Алый меч доктора Лисса

‒ Вы запомнили всё, что я сказал вам? ‒ обратился к Рейхану Хакаши, когда они стояли в небольшом полутёмном помещении возле тронного зала, ожидая вызова Императрицы. Лисс кивнул. ‒ Запомнил. Не вставать с колен, говорить шёпотом и… э-э-э… что-то ещё про одежду… Министр мученически вздохнул, прерывая напряжённую работу мысли собеседника: ‒ Просто повторяйте всё то, что делаю я. И старайтесь поменьше говорить. Он хотел добавить что-то ещё, но в этот момент двери перед мужчинами медленно разъехались в стороны, в комнатку хлынул свет, и Хакаши торопливо опустился на колени. Рейхан замешкался и последовал примеру министра лишь после того, как тот настойчиво потянул его вниз за край халата. ‒ Пожалуйста, Рисс, внимательно! ‒ шёпотом бросил лекарь, а затем, не дожидаясь ответа, пополз вперёд, мелко и очень ловко перебирая коленями. Тело его при этом оставалось почти неподвижно, ладони были молитвенно сложены возле груди, и лишь длинная коса за спиной мужчины колыхалась из стороны в сторону, будто хвост рассерженного кота. Рейхан сокрушённо выдохнул. ‒ Вы слишком хорошо думаете обо мне, Хакаши, если считаете, будто я могу повторить за вами что-то подобное, ‒ пробормотал он еле слышно. После медленно двинулся вперёд, стараясь копировать движения министра, но почти сразу же запутался коленями в одеянии и едва не поцеловался с полом, лишь в последний момент успев выставить ладони перед собой. Восстановив равновесие, Лисс поглядел в спину министра, уже успевшего склониться до земли перед большим, в рост человека, резным чёрным кубом посреди зала, оглянулся, приподнялся на носки и побежал, согнувшись в три погибели, как делал не раз во время артобстрелов. За спиной Хакаши он затормозил, плюхнулся на колени и ничком опустился на пол, косясь на министра. Тот ответил ему таким же косым взглядом, источающим укор. ‒ Что? ‒ шёпотом поинтересовался Лисс, однако Хакаши шикнул на него и сделал левой рукой знак замолчать. А после по тронному залу разнёсся голос Императрицы, звенящий и напряжённый: ‒ Как вы посмели заставить нас так долго ждать? ‒ Простите… ‒ начал было Рейхан, но министр снова шикнул на него, сделав страшные глаза. ‒ Наше письмо должно было прийти к вам на рассвете, а сейчас полуденное солнце уже касается крыш Синхо. Можно ли считать это неуважением к нашей персоне? Мы склонны считать так. Краем глаза Лисс увидел, как Хакаши при этих словах испуганно сжался, будто бы уже чувствовал удары палок по спине, и поджал губы. Ему хотелось сказать хоть слово, как-то оправдаться, но в то же время Рейхан понимал, что искушать судьбу подобным образом будет чересчур рискованно, и промолчал. Впрочем, помедлив несколько мгновений, Императрица сама обратилась к нему: ‒ Однако все обстоятельства этого проступка мы рассмотрим после. Теперь же мы желаем знать ответ на более важный вопрос. Скажи же, Рейхан Рисс ‒ правда ли, что говорят люди во дворце? Действительно ли тебе известен недуг, который нас поразил? ‒ Да, скажи «да», ‒ яростно зашептал Хакаши, видя, что Рейхан колеблется. Однако тот не спешил отвечать, в который уже раз задумавшись о последствиях, что его ждут. С одной стороны, он почти уверен в своём диагнозе и, озвучив его, может выиграть время для приготовления лекарства. С другой стороны, диагноз, поставленный без тщательного осмотра, нельзя считать правильным ‒ что, если он ошибочен и Суэмун болеет чем-то другим? В таком случае неправильное лекарство может принести ей непоправимый вред. Лисс решительно сжал губы, и министр, увидев это, издал обречённый стон. А Рейхан ответил Императрице, поднимая голову: ‒ Он будет мне известен, когда я осмотрю вас. На несколько секунд в зале воцарилась болезненно-натянутая тишина, в которой тонкий голос Суэмун прозвучал как-то особенно зловеще: ‒ Осмотришь нас? Что это значит? ‒ Я должен… ‒ Хакаши сбоку отчаянно подавал ему какие-то знаки, но Лисс мотнул головой, не желая вникать в их смысл. ‒ Должен обследовать вас, чтобы узнать точно, чем вы больны. Без этого я не смогу поставить правильный диагноз и приготовить нужное лекарство… ‒ Так ты обманул нас?! ‒ яростно взвизгнула Императрица. ‒ Нет, ‒ терпеливо ответил Рейхан. ‒ Обещаю, после того, как я вас осмотрю, я назову точное имя вашего недуга. Но ‒ не ранее. ‒ А почему тогда по дворцу ходят слухи, что ты уже знаешь его