«У меня нет места, которое я могу назвать домом, Только цепи и сломанные кости» © Kaleo — Broken Bones
Дом оказался в нескольких километрах от городка. Съехав с асфальтированной дороги, касающейся горизонта вдали, машина проехала ещё немного в сторону и остановилась у одноэтажного строения с длинными окнами, облупляющейся краской на фасаде и низкой крышей. Позади дома было незасеянное поле, заросшее высокой сорной травой. Винсент поднялась по ступеням вслед за хозяином и оказалась внутри просторной гостиной, что одновременно являлась и прихожей, и столовой, и незаметно перетекала в кухню в дальнем углу. На другой стороне была ещё одна дверь, ведущая на задний двор. Если бы не некоторая запущенность и пустота, можно было бы принять дом за типичный образец «американской мечты» с белым частоколом. Сейчас это больше напоминало о том, что происходит с мечтами, когда для них не остаётся места в реальности. Фрай с самого того момента, как она села в машину грызла мысль о том, что произошло на парковке и о роли её нового знакомого во всём этом. — Чем вы так не угодили офицеру? Остин толкнул дверь на задний двор, чтобы впустить в помещение свежий воздух. Потом повернулся, бросая взгляд на гостью. — Родился не тем, кем меня хотели бы видеть. — Вы мутант? От этого вопроса он, кажется, вздрогнул, хотя наверняка знал, что Винсент давно догадалась. Даже очень сильный человек не может с такой лёгкостью выиграть в драке, не дрогнув мускулом. — Да. И я в меньшинстве, так что приходиться подчиняться правилам, — Остин пожал плечами и направился в другую комнату. Пока он возился там, Винсент аккуратно опустила рюкзак на пол, прислонив его к дивану, а сама прошла вглубь, замирая у холодильника. На белой поверхности сильно выделялись разноцветные магнитики. Она всегда считала страсть к собиранию магнитов, марок или открыток умилительно-ностальгической, хотя сама никогда ничего не собирала. Среди значков стран и жизнеутверждающих надписей висело небольшое, слегка выцветшее фото. На нём женщина латиноамериканской наружности держала на руках маленького ребёнка и улыбалась. И сам факт наличия этой фотографии в пустом доме казался жутковатым. «У всех свои демоны», — снова повторил голос внутри. — Катрина и Элис. Винсент вздрогнула, оборачиваясь. Она не слышала шагов. Неловкость заполнила помещение, будто она без спроса влезла в чью-то душу и наследила там. — Это ваша семья? — мужчина кивнул. Фрай помолчала. — Что с ними случилось? — Я, — коротко бросил он. — С ними случился я.***
Ближе к вечеру Винсент обнаружила хозяина дома сидящим на крыльце. Он пил что-то прямо из бутылки, но оно явно не было слишком крепким. Девушка приняла душ, зашила футболку и вышла, чтобы расспросить хозяина на предмет того, где ей можно будет лечь. Мокрые волосы липли к шее и к плечам, заставляя её ощущать мурашки, бегающие по спине. Винсент не хотелось оставаться в одиночестве, чтобы не пришлось быть один на один со своими мыслями, да и снаружи было ещё не очень холодно. Она только накинула куртку на плечи, чувствуя скорее свежесть, чем холод. — Вы нашли полотенце? — не поворачивая головы, но слыша, как хлопнула дверь, поинтересовался мужчина. — Да. Спасибо за гостеприимство, — Винсент замерла и кинула несмелый взгляд на ступеньку рядом. — Можно? — Конечно, — он переставил бутылку на ступень ниже по другую сторону от себя. Девушка присела, прижимая ноги к груди и обхватывая их руками. На виднеющейся вдали автостраде с шумом проносились автофуры — бездумные механизированные машины, строго следующие по своему маршруту, не останавливаясь. Остин, не говоря ни слова, предложил ей пиво, но Винсент помотала головой. — Ваша семья… они погибли? Эти слова звучали как-то неправильно, и Винсент почувствовала, что лезет под кожу к новому знакомому. Но молчание было ещё хуже. — Нет. Фрай, видя, что вспоминать об этом Остину явно неприятно, повела