I forgive you

      По большому счёту у Тони никогда не было выбора. Он был его лишён просто потому, что Стив существовал. И эти бессмысленные попытки борьбы с самим собой априори не могли привести к каким-либо, даже мельчайшим изменениям.       Мир сошёлся клином на одном человеке. Как иронично и глупо. Миллионы людей мечтают, чтобы этот чудовищнейший вид проказы под названием «любовь» коснулся их сердца, кто-то даже кладёт жизнь на алтарь поисков того единственного. Но Тони это ни к чему. Судьба сама нашла его, когда он не просил, не верил, даже не пытался. Нашла его сердце, ревниво хранимое под грудой железок, прибрала к рукам, а затем с усмешкой сбросила с утёса на острые скалы раздора. И даже той малости, той жалкой дозы антидота вроде относительного беспамятства не было дозволено ему.       Система ИИ костюма автоматически отклоняла звонки от Пеппер и Рида, видимо, усиленно разыскивающих его. В конце концов последний сумел ненадолго прорвать защитный барьер.       — Тони, не смей отключаться. Куда ты собрался? Тебе нужен отдых и немедленное сканирование! Мы ведь не знаем, сколько у тебя времени до возможного коллапса.       — Я в норме, Рид. А вот Стив нет, — уже тише прибавил он.       — Не геройствуй, прошу, весь мир и так в курсе, на что ты способен. — Ричардс не на шутку перепугался за жизнь друга и старался вложить в тон максимальную убедительность. — К нему уже выехал спасательный отряд. Господи, этот парень вторую мировую прошёл без тебя, успокойся и возвращайся.       — Я не могу. Ты же знаешь, — ни черта они не успеют. А не простит себе этого Тони.       — В том-то и дело, что нет. Ты безрассуден, но не настолько же. Тебя магнитом тянет, я понять не могу? Разве ты не злишься после..?       — Я бы с той же радостью прикончил его сейчас, что и спас.       — Но что тогда?.. Старк, ты же не…       — У тебя минута, Рид. Что-то ещё?       — Он что..? Да нет. Ты же не убьёшь мою веру в твоё благоразумие тем, что вы, — последнее слово он странным голосом, видимо, боязно морщась пролепетал, — соулмейты?       — Полминуты.       — Почему ты не сказал мне!       — Мне и сейчас нечего сказать тебе!       — Тони! Ты хоть понимаешь, что это в корне меняет дело? Поворачивай сейчас же!       — Десять секунд.       — Ты погубишь вас обоих!       Последнего он не услышал. Установив на каналы связи коды в три раза сложнее прежних, Тони направил всю мощность на ускорение. Если бы всё наладилось, Стив отключил бы сигнал тревоги. Нельзя терять ни минуты.       Он нутром чувствовал, что был нужен, что это не обычный сбор команды. Его вёл не датчик слежения — Тони с закрытыми глазами указал бы направление. Близкие поймут его, когда узнают, но сейчас, увы, не смогут. Остальным и вовсе необязательно знать истинную суть вещей. При такой прочной связи ошибки быть не могло.       Он просто делал то, что должен. То, что делал всегда. Спасал свой мир.       То, что Стив его не помнил, ничего не меняло. То, что они оба не помнили друг друга, ничего не меняло. Они были приклеены напрочь — один к другому в любой реальности, в любом времени и обстоятельствах. Даже то, что это невзаимно, ничего не меняло для Тони. Быть обречённым на вечные муки обездоленного, шататься по всем концам света в поисках мистической справедливости, дожить жизнь тенью себя прошлого, уйдя в отставку отовсюду, — столько сомнительных перспектив предстало перед глазами, что невольно захотелось зажмуриться. Если только не… то самое, о чём он не позволял себе больше думать. Покупаться снова.       Быть одному несложно, ему не привыкать. Но только лишь тогда, когда твоё сердце пусто, а в душе ещё не взошли первые ростки.       И извечное правило работает как часы, будь оно неладно. Каждый раз ранит так же сильно, как в первый.

