Возвращение Основателей

Рональд Уизли был, если задуматься, не таким уж и плохим человеком. Да, немного завистливым, но в целом ему были присущи такие хорошие качества, как преданность и сострадание. С другой стороны, бедное детство и наставления Молли Уизли заставили его считать, что первое, чем он должен обеспечить себя в жизни — хорошие деньги, и неважно, как именно он их получит. Именно поэтому дружба с национальным героем, а в перспективе дважды национальным героем, была на редкость выгодным предприятием. К сожалению, дружба, в отличие от брака, была лишь относительно временным видом отношений и не подразумевала раздел имущества. Потому-то Рон и обратил свое внимание на Гермиону Грейнджер. Не сказать, что она была слишком уж красива — даже на их курсе было как минимум пять девчонок, выглядевших получше нее, — но зато умна, не обделена магически и, что самое главное, она обещала стать Героиней, да к тому же ее дар к трансфигурации и чарам гарантировал ей хороший будущий доход. Молли Уизли не преминула рассказать своим сыновьям — а особенно часто это повторялось Рону, — что с девушкой надо вести себя в меру высокомерно, и желательно завести короткий роман с кем-нибудь другим, чтобы вызвать в своей избраннице объяснимую ревность. Оттого Уизли-младший и решил начать встречаться с Лавандой Браун. К тому же, несмотря на некоторые ее недостатки, включающие в себя скудный ум и болтливость, она выглядела просто шикарно и не была такой ханжой, как Гермиона. Этот воскресный вечер Рон тоже проводил с Лавандой, которая еще не оправилась от новости о распространении инфекции, и утешал ее, думая про себя, может ли он получить этим вечером чуть больше, чем поцелуи. Перспектива вырисовывалась заманчивая, а потому, когда к ним двоим подошла Гермиона, он попросил ее уйти прежде, чем она успела что-то сказать. Оскорбленная, Гермиона убежала от этой воркующей парочки так быстро, как только могла. Раньше Рон ей нравился, но теперь его поведение становилось слишком уж хамским, и она подумывала наслать на него какое-нибудь проклятие. Да и как он мог прогнать ее именно сейчас, когда был так нужен! Дело в том, что примерно за пятнадцать минут до этого Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер абсолютно случайно встретились в библиотеке. Наделенная вместе с умом также и проницательностью, девушка заметила, что ее друга посещают тяжелые думы, и попыталась развязать разговор. Гарри же вместо объяснений попросил ее найти Рона и встретится с ним около туалета Плаксы Миртл через полчаса. Решив не предпринимать второй попытки, Гермиона забрала из комнаты резинку, чтобы собрать непослушные волосы в хвост, и гордо прошествовала мимо Рона и Лаванды в гостиной, стараясь даже не смотреть в их сторону. — А где Рон? — спросила пустота голосом Гарри, когда она добралась до туалета. — С Лавандой. Что бы ты ни задумал, нам придется сделать это без него. Гарри скинул с себя капюшон мантии — его взъерошенная голова повисла в воздухе — и, оглядевшись, попросил Гермиону зайти внутрь вслед за ним. — Помнишь, профессор Моргенштерн недавно рассказывал нам про крестражи? — начал он, когда они с Гермионой удобно расположились на подоконнике, а девушка к тому же наложила на дверь оповещающие чары. — Я думаю, — он понизил голос, — Волдеморт создал несколько. Сама подумай, тот дневник, которым пользовалась Джинни — это ведь точно крестраж! И как еще он мог возродиться? — Я тоже думала об этом, Гарри, — мягко сказала Гермиона, — но профессор говорил, что создать больше одного-двух крестражей практически невозможно. Даже если у Волдеморта они и были, то сейчас все они уже использованы. — Я думаю, это все Дамблдор. — Что? — Смотри, мы только что закончили проклятия, и сразу после этого нам рассказывают про крестражи, только одно занятие, а потом мы сразу переключаемся на другую тему. Я думаю, Дамблдор