***
Кайло заходит в медблок, и его усаживают на широкую койку. Медперсонал знает, что если пришёл Кайло Рен, то к нему лучше не подходить. Вскоре перед ним предстаёт назначенный дроид, и Кайло напряжённо следует за ним в свою обычную палату. — Что за неприятности у вас сегодня, сэр? — спрашивает меддроид. Кайло ничего не отвечает, просто суёт руки искусственному доктору под нос. Тот обследует раны, ловко заклеивает их бакта-пластырями и накладывает на пальцы лангеты. — Не снимайте пластыри и лангеты до послезавтра. — Так не пойдёт, руки мне нужны к утру. Он не позволит Рей увидеть, в какое ничтожество она его превратила. — Тогда вам придётся здесь переночевать, сэр. Мы поместим ваши кисти в насыщенный раствор бакты. — Чудесно. Позаботьтесь о том, чтобы меня здесь никто не видел. — Разумеется, сэр, это предусмотрено моей программой. Никто из пациентов вас не увидит, а моя память, как только вы прикажете, будет стёрта. — Великолепно.***
Он лежит на диковинной кровати, кисти плавают лечебном растворе. Как жаль, что его истерзанное сердце не исцелить с той же лёгкостью. Кайло не успел толком обдумать, на что соглашался, когда обещал не прикасаться к ней. Тогда он ликовал от мысли, что Рей станет разговаривать с ним — наконец станет разговаривать! После стольких месяцев постоянного отпора возможность наслаждаться каждый вечер её вниманием была слишком желанной наградой, чтобы от неё отказываться. Но теперь он понимает, как это жестоко на деле. Она наконец призналась, что хочет прикасаться к нему, хочет так сильно, что боится не удержаться. А как она откликнулась, когда он провёл пальцами по её лицу, как прильнула к нему... Теперь он понимает, что она загнала его в угол. Этакая странная клетка: оба тоскуют друг по другу, но отныне он связан словом отказывать и себе, и ей. Может, стоило поговорить с ней о Демиане?.. Может, доверься он ей, не скрывай он горе и растерянность, вечер закончился бы иначе. Кайло горько сожалеет, что вышел из себя. Вспоминает страх в её глазах и хочет... хочет извиниться. Он никогда бы и пальцем её не тронул — она же должна это понимать? Он тянется к ней, легонько дёргает Нить, но канал закрыт. Он не станет настаивать; он знает, что вёл себя безобразно. Он тяжело вздыхает и пытается убедить себя, что это только вопрос времени. Когда она разберётся в нём получше, а он приоткроет её, она, конечно, уступит. Она согласилась вести с ним разговоры каждый вечер, и у них наконец появится возможность как следует узнать друг друга. Скоро она освободит его от слова, и он сможет упиваться её светом.***
Кайло разминает кисти. Они зажили не до конца, но это более чем терпимо. Меддроид зондирует его руки и сообщает об успешном лечении. Кайло приказывает ему стереть память. Он должен её увидеть. Желание извиняться пропало. Он просто будет вести себя так, словно ничего и не было. Между ними всегда так: они редко возвращаются к прошлому, просто идут дальше. И вот он идёт к покоям Рей. Да, сейчас всего лишь утро, но он же не обещал, что будет видеться с ней только за ужином. Этого она из него не вытянула.***
