Яркое Солнце на Тёмном Небе

— Ты где? — голос Брендона стал на пару октав выше. — Я же сказал, в клинике, той, которая недалеко от моего дома, — повторил Тайлер в трубку. — Но как? Господь, я чуть не рехнулся, когда не мог дозвониться до тебя сегодня утром, — шумно выдохнул Брендон. — Извини. Я правда в порядке. Около полудня Тайлер проверил телефон. Когда он включил его, мобильник буквально разрывало от оповещений в течении двух минут. Девять пропущенных от Брендона, двенадцать пропущенных от мамы, бесчисленное количество звонков с работы, пара незнакомых номеров и двадцать одно сообщение. Первым делом он позвонил маме, чтобы убедить её, что с ним всё хорошо. Он не стал сообщать ей, что находился в больнице. Она бы только нервничала и переживала в лучших материнских традициях. Тайлеру хватало Брендона, который сейчас мало чем отличался от мамы по уровню эмоций. — На работе завал, — сообщил Брендон. — Все спрашивали про тебя. — Оу, — равнодушно отозвался Тайлер. — Только пожалуйста, не говори никому, что я здесь. — Не скажу, — уверил Брендон. — Я могу тебя навестить? — Да, принесёшь мне кое-что заодно? — Конечно, что именно? — Немного одежды, журнал, — Тайлер задумался, — и захвати, пожалуйста, блокнот и ручку. — Какой журнал? — Любой, лишь бы там было побольше умных текстов. — Хорошо, тогда до вечера. Через час Уикс делал обход, но сейчас Тайлеру было абсолютно нечем заняться. Он прошёл в гостиную, где несколько человек смотрели телевизор. Несколько — также как и Тайлер — слонялись из угла в угол. Это было печальное зрелище. Он вглядывался в лица людей и видел, что они больны, что их собственное сознание мучало их. Это отражалось в их глазах — усталых, потухших, пустых. Что они видели, когда смотрели на него? Неужели у него такой же потерянный вид? Тайлер нашёл тихое место и сел на пол. Справа было окно с толстыми стёклами, в широкой, идеально гладкой раме, которая исключала любую возможность открытия. Сквозь стекло Тайлер видел город уменьшенный в несколько раз. Человеческий муравейник под низким серым небом. — Бу! Тайлер инстинктивно вжался в стену, когда кто-то приземлился рядом. — Скучаешь? — это был Джош. — Как спал? Он близко, так близко сел рядом с ним, что их плечи соприкасались. Тайлеру было некуда отодвинуться. Джош согнул ноги и положил на них руки. Рукава были немного задраны, и Тайлер увидел широкое предплечье, на котором начиналась татуировка. Он не понимал, что это был за узор, но ему стало любопытно, что пряталось под футболкой, во что перерастал рисунок. — Привет, — сказал Тайлер. — Нормально. А ты? — Спал мало, но с очень красочными снами, — интимным тоном сообщил Джош и улыбнулся. Тайлер посмотрел ему в глаза, в которых плескалось невысказанное, — словно он намекал на что-то, но не собирался озвучивать. Тайлер невольно опустил взгляд на его губы и облизнулся. — Я не видел тебя за завтраком, — продолжил Джош. — Почему? — Не хотел есть, — Тайлер отвернулся. — Иногда даже не смогу смотреть на еду, меня тошнит. — Почему? Тайлер испытующе сощурился. Он не брал в толк, прикидывался Джош или действительно не осознавал, о чём спрашивал. Выдержав продолжительную паузу, Тайлер сказал: — У меня клиническая депрессия. — Теперь понятно, — кивнул Джош. В его голосе Тайлеру послышалась знакомая насмешка. Что не так? Почему Тайлера не покидало