плечами, неловко опуская взгляд. — Простите. Мне не стоило спрашивать. Он молчал. Довольно долго, чтобы заставить Винсент решить, что мужчина потерял всякий вкус к беседе с ней и вообще хотел бы остаться один. Но когда девушка уже хотела встать и уйти в дом, Остин, словно чувствуя это, заговорил негромко: — Они живы. Но я понятия не имею, где они. Так, наверное, даже лучше. — Это из-за мутации? — осторожно поинтересовалась Винсент. — Я уже во втором классе гнул стальные прутья толщиной в два указательных пальца. Но это никогда никого не пугало, наоборот, в школе я был звездой. Заполучил самую красивую и популярную девчонку на выпуском — Катрину. Спустя время мы поженились, родилась Элис. Я подался в спорт, стал заниматься, перешёл на здоровое питание. А потом вдруг начал замечать, что всегда верное мне тело вдруг стало подводить меня. Я всегда мог контролировать эту силу, зная, когда нужно использовать больше, а когда меньше. Перевернуть автобус — больше. Открыть консервы — меньше. Винсент вдруг вспомнила слова Каннингема с записи: «Transigen со своей модифицированной дрянью не только уничтожают возможность рождения новых мутантов, но и медленно убивают старых». Вполне возможно, что в этом «здоровом питании» было что-то не то, что-то воздействующее на мутации. Сказать об этом, Фрай не осмелилась. — В какой-то момент моя сила предала меня. Я сломал четыре ребра товарищу по команде, случайно толкнув его. Катрина делала вид, что всё в порядке. До какого-то момента. А потом я вернулся с тренировки и обнаружил пустую квартиру и записку. Она говорила, что я могу причинить вред ей или, что хуже, Элис. Что я сам не понимаю, насколько опасен. И что лучше будет, если мы «поживём раздельно». Вот мы и живём уже семь лет. Он замолчал, опустошая бутылку, а Винсент тихо выдохнула, опуская взгляд на носки своей обуви. Может быть, так подействовали сумерки и алкоголь, а может, он просто устал таскать весь этот груз на себе и рассказать хоть кому-то, пусть даже случайной гостье, казалось хорошим способом облегчить душу. Так или иначе, такая откровенность сжимала сердце Фрай, заставляя чувствовать себя совершенно странным образом. — Человек, на которого я раньше работала, — начала девушка негромко. — Верил, что мутанты — удивительное достижение природы. Что мутация — это ключ к пониманию не только будущего человечества, но даже самого мироздания. — Значит, этот человек был чёртовым идиотом, — с горькой усмешкой отозвался Остин. Где-то вдали закричала птица. С дороги донёсся протяжный гудок автофуры. Винсент размяла затёкшую шею и вытянула ноги. Остин же отставил пустую бутылку и произнёс уже свободнее: — А какая у вас история? Фрай поджала губы. «Моего бывшего босса застрелили у меня на глазах, а потом я стала мутантом и теперь пытаюсь сбежать от собственного прошлого, да и от настоящего тоже», — пронеслось в голове с жестокой иронией. Но девушка только покачала головой, вслух произнося совсем другое: — У меня нет никакой истории. Наверное, было неправильно врать после того, как Остин был так честен с ней. Но Фрай совсем не хотелось обсуждать свои проблемы. Мужчина принял, то что с ним произошло, он смог научиться жить с этими демонами, но Винсент нет. А потому говорить об этом было трудно. — Ну, конечно. Симпатичная девушка с рюкзаком оказывается в таком захолустье одна, ищет способ уехать и к тому же выглядит, как затравленный зверь, — прокомментировал он слишком очевидные факты. — Сбежали от бойфренда? Винсент безрадостно усмехнулась, вспоминая лицо Пирса в последний момент, перед тем, как портал Евы отрезал её. — В каком-то смысле. Следом в памяти незаметно всплыло лицо Шейна. От него она тоже сбежала, но почему-то когда Остин задал вопрос, Винсент подумала в первую очередь не о Шейне, а о Пирсе. «Тебе бы курсы вести на тему того, как правильно порвать с бывшими», — гаденько усмехнулся внутренний голос. Винсент с максимальным усилием заткнула его.***
