Re: zero. С чистого листа.

      Не снижая скорости, мужчина просто на ходу перепрыгивал с одного ящера на другого, когда один из них начинал уставать. Вообще, верховые драконы оказались очень быстрыми и выносливыми созданиями. Вайдес всё раздумывал над тем, что показал ему демоноволк. Он, конечно, подозревал, что с началом войны всё не очень чисто, но чтобы в официальных хрониках было настолько откровенное враньё…       Вайдес думал ещё и о поразительном сходстве Эмилии и «старшей сестры». Это не было случайностью. Безымянный сравнивал переданный ему ульгармом образ и хорошо запомнившийся ему портрет Эмилии. Даже без символов, назойливо указывающих ему на некоторые детали сохранённых в памяти лиц, Вайдес и сам отметил как схожее строение черепа, так и одинаковый цвет и разрез глаз, а также почти идентичные уши. Вне всякого сомнения, они были родственниками. Получается, Эмилия её потомок? Но как такое возможно? Значит, магесса успела родить до окончания войны? Но кто тогда сохранил и вырастил ребёнка? Ведь другие «сёстры» ушли без следа, и куда — неизвестно. Их перестали чувствовать даже их собственные создания! И знает ли ещё кто-нибудь об этом родстве? И главное, знает ли сама Эмилия?       У Вайдеса пока не было ответов. Если знати Лугуники известно об этом родстве, даже о возможном, то как Эмилию вообще допустили до участия в выборах? Посадить на престол потомка спятившей магессы, утопившей в крови весь континент? Какая ирония!       Безымянного беспокоило что-то ещё. Какая-то фраза не давала ему покоя. Что-то показалось ему смутно знакомым в словах демоноволка. Но что? Точно, Вечность! Как он сказал? «Да будет Вечность благосклонна к тебе»? Стоило Вайдесу чётко произнести про себя эту фразу, как его скрутила сильнейшая головная боль. От неожиданности он чуть не вывалился из седла прямо под лапы своего ящера. Тот, почувствовав, что его седок ослабил поводья, с изумлением скосился на с трудом пытавшегося удержаться в седле Вайдеса и стал замедлять ход. «Да когда же это закончится?!» — скрипнув зубами и поморщившись, подумал мужчина. Но боль принесла с собой не только неудобство. Перед его глазами возник символ: причудливо соединённые между собой два небольших кольца и неширокая полоса. Что-то подсказало ему, что это и есть символ Вечности. Он завораживал и пробуждал какие-то обрывки воспоминаний.       Символ напомнил Вайдесу его второй кошмар в особняке Розваля. Неширокая полоса была похожа на ту узкую грань, с которой его пыталась сбить во сне неведомая сила. Но его воспоминания не ограничились только этим сном. Вот Вайдес продевает цепочку в этот медальон, и надевает его кому-то на шею. Какому-то дорогому и небезразличному для него человеку. Девушке? Нет, скорее молодой женщине. Он видел её со спины. Короткие светлые волосы, стройная, но в то же время сильная шея. Казалось, ещё чуть-чуть, она повернётся — и он увидит её лицо и услышит её голос. Но нет, с новой вспышкой головной боли всё расплылось и пропало. Он только хорошо запомнил или, наоборот, вспомнил, как выглядит медальон, символизирующий Вечность.       В первом городке на его пути он провёл почти час. Дав драконам вволю наесться и напиться, он перекусил сам. Стараниями Рем, он не давился обычным полусухим пайком путешественника, а поел вымоченных в каких душистых травах и затем завяленных фруктов. Мысленно опять же поблагодарив Рем, он благодаря её урокам довольно сноровисто обтёр своих ящеров тёплой водой, пока они грызли корм. Хозяин постоялого двора предлагал ему помощь своих слуг, но Безымянный вежливо отказался. Тот, мысленно записав его в жмоты, которые за мелочь удавятся, оставил жадного, на его взгляд, путешественника в покое. Вайдесу было откровенно плевать, к какой категории отнёс его толстяк хозяин. Подпускать к своим драконам и вещам посторонних людей, особенно сейчас, он не собирался.       Посвежевшие и сытые драконы неумолимо топтали своими мощными когтистыми лапами плиты Королевского тракта, поднимая лёгкую пыль. Столица приближалась с каждым часом пройденного пути. Чем ближе был город, тем больше попадалось Безымянному на пути разнообразного транспорта. В богато украшенных каретах, запряжённых парами и четвёрками ухоженных ящеров, спешили аристократы. Белея тентами, натянутыми на каркасы и выгоревшими на солнце, неторопливо двигались фургоны торговцев. А скрипучие повозки крестьян неторопливо везли, казалось, всё то разнообразие, что росло на окрестных полях.       