Дорога в тысячу миль

Ответ на сообщение пришел минут через пятнадцать, когда они домучили свои порции мороженого. «В восемь быть на тренировке», — велела Лилия. Юра обрадованно показал исцарапанный экран Отабеку. — Разрешила. — Круто. Пойдем? — Слушай, — Юра замешкался, — не против, если я сделаю селфи? Отабек понимающе посмотрел на него. — Делай. Я лайкну и перепощу. — У этого Юры даже инстаграма не было, — посетовал он, придвигаясь, — хотя не, хорошо, что не было. Как бы я объяснил Лехе и Петрухе резкую смену курса? Ну, это два его друга. Тоже «их разыскивает полиция». Но все равно жалко их как-то. Они ведь дружили, переживают по-своему тоже, что на их кореша нашло, — Юра сглотнул, задержал дыхание. Нет, нет, только пусть не комментирует! Отабек молча положил ему руку на плечо, посмотрел в камеру. Юра снял и запостил, приписав тэги #otabekaltin, #truebro, #happiness, #goldofkazakhstan. — Последнее было лишним, — заметил Отабек, когда добавил его в друзья и перепостил фотографию. — Где я был неправ? — Пойдем. — Ты теперь взорвешь интернет покруче Пхичита, — хмыкнул Юра, натянул капюшон, — блин, Леруа точно заинтересуется. Отабек не ответил. Впрочем, молчание рядом с ним тоже было приятным. Они неспешно шли по улице — удовольствие, о котором Юра и позабыл за последнее время. Очень скоро Отабек будет по уши в тренировках и соревнованиях. Разъезды. Подготовка к Олимпиаде. Нервы. Юра не сомневался, что Отабек найдет время для смайликов в мессенджере. Но в течение сезона они вряд ли пересекутся. Разные лиги. Вряд ли Федерация впечатлится настолько, что включит его, левого пацана без достижений, в сборную. Разбежится и еще раз включит, ага. Ну, на Олимпиаду он точно не попадает. Блин, ну как назло. Дома бы попал. Есть еще, конечно, Чемпионат России, это шанс, но ты еще на сам Чемпионат попробуй отберись. Блин, как эта Леночка Сомова попала на Чемпионат Европы? Может, правила другие были? Ладно, бывает и хуже. Люди пропускают сезон из-за травмы. А он продолжает кататься, да еще и под руководством Фельцмана с Лилией. Сказочные условия, считай. Хотелось поговорить на такую прорву тем, что мозг не сумел выбрать ни одной. Отабек, видимо, тоже. Юра отправил перед сном сообщение дедушке с приветом для кошки, смущенно убрал телефон. Ну и придурок. Нашел, кого стесняться. Отабек протянул ему тюбик с зубной пастой, Юра пошел переживать в ванную. Выдавил приятно пахнущую пасту прямо на палец, почистил зубы, как мог. Отабек прекрасно знает, что у него есть только дедушка и Сливка. Да фигня. У него еще есть сам Отабек, Фельцман, Лилия и даже кацудон. Харэ прибедняться. Ему не дали пропасть — и не дадут, ну разве что он решит тырить айфоны и курить за гаражами. Юра попробовал скорчить грозную рожу. Зеркало отразило жалкую пародию на физиономии Лехи и Петрухи. Дрессировка от заслуженных укротителей тигрофей — это вам не ДжейДжей-стайл. Леруа о твоем существовании не знает, ты ему не соперник. Еще какой соперник. Пусть будет ему сюрприз. Он растер лицо жестким гостиничным полотенцем и прошлепал в комнату. Залез под одеяло со своей стороны кровати. Отабек выключил телефон, вопросительно посмотрел: — Спать? — Ага. Спокойной ночи, — Юра поспешил накрыться с головой, свернулся в клубочек, зажмурился. Щелкнул выключатель, зашуршали простыни. Вот только стеснил человека. Ну просто заела тупая мысль, что Отабек может его снова забыть. Хотя не такая уж тупая — в свете всего происходящего. «Чувак, ты кто и что делаешь в моей кровати?!» — Юра фыркнул, закусив уголок подушки. Сцена не для слабонервных. Не надо, вот не надо, пожалуйста. Все хорошо. Они друг друга помнят, они встретились, у них еще два дня, Отабек обещал прийти завтра с ним на тренировку, потом они снова могут погулять немного, говорить о всякой фигне, это же так круто — говорить о фигне. Отабек так умеет слушать. А потом с серьезным видом как сказанет… Поэтому успокойся. До сих пор не истерил же, пока психовал «что я ему скажу, когда пересечемся?». Пересеклись. Все хорошо. Теперь-то нафига бегать по потолку? — Юр, у тебя нормально все там? — голос совершенно бодрый. — Да, — он обернулся, выглянул из-под одеяла, — а ты чего не спишь? — Не знаю. Вроде и устал, почти сутки добирался с пересадками. А теперь — ни в одном глазу. — Это нервы. Лилия объясняла. Только я в жизни не повторю эту лекцию. — Примерно представляю. — Слушай, я так и не сказал тебе «спасибо». — За что? — непонимающе отозвался Отабек. — За то, что ты прилетел. — Юр, ты нормальный? Нашел, за что благодарить. — Извини, — Юра обхватил себя руками, прижал колени к подбородку. Тоже еще, глаза воина. Мечется из крайности в крайность. Где твердость и решительность? Угу, тут не с кем воевать просто. Неправда, есть. Ну, даже если не считать неведомого игрока, который вроде как ответственный за сверхъестественную муть. Надо признать, что он боится. И, чтобы сказать это вслух, нужно побольше решительности, чем для квада с риппоном во второй половине программы. Рядом снова зашуршали. Кровать скрипнула. Он там, наверное, тем же мается. Думать вредно. Юра заставил себя раскуклиться, протянул руку, тронул плечо. — Нам хреново, потому что мы не знаем, кто хозяин ситуации. Ну так покажем им там, что у батыра и тигра тоже есть зубы. Пускай только попробуют еще кого-то куда-то перенести! Из-под земли достану! Что за фигня, эксперименты на живых людях! Кролики мы им, что ли? Мухи, мать их, дрозофилы? — Теперь я точно уверен, что тебя не подменили. — А раньше так думал? — Я всякое думал, — уклончиво отозвался Отабек, придвинулся ближе. — Ну я тогда просто рад, что ты прилетел, — Юра решительно выдохнул, неловко обнял его, ткнувшись носом куда-то в ухо. Лежать было неудобно, левая рука затекла почти сразу же, только отцепиться он все равно не мог. — Я тоже рад, — голос Отабека звучал уже менее напряженно, и Юра сам не заметил, как провалился в сон.