ощущение, что он каждый раз искал причину, чтобы задеть его? Неужели этот Джош считал, что он оказался в психиатрической клинике потому, что у него было плохое настроение в течение двух недель? — Не напрягайся так, — как ни в чём не бывало сказал Джош. — Я не умею читать мысли, а по тебе не скажешь, что ты в депрессии. — И поэтому ты разговариваешь так, словно это санаторий, а я на отдых сюда приехал? — с вызовом спросил Тайлер. — Опять ты заводишься из-за ерунды, — не обращая внимания на его праведный гнев, ответил Джош. — Ты очень искренне негодуешь. Тебе идёт. Тайлер сдвинул брови, пытаясь понять, что он услышал. Джош смотрел ему в глаза, на губах играла кокетливая улыбка, и Тайлер моргнул несколько раз. Он с ним флиртует? Или ему кажется? — Ты обо мне ничего не знаешь, — он сделал вид, что не увидел в его хлопаньи ресницами намёков. — Не знаю, — с готовностью согласился Джош, — но я бы с удовольствием послушал твою историю. Он замолчал, и Тайлер недоверчиво на него покосился. Рассказать о себе, чтобы потом выслушивать насмешки — нет уж, увольте. — Фрэнк хочет организовать вечеринку завтра вечером, зовёт всех желающих, — продолжил Джош, понимая, что ничего от него не дождётся. — Ты как? — Надеюсь, что завтра вечером меня тут уже не будет, — высокомерно бросил Тайлер, пытаясь встать. Ему надоели эти разговорчики. — Оу, — с преувеличенным удивлением сказал Джош. — Завтра тебя уже вылечат от клинической депрессии? — Вот! — Тайлер резко отодвинулся и оказался в неуклюжей позе на коленях, напротив Джоша. — Опять! Почему ты разговариваешь со мной с таким пренебрежением? Джош потёр нос, пытаясь спрятать улыбку. Тайлер был готов вскочить и убраться отсюда подальше, потому что его достало слышать издёвки. Он кинул на него злобный взгляд и собирался встать, как перевёл взгляд на запястья и увидел шрамы. Несколько белых и несколько розовых, свежих, длинных полос, перечёркивало оливковую кожу, поднимаясь выше, терялись в краске татуировки. Он сглотнул. Джош заметил, куда он смотрел, и перестал улыбаться. Он опустил руки и натянул рукава до самых ладоней. Тайлер опустил голову и, поджав под себя ноги, уселся на пятки. Ему хотелось извиниться, но не знал, за что. Это было бы глупо и нелепо. Вся ситуация, он, это место показались ему глупыми и нелепыми. — Про какую вечеринку ты говорил? — он решил сменить тему. Джош закусил губу и посмотрел в окно. — Вечеринка с пиццей, — ответил он без тени былого задора. — Такое возможно? — спросил Тайлер. — Это же психиатрическое отделение. — И что? Мы что, не люди что ли? — лицо Джоша было непроницаемо, и Тайлер опять не понимал, говорил он серьёзно или шутил. — Как это происходит? — Скидываемся на пиццу, включаем музыку и тусим в гостиной, — ответил Джош. — У тебя есть деньги? — Найду, — пожал плечами Тайлер. — Хорошо. Только когда найдёшь, не трепли о них особо языком, — Джош отвернулся к окну. — Тебя от них быстро избавят. Тайлер не ответил. Он исподлобья смотрел на профиль Джоша, чувствуя, что нужно сказать что-то ещё. — Слушай… — начал Джош. — Я… — заговорил Тайлер. Они одновременно замолчали. Уголки губ Тайлера предательски поползли наверх, когда он заметил улыбку в глазах Джоша. — Слушай, — снова начал Джош, крепко удерживая ткань рукавов в кулаках, — извини. Правда. У меня иногда бывают заскоки, знаешь, — он нарисовал