Штурмовики расступаются, и он замирает перед дверью, вспомнив замечание Рей, когда он в прошлый раз не постучал. Но его гордость всё ещё страдает после вчерашнего: самообладание оставило его, и ему пришлось чуть не бегом покинуть её комнаты. Он открывает дверь без стука. Кайло делает шаг через порог и на ходу стягивает с головы шлем. Руки всё ещё в синяках, поэтому перчатки он не снимает. Всё равно это не важно: ему же не позволено к ней прикасаться. Он осматривается в гостиной и видит, что комната пуста. Он озадачен: не идти же к ней в спальню без разрешения. Может, она в тренировочном зале? Но тут он слышит звук журчащей воды из ванной... должно быть, она принимает душ. Едва он сознаёт, что она, обнажённая, прямо здесь, за стенкой, по нему пробегает разряд чистого вожделения. Он закрывает глаза, дыхание учащается, тело отзывается. Кайло тяжело сглатывает и приказывает себе успокоиться. Он просто посидит и подождёт её. Кайло устраивается в обтянутом плюшем кресле напротив дивана, откуда открывается прекрасный вид на дверь её спальни, и предвкушает, как вот-вот увидит свою возлюбленную. Это напоминает ему о том разе на "Старкиллере", когда он сидел на корточках, ожидая ее пробуждения, и был рад уже тому, что имеет возможность разглядывать её лицо. Рей выходит из спальни, уткнувшись в датапад. Она его не заметила. На ней туника глубокого фиолетового цвета и новая пара тёмных леггинсов. Подобрала самую простую одежду, отмечает он. Спасибо, что вообще соизволила надеть что-то из гардероба. Он с раздражением замечает, что она опять истязает свои влажные волосы этими проклятыми пучками. — Рей... — тихонько зовёт он. Она взвизгивает, слегка подпрыгивает и роняет датапад. — Что ты здесь делаешь? — восклицает она. — Доброе утро, Рей. Как тебе спалось? — До ужина ещё далеко, — рычит она. — А я не говорил, что мы будем видеться только по вечерам. — Ты не можешь вот так просто заявляться ко мне, когда пожелаешь! — Вообще-то могу. Он встаёт и идет к ней, но останавливается, не подходя слишком близко. — Ну нет — давай сразу это проясним. Ты — ты стучишь, а после я тебя впускаю. Я не потерплю, — тычет она в него пальцем, — чтобы ты ходил туда-сюда, когда тебе заблагорассудится. — Я устал от запертых дверей, я не позволю тебе снова так со мной обращаться. — Разве ты не понимаешь, что это... мерзко, если ты внезапно появляешься здесь, где вроде бы моё пространство? — упирает она руки в боки. — Я просто хотел с тобой повидаться, — негромко говорит Кайло. Она вскидывает взгляд на него, и на кратчайший миг лицо её смягчается. Но потом она складывает руки на груди кренделем и слегка фыркает. — Слушай, Кайло... прошу тебя, поставь себя на моё место. Ты меня похи... — Я не похи... — Пожалуйста, не перебивай. Ты привёз меня сюда, и я не могу покинуть эти комнаты без твоего позволения. Ты отнял у меня свободу. Кайло открывает рот, чтобы возразить, но Рей поспешно продолжает: — Не спорь, дай сказать. Ты сам понимаешь, что это так. Если как следует взглянуть на то, что ты сделал, иначе это не назовёшь. Она пристально смотрит ему в глаза. Кайло обдумывает её слова. Ну, с одной стороны, она права. Он действительно поставил у её дверей охрану — но это только потому, что пока не может ей доверять. — А ты знаешь, что я вовсе не такого хотел? Я охотней предоставил бы тебе полную свободу на корабле, но мы оба понимаем, что ты бы просто сбежала, — горько говорит он. Рей смаргивает и отводит взгляд. Кайло не знает, что и думать о её реакции. — Ты не мог бы удалить своё право доступа в мои покои? — спрашивает Рей. — Нет. Но... но впредь я буду стучать, — уступает он. — Я бы всё равно не хотела, чтобы ты мог открывать мою дверь, когда тебе вздумается, но, полагаю, это лучше, чем ничего, — ворчит она. Между ними повисает натянутое молчание, и Кайло не знает, что сказать. Он не собирался обсуждать вчерашнюю ссору, но вдруг сознаёт, что должен кое-что исправить и что без этого нельзя. — Вчера... — начинает Кайло. Рей опасливо поднимает взгляд. — Вчера ты думала, что я могу ударить тебя. Я тебе никогда