Алый меч доктора Лисса

‒ Раздери вас демоны, Рисс!.. Хакаши остановился посреди комнаты, которую до прихода Рейхана мерил торопливыми шагами ‒ эхо их разносилось далеко по коридору, ‒ и возмущённо уставился на доктора. Не совсем понимая, с чем связано такое настроение первого министра, Лисс прикрыл за собой дверь и вопросительно изогнул брови, ожидая разъяснений. Хакаши выдохнул, разочарованно и устало. ‒ Зачем вы взяли на себя вину Сангина? Лао, неужели вы не понимаете, чем это может вам грозить? ‒ Будьте так любезны, просветите меня. Лисс прошёл по комнате и опустился на стул ‒ после рассказа Сана ноги его совсем не держали, а голова была одновременно пуста и заполнена до краёв, в связи с чем возмущение первого министра казалось ему чем-то несущественным. Как, впрочем, и мысли о своей дальнейшей судьбе, которые Хакаши, напротив, занимали сверх всякой меры. ‒ Казнь, Рисс! Сангин в течение многих лет держал в страхе добрую половину Ин-Си, убил префекта Саку, самого Императора!.. Или вы не знали об этом? Министр вновь заметался по комнате, словно дикий зверь, угодивший в клетку. Рейхан пожал плечами, невольно следя за его длинной косой, пляшущей из стороны в сторону. ‒ Знал. Ну и что? ‒ Вы сошли с ума? ‒ Хакаши резко развернулся к собеседнику. ‒ Как это что? Взяв на себя его вину, вы, а не он, стали преступником, бунтовщиком, убийцей монарха! За такое Её Величество может подвергнуть вас любому наказанию, в сравнении с которым смерть покажется вам величайшим и милосерднейшим благом! Вы слышали о протыкании бамбуковыми кольями? Или о тысяче порезов? Или об обезьяне… ‒ Хватит, Хакаши, остановитесь, ‒ вскинул ладони Рейхан. ‒ Сегодня с меня довольно дурных вестей, я не желаю больше это слушать. ‒ Не желаете? ‒ Хакаши сузил глаза. ‒ Тогда, лао, вам следовало сперва хорошенько подумать, а уже после брать на себя чью-либо вину. Или вы из-за возвращения меча совсем утратили рассудок? Рейхан хотел было возмутиться, но передумал и ограничился лишь покорным: ‒ Думаю, вы недалеко ушли от истины. К его облегчению, министр не ответил на это очередным гневным, пускай даже и совершенно справедливым комментарием. Покачав головой, он подошёл к Лиссу и задумчиво уставился на него сверху вниз. ‒ Мало того, что в моём доме живёт преступник, имя которого способно повергнуть в трепет любого человека в городе, мне приходится всякий раз, лао, искать Отоёри и спрашивать у него позволения, чтобы просто выйти на улицу: его люди сидят у каждой двери, точно за воротами стоит вражеское войско, ‒ чуть помолчав, он беззлобно пробормотал. ‒ Иногда я начинаю жалеть, что вы появились в Синхо. ‒ Поверьте, я жалею об этом куда сильнее вашего, ‒ ответил Рейхан, поднимаясь со стула, и, кивнув, покинул комнату первого министра. Лисс надеялся, что люди поостерегутся идти в дом, где находится Сангин и круглосуточно дежурит дворцовая стража и хотя бы на некоторое время оставят его в покое: не то чтобы Рейхану не хотелось больше лечить инсийцев, однако ему необходима была передышка, чтобы как следует обдумать всё происходящее и выработать какой-никакой план дальнейших действий. Однако он совершенно недооценил выборочную смелость жителей Синхо: вечером того же дня у ворот как ни в чём ни бывало толпились желающие попасть к нему на приём. И отказать им в этом Лиссу просто не хватило совести. Занятый обследованием и лечением пациентов, Рейхан почти смог забыть об угрозах, нависших над его головой. Тем не менее, он внимательно присматривался и прислушивался к происходящему вокруг, будто бы пытаясь найти ключ к спасению в чужих случайных словах и фразах. Но вокруг него