Хуже уже некуда, и дальше будет только хуже.
Возблагодарив Темнейшего за то, что потрудилась узнать адрес Олега заранее, Эни воровато огляделась и нырнула в нужный подъезд. Потребовалось несколько минут на то, чтобы отдышаться после получасовой пробежки. Черт! Ее прежнее тело было куда выносливее! Раздраженно клацнув зубами, девочка отлипла от стены и стала подниматься на второй этаж. Машинально скользнула взглядом по окну на площадке и в ужасе отшатнулась: из припарковавшейся машины, смахивающей на грузовик, выбирались двое мужчин в полицейской форме. "Жопажопажопа", – крутилось в голове экс-жрицы, пока она, взлетев по лестнице, судорожно тыкала в кнопку звонка. Как назло, никто не отзывался; в голову ядовитой змеей забралась мысль, что их с братом Олег ждал завтра, так что сейчас его может и вовсе не быть дома. Внизу хлопнула входная дверь, и Эни в панике, но максимально тихо поднялась выше. Лямки тяжеленного походного рюкзака впивались в натертые плечи и тянули назад, натруженные ноги дрожали и не слушались, поэтому, когда девочка оказалась на третьем этаже, полицейские уже были на втором. Она приготовилась отступать дальше, но мужчины стали звонить в дверь квартиры напротив Олеговой. – Полиция, откройте! – Чего вам надо? – раздался напряженный мужской голос. – Вы Дмитрий Уваров? – И что? – Вы зарегистрированы на сайте Книга Фанфиков под ником JokeR и подпадаете под новый закон "О фикрайтерах", вам придется отправиться с нами в экспериментальный санаторий. На то, чтобы собрать вещи, у вас есть двадцать минут. – Вы охренели? – взревел хозяин квартиры. – За то, что я пару строк написал, меня арестовывать надо? Катитесь к чертовой матери! – Если вы не откроете, мы будем вынуждены выломать дверь. В случае сопротивления при аресте также будут приняты меры. – А-а, чтоб вас! – голос пространно выругался, доходчиво объясняя, какие сомнительной репутации личности отметились в родословных доблестных стражей порядка, что непросредственно он сам с ними делал и куда им следовало отправиться вместо того, чтобы воспроизводить подобное потомство. Но дверь все-таки открылась. – Кофе не предложу – жалко на вас яд тратить, – презрительно скривившись, съязвил рослый парень с ежиком русых волос и направился вглубь квартиры. – Ща соберусь. Забыв про опасения быть пойманной, Эни наблюдала за развернувшимся действом с любопытством. Такая лихая наглость ей импонировала, и девочка вместо того, чтобы затаиться на последнем этаже, осталась на месте. Минут через десять плененный, но не сломанный арестант с кривой усмешкой на губах и увесистым рюкзаком в руке показался в дверном проеме. – Насяльника, а пожрать дадут? – продолжил кривляться он, запирая замок. – А то, если меня не кормить, я бываю СВИРЕПЫМ! – неожиданно рявкнул он и с разворота врезал рюкзаком по голове полицейского, расслабившегося от потока безобидного трепа. Восторг на лице Эни быстро сменился замешательством, а потом испугом и злостью, поскольку бунтарь, не рискнув прорываться мимо второго внушительного мужика, ринулся вверх по лестнице. Прочухавшиеся стражи закона кинулись за ним. Моментально взлетев на третий этаж, не ожидающий подвоха Уваров врезался в девочку и вместе с ней обрушился на пол. Тоненько взвигнув, Эни все же умудрилась откатиться в сторону и, борясь с заплечной тяжестью, попыталась встать. – Ни с места! – рявкнул уцелевший полицай, заламывая руки незадачливого арестанта за спину и скрепляя их металлическими браслетами. Его контуженный товарищ тем временем обратил внимание на девочку. – Это ж Филатова! – воскликнул он, – Которая сбежала! Стоять! Ругнувшись, та драпанула вверх, но усталость и треклятый неподъемный рюкзак оказались более сильным фактором торможения, нежели ушибленная голова. На лестничном пролете перед пятым этажом мужчина попросту бросился на беглянку, впечатав ее в угол. Застонав от боли, она обмякла, незаметно ослабляя