не причиню вреда, ты должна это понять. — Но вчера всё выглядело так, словно ты и правда собираешься меня ударить. — Рей боязливо обхватывает себя руками. — Нет, Рей. Никогда. Я... я знаю, что не умею держать себя в руках, но я никогда никоим образом не трону тебя, — говорит он пылко. — Вместо этого ты в приступе ярости будешь изничтожать собственные руки? — приподнимает она брови. — Откуда ты знаешь? — резко спрашивает Кайло. — Нить. Ты обычно не закрываешься от меня. К тому же ты вчера так разозлился, что даже не заметил меня. Она придвигается ближе и опускает руки. — Понятно. Он не хотел, чтобы она знала, насколько сильно он может выходить из себя. — Как твои кисти? — Она тянется к нему, словно вот-вот возьмёт его ладони в свои, но потом, сжав зубы, отводит руки обратно. Однако продолжает стоять прямо перед ним. — В порядке. Она так близко. — А ты, как ты сам? — Она глядит мягко и открыто, и он не знает, что и думать о такой заботе. — А тебе какая разница? — спрашивает он с подозрением. — Да в общем, никакой, забудь. — Выражение её лица тут же становится замкнутым. Она отступает и слегка отворачивается. Он протягивает к ней руку, но потом разочарованно отводит. — Да нет, погоди. Прости. Я просто... я никогда не знаю, как с тобой держаться. Ты отталкиваешь меня, а потом ведешь себя так, словно тебе не всё равно. И так было всегда, с самого начала. Я никогда не знаю, что ты на самом деле чувствуешь. Он сам едва верит, что так открыто с ней говорит. Рей фыркает и возводит глаза к потолку. — Не один ты. Она всё ещё стоит вполоборота к нему, но он видит её профиль. — Ты о чём? — спрашивает Кайло. — Проехали. Я не хотела это говорить, — напряжённо говорит она. — Но сказала. Рей поджимает губы и молчит. — Рей? Она утыкается взглядом в пол, не произнося ни звука. — Пожалуйста, скажи, что ты имела в виду? Неужели она чуть не обмолвилась, что её тревога за него и понимание означают, что он ей небезразличен, и вызваны не одной лишь свойственной ей сострадательностью? Она поворачивается к нему спиной и созерцает в окно синее сияние гиперпространства. Ясно, что она больше ничего ему об этом не скажет. Ему хочется потребовать от неё объяснений, заставить её признаться в том, что она чувствует к нему в глубине души, но решает проявить терпение. Долгое время Рей смотрит на вытянувшиеся в полосы звёзды, а он смотрит на неё. — Что ты думаешь сегодня делать? — наконец спрашивает он. Рей поворачивается к нему и, закатив глаза, отвечает: — Ну, даже не знаю. А чем занимает себя целый день женщина праздного поведения? Наверное, старается не сойти с ума. — Я дал тебе доступ к корабельной библиотеке — запретных разделов нет. — Как мило с твоей стороны. — Рей, я стараюсь. Я сделал всё, что, на мой взгляд, могло бы порадовать тебя. — Да, красивая одежда, ванная, полная пенок и масел, о которых я и не слыхала, тренировочный зал, в котором я... — Она обрывает себя, а затем добавляет: — Комнаты очень уютные, ничего не скажешь. Но это не отменяет того, что я не хочу здесь быть. — Ну чего ещё тебе не хватает? Ты нужна мне здесь, и — что важней — я думаю, что тоже тебе нужен. Рей сердито опускает взгляд в пол, а затем поднимает полные страдания глаза, и он понимает, что она такой же загнанный зверь, как и он. Разница лишь в том, что он наслаждается их Нитью, а она всем своим естеством отвергает её. — Рей... что мне сделать для тебя? Тебе достаточно лишь попросить. Знай об этом. Они стоят в нескольких футах друг от друга, и притяжение, которое никогда не оставляет его, пульсирует у него под кожей. — Вот именно, Кайло. Я