специально попросил Моргенштерна добавить это в программу! — Ладно, — вздохнула она. — В этом есть смысл. Тогда нужно найти и уничтожить оставшиеся крестражи. Тебе лучше поговорить об этом с директором, чтобы Орден Феникса занялся этой проблемой. — Если бы Орден Феникса мог заняться этой проблемой, не было бы смысла рассказывать нам про все это! — убежденно заявил Гарри. — Я думаю, Дамблдор хочет, чтобы это сделали мы. В смысле, нашли и уничтожили крестражи. — Это не имеет смысла. — Почему?! — Мы всего лишь ученики! — повысила голос Гермиона. — Пара тренировочных сражений и битва в Отделе Тайн не сделали нас великими волшебниками, напротив, это только показало, как много еще нам надо изучить. — И что? Мы можем… — Волдеморт наверняка спрятал свои крестражи в опасных местах и окружил их сотней темных заклинаний! Чтобы достать их, потребуется мастерство, которым обладают директор Дамблдор или профессор Люпин, но никак не мы. Для такого дела нужны взрослые, умелые волшебники. — Я связан с Волдемортом, — неохотно напомнил парень. — Если он использовал эту связь, то почему мне не поступить так же? Если постараться, я смогу вытащить из его лысой головы всю нужную информацию. — Ни за что! — рявкнула обычно спокойная девушка. — Ты намного хуже него разбираешься в легилименции. Он сможет узнать о тебе и Ордене Феникса несравненно больше, пока ты будешь доставать обрывочные сведения только об одном крестраже! — Хорошо, успокойся, я не буду лезть ему в голову. Но мы не можем просто бездействовать! Нам нужно попытаться найти информацию об остальных крестражах и способах их уничтожения. — Некоторые агрессивные яды магических существ, зачарованное специально против такой магии оружие или адское пламя. Ты что, не слушал лекцию? — Для этого мы и здесь, — Гарри указал кивком головы на умывальники. — Ну нет, — девушка снова повысила голос. — Нет, Гарри! Мы не полезем просто так, вдвоем, в Тайную Комнату! Это опасно! — Неправда! Там уже нет ничего опасного, василиска я убил! — Яд — не единственный способ уничтожения крестражей! Мы можем овладеть адским пламенем. — Гермиона, это темное заклятие! А достать клыки — проще простого, нужно всего лишь спуститься в комнату! — А как мы вернемся? В прошлый раз вас вынес феникс, а если ты позовешь его сейчас, то Дамблдор обо всем узнает! — Ну, — Гарри покраснел, — я решил, что ты придумаешь, как нам быть. Ты же самая умная ученица на курсе и… — Гарри Поттер, ты абсолютно невозможен! Гермиона задумалась. — Возможно, — через несколько минут осторожно произнесла она, — я могу трансфигурировать веревочную лестницу, и мы закрепим ее с этой стороны. Но пообещай мне, что в случае опасности мы сразу же пошлем патронусов директору Дамблдору и всем деканам. — Кроме Снейпа. — Профессора Снейпа. И ему тоже. — Кроме Снейпа, — угрюмо повторил Гарри. — Он — пожиратель смерти. — Хорошо, — сдалась Гермиона. — Дай мне десять минут. Трансфигурация всегда была ее любимым предметом, но девушка никогда не занималась такой сложной магией вне класса. Тем более ей нужно было создать лестницу из подручных предметов, а в ее распоряжении была только их с Гарри одежда и туалетные принадлежности. В конце концов, она решила использовать собственную мантию — у нее были запасные. Весь процесс занял около пятнадцати минут, во время которых Гарри, уже открывший проход, нервно ходил по туалету туда-сюда. Наконец, Гермиона завершила свое творение и прикрепила один конец лестницы к плиткам на полу так крепко, как только могла, а второй скинула в зияющую посреди туалета дыру. Она настояла, чтобы Гарри спускался раньше нее и использовал лестницу, дабы проверить крепость чар, а в случае чего девушка смогла как-нибудь помочь ему выбраться обратно. К счастью, все прошло без происшествий, и через несколько минут сначала Гарри, а потом и Гермиона стояли на грязном, неухоженном