Вайдес с трудом лавировал в этом хаосе, понимая, что если ему доведётся когда-нибудь управлять даже небольшой повозкой, то в таком потоке всё закончится банальным столкновением уже через несколько минут.       Городские укрепления показались внезапно и превзошли самые смелые ожидания Вайдеса. Высокие, двадцатиметровой высоты стены, как определил на глаз Безымянный, разделяли на равные участки мощные, слегка вынесенные вперёд башни. Стены не заканчивались привычными зубцами, виденными им на гравюрах в книгах Рам. Вместо них по верху стены тянулась самая настоящая, закрытая сверху каменными блоками галерея с довольно узкими бойницами. Безымянный предположил, что если вероятный противник и сможет каким-то образом забраться на полукруглый и неустойчивый верх галереи, то, во-первых, ему будет сложно сохранить равновесие на отполированном камне, а во-вторых, под перекрёстным огнём расположенных в башнях стрелков он будет совершенно беззащитен. Да и сами башни были полны сюрпризов: в более широких, чем на стене, бойницах поблёскивали какие-то хитрые метательные машины, да и символы, крутящиеся перед глазами Вайдеса, неожиданно преобразовавшись в подобие схем, указывали ему на скрытые в основании некоторых башен потайные ходы.       Тракт заканчивался перед рвом с водой, защищавшим внушительные стены, который был шириной примерно метров в пятнадцать. Стационарного моста построено не было, его заменял висящий на толстых цепях подъёмный. Над мощными створками самих городских ворот, сработанных из переливающегося магией светло-серого металла, сиял выложенный серебром и золотом герб королевства Лугуника. А на круглых, словно охранявших арку ворот, башнях колыхались стяги и знамёна. Вайдес, сколько ни вглядывался, но узнать смог только стяг королевства. Остальные были ему не знакомы, видимо, они имели отношение к каким-то знатным и входящим в Совет Мудрых фамилиям.       Перед подъёмным мостом было организовано что-то вроде пропускного пункта. Его и четырёх богато одетых, стоящих за конторками чиновников охраняло тридцать воинов в тяжёлых доспехах*, которые были вооружены алебардами и короткими толстыми мечами. Поодаль группами по трое прохаживались, внимательно следя за подъезжающими, полтора десятка арбалетчиков. Около самих ворот охраны не было, и, приглядевшись, Безымянный понял почему: так вроде бы беспечно распахнутые ворота вели в длинный, со множеством узких бойниц коридор, в конце которого темнели направляющие для решётки.       Вайдес направил своих драконов к чинуше, только что пропустившему в город крестьянскую телегу и освободившемуся. И тут Безымянный увидел предупреждение Беатрис в действии. Чиновник, только взглянув на него, вздрогнул, положив руку на висевший у него на груди массивный амулет, и отдал незаметный знак воинам. Тотчас с десяток арбалетчиков, уставившись на Вайдеса, как на неведомую тёмную тварь, перехватили поудобней своё смертоносное оружие и как бы невзначай рассредоточились так, чтобы, если придётся стрелять, по возможности не задеть своих, а тяжеловооружённые воины, опустив забрала глухих шлемов, сдвинулись к мосту, готовые при малейшей угрозе сбить строй и, ощетинившись остриями алебард, пресечь возможный рывок Вайдеса к воротам.       Безымянный вздохнул: похоже, без демонстрации значка Розваля не обойтись. А он так надеялся обойтись без этого! Неторопливо спешившись и стараясь не провоцировать напрягшихся воинов, он подошёл к стоящему за резной деревянной конторкой чиновнику.       — Ваше имя, откуда вы и цель вашего приезда в столицу, — на одном дыхании протараторил тот уже неизвестно сколько раз произнесённую за день фразу и, перелистнув страницу лежащей на конторке толстой книги, подозрительно посмотрел на Безымянного.       — Моё имя Вайдес. Я направляюсь в город из поместья графа Розваля Л. Мейзерса по его особому поручению, — произнёс Безымянный и, слегка откинув полу своего короткого плаща, коснулся знака дома Л. Мейзерс.       