стоял лишь пустопорожний гул голосов, в котором ценная информация мелькала реже, нежели эритроциты в моче здорового человека. Тем не менее, из услышанных разговоров Лисс узнал интересное как о себе, так и о Сане. Несмотря на его, Рейхана, диковинную по меркам инсийцев внешность и весьма нестандартные методы лечения, люди в основном симпатизировали ‒ разумеется, те, которым он помог, ‒ и сочувствовали ему, хотя и судачили с изрядным смаком, какую же в итоге казнь изберёт для него Императрица. Сангин же напротив подвергался всеобщему осуждению и выступал в беседах рядовых граждан Синхо едва ли не главным виновником всего дурного, что с ними происходило. Когда он, немного оправившись, стал подниматься с постели и перемещаться по особняку, инсийцы шарахались от него, как от чумного, а после со вкусом перемывали ему кости, не заботясь даже понизить голос, чтобы Сан не услышал, о чём они говорят. Занятый пациентами и всё ещё испытывающий перед Киасэном смущение и неловкость, Рейхан навещал его нечасто и довольно быстро уходил, стараясь не замечать, как взгляд Сангина с каждым днём становится всё более потерянным и больным. Впрочем, это не помешало ему надавить на Хакаши, чтобы тот позволил генералу Баншуну и его верному монаху, а также присоединившемуся к ним впоследствии полковнику Онэ покинуть особняк: последней каплей стал подслушанный Лиссом монолог генерала, в котором он беззастенчиво упрекал Сана в том, что именно из-за него Императрица вот уже совсем скоро казнит Рейхана и что он должен как можно скорее всё исправить, пока не стало слишком поздно. Первый министр поддался на его уговоры, и в тот же день Сангин остался в палате в гордом одиночестве ‒ но настроение его, насколько Лисс мог судить, от этого почти не улучшилось. Впрочем, подтвердить или опровергнуть это было затруднительно. Отправив Баншуна домой, Рейхан всё реже заходил к Сангину, нещадно нагружая себя работой и порой забывая о воде и пище ‒ что уж говорить о Киасэне. А на четвёртый день он забыл даже о времени. Лишь отпустив последнего пациента, Лисс осознал, что на дворе стоит уже глубокая ночь. Широко зевнув и потерев ладонью воспалённые глаза, Рейхан взял светильник и тихо, чтобы не нарушить сон обитателей дома, поторопился в свою комнату, чтобы хоть ненадолго прилечь. Но не пройдя и пары метров, доктор услышал чей-то тихий шёпот. Он прислушался ‒ и неприятный холодок невольно прошёл у Рейхана по спине, когда он разобрал чуть слышное: ‒ Лисс… Лисс… Отчего-то решив, что это Сан зовёт его к себе, Рейхан почти бегом добрался до ставшей одиночной палаты и замер возле двери. Однако из-за неё не доносилось ни звука. А шёпот повторился вновь ‒ только теперь он звучал дальше, будто бы ведя Лисса за собой, куда-то в сторону комнаты Хакаши. Ещё несколько мгновений Рейхан в нерешительности постоял в коридоре, переминаясь с ноги на ногу, после чего перехватил светильник поудобнее и решительно зашагал на голос, всерьёз подозревая, что от переутомления у него могли начаться звуковые галлюцинации и странный шёпот раздаётся лишь в его собственной голове. Но когда Лисс подошёл к комнате первого министра, голос стал громче и чётче. Сглотнув неприятный сухой ком, вставший в горле ‒ звал доктора явно не Хакаши, ‒ Рейхан протянул руку и медленно открыл дверь. Он успел разглядеть лишь чей-то силуэт ‒ по коридору вдруг пронёсся порыв ветра, заставив бумажные двери зашататься, дёрнув Лисса за одежду и волосы и разом задув огонь в его светильнике. Желудок доктора сжался от страха; он хотел отступить, но ноги сами понесли его вперёд, в тёмный зев комнаты министра. Войдя, Рейхан