полу. Люмос, созданный Гарри, плохо освещал длинный тоннель, так что Гермиона, пробормотав длинную формулу, создала вокруг себя несколько светящихся покачивающихся сфер. — Круто, — парень убрал свое заклинание, но оставил палочку в руке, — научишь? — Ох, Гарри, — девушка покачала головой. — Это заклинание есть в приложении к учебнику чар за прошлый год, и, если бы ты хоть немного интересовался учебой, а не только отрабатывал атакующие заклинание в ОД, ты бы смог почерпнуть много нового и интересного из этого приложения. Там, кроме всего прочего, есть довольно занимательные щитовые чары. Гарри безуспешно попытался придать своему лицу виноватое выражение: на самом деле он думал, что ничего в прошлом учебном году не было так важно, как занятия ОД. Дальнейший путь прошел в молчании, хотя Гарри и удивился, что сброшенная шкура василиска, которую они видели здесь в прошлый раз, куда-то исчезла. Завал был разобран — видимо, посетившими Комнату после инцидента преподавателями, — так что подростки не испытали никаких сложностей. Минут через пятнадцать они остановились у круглой двери. — Откройся, — прошипел Гарри, пока Гермиона сосредоточенно водила палочкой туда-сюда, шепча про себя какие-то заклинания. Спустя мгновение послышался скрежет, и змеи пришли в движение, отпирая механизм. Они осторожно вошли в просторный зал. Гарри сразу же приметил огромный скелет, вытянувшийся на другой стороне, но не успел сделать в его сторону и шага. Напротив них, возле ужасающей статуи Салазара Слизерина, внезапно появился, словно вырос из теней, профессор Константин Моргенштерн. Гарри ахнул, Гермиона взвизгнула, но они оба продолжали крепко держать перед собой палочки. Профессор сделал несколько шагов вперед. Один взмах его палочки — и созданные девушкой сияющие сферы растворились в воздухе, а по периметру зала зажглись волшебные факелы. — Что вы здесь делаете? — Гарри наконец отошел от шока. — Откуда вы знаете про Тайную Комнату? — То же самое, мистер Поттер, я могу спросить и у вас, — не дождавшись ответа, он продолжил: — Мисс Грейнджер? Не объясните мне, как славящаяся своим интеллектом ученица оказалась на пороге Тайной Комнаты в вечер этого далеко не прекрасного воскресенья? Подростки молчали. Они были еще слишком удивлены, а атаковать профессора, который точно знал больше заклинаний, они пока не решались. — Замечательно, — протянул Слизерин. — Годрик! — Я занят! — раздался крик откуда-то из-за статуи. — Это важно! — рявкнул Салазар, не сводя палочку с детей. — Бросай свою тренировку и иди сюда немедленно! Гарри, знающий о существовании только одного Годрика — Годрика Гриффиндора, пребывал в легком недоумении. Гермиона, которая знала их несравненно больше, тоже не могла похвастаться полным пониманием ситуации. Единственное, что она вычленила из этого короткого диалога, это то, что профессор был в Тайной Комнате не один. Самое время было призвать патронуса и отправить его кому-нибудь из преподавательского состава, кому-то, кому можно было доверять: например, профессору Макгонагалл. К сожалению, Гарри забыл об этой договоренности, а Гермиона боялась, что, если она попытается использовать это заклинание, профессор воспользуется ее занятостью, чтобы атаковать. Несколько мгновений спустя из темного пространства рядом со статуей появилась фигура профессора Тернера, который держал в руках длинный меч. Гермиона издала неопределенный звук. Гарри, который, будем честны, никогда не любил учиться и частенько списывал домашние задания у своей подруги, не смог разделить ее удивление: он вряд ли хотя бы раз прочел Историю Хогвартса или какую-нибудь другую историческую книгу от корки до корки. А так как портретов Основателей в замке не было, он пребывал в недоумении, почему его подруга вжалась в уже закрывшуюся дверь, открывая и закрывая рот, словно рыба, и переводя палочку с одного профессора на