уже говорила тебе, чего хочу. Я просила тебя уйти со мной, но ты даже не раздумывал об этом. Всё всегда на твоих условиях. — Нет. Нет! Всё всегда по-твоему. Ты решаешь, будешь ли говорить со мной, чем будешь со мной делиться, а теперь — могу ли я прикоснуться к тебе! — в отчаянии говорит Кайло. Он делает шаг к ней. — Ты преследовал меня, а я просила меня отпустить. С чего ты вообще взял, что всё по-моему? — фыркает она. — Потому что со "Старкиллера" я весь в твоей власти. Ты бросала мне крошки и щепотки, крупицы и горсточки — ровно столько, чтобы не дать мне сойти с ума. Ты не давала мне выбора, — горячо заявляет он. — Ты ни разу, ни на минуту не задумывался о варианте, при котором меня бы не было здесь, рядом с тобой. Ты думаешь, я должна по щелчку пальцев отказаться от всего, во что верю, только потому, что мы связаны Нитью? А как насчёт тебя? От чего отказался ты? — В голосе Рей звенит обвинение. — От всего, от всего! Я убил ради тебя своего учителя, я стал ради тебя Верховным лидером. Всё, что я делал с той минуты, как увидел тебя, я делал ради тебя! Как она не понимает? Рей тяжело вздыхает и говорит: — С тобой ужасно трудно разговаривать. — С тобой тоже! — с раздражением восклицает Кайло. Вдруг Рей, прикрыв рот рукой, начинает хихикать. Кайло стоит на месте, не понимая, как реагировать. Рей шумно вдыхает и говорит: — О Создатель, ну мы и парочка. Ты Верховный лидер, а тратишь время на споры с безымянной мусорщицей с Джакку. Гонялся за мной по всей галактике, и вот я в роскошной комнате, полной растений, и мы препираемся, выясняя, кто во всём этом виноват. Согласись, это ужасно смешно. — Возможно, ты права, — сухо говорит Кайло. Что, если она смеётся над ним? Ему это не нравится. — Прекрати, я не над тобой смеюсь, я смеюсь над нами. Тут либо смеяться, либо плакать, а я уже достаточно наплакалась из-за всего случившегося. — Ты плакала? Его досада мгновенно испаряется при мысли о том, что ей было плохо. — Да, Кайло, плакала. Он смотрит ей в глаза и видит, что они переполнены грустью. — Я никогда не хотел причинить тебе страдания. Он делает к ней ещё один шаг. Она как солнце, и он, как планета, не может оторваться от неё. — Я знаю... — тихо говорит она. — Я никогда не знаю, что делать, как делать. Просто... ты нужна мне, Рей. Я не могу представить себе жизнь без тебя. Пожалуйста, позволь мне заботиться о тебе. Будь со мной; помоги мне найти способ всё наладить. В тебе вся моя жизнь, но долгие месяцы ты рвала мне сердце в клочья. Он продолжает придвигаться. — Я... тоже не хотела заставлять тебя страдать. Её глаза полны чего-то нежного и доброго, названия чему он не может найти. — В самом деле? О, как сильно он надеется, что это так. — Да... Я не знаю, что сказать на это, но я ненавижу причинять тебе боль, — искренне говорит Рей. — Ну, вот мы и нашли нечто общее. Мы не хотим мучить друг друга. Он вглядывается в её прекрасное лицо. Звёзды, он готов смотреть на неё без конца. — Нечто общее... — Она печально улыбается. — Уверен, общего найдётся ещё много, — шепчет Кайло. Их разделяют всего несколько дюймов, и оба трепещут. Неожиданно Рей делает резкий вдох, и в её глазах вновь воцаряется паника. Кайло отступает — такой душевной близости он никогда с ней не испытывал и боится всё испортить. Как бы отчаянно он ни желал притянуть её к себе, он будет вести себя так, как она велела. Он решает, что пора уходить, пока они не готовы перегрызть друг другу глотки. — Меня ждут дела. Вернусь к ужину. Рей быстро смаргивает. — Разумеется. Ужин. Её взгляд становится жёстче. Он сбит с толку, он же