***

      Он подоспел как раз вовремя. Интуиция не подвела. На широкой площадке крыши центральной высотки (кто бы сомневался) вели неравный бой последний дрон Доктора Дума и Капитан Роджерс. Вокруг всё ожидаемо тонуло в руинах, и надо бы напомнить всем в который раз, что бюджет Старк Индастриз не резиновый. И смешно, и плакать хочется. Но подлетев ближе, Тони увидел его. Настрой в мгновение ока переменился, что-то внутри глухо ухнуло вниз.       Изрядно потрёпанный, Стив едва держался на ногах, покачивался будто от сильного ветра, но упрямо стоял и даже, кажется, гнул свою линию в стиле «я только начал» в ответ на приказ наконец сдаться.       — Неисправимый осёл, — одними губами произнёс Тони. «Напыщенный индюк» — учтиво подбросила память. Да, они подходили друг другу, как никто лучше.       — Эй, не тронь его! — динамики немного исказили голос, механизируя его, но Стив узнал бы этот тон из тысячи.       Эффектно приземлившись, Железный человек выпустил все боеспособные ракеты на противника. Огромный бот, пошатнувшись, рухнул наземь. И как Стив справлялся с этим порождением техно-ада? А главное — чем?       — Тони, я хотел…       — О, нет-нет, всё в порядке вещей, верно, кэп?       Естественно, не поняв обвинительной интонации, Стив решил успокоить, твёрдо заявив: — Я только хотел всё уладить, не беспокоя тебя лишний раз. Вернулся бы до пробуждения.       Чем только больше разозлил.       — Эта нетривиальная штука, которой ты так и не научился, называется доверием. Я привык к твоим бессловесным уходам, можешь не объяснять всё лишний раз, — сказал, как плюнул ядом. Даже шлем не смог скрыть этого.       Он по-прежнему стоял спиной, заслоняя от уже поражённой цели. Двух целей, если точнее, — Стив тоже был поражён. Неужели так сильно задел, когда успел?       — Тебя нужно срочно доставить в лазарет, собирайся.       — Тони, что-то не так? Кроме того, что я идиот и ушёл в одиночку? Я хотел оставить записку, правда. Прости.       — Всё так, — два чётких слова, брошенных через плечо, с абсолютно определённым смыслом. Но с диаметрально противоположным сказанному значением.       — Повернись и посмотри на меня, — опять этот поставленный командный тон. И не поймёшь: нравится до дрожи, или это так передёргивает от него.       Преувеличенно равнодушно крутанувшись на одной ноге, он откинул лицевую пластину и недовольно посмотрел в ясные глаза своего заклятого партнёра.       — Ну, что? — одновременно раздался с обеих сторон вопрос.       Ответить не успел никто, потому как переродившийся Думбот со всей силы отшвырнул Железного Человека в сторону, очищая себе путь. В следующую секунду он занёс кулак на замешкавшегося Капитана и непременно сравнял бы его с грунтом.       — Нет!       Всё произошло слишком быстро, но исправно продуманно, иначе Старк не действовал. Безолаберно — да, легкомысленно — может быть. Но всегда высокорезультативно и успешно.       Тони не жалел ни о чём ни тогда, ни после. Ведь в любом случае шансов выстоять у Стива не было никаких. Он находился прямо перед безжалостной грудой железа как на открытой ладони — безоружный, вымотанный. В отличие от него, Тони, который мог и зацепиться за что-нибудь, по инерции пролетая сквозь прорубленное лифтом отверстие сто ярдов вниз. Времени разворачиваться у него точно не было, траектория дала бы длинную петлю и… что было бы тогда, он предпочёл не думать.       Несколько тяжёлых секунд в страхе не успеть, и броня собирается вокруг Стива, прочно закупоривая его в спасительный металл. Джарвис включает автономный режим и даже успевает выстрелить из унилуча перед тем, как перенести шокированного Капитана в сторону от удара.       