Тот при прикосновении Вайдеса ожидаемо полыхнул белым светом, подтверждая его слова. Глаза чиновника выпучились, и он, судорожно дёрнувшись, махнул воинам, как понял Безымянный, приказ «отставить».       — Прошу посланца столь высокого дома простить меня за недоразумение, — склонился чинуша в поклоне. — Но вы должны понять меня: меры предосторожности просто необходимы, особенно накануне Королевских выборов!       — Я не в обиде на вас и ничего не собираюсь докладывать графу Розвалю, — успокоил его Вайдес. — Всё, что мне нужно, — это побыстрее въехать в столицу и выполнить поручение графа.       — Разумеется. Не смею вас задерживать, проезжайте.       Чиновник снова неловко поклонился и махнул рукой воинам, чтобы не вздумали чинить препятствий.       Так, размышляя о том, насколько велико влияние Розваля Л. Мейзерса в Лугунике, раз одно упоминание его имени заставило самодовольного и важного чиновника затрястись от страха, Вайдес и въехал в столицу. Сверяясь с картой графа, он двигался по аккуратно замощённым улицам в сторону обозначенной гостиницы. Постепенно огромное количество транспорта стало уменьшаться. Гружёные различными дарами садов, полей и огородов крестьянские телеги исчезали на ведущих к складам улочках. Кареты богачей тоже разъезжались по широким проспектам, ведущим к особнякам и дорогим гостиницам.       Впервые оказавшись в таком большом городе, Вайдес с любопытством крутил головой по сторонам. Столица производила на него хорошее впечатление. Было очень чисто, под лапами его ящеров не было не только никакой грязи, но и малейшего намёка на пыль. Даже идущие вдоль городских стен узкие улочки сияли чистотой, и по их краям тянулся облицованный светлым камнем водосток. Вайдес же, попетляв, наконец-то остановился у искомой гостиницы, расположенной около одной из крупных торговых улиц города. Застегнув свой короткий плащ, чтобы случайно не показать закреплённый на поясе знак дома, Безымянный снял с драконов свои сумки и, бросив мелкую монету мальчишке-слуге, взявшему у него из рук поводья, вошёл в полутёмный холл гостиницы.       За стойкой сидел хозяин, который, оторвавшись от толстой книги, равнодушно скользнул по вошедшему ленивым взглядом и поинтересовался, сколько уважаемый гость пробудет. Услышав, что два дня, назвал цену за номер и, приняв от Вайдеса плату, протянул ему ключ.       — На второй этаж, вторая дверь налево. — сказал хозяин, аккуратно раскладывая полученные монеты по отделениям небольшого сундучка, стоящего рядом с ним на столе.       Безымянный вошел в номер и, не разбирая свои сумки, положил их в шкаф. Сел на скрипнувшую под его весом кровать, достал медальон Беатрис. В глубине прозрачного камня появилась темно-синяя стрелка, её острый конец слегка пульсировал, указывая, если верить карте графа, куда-то в сторону рынка. Закрыв дверь номера, Вайдес вышел на улицу. Пора было заняться работой, за которую граф Розваль ему заплатил.       На улице, вдоль которой он шёл, плотными рядами, прижавшись к друг другу, стояли всевозможных форм и размеров торговые прилавки с установленными сверху тентами. Чего здесь только не было! У мужчины сложилось впечатление, что здесь торговали всем, начиная от амлок и до панцирных** зачарованных доспехов и оружия. Купцы тоже, казалось, собрались со всего континента. За прилавками стояли как обычные люди, так и представители нечеловеческих рас. Ходя по этой торговой улице и высматривая Эмилию, Вайдес понял, что ещё его беспокоило: показанные ему демоноволком образы магесс даже приблизительно не соответствовали ни одной увиденной Вайдесом расе. У всех, кто попадался ему навстречу — людей и нелюдей, — были заметны следы племенного сходства. Безымянный, даже никогда раньше не видя представителей различных рас и народов, по одним лишь расказанным ему Рем описаниям без труда определял и северян, и жителей далёких восточных островов, и уроженцев жаркого и сухого юга. А уж отличить рослого и мощного волколюда от изящной и грациозной человекоподобной кошки не мог разве что слепой.       У магесс же, было слишком правильное и пропорциональное телосложение, слишком правильные лица, и… Да всё, на взгляд Безымянного, в них было слишком правильным. Они как будто не только ушли неизвестно куда, но и пришли неизвестно откуда.       