другого. Гермиона, в свою очередь, довольно быстро соотнесла имя «Годрик» и меч с довольно характерной внешностью, которую она не замечала эти пару месяцев из-за отсутствия бороды и заметно выгоревших на солнце волос. Кроме того, она также довольно четко вспомнила имеющийся в Истории Хогвартса и других источниках портрет Салазара Слизерина, и теперь пыталась сложить эти факты в своей голове с текущей датой (на тысячу лет позже, чем жили Основатели) и тем фактом, что такого поразительного сходства все-таки просто так быть не могло. — И что они здесь делают? — спросил тем временем викинг. — Разве это не запасной выход? Ты говорил… — Я говорил, что думал, что его завалило, — ответил Слизерин, не спуская с парочки глаз. — Откуда мне было знать, что о нем известно ученикам, а один из них к тому же еще и змееуст? Гарри, тем временем, громким шепотом безрезультатно пытался уговорить дверь снова открыться. — И не пытайтесь, мистер Поттер, я наложил на нее запирающие чары, — Салазар сделал несколько шагов вперед. — Мисс Грейнджер, не заставляйте меня сомневаться в вашем интеллекте, почему вы убираете палочку? — Вы, по крайней мере, преподаватели ЗОТИ, — пожала плечами уже немного пришедшая в себя Гермиона. — Так что у нас уже нет шансов. Кроме того, если я правильно… нет, это просто галлюцинация, ну не может все так быть… — закончила она шепотом. — Может, Обливиэйт? — предположил Годрик. — Она все поняла. — Или мы можем все им объяснить, — Слизерин оценивающе посмотрел на детей и чуть опустил палочку. — В конце концов, это твой пацан, займись уже его воспитанием, да и девушка обещает вырасти в сильную и умную ведьму. В этот момент произошло сразу несколько вещей. Гарри, который не понимал, почему Гермиона убрала свою палочку — а ведь они в конце того года вместе с друзьями противостояли целому отряду пожирателей! — решил, что пришло время атаковать. Профессор Моргенштерн, которого парень давно подозревал в сотрудничестве с пожирателями из-за его дружбы со Снейпом, опустил, хоть и немного, свое оружие, и, кажется, отвлекся, что давало Гарри, по его собственному мнению, неплохие шансы. У профессора Тернера и вовсе был только меч. Поэтому Гарри применил невербальный Экспеллиармус, чтобы выбить у Моргенштерна палочку из рук, и Сектумсемпру, направленную на Тернера — он не знал, как работает это заклинание, но вычитал его в том замечательном учебнике, прежде чем Снейп его отобрал. Салазар, который действительно немного расслабился, увидел летящее в него заклинание, но идентифицировать его не смог. Точнее, он вспомнил сразу с десяток заклинаний, выглядящих точно так же, и на автомате поставил хорошие защитные чары. Единственная проблема заключалась в том, что Экспеллиармус и эффективно противостоящее ему Протего придумали уже после "смерти" Основателей. Змееуст, конечно, успел познакомиться с этими заклинаниями, но на практике их еще не применял, и в кризисной ситуации инстинктивно предпочел откровенно слабому Протего более сильный магический щит. К сожалению, он был изобретен еще Мерлином, который знать не знал об Экспеллиармусе и не брал в расчет это пакостное заклинание. Поэтому через пару мгновений великий маг, один из Основателей Хогвартса, некромант, ритуалист, зельевар, прекрасный легилимент и просто хороший (не всегда) человек Салазар Слизерин остался без палочки. Однако он владел беспалочковой магией достаточно хорошо, чтобы бросить в Поттера заклинание мгновенного сна. Гермиона, которая была категорически против дуэли с двумя профессорами и, предположительно, двумя Основателями Хогвартса, все же выхватила собственную палочку. Тем не менее, девушка не имела ни малейшего понятия, что за заклинание полетело в ее друга, а рисковать ей не хотелось, так что она просто оттолкнула Гарри с траектории заклятья. Парень, не ожидавший такого удара в спину (и довольно сильного), растянулся