дёрнулся от характерного стука, с которым дверная створка встала на место, и крикнул в темноту, едва не дав позорного петуха: ‒ К-кто здесь? Кто меня звал? ‒ Я, ‒ спокойно отозвался кто-то совсем близко. Раздался сухой щелчок пальцев, и огонёк в погасшем светильнике вспыхнул вновь, заставив Рейхана на миг зажмуриться и отступить. Когда же он вновь открыл глаза, то ноги его примёрзли к полу, а волосы на голове зашевелились, неприятно щекоча шею и лоб доктора своими отросшими кончиками. Ибо перед Лиссом стоял он сам собственной персоной. ‒ Я ‒ это ты, ‒ сообщил двойник, придирчиво созерцая шокированного Рейхана. ‒ Точнее, тот, кем ты можешь стать. Он поднял правую руку, и Рейхан заметил, что пальцы его сжимают тонкую деревянную палочку с тупым концом. Двойник поднёс её к губам, медленно затянулся и выпустил в воздух бледную струйку дыма. Лисс невольно проследил за тем, как она, извиваясь, поднимается к потолку, и зрелище это отчего-то подействовало на него успокаивающе. По крайней мере, волосы на голове перестали шевелиться, и доктор смог сделать небольшой шажок в сторону, точно не решив, хочет ли он убежать или подойти ближе. ‒ А где… Хакаши? ‒ поинтересовался Рейхан, не сводя напряжённого взгляда с двойника. Тот пожал плечами и затянулся ещё раз. ‒ Его вызвали во дворец. Если честно, я уже давно собирался с тобой переговорить, но делать это в присутствии посторонних мне не хотелось, ‒ он сумрачно поглядел на Рейхана, а после жестом гостеприимного хозяина указал на стул. ‒ Присаживайся. Разговор предстоит долгий. На ватных ногах Лисс прошёл в комнату и осторожно присел на самый кончик, будто боясь, что стул окажется иллюзией и исчезнет от одного прикосновения. Двойник шагнул было к нему, но остановился и закатил глаза, когда доктор испуганно дёрнулся, вжимаясь в спинку стула. ‒ Ради всего святого, Рейхан, тебе давно следовало привыкнуть ко всей той чертовщине, что творится в Ин-Си. Я не собираюсь вредить тебе, я пришёл поговорить. А теперь успокойся и выслушай меня. Мне будет трудновато воплотиться здесь ещё раз. Двойник говорил так, как мог бы говорить сам Рейхан, окажись он на его месте. Осознание этого позволило Лиссу как следует вздохнуть, и он с облегчением почувствовал, как медленно, но верно испаряется сковывающий его страх. Действительно, пережив столько всего, странно удивляться визиту своего двойника. Даже такому неожиданному. ‒ Как мне тебя называть? ‒ спросил Рейхан, пока сердце его возвращалось в нормальный ритм. Двойник скептически изогнул бровь. ‒ Ты забыл собственное имя? Впрочем, лучше зови меня Ю Фэн. Я уже успел порядком привыкнуть к этому прозвищу. ‒ Ю Фэн? ‒ только в эту секунду Рейхан осознал, что его собеседник выглядит точно так же, как на картине, которую показывал ему Хакаши. Он невольно покосился в сторону ширмы, за которой та висела, но переборол соблазн подойти и взглянуть на неё и пробормотал себе под нос. ‒ Так инсийские легенды не врут? Ты действительно демон? Ю Фэн неопределённо покачал в воздухе ладонью. ‒ В целом, можно и так сказать. Хотя разделение на богов и демонов очень условное, как выяснилось ‒ его придумали люди, а на небе всё несколько по-другому. Впрочем, пока что тебе рано об этом думать. ‒ Вот как? ‒ буркнул Рейхан, несколько уязвлённый подобным пренебрежением. ‒ А о чём мне думать не рано? Впервые с начала их разговора Ю Фэн улыбнулся: ‒ Узнаю старого доброго Рейхана. О чём не рано? Например, о работе, которую я хочу тебе предложить. ‒ Работе? Предложить? ‒ повторил Лисс, непонимающе склоняя голову. ‒ Именно. Знаешь ли ты… ‒ Ю Фэн вдруг прервался и огляделся по сторонам. Потом буркнул ‒ что-то явно нелестное, ‒ щёлкнул пальцами и опустился на стул, возникший прямо из воздуха. ‒ Так вот, знаешь ли ты о… ‒ Что это было? ‒ воскликнул Рейхан, переводя взгляд с собеседника на созданный им предмет мебели и обратно. ‒ Как… как ты это сделал? Ты можешь колдовать? Я могу колдовать?.. ‒ Эй, притормози, ‒ Ю Фэн выставил ладонь вперёд. ‒ У тебя ещё всё впереди. Если согласишься на моё предложение, которое… ‒ Хочешь сказать, что я смогу создавать вещи из воздуха? ‒ ...