неосторожный шаг легко мог стать последним для хрупкого организма избалованных комфортом цивилизации магов. К счастью, таковых среди спутников Ласки не оказалось. Несмотря на незнакомую обстановку, наемники и, что удивительно, присоединившийся к ним Снейп, умело рассредоточились на местности, готовясь отразить любую возможную опасность. Но быстро сориентировавшаяся воспитанница оборотней одним жестом пресекла их активность, приказав следовать за собой и, не дожидаясь отклика, не сомневаясь, что приказ будет исполнен, заскользила едва видимой тенью среди зарослей по не раз хоженному маршруту. Сердце отбивая бешенный ритм, заходилось почти в панических атаках, в глазах темнело от напряжения, заставляя пейзаж сливаться в сплошную буро-зеленую мазню, а от нарастающих дурных предчувствий покрывалось холодным потом тело, заставляя оружие позорно скользить в повлажневших ладонях. И самое непростительное, что взять себя в руки никак не удавалось, самовнушение, злость и презрение к самой себе не давали результатов, девушка слишком привыкла доверять своей интуиции, ведь та ее еще ни разу не подводила. Сейчас же звериное, тренированное годами предчувствие не оставляло вариантов — впереди ждет нечто ужасное, нечто, что в очередной раз разрушит ее жизнь. Следить за двигающимися следом магами ведьма позабыла, точнее просто плюнула, не до того, не сейчас. «Быстрее, еще быстрее», — настойчиво билось в голове, напрочь лишая здравомыслия и Ласка неслась вперед в безумной надежде ошибиться, оказаться неправой. — «Пусть Тони посмеется и будет дразнить параноиком, пусть Рой осуждающе качает головой и на внеочередной тренировке выест мозг на тему паникующих клуш. Лишь бы только Снейп солгал, лишь бы только я ошибалась, лишь бы… НЕТ!!!». Треск кустов показался оглушительным, насыщенный кислородом лесной воздух встал поперек горла, а зрение от бешенной дозы адреналина вмиг стало острее орлиного, позволив буквально в последний момент увернуться почти в балетном па с пути прыжка массивного тела палевого волка, выскочившего на встречу Ласке. Зверь не затормозил ни на миг, но для девушки время казалось остановилось, заставив словно в замедленной съемке разглядеть каждую шерстинку на громадной туше, оценить ужасающие размеры рваной раны на загривке и… узнать голубые глаза, почти чужие без вечных игривых искорок, вдруг обернувшихся огнями отчаяния и страха. Тони, а это мог быть только он, бросил на подругу лишь единственный опаляющий почти физически ощутимой болью взгляд, прежде чем молнией скрыться из зоны видимости. Ласка и не думала его останавливать или винить за бегство из вакханалии насилия, чьи отголоски уже отчетливо слышались за полмили от поселения стаи взрывами, вспышками заклинаний и ревом боли, ведь успела заметить окровавленный шерстяной комочек бережно зажатый в кинжальной остроты зубах. Волк спасал потомство и ничто не могло стать на его пути. Не играет роли, родной ли это младший брат Тони или один из щенков соседей, воспитанница оборотней была бы последней, кто осудил бы его за отступление. «Жизнь детенышей превыше всего», — всплыл в голове девушки основной закон двуликих и решительно, совершенно по-звериному, оскалившись, Ласка рванула навстречу бойне, в которой сейчас гибли ее единственные близкие разумные. Расчетливость и рациональность в один миг ушли на второй план, смыв тонкий налет цивилизованности, раскрыв в всей красе ее истинную хищную натуру. Впервые, наплевав на рациональность и расчет, ведьма шла убивать и умирать.