Первым звуком извне был шум двигателя. Фрай не сразу осознала, что он реален, что он слышится снаружи. В какой-то момент её просто оглушило этой мыслью, и девушка резко распахнула глаза. От сна не осталось и следа. Она вскочила, наскоро поправляя помятую и задравшуюся футболку, которую не снимала со вчерашнего вечера, кинулась к окну, выглядывая во двор. Снаружи послышались шаги Остина, хлопнула входная дверь. Чёрная тонированная машина съехала с автострады и приближалась к дому, замедляя движение. — Вот ведь… Она не договорила. Схватила рюкзак, радуясь, что ничего из него не доставала и не нужно бегать по дому в поисках собственных вещей. После выскочила в гостиную из комнаты, где спала. На столе стояли тарелки — одна порция недоеденного завтрака и одна нетронутая. Девушка даже не взглянула в ту сторону. Только рванулась ко второй двери и быстро выскочила на задний двор. Шум машины утих. Винсент замерла, прислушиваясь к утренней тишине и пытаясь расслышать обрывки фраз, хоть какие-то голоса. Но ничего до неё не доходило. Было слышно только собственное сердцебиение. Она повторила шёпотом несколько раз, всё ещё держась рукой за перила лестницы: «Ты ему ничего не должна. Ты ему ничем не обязана». «Сбегать от людей, которые тебе помогли — твой фирменный конёк», — назойливо вторил внутренний голос. Фрай медленно выдохнула. Повернула голову, глядя на колышущуюся на ветру высокую траву. Поле простиралось далеко, а за ним начинался лес. Побеги она прямо сейчас — без остановки и без оглядки — будет шанс. Но ладонь будто приросла к перилам. Громкий выстрел разбил тишину на мелкие кусочки, как стекло. Винсент обернулась, видя, как напуганная стая птиц поднимается из-за дома и рассевается в небе. — Чёрт… — тихо выдохнула девушка, переставляя ногу и поднимаясь по ступеням обратно к двери.***
Машина остановилась почти у крыльца. Придерживая дверцу машины, первым наружу выбрался капитан. Дверь дома приоткрылась, и на крыльце возникла фигура мужчины. Он щурился от солнца, прикрывая широкой ладонью глаза и разглядывая незваных гостей. — Кто вы такие? — громкий голос звучал не слишком дружелюбно. Пирс толкнул дверцу машины и выбрался наружу, разглядывая окрестности сквозь жёлтые стёкла очков. — Милое гнёздышко. Неудивительно, что строительные компании грызут друг другу глотки за право выкупить участок под строительство. Остин поёжился. Он никому не говорил, что едет на юг как раз с той целью, чтобы подписать документы о продаже дома и прилегающей земли. Он решил, что это были конкуренты компании, с которой он заключил договор. Мужчина швырнул кухонное полотенце, что до этого сжимал в руке, на перила веранды и спустился по лестнице. — Я уже договорился о продаже с Нью-Касл Билдинг, так что передайте своему боссу, что он опоздал. Осмотрев двор и дом неспешным взглядом, Пирс наконец остановился на хозяине земли, будто тот был предметом мебели, заслуживающим внимания не в первую очередь. Капитан было шевельнулся, бросил: «Нужно оцепить периметр», приподнимая винтовку, что заставило Остина серьёзно напрячься, но Пирс дёрнул рукой. — В этом нет необходимости, — непоколебимо отозвался мужчина. Она не опасный мутант-убийца, она не сбежавший преступник. Она напуганная девчонка, манипулировать которой проще простого. Эта мысль придавала уверенности. — Видишь ли, амиго, мы здесь не за тем. Мне тут вчера позвонил знакомый коп и сообщил, что какой-то мутант раскидал трёх здоровенных ребят на парковке забегаловки. Не то чтобы мне было не плевать, но вот только этот мутант забрал кое-что, что я ищу. — Я не понимаю, о чём вы. А теперь проваливайте, пока я не вызвал полицию, — сквозь зубы бросил мужчина. — Конечно. Но после того, как ты скажешь, где девчонка. Шатенка, не высокого роста, зелёные глаза, — он помедлил, а потом, будто вспомнив