которое, ‒ с нажимом повторил демон, ‒ я всё пытаюсь тебе озвучить. Поверить не могу, что когда-то был настолько невыносимым собеседником. И как только окружающие тебя терпят? Ю Фэн покосился на Рейхана, но тот совладал с собой и нашёл в себе силы промолчать. Удовлетворённый этим, демон сделал очередную затяжку, хотя табак в его маленькой трубке по всем законам должен был уже давно закончиться. ‒ Позволь мне кое-что тебе объяснить. Слышал ли ты когда-нибудь выражение «Не люди делают историю, но история делает людей»? ‒ Лисс утвердительно кивнул. ‒ Ну так забудь его, потому что это полная чушь. Прошлое, настоящее, будущее, всё мироздание зависят от конкретных людей. Ты ведь думал об этом, не так ли? ‒ Да, припоминаю нечто подобное, ‒ вынужден был согласиться Рейхан, вспомнив свои студенческие годы и безумно скучные лекции по философии, которые приходилось зубрить чуть ли не наизусть, волей-неволей задумываясь о законах природы, общества и мышления. ‒ Но так, вскользь ‒ я же никогда подобными высокими материями особо не интересовался… ‒ Я в курсе, ‒ прервал его Ю Фэн. ‒ Да это и неважно. Ведь главное то, что история мира напрямую зависит от действий определённых личностей. Но поскольку важность этих человеческих деталек в механизме вселенной, увы, не гарантирует им удачи или неуязвимости, порой их земной путь прерывается до того, как они успеют выполнить свою миссию. Понимаешь, к чему я клоню? ‒ Пока что не совсем, ‒ Рейхан опустил светильник на пол и, сложив руки на груди, откинулся на спинку стула. ‒ Как связан я с важными для истории людьми и причём здесь превращение в демона? ‒ Ну ты и тугодум, ей-богу, ‒ фыркнул Ю Фэн. ‒ Чтобы они смогли послужить на благо человечества, порой им необходимо оказать помощь. И под помощью я подразумеваю медицинское вмешательство. ‒ То есть, ты хочешь сказать… Постой-постой, ты собираешься подвизать меня на лечение всяких там важных шишек? ‒ Важных для мироздания, ‒ уточнил демон. ‒ Именно это я тебе и предлагаю. Тем более что с первым спасением ты справился на ура. Рейхан уставился на собеседника во все глаза. Осознание происходящего подгоняло его мысли, так что Лисс едва за ними поспевал. Выходит, он не случайно попал в прошлое? Высшие силы решили устроить ему испытание? ‒ Можно и так сказать, ‒ Ю Фэн кивнул и вдруг насмешливо хмыкнул. ‒ Сможешь угадать, кого ты должен был здесь вылечить? ‒ Понятия не имею, ‒ отозвался Рейхан. Факту того, что собеседник прочёл его мысли, сил удивляться уже не было. ‒ В последнее время я много кого принимал. ‒ А, это мелочи, ‒ махнул рукой демон. ‒ Сам ведь знаешь, если больной может прийти к врачу на своих двоих, то всё не так страшно. Ладно, я подскажу. Он носит пенсне и… ‒ Хакаши! ‒ воскликнул Лисс. ‒ Никогда не был силён в загадках, ‒ вздохнул Ю Фэн. ‒ Да, это был господин первый министр. Ты сомневался, стоит ли его спасать, но в итоге сделал верный выбор и вытащил Хакаши с того света. Чем оттянул конец этого на пару-тройку лет. ‒ Постой, что? Конец света? На несколько секунд комната погрузилась в тишину. Лицо Ю Фэна посерьёзнело, и Лиссу показалось, будто