завитушку в воздухе и закатил глаза. — Я веду себя, как мудак, потому что я так защищаюсь. — От кого? — спросил Тайлер, по новому разглядывая его. — От… людей, — Джош опустил глаза; в его голосе послышалось волнение. — Но я буду стараться себя контролировать. Обещаю. — Проверим, — Тайлер вздохнул и сел к стене. Он не понимал почему, но решил остаться. — Фрэнк сказал мне, что ты сам пришёл сюда, — сказал Джош. — Это правда? — Да, — кивнул Тайлер, обнимая колени. — Это очень смело. Тайлер промолчал. Сейчас было самое время спросить у Джоша, как он очутился здесь, но слова застряли в горле. Ему казалось, что он лез туда, куда вход был запрещён. Он боялся, что его вопрос прозвучит слишком грубо, и это заставит Джоша защищаться. А Тайлеру не хотелось нарушать перемирие. Когда Джош не насмехался над ним, он казался отзывчивым и милым. — Чем здесь народ заполняет всё свободное время? — Тайлер выбрал самую нейтральную тему. — Играем. — А, понятно, — Тайлер пожалел, что задал вопрос, потому что Джош спросил: — Хочешь? — Нет, — слишком быстро ответил Тайлер. — Нет. — Это весело, — Джош вытянул руки вперёд, не давая манжетам выскользнуть из его пальцев. — И отличный способ узнать человека получше. — Правда? — Правда, — когда он так улыбался, на его лице проступали ямочки, и Тайлер усмехнулся, рассматривая их. — Мы можем сыграть в другую игру, а не во вчерашнюю. — Откуда ты их понабрался? — спросил Тайлер, не желая участвовать в непонятных играх. — От людей, — Джош убрал руки под мышки. — Приходилось много общаться, и со временем у меня образовалась целая коллекция. Можно играть, как вчера, можно очень просто со словами… — Я понял, — перебил его Тайлер. — Это очень оригинально, но… — Джозеф! — услышали они. — Тайлер! В центре гостиной стояла Сара и всматривалась в пациентов. Заметив его, она махнула рукой. — Меня зовут, — сказал Тайлер. — Так иди, — кивнул Джош. Тайлер вгляделся в его лицо, силясь разглядеть признаки обиды или огорчения. Джош улыбался и смотрел на него не мигая тёмными, лучистыми глазами, которые снова искрились сарказмом. Тайлер перевёл взгляд на его губы в момент, когда Джош сделал то же самое. — Джозеф! К Уиксу! — Да, я пойду, — Тайлер моргнул несколько раз и поднялся на ноги. Он не оборачивался пока шёл на выход. Стереть улыбку с лица было выше его сил.

+++

В кабинете Уикс измерил его пульс и давление, послушал лёгкие, заставил измерить температуру. — Я не уверен, что хочу задержаться тут надолго, — сказал Тайлер, усаживаясь в уже знакомое кресло, напротив Уикса. — Не могу сказать, что это место мне нравится. — Было бы странно, если бы было наоборот, — ухмыльнулся Даллон, — тогда я бы действительно начал беспокоиться. — Я имею в виду, что, — Тайлер почесал лоб, — все кажутся дружелюбными, я даже чувствую себя лучше. Честно. Поэтому я подумал, может быть я завтра … выпишусь? Даллон молча смотрел на него несколько секунд, словно считывал невидимую информацию с мозга. Тайлер стойко выдержал этот взгляд — скрывать ему было нечего. Он на самом деле чувствовал себя лучше — он смог поесть вчера и поспать сегодня. Даже завёл пару друзей. Возможно это начало новой белой полосы. Он не видел причин задерживаться. — Не стоит торопиться, — наконец сказал Даллон. — Очень хорошо, что вы чувствуете себя лучше, это важно. Но вы здесь только один день. За