имя? ‒ чуть спокойнее переспросила Суэмун, хотя в голосе её всё ещё слышался гнев. ‒ Зачем ты распустил их, зачем смутил умы моих подданных и мой собственный ум? ‒ При всём уважении, ‒ Рейхан нахмурился. ‒ Я не распускал подобных слухов, я лишь… сказал… генералу Баншуну, ‒ его глаза уставились в пустоту: занятый своими мыслями, Лисс совершенно забыл о разговоре с Баншуном, а ведь именно тогда ему пришло в голову, чем может болеть Императрица. Но неужели генерал вот так просто растрепал это всему дворцу? Невероятно. А с виду и не скажешь, что у него язык без костей. ‒ Вот как, ‒ тускло откликнулась Императрица. ‒ Значит, всё это ложь, и ты не знаешь, как меня излечить. Но… что же мне тогда делать? Я ведь уже сообщила своему супругу, что к его возвращению буду совершенно здорова!.. От расстройства девочка совсем позабыла про высокопарный стиль своей речи. Отвлечённый этим, Рейхан не сразу понял смысл её последних слов и с жаром откликнулся: ‒ Пока не знаю, да, но непременно узнаю, когда вы позволите… постойте, ‒ он неверяще покосился на узорную решётку и с подозрением повторил за собеседницей: ‒ Супруг? ‒ Сон Бо, ‒ пояснила Суэмун убитым голосом, ‒ префект Ганаканэ. Поверив слухам, я отослала ему радостное письмо, и вот, ‒ зашуршала бумага, и девочка, запинаясь, прочла, ‒ «Моя драгоценная госпожа, Луна моей души. Превеликим счастьем для меня было узнать столь прекрасные вести. Желая разделить эту радость с тобой, о, Острый Серп моего сердца, я немедленно выезжаю из Гончона и направляюсь в Синхо. Ожидай моего прибытия на рассвете третьего дня месяца собаки. Твой верный раб и супруг, Сон Бо». Третий день месяца собаки уже завтра, ‒ пояснила Суэмун. ‒ И я так надеялась… Голос её дрогнул и прервался. Рейхан отстранённо подумал, что этот Сон Бо довольно хитёр, используя слоги имени Императрицы в качестве ласкательных прозвищ: Суэ с инсийского переводилось как «Луна», а Мун как «Острый серп», ‒ и только потом к нему пришло осознание, что подобные любовные строки он адресует маленькой девочке. Лисса передёрнуло, но он заставил себя молчать. Спросил лишь: ‒ Могу я полюбопытствовать, когда вы стали замужней дамой? ‒ Шесть лет назад. Отец тогда устроил смотрины, на которых знатнейшие мужчины Империи состязались за право коснуться моей руки и назвать меня своей невестой. Победителем вышел Сон, ‒ девочка едва слышно фыркнула. ‒ Мало кто сомневался в его победе. Всё же его порекомендовал отцу господин Хакаши, чей авторитет был тогда непререкаем. Резко повернувшись к Хакаши, Рейхан уставился на него, но министр отвёл взгляд. Щёки его побледнели, и Лисс пообещал себе, что потом выспросит у него как следует про этого Сон Бо, любителя маленьких девочек. Вслух же, разумеется, он сказал совершенно другое: ‒ Зря вы обрадовали вашего супруга. Даже если бы я знал, чем вы болеете, я не смог бы приготовить лекарство так скоро. Но всё же я могу это сделать. Только дайте своё согласие на осмотр. Обещаю, я не причиню вам никакого вреда. Я… ‒ Хорошо, ‒ со вздохом ответила девочка. ‒ Я даю согласие. Когда солнце начнёт клониться к горизонту, приходи в Малиновую комнату. Я буду ждать тебя там. ‒ Ваше Величество. ‒ Рейхан повернулся к Хакаши, впервые за всё время решившимуся вмешаться в разговор. Он распластался на полу, касаясь лбом его натёртых до блеска досок, и голос лекаря от этого звучал глуховато и странно. ‒ Позвольте мне сопровождать господина Рисса. ‒ Не позволю, ‒ с долей прежней жёсткости ответила Суэмун. ‒ Зачем ты нужен? Ты не смог сделать ничего, хотя имел столько времени ‒ и теперь снова хочешь опозориться? ‒ Я… хочу понять, что делал не так, ‒ проговорил Хакаши сквозь зубы. ‒ Я хочу помочь господину Риссу… ‒ А разве ему нужна твоя помощь? ‒ насмешливо спросила девочка. ‒ Что скажешь, Рисс? Тебе нужна помощь этого обманщика? Рейхан покосился на Хакаши. Тот не поднял головы, не пошевелил и пальцем ‒ однако в его позе чувствовалось кошмарное, смертельное напряжение. Сердце Лисса кольнула жалость, и он со вздохом откликнулся: ‒ Да, мне понадобится его помощь. ‒ Вот как? ‒ судя по голосу, Императрица была удивлена таким ответом. ‒ Правда? Или ты говоришь так, потому что вы успели сдружиться за то время, что провели вместе? Рейхан замешкался, не зная, что ответить, но Хакаши вдруг поднял голову и проговорил громко и горячо: ‒ Господин Рисс