Koragg

День триумфа наступил, как ни поразительно, благодаря Империусу. Магия мистических рейнджеров с минуты на минуту должна была перейти к Мастеру, и победа сил Тьмы оказалась близка как никогда. Некому было прийти на помощь рейнджерам: единственный их союзник, достойный внимания, Солнечный рыцарь Даггерон, ввязался в дуэль с Империусом. Только вместо удовлетворения от собственной победы Корагг чувствовал лишь гнетущую пустоту, будто он потерял нечто важное. Белая Волшебница появилась в последний момент, полная решимости защитить своих подопечных. Мастер не замедлил наказать незваную гостью, посмевшую бросить ему вызов — и именно тогда с разумом Корагга что-то произошло. Ослепительная вспышка воспоминания разрезала реальность напополам. Корагг покачнулся, вмиг утратив контроль над собственным телом. Справившись с нахлынувшим приступом, он заставил себя выпрямиться. Что бы ни послужило причиной произошедшего, приоритетом для Корагга оставался его долг перед Мастером. С личными проблемами он мог разобраться в более подходящее время. Очередная картинка, ещё ярче предыдущей, вспыхнула в сознании Корагга. С трудом собрав в единое целое рассыпавшиеся мысли, Корагг — или теперь уже Линбоу — неловко шагнул вперёд. Он вспомнил. Вспомнил, кем был. Вспомнил, кем была для него Удонна — та самая Удонна, которая теперь находилась на грани смерти. Вытаскивая Удонну и рейнджеров в одно из бесчисленных измерений, Линбоу думал лишь об одном: защитить любой ценой. *** Корагг вытащил рейнджеров из передряги, сравнимой разве что с недавним похищением Дженджи — и Ник предположил, что рыцарь вновь посчитал победу сил Тьмы недостаточно честной. Но то, что произошло дальше, никак не вписывалось в рамки разумного объяснения. — Линбоу? — Удонна как будто признала в изменившем облик Корагге давно сгинувшего в Преисподней мужа. — Неужели это ты? — Да. Это я. — Я знала, что ты жив. — Пусть Удонна и выглядела измотанной, её глаза светились счастьем. Ник, возможно, и не хотел прерывать идиллическую сцену воссоединения семьи, однако вызывающая неправильность происходящего не давала ему покоя. — Постойте, — вмешался он. — Давайте проясним. Этот человек, — он ткнул пальцем в сторону Корагга, — неоднократно пытался нас убить. И мы должны поверить, что он и есть легендарный Линбоу? — Это он, — подтвердила Удонна, абсолютно уверенная в своих словах. — Ник прав, — высказалась Вида. — Даже если Корагг когда-то и был Линбоу, сейчас он наш враг. — Это не так, — возразила Удонна. — Линбоу совершал зло не по своей воле. Магия Мастера Тьмы сильна — вы даже не представляете, насколько — и способна подчинить себе любого. — Нет, — спокойно произнёс Линбоу. — Они правы. Я поддался на уловки Мастера и добровольно преклонил перед ним колени. — Этого не может быть, — ахнула Удонна, пошатнувшись — Нику пришлось подхватить её, чтобы не дать упасть. — Мне жаль. — По непроницаемому лицу Корагга невозможно было понять, искренен ли он. — Всё, что я могу для вас сделать — вернуться в Преисподнюю и дать вам возможность уйти. — Хорошо, — согласилась Удонна, прежде чем Ник успел выдать грубость, так и вертевшуюся на языке. Корагг, всегда оставлявший за собой последнее слово, молча отступил на пару шагов и — как ни удивительно — исчез. Удонна, вмиг словно постаревшая на десять лет, выпрямилась и обернулась к рейнджерам. В её потухшем взгляде Ник увидел лишь неверие, боль и отчаяние — но, невзирая на своё состояние, она объявила недрогнувшим голосом: — Мы возвращаемся в Руткор. *** Зеленеющие верхушки деревьев простирались дальше, чем был способен охватить человеческий глаз. Облокотившись на перила обзорной площадки Руткора, Ник размышлял о произошедшем за последнее время. Несмотря на приобретённые силы, мистические рейнджеры ни на шаг не приблизились к окончательной победе над Тьмой. Разве что Даггерон наконец убил Империуса — но заслуги рейнджеров нынешнего поколения в этом не было. Зато именно на них лежала вина за то, что Удонна, готовая любой ценой вызволить их из ловушки, утратила всю свою магию. И, будучи лидером мистических рейнджеров, Ник понимал, что отвечать за последствия их поступков прежде всего именно ему. — Ник, — севшим голосом позвала его Удонна. В руках она сжимала детское одеяло Ника — единственное, что осталось ему в качестве воспоминания о потерянных родителях. — Клэр сказала мне, что это твоё, — сказала она, смотря на Ника со странной надеждой. — Да. — Он непонимающе нахмурился. — Оно досталось мне от родителей. — Оно принадлежало моему Боуэну, моему сыну, — объяснила Удонна, тепло улыбаясь. — Ты понимаешь, что это значит? Потрясённый, Ник не нашёлся, что ответить. Выходило, что он — легендарный сын Удонны, а значит, и Линбоу. Того самого Линбоу, который переметнулся на сторону Тьмы и стал заклятым врагом мистических рейнджеров. — Понимаю, тебе нелегко к такому привыкнуть, — примиряюще добавила Удонна. — Нелегко? — сердито переспросил Ник. — Узнать, что мой отец — убийца на службе у Мастера Тьмы? — Постарайся не судить Линбоу слишком строго. — Искать оправдания тому, что он совершил, бессмысленно, — отрезал Ник. — Ты не можешь знать, что ему довелось пережить, — возразила Удонна, и в уголках её глаз блеснули капли слёз. — Я не прошу тебя простить своего отца. Просто попытайся понять. — Хорошо. Я... попробую. Разве мог Ник ответить новообретённой матери иначе, кроме как пусть и неискренними, но словами утешения? — Спасибо, — облегчённо прошептала Удонна. И Ник отвернулся.