ремни, и когда преследователь немного отстранился, выскользнула из лямок и от души саданула того в особо ценное место. К сожалению, он успел немного сдвинуть ноги, но пинок все равно достиг цели, и неприятель, вскрикнув, согнулся в позе вратаря. Охваченная азартом, Эни, не задумываясь, врезала ему кулаком в челюсть, но опять переоценила возможности своего нового тела. Полицейский покривился и цепко ухватил ее за руку, глядя с неприкрытой ненавистью, но Верховной жрице к подобному было не привыкать. Выхватив свободной конечностью из кармана маленький кухонный нож, она наотмашь мазнула лезвием, целясь по глазам, однако удар пришелся чуть выше. – С-сучка-а-а! – нечеловеческим голосом прорычал мужчина и впечатал кулак ей в лицо. Девочка отлетела и, ударившись еще и об стену, упала на четвереньки, хныкая и держась за голову: двадцатисемилетней женщиной, чей организм привык к боли, она была только в душе. – Сбежать решила, мр-разь?! – полицай поднял ее за волосы и с размаху влепил пощечину, – Вы, твари, не люди больше, – удар! – вас всех на опыты, – другой рукой! – и сдохните там, как крысы! – резкий удар под ребра. Поперхнувшись, Эни мешком свалилась на площадку, кашляя и отплевываясь кровью. В голове не укладывалось, что с пусть арестованным, но ребенком так станут обращаться. Невольно приходило на ум, чего же стоит ждать в будущем, если даже сейчас не потрудились создать видимость аккуратного обращения с задержанными. Словно в подтверждение невеселых мыслей, сверху послышался лязг двери, и какой-то явно поддатый гражданин спросил недовольным басом: – Э, чего девчонку бьешь? – Эта девчонка – одна из тех чудовищ, "исчезнувших", – хмуро ответил страж порядка и показал кровящий порез над бровями: – Видишь? Они все сумасшедшие, сейчас она меня пыталась убить, а завтра бы и тебя грохнула. Туповатое лицо мужика перекосилось. – У-у, т-тварь! – с налившимися кровью глазами показал он кулак скорчившейся девочке. – Я бы вас, н-недоносков... – и красноречиво провел по шее. – От недоноска слышу! – яростно прошипела Эни, приподнимаясь на локтях. Пусть ей и было чертовски больно и унизительно, но сломать закаленную воительницу – это надо уметь. Ничтожные смертные не умели, и за это Верховная презирала их вдвойне. Полицейский зло прищурился и собирался пнуть наглую малявку, но потом передумал и рывком поднял ее на ноги. – Пошли, нет у меня времени с тобой возиться, – бросил он, и девочка едва успела подхватить рюкзак прежде, чем направиться вниз. Послышались шаркающие шаги, а потом захлопнулась дверь. Шатаясь, Эни брела по ступенькам, слыша позади тяжелое дыхание конвоира, и тешила себя вариантами мести. На первом этаже мужчина взял арестантку за шкирку и предупреждающе встряхнул, вызвав ее сердитое фырканье. – Что так долго?.. – лениво спросил дежуривший у машины напарник и осекся. – О, черт, это она тебя так? Буркнув что-то нецензурное, полицейский открыл дверцу и буквально зашвырнул туда девочку, а затем сразу захлопнул. Пролетев по инерции, она бы точно свалилась, но ее подхватил недавний знакомый. – Ничего тебя отделали, – с сочувствием присвистнул он, оглядывая новую соседку. – Твоими молитвами, – огрызнулась та, вырвавшись из чужих рук. – Какого беса ты наверх поперся? – С крыши пожарная лестница ведет, ну я и понадеялся... А, что теперь говорить, – махнул рукой парень и, присев на скамью, похлопал рядом: – Давай, располагайся. Двоих других пассажиров напротив они оба игнорировали, и те, видимо, решили отвечать тем же. С трудом откопав среди вещей влажные салфетки, девочка стала стирать с лица подсохшую кровь, а Уваров, усовестившись, поделился кремом от гематом. – Я Дима, – представился он, аккуратно размазывая целебную субстанцию по девичьим чертам. – Если что, мне девятнадцать. – Аня, – буркнула Эни, здраво рассудив, что среди адептов этого парня не припоминает, а значит, он вполне может оказаться врагом. А если ее предположения ошибочны, и он вообще не имеет отношения к Миру, то тем более не стоит вызывать подозрение. – Двенадцать. Слушай, я устала, потом поговорим, – спешно добавила она, видя, что назойливый попутчик вновь открыл рот, и, откинувшись на потрясывающуюся стенку, прикрыла глаза. "Извини, братик, – с горькой полуулыбкой подумала девочка, – не сильна я в отступлении".***