один день всё вдруг стало на свои места? Так быстро? Звучит подозрительно. Тайлер вздохнул и посмотрел на ласточек, которые порхали на лимонно-жёлтом фоне нарисованной картины. Даллон продолжил: — Да, вы даже выглядите лучше, не отрицаю, но возможно это ложная реконвалесценция. — Рековален-что? — Возвращение в нормальное состояние. — В нормальное. Понятно. И когда по-вашему я стану «нормальным»? — он нарисовал кавычки в воздухе. — Я считаю, что стоит задержаться дней на пять, не меньше. — Пять дней?! — Тайлер выпрямился в кресле. — Я не хочу просидеть здесь ещё пять дней! — Тайлер, — Уикс сложил пальцы «домиком», — у тебя химический дисбаланс, то есть нестабильный уровень серотонина, то есть депрессия. Но ты не готов потратить на себя пять дней, чтобы попробовать это исправить. Куда ты торопишься? — Я чувствую, что справлюсь сам, — упрямился Тайлер. Но понимал, что Даллон прав. У него уже было это ощущение — короткий период оптимизма и веры, что всё отлично, всё хорошо, завтра он начинает новую жизнь, которая будет «как у всех» — яркой и интересной. Но оно было обманчиво, как мираж в пустыне, по пути к которому он возвращался в состояние апатии, затягивающей сильнее, чем зыбучие пески. — Если я правильно помню, ты проходил курс психотерапии? — вдруг спросил Даллон. — У кого? О нет, только не это. — Да, — осторожно ответил Тайлер. — У доктора Мартина. — У Криса? Отлично, свяжись с ним, — Даллон заметно повеселел. Крис? Они что, знакомы? — Зачем? — спросил он. — С ним мы составим план твоего лечения, и это значительно ускорит твой выход отсюда. — Но… — Тайлер, — спокойно перебил его Даллон, — давай подождём пять дней, и если через пять дней у тебя сохранится подобный настрой, мы отправим тебя домой. Тайлера не радовала перспектива просидеть здесь пять дней, но и выбора у него не было. — Окей, — смирился он. — Увидимся завтра в это же время, — назначил Уикс. — Окей, — Тайлер поднялся. Покинув кабинет, он громко выдохнул. Ладно. Врачи иногда знают лучше. Но пять дней. Что он будет здесь делать целых пять дней? У него даже телефона нет. Тайлер предчувствовал скуку, но это была эмоция другого цвета, не та, которую он обычно испытывал, находясь дома, на работе, на улице, везде. Сейчас было иначе, чуть лучше, чуть светлее, на полтона. Внезапно ему захотелось организовать освободившееся время, заняться чем-нибудь новым. Даже без телефона он постарается найти дело. Сегодня придёт Брендон. Фрэнк предлагал поиграть в настолки. Джош говорил про вечеринку. Джош. Чёрт. Тайлер не понял, что сегодня произошло — он кокетничал, или ему показалось? Тайлер вспомнил, как Джош смотрел на него и на его губы, и эти взгляды не были случайны. Они были намерены и посылали сигналы, которые Тайлер хорошо различал. Он вспомнил его лицо, насмешку в глазах, и как она исчезла, когда он заметил шрамы на запястьях. Кроме шрамов, он разглядел руки, которые были ими испещрены. Это были сильные, накачанные руки, они могли возбуждать Тайлера одним видом. Он почувствовал, как в животе потеплело, расплавилось горячим металлом и жаркой волной откатилось вниз. Тайлер встряхнул головой, прогоняя наваждение. О чём он это думал и не заметил, что задержал дыхание? О боже мой. Пять дней обещают быть весёлыми, в кавычках или без. «Добро пожаловать в наш сумасшедший дом», вспомнил он слова Фрэнка.