на каменных плитах в метре от того места, где только что стоял; коварное заклинание мгновенного сна грязно-желтым пятном расползлось на двери в Тайную Комнату и тут же исчезло. Сама же Гермиона, не рассчитавшая сил и не подумавшая о законах физики, проехала на своих скользких туфлях по не менее скользкому камню несколько метров, пока не запнулась о какой-то мусор и не упала, больно ушибив локоть и ударившись головой. Годрик, абсолютно не ожидавший нападения, попытался привычно уйти с траектории смертоносного (а он этого еще не знал) луча, но Северус Снейп был превосходным зельеваром и талантливым магом, который смог сотворить не только опасное, но и очень быстро заклинание, так что при всем старании викинга уклониться полностью он не смог. Поставленные в последний момент невербально и беспалочково защитные чары не сработали, и на всей левой руке, а также левой части туловища у мужчины мгновенно открылись глубокие раны. Выронив бесполезный меч, Годрик схватился за плечо и попытался призвать из соседней комнаты халатно оставленную там палочку. Он зашатался — кровь из многочисленных ран убывала слишком быстро — и, наткнувшись спиной на так некстати подвернувшийся скелет василиска, окончательно потерял равновесие и завалился на пол. И, что самое главное, в эту же секунду разозленный ледяной голем, созданный Слизерином буквально десять минут назад, выбил дверь в зал с ужасающим ревом и применил свое самое опасное оружие: выпустил в комнату ледяную бурю. Несомненно, любой более-менее обученный маг мог бы остановить эту бурю. Для этого, наверное, даже хватило бы обычного Протего Максима, но все находящиеся в комнате волшебники были не в состоянии применить даже столь примитивное колдовство. Гарри, все еще лежа на полу, безуспешно шарил руками в поисках своих уже сломанных очков. Несмотря на то, что он сжимал палочку в правой руке, голем и созданная им буря представлялись ему просто огромным белесым пятном. Гермиона, на несколько мгновений потерявшая сознание от сильного удара, все еще пыталась прийти в себя. Перед глазами все плясало, и, попытавшись хотя бы приподняться на локтях, она оперлась на только что полученную рану и снова отключилась от острой боли. Годрик полулежал около скелета василиска, тоже теряя сознание от массивной и быстро наступившей кровопотери. У него не было ни палочки, ни меча, так что ожидать помощи от него было как минимум глупо. Салазар, единственный, оставшийся на ногах, находился к голему ближе всего — между ними было максимум пять метров. Он мгновенно обернулся на отвратительный рев, но тоже не мог ничего предпринять: его палочка лежала на полу недалеко от Поттера и, повинуясь Акцио, она взмыла вверх, но не успела пролететь и половину пути. Отчаявшийся защитить всех остальных, Слизерин попытался применить индивидуальные защитные чары, но ледяной вихрь смел его с места быстрее, чем мужчина закончил заклинание, и впечатал его в ближайшую стену. Голем же, для которого подобное заклинание было самоубийственным, распался в снежную груду быстрее, чем умерла бы ужалившая человека рабочая пчела. Любой из профессоров, заглянувших (по любой, даже самой абсурдной причине) в этот момент в открытую четыре года назад Тайную Комнату, немало бы удивился, увидев, во что она превратилась. Повсюду лежал снег, а изморозь покрывала стены и большую часть потолка. В паре метров от входа стоял на корточках, кашляя и отплевываясь от снега, Гарри Поттер, все еще шарящий по полу уже коченеющими руками в поисках безвозвратно утерянных очков. Гермиона Грейнжер, не подавая признаков жизни, лежала недалеко от него. Еще дальше, рядом со скелетом гигантского змея, раскинулся профессор Тернер, чья мантия уже пропиталась кровью. И, наконец, профессор Моргенштерн, который, шатаясь и матерясь, бродил по залу, безуспешно пытаясь призвать уже канувшую в небытие палочку.