Полицейский с заклеенной царапиной на лбу стоял и скрежетал зубами, борясь с навязчивым желанием наподдать проблемной мелкой заразе еще пару раз. Совсем недавно грузовик наконец остановился на конечной точке маршрута, а именно на вокзале, откуда состав с юными арестантами должен был отбыть в неведомые дали, и теперь подростки проходили досмотр: сумки – на ленту рентгенотелевизионной системы, сами – через арку металлодетектора. Девчонка с припухшей щекой скорчила ухмылочку померзостнее и встала как вкопанная под аркой, вызвав пронзительный непрекращающийся писк устройства. Один из охранников кивнул другому, и тот принялся обыскивать экс-жрицу. Та наблюдала за бесплодными попытками с нескрываемым презрением и насмешкой и наконец выдала: – А головой подумать, м? У меня же куртка вся в заклепках, вот эта хреновина и верещит. – Сам знаю, – проворчал мужчина и, так ничего и не найдя, отошел в сторону. Эни подхватила рюкзак и направилась в зал, с трудом скрывая торжествующую улыбку. О, какую контрабанду она только что протащила... – Эй, мелкая! – окликнул ее недоброй памяти знакомец, и девочка, хмыкнув, все же направилась к нему: двенадцатилетней пигалице такой приятель не помешает. Всего в зале ожидания оказалось десять подростков, и Нила среди них не было. Эни уже стала прикидывать, почему так вышло и что с этим делать, как к ним подошли несколько полицейских: – Берите вещи и идите на посадку. – А остальные уже в поезде? – пользуясь моментом, полюбопытствовала она, и мужчина кивнул. На душе полегчало. Поезд и снаружи выглядел не слишком презентабельно, а внутри и подавно: плацкарт, истертый и замызганный так, будто в нем зоопарк перевозили, однако белье на полках лежало чистое. – Интересно, а кормить нас будут? – спросил Уваров, скидывая рюкзак и усаживаясь на нижнюю полку. – Кто о чем! – закатила глаза девочка, но мысленно отметила, что вопрос хороший. – Ладно, я брата пошла искать. Чао. – Брата? – заинтересовался парень. – Ага. Он меня прикрывал, когда я сбегала. – Мужик! – одобрил попутчик. – Я тоже, пожалуй, пойду. Этот вагон почти пустой, скучно тут. Эни пожала плечами, но ничего не сказала. В конце концов, она уже решила, что подружиться с этим типом будет выгодно. Охранялся поезд и внутри, но после недолгих разъяснений их беспрепятственно пропускали. Вагоны оказывались полупустыми – видимо, расселялись ссыльные кто как хотел. Наконец, оставив позади очередной тамбур, девочка услышала знакомый голос. – Братик! – крикнула она, подбегая, и бросилась тому на шею. – Тяжко-о-о, – прохрипел Нил, прижатый весом девочки и рюкзака к полке. – Э... Аня? – вовремя сообразил использовать обычное имя он. – Что, побег не удался? – Благодаря некоторым индивидуумам, – пробубнила Эни, зыркнув на напустившего невинный вид Уварова, и только тут она заметила сидящую напротив девушку с на редкость красивыми, длинными и светлыми волосами, которая молча улыбалась, наблюдая за родственными объятиями. – Ань, знакомься, это Лена, – освободившись от гнета сестры, представил соседку Нил. Девочки кивнули друг другу. – Дима, – напомнил о себе виновник неудачного побега и широко разулыбался, протягивая ладонь. – Даниил, можно Даня, – пожал руку Филатов и подвинулся, предлагая сесть. – Дань, а что было, когда я свалила? – ввинтилась в разговор Эни, требовательно хватая брата за рукав. – Ну, вообще-то ничего особенного, но если тебе интересно... – некромант прислонился к стене и закрыл глаза, припоминая в подробностях этот сумасшедший, невероятный день.