+++

— Хорошо выглядишь, — Брендон рассматривал Тайлера, как статую в музее. — Гораздо лучше, чем когда я последний раз тебя видел. Это хорошо. — Да, — Тайлер смущённо почесал шею. — Вчера смог съесть всё, что давали на ужин. — О, это просто супер, молодец! Брендона разрывало от любопытства, это было видно невооруженным взглядом: он крутил головой по сторонам, не сидел на месте и постоянно дёргал коленом. Ещё немного и сойдёт за местного, подумал Тайлер, наблюдая за ним. — Ну, как тебе здесь? — понизив голос до полушёпота, спросил Брендон. — Очень похоже на «Пролетая над гнездом кукушки»?* — Эм, нет, — улыбнулся Тайлер, — совсем не похоже. — Фух, ну слава богу, — у Брендона в запасе явно было много подобных вопросов. — А люди? Как? Нормальные? — Это странная постановка вопроса, но всё хорошо, не переживай. Меня никто не обижает. — Отлично. Супер, — Брендон проводил взглядом проходящую мимо Сару. — Вау, и медсестрички симпатичные. — Ты принёс, что я просил? — Тайлер потёр лоб, негодуя от услышанных комментариев. — Да, — Брендон засуетился и достал из сумки пачку журналов, тетрадь и пакет одежды. — Что это? — Тайлер уставился на выросшую перед ним гору предметов. — Я просил один журнал… — Извини, — Брендон пожал плечами. — Я подумал, вдруг тебе будет скучно? — Окей, хорошо, спасибо, — он слабо представлял, как он это потащит в комнату. — У меня ещё будет просьба: позвони, пожалуйста, Мартину и попроси связаться с Даллоном Уиксом. Насчёт… меня. — Хорошо, позвонить Мартину, чтобы связался с Уиксом, окей, — Брендон кивнул, продолжая рассматривать людей. — На работе все спрашивают про тебя, но я прикидываюсь ветошью. Мол, Тайлер, кто это? Тайлер покачал головой. — Ха-ха, — сказал он. — Так держать, друг. — Ну, серьёзно, когда ты пахал там, как лошадь, никто не замечал тебя, а как только ты исчез на один день — вжух! А где же Тайлер? Где Джозеф? Он не закончил сто пятьдесят тысяч отчётов вместо меня! — Брендон идеально изображал коллег разными голосами, и Тайлер усмехнулся. — Пошли они. Пусть тоже поработают. А ты отдохнёшь. Ну, то есть… я имел виду… Брендон смутился. — Всё нормально, я тебя понял, — успокоил Тайлер. — Я позвоню боссу, скажу, что я на больничном. — Хорошая идея, — поддержал Брендон. — А что говорят врачи? Когда тебе можно будет идти? — Сегодня мне сказали, что я тут дней на пять, так что… — Вау, пять дней, — Брендон похлопал по пачке журналов. — Ну, тогда это точно тебе пригодится. — Ага, — Тайлер не мог не улыбнуться в ответ, — не забуду. — Слушай, — Брендон придвинулся ближе, его большие тёмно-карие глаза блеснули азартом, — а как тут народ вообще? — Ты уже спрашивал… — Нет, я не про это. Я про… — Брендон изобразил рукой нечто, что в приличном обществе сочли бы неприличным. — Чтооо? — поморщился Тайлер. — Нет! — Ты слишком эмоционально реагируешь, значит… — О, нет, о, заткнись. Тайлеру хотелось встать и убежать, потому что Брендон мог раздувать сумасшедшие теории о любом явлении, основываясь на одном неосторожном жесте. Не дай бог, в глазах Тайлера промелькнула микроскопическая эмоция, она мгновенно была раздута Брендоном до бушующего урагана страстей. Можно было бы рассказать про Джоша, но что рассказывать? Как они вчера курицу ели и вели странные разговоры сегодня утром? Да, он симпатичный и загадочный, красиво улыбался, но Тайлер ничего о нём не знал и боялся узнать. А значит, об этом не стоило заикаться при Брендоне. — Ага, — Брендон облизнул губы, — узнаю этот взгляд. Что и требовалось доказать. Тайлер усиленно изучал потолок. — Кто он? — не угоманивался Брендон. — Никто, — Тайлер осторожно посмотрел вокруг, с ужасом понимая, что Джош мог оказаться рядом и услышать этот нелепый разговор. — Никто? Как неуважительно, — продолжал он. — У него наверняка есть имя, и большие, сильные… — Брендон начал задирать рукава. Теперь не он смотрел на людей, а окружающие