Алый меч доктора Лисса

Генерал Сумаки любезно предложил Рейхану и Хакаши взять его повозку, так что ко дворцу они добрались довольно быстро, и незамедлительно последовали в Малиновую комнату. Столь интригующее название, как вскоре выяснилось, объяснялось довольно тривиально: все деревянные панели ‒ стены, пол, даже потолок ‒ были выполнены из красного дерева. Из ансамбля выбивался лишь чёрный резной куб, тот самый, в котором сидела Императрица, принимая врачей в Тронном зале, и три женщины, облачённые в золотое, которых Лисс сперва принял за восковые статуи ‒ так неподвижно они сидели. Когда Рейхан и Хакаши подошли к кубу, женщины синхронно повернулись к ним и едва заметно кивнули. Лисс привстал на цыпочки и шёпотом поинтересовался у своего спутника: ‒ Кто это такие? ‒ Няньки Её Величества. Они будут следить за тем, чтобы осмотр проходил как должно. Они… ‒ Ты вновь заставил нас ждать, Рисс. Хакаши был вынужден прерваться, когда заговорила Суэмун. Он тревожно покосился на Рейхана, и тот подавил тяжёлый вздох, едва не сорвавшийся с его губ. ‒ Прошу прощения, форс-мажор… Я имею в виду, непредвиденные обстоятельства. Простите, Ваше Величество. ‒ Будь на твоём месте кто-то другой, я бы уже отдала приказ избить его палками, ‒ глуховато проговорила Суэмун. ‒ Но оставим это. Приступай к осмотру немедля. В кубе открылось маленькое окошечко, в котором спустя мгновение появилась ладонь Императрицы. Рейхан недоумённо потёр затылок и посмотрел на Хакаши. Тот негромко пояснил: ‒ Вам следует сосчитать её пульс. Помните, я делал это, лао, когда навещал вас в темнице… ‒ Да вы с ума сошли! ‒ довольно громко отозвался Рейхан, вновь переводя взгляд на ладонь Суэмун. Няньки дёрнулись и уставились на доктора ‒ тяжело, предупреждающе, ‒ но он не удостоил их вниманием, следя за тем, как сжимается и разжимается маленький кулачок. ‒ Я должен провести комплексный осмотр, как с господином Яшитобу, иначе… ‒ Яшитобу? ‒ переспросила Императрица. ‒ Разве он не умер? ‒ Нет, Ваше Величество, ‒ Хакаши почтительно склонил голову, перехватывая инициативу у Рейхана. ‒ Господин Рисс вылечил его, и теперь жизни господина Яшитобу ничто более не угрожает. ‒ Я очень надеюсь на это, ‒ едва слышно пробормотал Рейхан, а после чуть громче повторил. ‒ И для того, чтобы вылечить и вас, мне необходимо осмотреть… ‒ Ну так смотри, что же ты? ‒ Суэмун ещё немного высунула ладонь наружу и потрясла ей в воздухе. ‒ Вот моя ладонь. ‒ Нет, вы не поняли, ‒ вздохнул Лисс. ‒ Вашей ладони мне недостаточно. Я должен осмотреть всё ваше тело. Няньки хором ахнули, прикрыв рты длинными рукавами. А Суэмун переспросила, запинаясь на каждом слове: ‒ В-всё? Н-но так нельзя… это запрещено… это неприлично… В её голосе звучал такой откровенный ужас, что Рейхан на мгновение всерьёз засомневался в своей готовности продолжать весь этот фарс. Но после врачебный долг одержал над ним верх, и Лисс, набрав в грудь побольше воздуха, принялся объяснять ей и остальным присутствующим инсийцам необходимость полноценного осмотра, чувствуя себя занудным воспитателем, втолковывающим детям, зачем нужно мыть руки перед едой. Увы, Рейхан-оратор в подмётки не годился Рейхану-врачу: как он ни старался подобрать аргументы потвёрже, как ни запугивал слушателей картинами ужасных последствий постановки диагноза по одному лишь пульсу, ни Суэмун, ни тем более её няньки впечатлёнными явно не казались. Один лишь Хакаши время от времени согласно кивал, оказывая коллеге молчаливую поддержку, однако толку от этого практически не было. А потом и вовсе одна из нянек решительно поднялась на ноги, приковывая к себе внимание, и произнесла ‒ медленно и отчётливо: ‒ Довольно. ‒ Простите? ‒ переспросил Рейхан и закашлялся: от своей долгой речи он совсем охрип. Женщина смерила его брезгливым взглядом. ‒ Я сказала, довольно. Не желаю больше слушать подобной гадости. Я удаляюсь. Она подобрала полы своего длинного одеяния и стремительно вышла из комнаты. Двое других нянек переглянулись и подобрались ближе к кубу, точно боясь, что Рейхан утащит Императрицу прочь. Лисс снова кашлянул и пробормотал: ‒ Мне больше нечего сказать. Я предложил ‒ ваше право отказаться. А