жизненно важную деталь, добавил: — Ах да, у неё татуировка с левой стороны на рёбрах. Может быть, расскажи она правду, Остин бы молчал. Но он понятия не имел, кто эти люди и что им нужно. А потому не задумываясь ляпнул: — Винсент? — Видишь. Не слишком сложно. Остин прикусил язык, вспоминая вчерашний разговор и только сейчас ему в голову пришло, что его болтливость может оказаться не слишком безопасной для его гостьи. — Где она? — Вы солдаты? Зачем она вам? — недоверчиво покосился на капитана и ещё одного Расхитителя Остин. Пирс медленно выдохнул и недовольно поцокал языком. Этот разговор ему наскучил. Нужно было ещё добраться назад, а потому терять тут время не особо хотелось. Раньше, чем хозяин дома что-то сообразил, Пирс дал знак одному из своих людей. Тот быстрым, механическим движением выхватил пистолет и пустил пулю в ногу мужчины. Он невольно взвыл, хватаясь за простреленное бедро и падая на одно колено. Громкий звук спугнул птиц. Навряд ли Фрай сбежала далеко. Она упрямая, но даже упрямство для неё ничто по сравнению с чувством вины за страдания другого. Это было так очевидно, что когда дверь скрипнула и открылась, Пирс даже не удивился. Девушка застыла на веранде на какое-то мгновение, будто оценивая обстановку. Её взгляд остановился на согнувшейся фигуре Остина, губы приоткрылись, будто она собиралась крикнуть что-то, но вместо этого, девушка только быстро спустилась и приблизилась к Остину, аккуратно касаясь его плеча. — Простите. Мне так жаль, — голос был совсем тихим. После она вскинула голову, и продолжила теперь громче и злее: — Неужели нельзя было обойтись без этого? — Ты сама виновата, — развёл руками мужчина. Она сжала зубы, а вместе с тем и кулаки. — Доктору стало скучно с его старыми подопытными мышами и он послал за новыми? — Выскажешь ему это лично. — Вам больше нечем меня шантажировать, — она вскинула голову в пренебрежительном жесте. — С чего вы взяли, что я пойду с вами? Пирс улыбнулся. Хотя это больше было похоже на оскал. — Можешь попытаться убежать. Посмотрим, как у тебя получится. Один из Расхитителей вынул электрошокер. Тот неприятно и предупреждающе затрещал в его руках. Винсент отшатнулась назад, почти физически чувствуя тесноту угла, в который загнана. — Нет, — она вскинула руки в защитном жесте, когда Расхититель шагнул вперёд. — Я пойду своими ногами. Пирс развернулся, рукой указывая направление движения к машине. Винсент прошла мимо, не поднимая глаз. Рука тяжело опустилась на ручку двери, она уже хотела дёрнуть её, но тут капитан Расхитителей вдруг бросил небрежный и равнодушный вопрос: «А что с мутантом?». Пирс поглядел на Остина, потом снова на капитана и сделал жест рукой, носящий совершенно недвусмысленный характер. Капитан вынул пистолет. Чувствуя, как всё внутри упало куда-то вниз, завязавшись там узлом, Винсент сама не понимая, что делает, рванулась назад, но руки мгновенно перехватили её тело. — Нет! Стой! — едва ли не закричала девушка вдруг охрипшим голосом: — Он спас меня! Щёлкнул предохранитель. Винсент, с ужасом наблюдая за происходящим, задёргалась. Для капитана она существовала в той же мере, что назойливый комар над ухом. Он выполнял не её приказы, а Пирса и поэтому девушка повернула лицо к нему, произнося торопливо и сбивчиво: — Ты ведь знаешь о том, что произошло на парковке! — мимолётный взгляд заставил капитана остановиться. Пирс перевёл глаза на девушку, всё ещё сжимая стальной хваткой её предплечья. — Так вот и подумай о том, что те подонки собирались сделать. Взывать к милосердию было бы бесполезно, и Винсент решила взывать к самолюбию. В ней и раньше жила какая-то очень извращённая благодарность за то, что Пирс слишком собственник, чтобы делиться с кем-либо. И сейчас, заставив его на мгновение подумать о том, что чьи-то чужие руки касались её тела, Фрай произнесла слабо: — Остин спас меня. Разве он не заслужил