смотрели на Брендона. Тайлер закрыл лицо рукой. Надо было всё-таки убежать. — Пожалуйста, — простонал он, — на тебя уже оборачиваются. — Оу, окей, — Брендон огляделся. — Извини. Но правда: если что, ты знаешь, кому ты можешь рассказать о своих любовных похождениях… — Это психиатрическое отделение, а не съемки «Секса в Большом Городе», — прервал его Тайлер. — Не самое лучшее место, чтобы заводить отношения. Улыбка застыла на лице Брендона, а потом и вовсе исчезла. Он пристыженно опустил глаза. — Извини, — серьёзно сказал он. — Ты прав. Я чего-то забылся. Тайлер не сердился на Брендона. Он знал, что Брендон не намеревался его обидеть, а был собой — нёс добрый и весёлый бред, лишь бы никто не грустил. Не важно, что за место это было — дом, офис или больница. — Ничего, — Тайлер не хотел, чтобы они разошлись в подобном тоне. — Передашь привет Йену? — Обязательно! — обрадовался Брендон. — Всем передам! Скажу, что ты улетел на Бермуды! После того, как он ушёл, Тайлер взвалил на себя всё, что принёс Брендон и понёс в палату. Получалось плохо. На полпути журналы повалились на пол, и он выругался. Забросив пакет с вещами в комнату, он вернулся к ним, чтобы поднять и обнаружил Джоша, который листал глянцевый выпуск «Домашнего очага». — Серьёзно? — он продемонстрировал обложку Тайлеру, на которой красовалась розовая лейка. Тайлер мысленно дал Брендону подзатыльник. Он протянул руку, вырвал журнал из рук Джоша и остался стоять на месте. — Друг меня неправильно понял, — объяснил он, не понимая зачем. — Я видел его, — сказал Джош, прислонившись к стене. — Забавный типчик, этот твой друг. Он видел Брендона? Чёрт. У Тайлера снова возникло желание убежать, но он был словно околдован и не мог сделать шаг или сказать что-нибудь. Он заметил, что на шее у Джоша висел тёмно-красный шнурок наушников, который был похож на длинный кровеносный сосуд вырванный из тела. Недалеко от них ходили люди, медленно, как под водой, туда-сюда. Шелестел телевизор. Тайлер смотрел на проводок для плеера. Ощущение неловкости росло как мыльный пузырь. — Как дела? — спросил Джош, когда Тайлер решил, что его парализовало. — Нормально, — он повёл плечами. — Когда ты отсюда выходишь? Тайлер удивился вопросу, а потом вспомнил, что утром он нёс ерунду про завтра. — Через пять дней, в воскресенье. Он наблюдал, как на лице Джоша медленно расцветала улыбка. — Не завтра? — Нет, — мотнул головой Тайлер, глядя под ноги. — А ты? — Тоже в воскресенье, через пять дней. — Вот это совпадение, — Тайлер испугался вспыхнувшей в нём радости. Он улыбнулся и сделал шаг, чтобы уйти и избежать большей неловкости, как Джош спросил: — Ты куда? — Эм, в палату? — он прижал журнал к груди. — А что? — Хочешь… послушать музыку? — Джош теребил в руке наушник. — Оу, — удивился Тайлер и приосанился, — давай. А что ты слушаешь? — Сейчас расскажу. В гостиной в одном из кресел кто-то дремал. Горел торшер, и телевизор работал без звука. Они сели на диван довольно близко друг к другу, и Джош протянул Тайлеру левый наушник-капельку. Не говоря ни слова, он нашёл в плеере трэк и нажал кнопку. Сначала Тайлеру показалось, что заиграла скрипка, но потом он понял, что это был не она. Постепенно к необычному инструменту присоединился другой, и музыка стала насыщенней. Голос влился в мелодию робкими и печальными нотками, и до Тайлера не сразу дошло, что он пел не на английском. — Что это за язык? — почему-то шёпотом спросил он. — Исландский. — Исландский? — Да, — тоже шёпотом отвечал Джош. Тайлер нахмурился. Дослушав куплет, он спросил: — А что это за группа? — Sigur Ros. — Ты понимаешь, о чём они поют? — В этой песне не очень, но она очень красивая, — глаза Джоша сверкнули, отразив свет лампы. — У них вообще очень красивая музыка. — Но грустная, — заметил Тайлер, следя за танцующими огоньками в его глазах. — У них есть один весёленький альбом, но его название я не