видел, как она смягчилась. — Если тебе что-нибудь нужно, штурмовики получили приказ доставлять тебе всё необходимое. — Точно. Как я могла забыть о своих тюремщиках, — небрежно замечает она. Ему жаль, но без них нельзя. — Рей, ты же знаешь, что я не хо... — Увидимся вечером, — перебивает она. Кайло неприятно, как резко она его выпроваживает, но он не хочет с ней ссориться. — Тогда до вечера, — говорит он ровно. У двери он оборачивается, чтобы взглянуть на неё. Она провожает его взглядом. Да, она отстранилась, но они хотя бы сдвинулись с мёртвой точки. Может быть, есть надежда?***
Они взяли курс на Врен. Он надеется, что они смогут разыскать Силтена Кри и найдут зацепку о родителях Рей. Возможно, этот человек и есть её отец, но уж лучше бы нет. Кайло у себя в кабинете обдумывает минувшее утро, и тут появляется Хакс. Генерал держится опасливо. — Верховный лидер? — Да, Хакс. — Считаю своим долгом поднять с Вами один вопрос, — говорит его чрезмерно ответственный офицер. — Обычно это не проходит для вас даром. — Пусть так. В рядах армии ходят разговоры, и, думаю, Вас следует поставить в известность, — настаивает Хакс. — Не тяните, Хакс. — Ваше решение отпустить участников Сопротивления на Иларии — флоту оно не нравится. — Они понесли тяжёлые потери, база полностью уничтожена. Вряд ли это имеет значение, — отмахивается Кайло. — Как бы то ни было, было бы... благоразумно объяснить ваши действия. Разрешите мне, по крайней мере, уведомить командующих. Кайло согласен, что им нужно скормить хоть что-то. — Хорошо. Девушка... Рей. Она располагает важной информацией, касающейся Скайуокера, и, я подумал, она будет сговорчивей, если я оставлю её друзей в живых. В целом всё так и есть. Ему надо свести счёты со Скайуокером; когда Рей узнает, что сделал магистр джедаев, Кайло, возможно, удастся убедить её раскрыть местопребывание его дяди. — Но это же не имеет никакого отношения к тому, чтобы позволить Лее Органе сбежать. Почему никто не может не вспоминать эту женщину? — Хакс, предлагаю вам немедленно оставить эти мысли. Вы знаете, что произошло на "Старкиллере". Думаю, с этой точки зрения, я полностью оправдал себя, — с угрозой в голосе говорит Кайло. — Конечно, Верховный лидер. И вы полагаете, что Скайуокер представляет из себя более серьёзную угрозу для Первого Порядка? Да не особенно, но не может же он сказать Хаксу, что отпустил их, чтобы сделать приятное Рей. — Да. Полагаю. — Верховный лидер, и последнее, что я считаю должным обсудить. — Ну разумеется. Итак? — нетерпеливо спрашивает Кайло. — Эта девушка, Рей. Каков её статус? Её не содержат в камере, как обычную пленницу, и всё же к ней приставлена круглосуточная охрана. Вы приложили значительные усилия, чтобы захватить её, и лично препроводили её в покои, которые выходят в тот же коридор, что и ваши. Генерал хорошо осведомлён. Каким бы занудой ни считал его Кайло, нельзя отрицать, что генерал Хакс прекрасно справляется со своей работой. Кайло понимал, что однажды ему придётся объясниться по поводу Рей, но пока не выработал подходящего ответа. Он подумывает о том, чтобы отказаться отвечать, но гибель Демиана заставляет его пересмотреть подход. Он решает сказать Хаксу правду. — Со временем, я надеюсь, она станет леди Рен. Хакс делает круглые глаза и переспрашивает: — От слова "супруга"? — Да. — У меня создалось впечатление, что Рыцари Рен не вступают в брак. — Значит, хорошо, что я больше не рыцарь Рен. — Конечно. Прошу прощения, Верховный лидер. — Если у вас всё, Хакс, то я очень занят. — Да, сэр.***