благодарности? — может, всё не было настолько уж критично, но когда пытаешься спасти чью-то жизнь, не плохо местами приврать. Винсент подняла глаза, умоляюще и беспомощно глядя на Пирса, почти не моргая и вдруг произнесла таким голосом, каким ещё не разу с момента встречи с ним не говорила: — Пожалуйста, Дональд. Прошу тебя. Он поглядел на мутанта, на чьём лице скорее читалась усталость, чем страх за жизнь. Потом на капитана и произнёс сухим голосом: — Глупо лишать мутанта возможности прикончить себя самостоятельно. Капитан недовольно нахмурился, но возражать не посмел. Только кинул что-то неясное скорее по-испански, чем по-английски и убрал оружие, возвращаясь в машину. Винсент тихо выдохнула и произнесла подрагивающим голосом: «Спасибо». Пирс сделал вид, что не услышал этого, только дёргая дверь и заставляя девушку сесть в салон. После чего обошёл машину и сам забрался внутрь, хлопнув дверью в качестве знака, что можно ехать. Машина сдвинулась с места. Остин всё ещё стоял на одном колене, зажимая рану ладонью и провожал автомобиль взглядом, пока он не скрылся на дороге. За тонированными стёклами он не видел, что Фрай смотрела в его сторону пока авто не выехало на автостраду. Совсем скоро дом Остина стал маленькой белой точкой, а потом и вовсе перестал быть виден. Винсент откинулась на спинку сидения и спросила спокойно, не поворачивая головы: — Откуда ты узнал, где я? — Это моя работа — знать всё и обо всех. Девушка поглядела на пустое запястье, где раньше был браслет. Его сняли сразу же после того, как она говорила с Шейном на крыше. Купер тогда бросила: «Больше никто не будет вами манипулировать». А она наивно поверила, будто такое возможно. Машина ехала ровно, лишь слегка покачиваясь на обгоне и поворотах, а Фрай водила ногтем по поверхности ручки. Пирс глядел в окно и изредка на своё отражение в затонированной перегородке между задними и передними сидениями. Прошло больше пары часов, когда он заметил, что скребущий звук справа прекратился. Винсент уснула, откинув голову на сидение. Одна её рука с силой сжимала ручку двери, будто она и не спала вовсе, а вторая безвольно покоилась на сидении. Ей снилось что-то не слишком радужное: это было очевидно хотя бы по тому, как она то и дело вздрагивала или по тому, как беспокойно поднималась и опускалась грудь от дыхания. Мутация Эдвина не давала покоя ни в часы бодрствования, ни во время сна. С последними всё было, наверное, даже хуже. В какой-то момент расслабившись, Пирс прикрыл глаза и вдруг различил какое-то движение. Если бы сталь механической руки могла бы что-нибудь чувствовать, он бы отреагировал на это живее и быстрее. Но металл оставался металлом, а потому мужчина понял, что произошло, только когда открыл глаза и увидел, что ладонь Фрай держит его собственную. Она точно спала и при том глубоко и беспокойно. В бодрствующем состоянии она бы никогда так не сделала. Но сейчас это была какая-то неосознанная попытка защититься от чего-то, о чего она не могла избавиться. Она будто тонула в собственном беспокойном сне, и это движение было попыткой схватиться за спасительный круг. Не испытывая по этому поводу каких-то иллюзий, Пирс перевернул ладонь, позволяя Винсент переплести свои живые пальцы с его механическими. Металл не был живым, а потому Пирсу казалось, что не только рука ничего не чувствует. Но следующее движение Фрай было куда более неправильным. Она, всё ещё беспокойно дыша, придвинулась и опустила голову на плечо мужчины. На какой-то миг ему просто показалось, что он сам спит. Но Винсент устроилась поудобнее и замерла. Её ресницы слегка дрожали, а губы были приоткрыты, но её перестало трясти, будто балансируя на грани пропасти, она смогла удержаться на твёрдой опоре. Чувствуя, в каком напряжении находиться всё тело, Пирс подумал о том, что тёмная перегородка, отделяющая передние сидения от задних, сейчас уместна, как никогда.