темнота, колеблющаяся за кругом света, сгустилась и стала плотной, как желе. Демон вздохнул и с некоторой неохотой ответил: ‒ Если ты думаешь, что твоей помощи просят по чьей-то глупой прихоти, то это совсем не так. Останься ты в прошлом, и миру бы пришёл конец ещё до весенней оттепели ‒ слишком многие важные элементы не успели выполнить свою миссию, и механизм совсем расшатался. Ситуация критическая ‒ только по этой причине боги решили просить помощи у смертного. ‒ И в чём состоит моя задача? Если я соглашусь? ‒ сглотнув, уточнил у собеседника Рейхан. ‒ Перемещаться всё дальше и дальше в прошлое. Спасать тех, кто нуждается в твоей помощи. ‒ А потом? Когда всё закончится? ‒ А потом ты станешь мной, ‒ Ю Фэн легко пожал плечами. ‒ Но это лишь один из вариантов, самый оптимальный. Тебе предстоит очень постараться, чтобы его достичь. ‒ Хочешь сказать, есть и другие варианты? ‒ нахмурился Лисс. ‒ Разумеется. Ты же обычный человек, с тобой всё что угодно может стрястись. Конечно, я и другие поможем в случае чего ‒ как тогда, в лесу, когда Сэн-О направил твою руку и ты смог ранить Макубо, ‒ но мы не можем делать это постоянно. Тебе самому придётся приложить все силы, чтобы выжить и выполнить свою работу. ‒ А если я откажусь? ‒ глухо пробормотал Лисс, пригвождённый к стулу новым откровением Ю Фэна. ‒ Тогда у тебя есть два варианта. Первый: ты остаёшься здесь и живёшь долгую ‒ или не очень ‒ жизнь, это уж как повезёт. И второй: мы отправляем тебя обратно в твоё время, ты проживаешь там пару лет и гибнешь вместе со всем миром. ‒ Мне… ‒ Рейхан кашлянул в кулак, пока что неспособный осознать в полной мере всего того, что сообщил Ю Фэн. ‒ Мне надо подумать. Я ведь могу?.. ‒ Конечно, ‒ легко отозвался тот. ‒ В этом времени тебе почти ничего не угрожает… Ах да, об угрозах: чуть не забыл. Демон перехватил трубку в левую руку и вытащил из-за пояса плоский флакончик прозрачного стекла. Протянув его Рейхану, он пояснил: ‒ Лекарство для Императрицы. Ты прав, у неё меркурализм. Я подумал, что сделать снадобье здесь, без нужного оборудования и ингредиентов, будет трудновато, поэтому приготовил его сам. Скажи Суэмун принимать по чайной ложке утром и вечером и проследи, чтобы она перестала работать с амальгамой. ‒ А как же её зеркала? ‒ Сделать всевидящей можно любую стекляшку, было бы желание. Предложи ей побольше тренироваться. Лисс промолчал, согревая в руке холодный, будто из ледника взятый флакон. А после неуверенно проговорил, не глядя на Ю Фэна: ‒ Если я соглашусь… должен ли я идти один или могу взять с собой кого-нибудь? Тот не ответил; подняв голову, доктор увидел, что демон смотрит на дверь, будто бы там, за ней, кто-то находился. Сердце Рейхана ёкнуло от нехорошего предчувствия, когда собеседник взглянул на него ‒ скорбно и тяжело: ‒ Это лишь твоё путешествие, ‒ каким-то чужим голосом откликнулся он. ‒ Запомни, если всё же решишься пойти дальше. Рейхан сморгнул ‒ и вдруг его тело стало лёгким, почти невесомым. Он попробовал пошевелиться или хотя бы открыть глаза, но потерпел неудачу. А когда после нескольких попыток доктору всё же удалось распахнуть веки, то он обнаружил себя лежащим в собственной комнате. Сквозь бумажную дверь в сад проникал тусклый лунный свет, рыбы на ширме пялились в пустоту круглыми нарисованными глазами, а сам Рейхан дрожал, как от озноба, кутаясь в одеяло, хотя в комнате было совсем не холодно. Лисс хотел было встать и вернуться в покои Хакаши, чтобы найти доказательства того, что разговор со своим демоническим двойником ему не привиделся, но веки его снова закрылись, и Рейхан погрузился в глубокий беспокойный сон.