Но Стива совершенно не заботит стратегия или его новое облачение, он видит только Тони, исчезающего в огромной дыре пола разнесённого здания, — обыкновенного гражданского, хоть и гения, и плейбоя, миллиардера и филантропа, но что толку от этих титулов, которые он… Когда Тони…       — Джарвис, быстрее! Он падает! Агр, как же это!..       — Я понял, сэр. — Сообразительный ИИ направляет все системы вдогонку своему хозяину.       Стиву дурно от одной мысли, что он может увидеть.       Тони думает, что пересчитал позвоночником все обрубленные балки, а животом все неровно торчавшие гвозди.       Джарвис просит его успокоиться, выводя на экран какие-то организменные показатели.       На новом пролёте в бок вонзается осколок стекла, из лёгких выходит последний воздух.       У Стива хорошая регенерация, он уверен, что боль от ран прошла несколько минут назад, а сейчас он словно чувствует что-то острое в районе сердца.       Наконец подхватив свой изувеченный груз, Стив едва дышит сам. Его тело напоминает кровавое месиво, в глазах троится.       — Пронесло, — хрипит Тони и вымученно улыбается, прежде чем закашляться кровью.       — Меня никто не целовал?       Стив ошалело мотает головой, прогоняя наваждение. Тони абсолютно точно никогда этого не говорил и уж тем более не сейчас. Что бы это…       Затылок пронзает острая боль, затем голова буквально взрывается от потока свалившейся информации, раскалываясь на двое: на две реальности, две правды, два прошлых.       — Стив, я помогу, только скажи. Но ты уверен, что хочешь стереть?.. — Я сегодня вечером свободен. — Дружишь с аэробикой? — Полезай в костюм, разомнёмся. — Ох, не я это начал. — Я пойду на всё ради тебя.       — Капитан Роджерс, пульс нитевидный. Что прикажете делать?       Он моментально приходит в себя и хватает Тони за предплечье, обеспокоенно заглядывая ему в глаза. Но сквозь перчатку не слышен пульс, грудь едва вздымается.       — Тони! Тони, нет, смотри на меня! Джавис, урон?       — Многочисленные повреждения и переломы, большая потеря крови…       — Сколько у нас времени?       — Стив…       — А я эту проволоку вырежу. — Я буду скучать. — Катись на все четыре, ты мне не нужен! — Я делаю это не ради, а вопреки. — Проснись, мой ангел.       — Тони. — Он чувствует, как щёки обжигает огнём. Он начинает понимать. — Я вернулся…       — О, я знаю. Только, кажется, зря?       — Прекрати. — Он снова чувствует себя мальчишкой из Бруклина. Слабым и беспомощным. — Не смей, слышишь? Я ведь только что обрёл тебя. — Всё тело потряхивает от неконтролируемой дрожи, его знобит.       — Минута, сэр.       — Ты идиот, Роджерс. Где твой щит?.. — на последнем выходе успевает проговорить Тони, а затем сознание проваливается в благословенную мглу.       — Нет! Ты просто так от меня не отделаешься! Джарвис, в ближайшую больницу! Быстро! О, Тони, — жалобно скулит он, бережно, как может, подхватывая бессознательное тело. Как же он мог такое допустить?       Теперь он вспомнил. Он всё вспомнил. Рид настоял на том, чтобы оставить все вещи у него под замком. Он позволил себе пойти на поводу у чувств. Даже сегодня утром: просто испугался столь стремительного развития и сбежал.       Одного взгляда на загорелое лицо, лишённое теперь всяких красок, хватает, чтобы поклясться жизнью: подобного больше не повторится. Никогда больше. Он запрёт Тони, если понадобится. Если что-либо вообще теперь… Нет. Стив заставляет взять себя в руки и направляет все усилия на то, чтобы не думать и максимально осторожно доставить свою драгоценную ношу, хотя сердце каждый раз спотыкается, когда ему кажется, что длинные ресницы на сомкнутых веках подрагивают. Но это лишь ветер.       — Ты только держись, умоляю, — сверхзвуковая скорость растворяет его тихую просьбу в воздушной буре, бушующей вокруг.