выговорю, — усмехнулся Джош. — А ты что обычно слушаешь? — Оу, дай подумать, — Тайлер потёр лицо; наушник выскочил из уха и, потянувшись, он наткнулся на пальцы Джоша, который тоже хотел его поднять. Тайлер резко одёрнул руку, позабыв, что у него спросили. Он увидел, как Джош облизал улыбающиеся губы и отвернулся. Тайлер взял наушник и сердито вставил его обратно. Они послушали ещё одну песню в молчании, откинувшись на диване и смотря в потолок. Она начиналась медленно и плавно, как предыдущая, но ближе к финалу она набрала такие обороты, что Тайлер почувствовал, как по спине побежали мурашки. Финал был таким неистовым в своей красоте, что он забыл, где находился. Кажется, на минуту или больше, он вышел в параллельную вселенную. — Вау, — сказал Тайлер, когда песня затихла, — так красиво. — Понравилось? — оживился Джош. — Ты ещё клипа не видел. — А что там? — Посмотри как-нибудь. — А как она называется? — Glosoli, то есть «пылающее солнце». Повернувшись к нему лицом, он сел, скрестив ноги. Наушник снова вылетел. — Тогда сейчас послушаем ещё одну, — Джош искал трэк в плеере. — Она просто космос. Называется Saeglopur — «Мореплаватель». Провод плеера в таком положении был натянут до предела. С тяжёлым вздохом Тайлер развернулся, принял такое же положение, как Джош, и взял наушник. Теперь они сидели друг напротив друга, между ними тянулся тёмно-красный шнурок, и как только Тайлер устроился поудобней, Джош включил музыку. Она была спокойной, почти умиротворяющей в начале. Колокольчики и голос солиста были нежными, как первые прикосновения, тонкие, как капли дождя по стеклу. Они звенели и переливались, создавая необычайно гармоничное звучание. Когда Тайлер услышал пианино, он усмехнулся и поднял глаза на Джоша. Он почувствовал, что тот следил за ним. Встретившись с ним взглядом, Тайлер замер. Джош смотрел на него, не мигая, словно приглашал поиграть в гляделки. Через пару мгновений его взгляд смягчился, но Тайлер продолжил смотреть: его глаза казались чёрными в полуосвещённой комнате, они гипнотизировали и притягивали, как магнит. Тайлер медленно моргнул и посмотрел на его губы, которые казались не менее притягательными, чем его глаза. Музыка бежала по проводам, соединяя их, вне времени и пространства, и Тайлеру чудилось, что с каждым аккордом расстояние между ними сокращалось. Воздух нагрелся на пару градусов и, на секунду подняв глаза, он заметил, как затуманился взгляд Джоша. Тайлер облизнул губы — медленно, слабо понимая, что он делал. Он словно погружался на дно океана, плавно, невесомо, и глаза Джоша мерцали, увлекая глубже в бурлящую бездну. Он не знал, сколько они просидели, будто окутанные вакуумом. Взметнувшись на пик звуковой волны, музыка затихла. Тайлер посмотрел на ладони, и наушник снова выскочил из уха. Стало тихо. Он прочистил горло. Не глядя на Джоша, он встряхнулся и опустил ноги с дивана. — Мне надо идти, — услышал Тайлер собственный голос. — Журнал не забудь, — улыбнулся Джош. — Спасибо, — щёки горели, и он смотрел куда угодно, только не на него. Схватив треклятый «Домашний очаг», он быстрым шагом вышел из гостиной. Пока он шёл в палату, ему стало страшно и весело одновременно. Весело, потому что, между ним и Джошем что-то происходило, он чувствовал это, он знал это на уровне бессознательного, и предвосхищал эмоциональную встряску, от которой ему будет хорошо, так хорошо, что он забудет обо всём на свете. И ему было страшно, потому что это происходило здесь, в психиатрическом отделении, и он так и не узнал причину, по которой Джош здесь находился. Он казался самым обычным человеком, но Тайлер понимал, что это маска, под которой таилось что-то тёмное, болезненное. Тайлер не знал, готов ли он встретиться с истинным лицом Джоша и показать ему своё. Он шёл в палату, и на душе у него было легко и светло. Было бы здорово, если бы такое настроение сохранилось подольше.