Арт-сборник

      — Я не знаю, что нам делать! – выкрикивает Эмма почти истерически, вглядываясь вперёд: земля не меньше чем на четверть мили покрыта тлеющей травой. – Я не смогу пройти вперёд! Не смогу вытащить нас отсюда!       Подол её платья похож на затухающий факел, а стопы зудят: минутой раньше она ещё не заметила, что ворота, к которым они идут, отделены от них выжженной пустошью. В горле комом стоит приторный запах, а холод в низине пробирает до костей, несмотря на ровное тепло под ногами. Аид сделал свой мир настолько противоречивым, насколько мог.       — Ты уверена, что это именно те ворота, которые нам нужны, Свон? – спрашивает Киллиан, крепче сжимая её руку, и она медленно кивает.       — Да.       — И уверена, что мы не можем выбраться из Подземного мира каким-то другим способом?       — Теперь да, – тихо отвечает она, поднимая на него взгляд.       Теперь – да. Несколько часов назад на лодке уплыли остальные, но Киллиан отказался отправиться с ними: слишком опасно – не для него, а для них – пытаться выбраться из Подземного мира вместе. Мёртвым душам не место в мире живых. И Эмма была бы рада отдать Киллиану половину своего сердца в любой момент, но Киллиан запретил и это. «Опасно лишать себя сердца в Подземном мире, любимая. Здесь свои законы». И сколько она ни пыталась убедить его, что риск оправдан, на его сторону встали и родители, и Реджина. Единственное, в чём Эмма сумела его убедить, так это в том, что один искать выход из Подземного мира он не станет: не для того она так долго искала Киллиана и билась за него с десятками душ.       И они нашли выход. Нашли портал в наш мир, которым пользовался Аид, когда ему нужно было покинуть свой мир. Нашли портал, отделённый от них широким участком, выжженным разлившейся лавой.       — Уверена, что это действительно портал? – снова уточняет Киллиан, ловя малейшие изменения в выражении лица Эммы. – Кажется, за воротами всё выглядит точно так же.       — Уверена, – убеждённо кивает она.       Аиду в его мире не нужны надежды, поэтому ворота выглядят как арка среди пустоши, но Эмма чувствует, что за ней – дом, и улыбается Киллиану слегка дрожащими губами.       — Тогда держись крепче, Свон, – подмигивает он и подхватывает её на руки. Эмма сдавленно ахает, собираясь возразить, но Киллиан качает головой: – Я мёртв, пока в моей груди не бьётся сердце, и не чувствую боли, – и делает шаг вперёд.       — Это же неправда, – хмурится она. – Киллиан, ты чувствовал каждую пытку!       — Потому что в этом было моё наказание, любимая. Терпеть пытки, а не спасать ту, кого я люблю.       — Но это же ложь! – восклицает она.       Киллиан не отвечает. Идёт, не меняясь в лице, и крепко держит Эмму, не оставляя ни единого шанса вырваться из его рук и преодолеть путь до ворот самой. Подол платья скользит по земле, цепляясь за осколки камней и обгоревшую траву, а она слезящимися от жара глазами впитывает взгляд Киллиана.       — Я знаю, что тебе больно, – шепчет, осторожно ведя пальцами по его щеке.       — Закрой глаза, – коротко просит он и улыбается, – пожалуйста.       И Эмма закрывает, потому что не может возразить. Закрывает глаза, упирается лбом в напряжённую шею, крепче обхватывает Киллиана и молчит, прижимаясь губами к его ключице сквозь тонкую ткань рубашки. Путается пальцами в волосах над шеей и думает только о том, как сильно любит. В эту самую секунду – так, как никогда.       Она чувствует, что воздух уплотняется – дышать становится сложнее, – но только на несколько мгновений. Следом в нос бьёт пьянящая смесь знакомых ароматов, наполняя лёгкие, и Эмма открывает глаза.       — Это действительно был портал.       — Ты вроде бы удивлён? – поддевает она и тянется за стоящим на небольшой площадке фонарём.       В их мире ночь. Тёмная, бархатистая ночь, оглушающая стрёкотом сверчков и ласкающая прикосновениями тёплого ветра.       — Теперь ты поставишь меня на землю? – интересуется Эмма, глядя в растерянное лицо Киллиана и чувствуя безграничное счастье.       — Не думаю, – хрипло отвечает он, делает несколько медленных шагов, словно до сих пор не веря в то, что покинул Подземный мир, и крепче прижимает Эмму к себе.       — У нас всё получилось, – выдыхает она ему в ухо и целует привычно колючую щёку. – Я люблю тебя.       Когда его губы оказываются напротив её, Эмма не думаю ни единой секунды: отвечает на поцелуй со всеми чувствами, которые так болели в груди на протяжении этих бесконечных дней, и цепляется пальцами за плечо Киллиана.       Новая жизнь не даётся даром: она вырывается зубами и когтями в отчаянном бою.       В этом бою они одержали победу.       В груди больше не болит.