я умываю руки. И он повернулся, намереваясь уходить. Но отчаянный, почти что плачущий вскрик Суэмун остановил его на полпути: ‒ Постой… прошу тебя. Рейхан покосился через плечо. Императрица помедлила, а после тихо прошептала: ‒ Хорошо. Я согласна. Согласна на осмотр… ‒ Лиссу показалось, что девочка всхлипнула. ‒ Но взамен ты пообещаешь мне… нет, ты поклянёшься, что после этого назовёшь мой недуг и приготовишь лекарство от него. Иначе… иначе я прикажу бросить тебя в темницу! Ты услышал меня? ‒ Услышал, ‒ буркнул Рейхан и поглядел в потолок. Здравый смысл советовал ему отказаться: если первичный диагноз верен и у Императрицы меркурализм, изготовить лекарство в кустарных условиях будет невероятно сложно, и тогда здравствуй вновь, дворцовое подземелье. Однако когда он прислушивался к здравому смыслу, если речь шла о здоровье людей?.. ‒ Я принимаю ваши условия. ‒ Прекрасно, ‒ прошелестела Суэмун. ‒ Все, кроме Рисса, должны немедленно покинуть комнату. Ну! Императрица сорвалась в крик, когда ни один из присутствующих не двинулся с места. Няньки переглянулись и медленно поднялись на ноги, а Хакаши отступил назад, косясь на Рейхана. Тот виновато пожал плечами и кивнул: ‒ Сейчас не лучшее время настаивать на своём. Идите; после я всё вам расскажу. ‒ Обещаете? ‒ Хакаши сделал ещё шаг, поглядывая, как няньки уплывают из комнаты. ‒ Все подробности. ‒ Конечно. Всегда мечтал о карьере преподавателя… Узнать, уловил ли министр сарказм, прозвучавший в его голосе, Рейхану не удалось. Он едва успел договорить, когда за дверями раздался какой-то шум. По деревянному полу загрохотали тяжёлые шаги, женский голос несколько раз повторил: «Там… там...», негромко звякнул металл… Хакаши стремительно шагнул вперёд, левой рукой задвигая Лисса себе за спину и обнажая клинок на правой руке, когда двери распахнулись, и в комнату влетела высокая женщина. Её одеяние представляло собой светло-жёлтый шёлковый костюм, немного похожий на одежду Хакаши. Чёрные блестящие волосы женщины были убраны в высокую причёску, перехваченную на лбу золотой лентой, а в руках сверкали сталью два красных веера. Женщина быстро осмотрела комнату и остановила взгляд на Рейхане, выглядывающем из-за плеча Хакаши. Её тонкие брови грозно сдвинулись к переносице. Лисс невольно сглотнул, глядя на нацеленные в его сторону веера, когда министр вдруг рявкнул, грозно и зло: ‒ Генерал Лю! Немедленно уберите оружие и объясните, как вы посмели врываться в покои Императрицы столь бесцеремонно? ‒ При всём уважении, господин Хакаши, ‒ чуть помедлив, отозвалась женщина, не спеша выходить из боевой стойки и по-прежнему не сводя глаз с Рейхана. ‒ Я не обязана ничего вам объяснять. Прошу вас, отойдите в сторону. Мне нужен тот, кто прячется за вашей спиной. Хакаши в ответ повыше поднял руку, демонстрируя генералу своё оружие, и лишь после этого проговорил: ‒ Вы не тронете его и пальцем. ‒ Хакаши? ‒ требовательно позвала Императрица, и голос её завибрировал от едва сдерживаемого гнева. ‒ Скажи мне, что я не слышала только что голоса этой юузу* Ин-Тай. На лице Лю не дрогнул и мускул, а Хакаши, напротив, скривился, точно надкусив лимон. ‒ Вынужден вас разочаровать, лао. Здесь генерал Лю. ‒ Примите моё почтение, Ваше Величество, ‒ женщина слегка поклонилась в сторону куба. ‒ Прошу меня простить, что вынуждена была войти без предупреждения, однако… ‒ Хакаши, ‒ Суэмун едва только не шипела. ‒ Окажи мне любезность и прикажи этой женщине убираться вон. Ещё немного, и воздух здесь совсем испортится от её поганого духа. ‒ С радостью исполнил бы вашу просьбу, ‒ отозвался министр. ‒ Вот только она не подчиняется моим приказам. Как вы знаете… ‒ Не желаю больше этого слышать! ‒ нервы девочки окончательно сдали, и она завизжала, громко и пронзительно. ‒ Прикажи ей, прогони её, а если не подчиниться ‒ разруби её на куски и вели скормить собакам!! К счастью, исполнить кровожадное желание Императрицы Хакаши не успел. Двери открылись вновь, и в Малиновой комнате появились ещё два человека. Первой была нянька ‒ та самая, что раньше всех покинула комнату. То и дело кланяясь, она показывала дорогу своему спутнику. Поглядев через плечо, генерал