Но, несмотря на всю свою внимательность и даже на медальон Беатрис, каким-то неведомым образом Вайдесу удалось разминуться с Эмилией. Остановившись около лотка с амлоками, он достал из кармана медальон и внимательно вгляделся в поверхность камня. Стрелка теперь указывала куда-то в сторону городской окраины. И зачем возможную королеву Лугуники туда понесло?       — Вы только поглядите! Ещё один. Ты тоже будешь мне тут клиентов распугивать? Или покупай, или проваливай. Или тоже денег нет? — возмутился стоящий за прилавком торговец.       — Простите, уважаемый, что вы сказали? — погруженный в свои мысли Вайдес не расслышал ворчание продавца.       — Я говорю, или покупай, или проваливай! — повторил торговец громче. — А то стоишь тут, как недавняя парочка оборванцев! Девчонка эта белобрысая и нищеброд с ней какой-то!       — Белобрысая? — сразу сделал стойку Вайдес.       — Ну да, полуэльфийка, с длинными белыми волосами, — продавец скривился и сплюнул — Хотя и симпатичная, этого у неё не отнять. Магичка вроде, и с ней парень, примерно её лет.       — Полуэльфийка, говорите? А почем у вас, уважаемый, амлоки?..              Вайдес быстрым шагом приближался к городским трущобам. От торговца он узнал, что Эмилия вместе с каким-то парнем отправилась в этот не самый благополучный район города. На удивлённый вопрос Вайдеса «Зачем?» торговец многозначительно пожал плечами, намекая, что знает гораздо больше, и начал неторопливо почесывать затылок. Безымянный испытывал просто огромное желание взять торгаша за шкирку и хорошенько встряхнуть — исключительно в целях ускорения его мыслительного процесса. Наконец торговец закончил своеобразный массаж головы и изрёк, что слышал краем уха, будто у Эмилии украли что-то очень важное, и в трущобы они с парнем отправились на поиски вероятной воровки по имени Фелт. Где живёт эта довольно известная и промышлявшая на торговых улицах личность, он не знал, но где она может быть — вспомнил. На своё счастье, очень быстро.       Солнце почти село, начинался вечер. Немногочисленные в это время прохожие спешили побыстрее убраться из этого района и вернуться в свои дома. Трущобы заслуженно пользовались дурной славой. В них находили убежище самые отъявленные головорезы города. Вайдес уверенно направлялся вглубь трущоб, притом он был слишком хорошо одет для этого места, поэтому прохожие провожали его такими взглядами, будто он безумец или смертник. «Беатрис права: даже если я всё вспомню, и устрою свою жизнь, всё равно я буду изгоем, в любой стране, в любом городе, в любом селении. На меня всегда будут смотреть, как на редкую и экзотическую диковинку», — горько думал Вайдес, глядя на реакцию встреченных им людей. Отсутствие в нём маны на этот раз сыграло в его пользу, вызывая у потенциальных грабителей чувство чего-то неправильного и очень опасного. Даже отпетые уголовники провожали его задумчивыми взглядами, не рискуя связываться. Только один раз ему пытались преградить дорогу какие-то совсем уж отчаявшиеся невнятные личности. Не замедляя шага, Вайдес сломал одному нос, а другому руку, которую тот слишком далеко и не по делу протянул. После этого его никто не беспокоил.       Внезапно медальон, с которым он время от времени сверял направление, сильно нагрелся в его руке, словно предупреждая о чём-то. Да даже и без него он ощутил большие выбросы маны, а также страх и боль, смешанные с отчаянием и какой-то обречённостью. «Бой! Не на жизнь, а на смерть! — мелькнуло у него в голове. Он посмотрел на небо — И солнце уже почти село!»       Мелькавшие перед глазами символы и, как ему показалось, какое-то подобие карты помогли мужчине и без медальона определить направление. Безымянный перешёл на бег. «Только бы успеть, только бы успеть…» — повторял он про себя. Минута бега — и вот он стоит у большой, хоть и далеко не новой таверны. Вайдес толкнул двустворчатые двери. «Заперто изнутри. Не страшно!» Его мечи, казалось, сами прыгнули ему в руки. Соткавшиеся как будто из ничего чёрные лезвия с легкостью, как бумагу, рассекли толстые, магически укреплённые двери вместе с засовами. Мощный удар ногой — и разрубленные крест-накрест створки с грохотом влетели внутрь. Готовый ко всему Вайдес ворвался следом.