спас мне жизнь! Если бы не он, я был бы мёртв. Господин Рисс ‒ настоящий мастер, его появление в Ин-Си ‒ чудо, ниспосланное нам богами. И я хотел бы… я хотел бы перенять хоть толику его мастерства и действительно стать тем лекарем, каким меня считают в Империи. ‒ Как ты заговорил… ‒ обескураженно протянула Суэмун. ‒ Будто не ты кричал тогда в беседке, что этого гадзи необходимо казнить и что он вовсе недостоин дышать с тобой одним воздухом. ‒ Я не говорил такого… ‒ прошептал Хакаши, качая головой. ‒ Но думал. И даже не смей этого отрицать. Что ж, ‒ Императрица вздохнула, ‒ раз ты так говоришь, Рисс, я не стану возражать. Бери его с собой ‒ может, под твоим руководством он и правда чему-то научится. Благодарю за то, что посетили меня, господа. Доброго пути, и да осветят фонарики Сакураки ваш путь. Мужчины переглянулись, поклонились до земли и покинули зал. Как только бумажные двери за их спинами закрылись, с губ обоих почти одновременно сорвался облегчённый вздох. Рейхан и Хакаши переглянулись ещё раз, а после медленно побрели прочь ‒ говорить после беседы с Императрицей не хотелось ни тому, ни другому. Первым пересилил себя министр. Покосившись на Лисса, он нервно сжал кончик своей косы, упавшей через плечо, и несколько неуверенно пробормотал: ‒ Когда Императрица сказала про Сон Бо… почему вы так посмотрели на меня? ‒ Как я на вас посмотрел? ‒ буркнул Рейхан. ‒ Как на человека, который поспособствовал браку маленькой девочки со взрослым мужчиной? Потому что по тону письма этого Сон Бо совершенно ясно, что писал Суэмун явно не её сверстник. ‒ Лао… ‒ министр оставил в покое косу, снял пенсне и с силой потёр пальцами переносицу. ‒ По законам Ин-Си, покуда один из супругов не достигнет совершеннолетия, муж и жена могут прикасаться друг к другу только кончиками пальцев. ‒ Но тон его письма… ‒ Обычное ганаканское цветистое пустословие, ‒ прервал его Хакаши. ‒ Кроме того, Сон Бо никогда не испытывал влечения к детям. Насколько мне известно, он удовлетворяет своё желание с генералом Лю Ин-Тай. Рейхан недоверчиво воззрился на министра, так что тот поспешил пояснить: ‒ Это начальница его личной охраны. Покойный Император Ханамаки сам приставил её к Сон Бо, когда тот стал женихом его дочери. ‒ Хоть не мужчина, ‒ вздохнул Рейхан. ‒ Однако адюльтер тоже такая себе перспектива. ‒ Не уверен, лао, что понял вас правильно ‒ но что страшного вы находите в связи мужчины с мужчиной? Многие прославленные люди, генералы и даже императоры Ин-Си имели любовников, и это не считалось чем-то выдающимся. ‒ Вот как? ‒ Лисс смерил его тяжёлым взглядом, и Хакаши, стушевавшись, отвернулся, пробормотав нечто невразумительное. Впрочем, это было на руку Рейхану: на теме мужеложства ему задерживаться не хотелось, куда больший интерес вызывал Сон Бо, но больше ни одного вопроса задать Хакаши он не успел. Из-за поворота коридора на него вдруг вылетел мужчина и, остановившись буквально в шаге от доктора, всем телом грянулся об пол у его ног. Лисс едва успел отпрыгнуть назад. ‒ Что случилось? ‒ Рейхан торопливо опустился на корточки и коснулся ладонью чужого плеча. ‒ Кто вы, что с вами такое? ‒ Прошу вас, господин Рисс, ‒ прохрипел тот. ‒ Прошу вас, помогите. Только вы… Только вам это под силу… ‒ Что мне под силу? Кто вы? ‒ повторил свой вопрос доктор. ‒ И откуда вы знаете моё имя? Мужчина вскинул голову, и его черты показались Рейхану смутно знакомыми, хоть и были искажены страхом и горем – а, может быть, именно поэтому. Лисс прищурился и поджал губы. Где-то он уже видел этого человека, но вот только где… Мужчина же тем временем порывисто схватился обеими руками за ладонь Рейхана и снова прохрипел: ‒ Помогите… ‒ Помогу, когда узнаю, что с вами стряслось, ‒ как можно твёрже отозвался Лисс, не спеша скидывать чужие руки. ‒ Вы чем-то больны? ‒ Мой меч… ‒ хрип перешёл в стон. ‒ Если вы не поможете ему сейчас, он умрёт! ‒ Меч? Но я же не оружейник, чтобы… ‒ Одушевлённый меч! Его человеческая сущность… ‒ простонал мужчина и заглянул Рейхану прямо в глаза. ‒ Спасите его, умоляю… Будто жидкий ток прошёл по венам Лисса: он вспомнил человека, стоящего на коленях. Это был генерал Сумаки. И он просил Рейхана спасти его меч ‒ тот самый меч, что Сангин сломал напополам, защищая своего господина. Лисс высвободил руку из хватки генерала, поднялся на ноги и медленно кивнул.