Лю отступила, пропуская его вперёд. ‒ Ну, и кто здесь обижает мою драгоценную супругу? Обводя взглядом присутствующих в помещении людей и лениво обмахиваясь веером, в комнату неторопливо и вальяжно вошёл полный рыжеволосый мужчина в малиновой шапочке. Тёмно-фиолетовый узорчатый халат, перехваченный тонким поясом, едва сходился на его круглом животе, а половицы жалобно скрипели под тяжёлыми шагами. И хотя комплекцией мужчина чем-то походил на Уфона, в нём не чувствовалось ни грамма доброжелательности монаха, скорее наоборот ‒ от него отчётливо веяло чем-то угрожающим и нехорошим. Однако Суэмун едва могла скрыть сквозящую в голосе радость, когда громко воскликнула: ‒ Сон Бо! ‒ Верно, верно, это я, твой преданный слуга Сон Бо, ‒ откликнулся мужчина и улыбнулся, однако даже улыбка его выглядела довольно устрашающе. ‒ Что случилось, Луна моих глаз, почему я слышал, как ты кричишь? ‒ Потому что сюда посмела войти эта юузу, ‒ капризно протянула Императрица. ‒ Прошу тебя, вели ей убраться прочь. Сон Бо покосился на генерала Лю, которая немедленно склонила голову под его холодным взглядом, однако просьбу Суэмун выполнять не стал. Вместо этого он несколько раз взмахнул веером, скользнул глазами по Хакаши, Рейхану… Доктору показалось, будто на него направили замораживающий луч и он медленно превращается в ледышку. Будто почувствовав его состояние, Хакаши не глядя завёл левую руку назад и ободряюще коснулся ладонью его плеча. ‒ Но, яхонт моей сокровищницы, генерал Лю лишь пытается тебя защитить. По моей просьбе, разумеется. ‒ Защитить? ‒ недоумённо спросила девочка. ‒ От чего? ‒ От кого, серебряная моя. ‒ Сон Бо не сводил глаз с Рейхана, и могло показаться, будто муж Императрицы обращается к нему. ‒ И от кого же? ‒ Послушно повторила за Сон Бо девочка. ‒ От негодяя, посягнувшего на твою честь ‒ свидетелем тому выступает госпожа Микосо. И который является к тому же шимарийским шпионом. ‒ Шпионом? ‒ Рейхан так возмутился, что на мгновение забыл про страх и вперился в своего обвинителя взглядом не менее злобным, чем взгляд самого Сон Бо. ‒ Вы в своём уме?.. ‒ Рисс! ‒ гневно одёрнула его Суэмун. ‒ Следи за тем, что и кому говоришь. Перед тобой стоит мой обожаемый супруг Сон Бо, префект Ганаканэ. Имей уважение к его высокому статусу! ‒ В таком случае будьте любезны, Ваше Величество, ‒ процедил ей в ответ Рейхан, ‒ объяснить своему обожаемому супругу, что я не шпион и что в намерения мои вовсе не входило посягать на вашу честь. ‒ Не верьте ему, Сон-сункай, ‒ поспешила вмешаться нянька Микосо, склоняясь в земном поклоне. ‒ Я слышала собственными ушами, как этот гадзи требовал Императрицу снять её одежды и… нет, подобное непотребство я повторить не в силах! ‒ Лучше скажи, что не запомнила ни одного слова, ‒ зло пробормотал Лисс себе под нос. ‒ И вообще, чьё слово важнее ‒ этой женщины или Императрицы Ин-Си? Скажите ему, Ваше Величество, ‒ повторил Рейхан Суэмун. Однако та помедлила с ответом, а потом и вовсе несколько виновато произнесла: ‒ Пожалуй, вам с первым министром лучше будет уйти. Как и госпоже Микосо с Ин-Тай. ‒ Моя божественная, ты уверена, отпуская этого гадзи? ‒ с сомнением переспросил Сон Бо. ‒ Может быть, генералу Лю стоит… ‒ Этот гадзи ‒ господин Рейхан Рисс, ‒ впервые за долгое время подал голос Хакаши. Дождавшись, когда взгляды присутствующих обратятся к нему, он демонстративно потряс в воздухе правой рукой, отчего острый клинок его наручного кинжала засверкал, будто бриллиант. ‒ Он великий врач, и я готов поручиться за него своей честью. Или теперь вам этого уже недостаточно, господин Сон? Сон Бо задумчиво взглянул на министра и, к облегчению Рейхана, его ледяной взгляд слегка потеплел. Помедлив, он кивнул и махнул рукой. Повинуясь его жесту, генерал Лю сложила веера и стремительно вышла из комнаты, а Хакаши отпустил плечо Рейхана, которое до тех пор сжимал, и спрятал кинжал в рукаве. ‒ Пока что достаточно. Можете идти, господин первый министр… и вы, господин Рейхан Рисс. Хакаши кивнул Сону и направился к дверям. Рейхан поспешил за ним, не удостоив супруга Императрицы даже взглядом. Он не сомневался, что этот человек ещё доставит ему неприятностей.