Кайло Рен пытается оценить свежие планы расширения Первого Порядка, но с трудом может сосредоточиться, зная, что Рей всего в нескольких палубах от него. Мысли о Демиане продолжают мучить его, и он подумывает о том, чтобы отправиться к ней, хотя сейчас ещё слишком рано. — Верховный лидер, — раздаётся из комма. — Да? — Виток Рен запрашивает аудиенцию. Поговорить с Виток было бы отличным способом отвлечься. — Впустите её, — приказывает Кайло. Виток Рен входит и встаёт перед его столом по стойке "смирно". — В чём дело? — Надеюсь, я не нарушаю границ, сэр. — Она делает паузу. — Продолжай, Виток Рен. Виток ещё немного колеблется, а затем набирает в грудь побольше воздуха. — Я хотела бы знать, намерены ли вы распорядиться о... приготовлениях для Демиана Рена. От её вопроса кровь стынет у него в жилах. Он совсем не подумал об этом, но пора взглянуть правде в глаза. Мысль о том, что тело Демиана Рена лежит где-то на "Добивающем" в холодном гробу, сидела где-то на краю его сознания, но он не давал себе в полной мере осознать это. А теперь не отвертеться. — Пожалуйста... садись, Виток, — устало говорит Кайло. Она садится в кресло напротив, и Кайло задумывается, что же делать. Демиан был верным и преданным рыцарем, и было бы правильно, чтобы остальные рыцари Рен почтили своего павшего товарища, несмотря на его последний поступок. — Как остальные рыцари восприняли его... смерть? — Мы прежде не сталкивались с потерями в наших рядах. Остальные обескуражены, испытывают противоречивые чувства. Полагаю, мы все понимаем, что вы поступили так, как должны были, но его отсутствие... мы его ощущаем. Вы, вероятно, особенно остро? В Кайло поднимается гнев — он не желает говорить об этом, но не совершит с Виток ту же ошибку, что с Демианом. — Мне жаль, что Демиан вынудил меня к этому, — осторожно говорит Кайло. Виток понимающе кивает. — Верховный лидер, я хотела бы вызваться и взять приготовления на себя. Вам присутствовать не обязательно, — как-то по-доброму говорит Виток. — Нет. Я приду. — Хорошо. Завтра мы прибываем на Врен. Вренцы сжигают своих мертвецов. И я подумала — как насчёт погребального костра после заката? — Пойдёт. Озаботься этим, Виток Рен. — Как прикажете, Верховный лидер. Виток уходит. Кайло откидывается в кресле и вспоминает мальчика, которым был Орин. Они познакомились в первый день Орина в Академии, три месяца спустя после того, как та женщина спровадила своего сына. Оба мальчика чувствовали себя потерянно и не в своей тарелке. Кайло робел от повышенного внимания, которое окружающие проявляли к племяннику Люка Скайуокера и отпрыску Леи Органы. Все рвались познакомиться с ним, но никому не было интересно узнать его поближе. Никому, кроме Орина. Тот был родом с небольшой планетки на Внешнем кольце. Ему пришлось проделать путь гораздо более дальний, чем любому другому ученику, и он знал, что если и увидит родные края, то лишь через много-много лет. Мощь Орина была дикой и необузданной, но о Силе он знал мало. Ну а Кайло был с Силой на "ты". Лея Органа учила его понемногу простым вещам с того самого дня, как он впервые проявил признаки чувствительности к Силе. Кайло помогал Орину, показывал, как направлять странный дар, переменивший его жизнь. В отличие от прочих, Орин рядом с Кайло никогда не робел и не волновался. Может, всё дело было в том, что Орину не рассказывали с младенчества историй о великом Люке Скайуокере и героической предводительнице повстанцев Лее Органе. Так или иначе, их связала крепкая неразлучная дружба. Кайло запирает кабинет и снимает шлем. Он накрывает лицо ладонями и позволяет воспоминанию за воспоминанием омыть себя.