Кайло просыпается в замешательстве. Он не собирался спать. Он просто любовался спящей Рей и, должно быть, задремал. Рей. А где Рей? Он в панике садится на кровати. Её нет рядом.
— Рей?
Тишина.
— Рей! — зовёт он в тревоге, но никто не откликается.
Он выскакивает из спальни, оглядывает гостиную безумным взглядом, но Рей нигде нет. Она убежала от него, она никогда не хотела быть здесь, никогда! Всё было просто уловкой, чтобы сбежать. По спине пробегает холодок, когда Кайло вспоминает, что так и не успел приказать службе наблюдения установить за ней слежку. Она может быть где угодно, и он не сможет найти её. Может быть, она прямо сейчас угоняет судно. Он теряет её, теряет!
Какой же он глупец — она просто ждала удобного случая для побега. Дыхание учащается, Кайло тянется за коммуникатором, чтобы приказать Хаксу заблокировать все шлюзы на "Добивающем". Он не позволит ей уйти. Только не сейчас. И вообще никогда. Проклятье, он оставил комм в спальне. Кайло собирается было вернуться за ним, но тут замечает, что дверь в его святилище приоткрыта. Он уверен, что закрывал её.
Он врывается в сокровищницу и видит, что Рей сидит посреди комнаты на полу, платье озерцом разлилось вокруг её ног. Она не смотрит в его сторону, и на какое-то мгновение у него почти подкашиваются ноги от облегчения, но потом он замечает, что перед Рей, до странности неподвижной, разложена его коллекция.
Все предметы, имеющие отношение к ней, всё, что он добыл на Джакку, даже снимки — всё здесь. Скверно. Очень, очень скверно. В одной руке Рей стискивает его нож и что-то ещё зажала в кулаке другой. Она повесила голову, и волосы скрывают её лицо.
— Рей? — произносит он осторожно.
— Я хотела верить тебе. Правда хотела, — говорит она тихо.
— Рей, не надо было сюда входить.
Она продолжает будто не слыша:
— Ты спал, когда я проснулась. У тебя задрался рукав, и я увидела шрамы. Решила забрать твой нож. Потом хотела убедиться, что у тебя нет в запасе других, и зашла сюда. Я думала, это твой тренировочный зал, как у меня, — говорит она без выражения.
— Пойдём в другую комнату. Тебе не следовало это видеть.
Не надо было приводить её к себе. Надо было спрятать коллекцию, держать её в кабинете... Надо было как-то предотвратить это.
Она поднимает голову, её глаза горят от ярости:
— И я бы никогда не узнала, какой ты на самом деле псих?
— Это... это не то, что ты думаешь, — говорит он беспомощно.
Она вскакивает и наступает на него.
— А что я думаю? Хочешь сказать, ты не собирал по всей галактике мои вещи? Кучи голографий, которые я даже не знаю, откуда взялись? Какая-то уродливая оплавленная штуковина на алтаре? Шкафчик, полный подарков, которые ты, видимо, запасаешь, чтобы окучивать девиц, на которых положил глаз? Приятно знать, что я особенная. — Её губы кривятся в гримаске омерзения.
— Рей, ты всё не так поня...
— Думаю, я всё поняла правильно. У тебя мания, Кайло, — восклицает она. — Поверить не могу, что я могла забыть, как ты гонялся за мной. Преследовал меня, охотился на меня. Ты забирал что-нибудь на память каждый раз, когда не удавалось поймать меня? Утешительный приз, если главная добыча ускользнула?
— Нет! То есть, да, я хранил твои вещи, но только потому, что не мог заполучить тебя!
Всё рассыпается на глазах, он еле держится.
— Заполучить меня. — Она смотрит на него с презрением.
— Я не это имел в виду.
Он трёт лицо руками и не может придумать, как всё это разрешить.
Она фыркает и указывает на шлем Вейдера:
— А что насчёт этого уголка ужасов?
— Это маска моего деда. Я медитирую перед ней, и он говорит со мной.
— Ах да, как я могла забыть про мёртвого дедушку, который говорит с тобой. Ты точно ненормальный.
— Он правда говорит со мной!
— А вот кстати. Так уж вышло, я знаю, что он умер Светлым. И знаешь откуда? Потому что твоя мать разговаривает с ним время от времени. Он призрак Силы. А тёмные не становятся призраками Силы.
— Нет, ты ошибаешься.
Лея Органа всё время врёт.
— Не ошибаюсь, Кайло.
— Он говорил со мной много лет. Что бы эта женщина ни наговорила тебе, она лжёт. Ты сама его хоть раз видела? — спрашивает он.
В её глазах мелькает сомнение.
— Нет, я сама не видела. — Она на мгновение опускает взгляд, но потом уверенно добавляет: — Но Лея рассказала мне о нём, и я доверяю ей в сто раз больше, чем любым твоим словам. Она рассказала мне всё, что знала, она хотела вооружить меня против тебя.
Рей говорит и направляет на него его собственный клинок. Его глаза расширяются, и она понимает, что наделала. Нож выпадает у неё из рук, лицо заливает испуг. Но она быстро приходит в себя.
— Ты ненормальный, Кайло. Я не позволяла себе думать, не хотела думать, что Сила привязала меня к сумасшедшему. Но ты...
— Пожалуйста, перестань, послу...
— Нет! Ты ответишь на все мои вопросы и не будешь пудрить мне мозги красивыми и бессмысленными словами. Что насчёт голограмм? — спрашивает она и показывает на изображения, веером разложенные на полу. — Это не имеющие отношения к реальности картины со мной в местах, где я никогда не бывала.
Он зажмуривается.
— Я... я велел специалистам использовать немногие доступные изображения для создания всех остальных.
А всё оттого, что у камер на базах Сопротивления отвратительное качество картинки. Как только её черты удалось заложить в модель, не составило труда наделать ещё...
— А как насчёт шкафа с духами, шарфиками, украшениями? Между прочим, на эту ложь я даже повелась. — Она упирает руки в боки и фыркает. — Никогда никого не целовал! Ну конечно. Если у мужчины есть власть, будут и женщины, и уж наверняка у тебя были женщины всех мастей. С таким-то количеством подарков. Как мило узнать, что ты просто схватил что-то из шкафчика не глядя и преподнёс мне.
Кое-что она угадала, но он не решается пускаться в объяснения, какой образ жизни он вёл, — не сейчас.
— Я не лгал тебе, Рей. Ты первая женщина, которую я поцеловал. Единственная, кого я когда-либо хотел целовать. Всё это — только для тебя.
— Всё это? Ты знаешь меня меньше года и думаешь, я поверю, что ты скопил всё это для меня одной? — спрашивает она.
— Конечно, всё именно так! Только для тебя. Ты — единственная на все времена.
Какая-то толика её запала проходит, и она вздыхает:
— Создатель, это даже хуже.
— Что ты имеешь в виду?
— Это ужасно. То, что я здесь, с тобой... Для тебя это всегда было предрешено. Ты никогда не интересовался, чего хочу я. Всегда пропускал мимо ушей то, что я говорю. Постоянно. И я почти позволила убедить себя, что я важна для тебя, нужна тебе. Но нет. Тебе лишь бы коллекцию пополнить. Последний, завершающий экземпляр, — говорит она с отвращением.
— Я люблю тебя!
Он тянется было к ней, но она отступает и предостерегающе смотрит на него. У него опускаются руки.
— Ты понятия не имеешь, что такое любовь. Иначе не отвернулся бы от своей матери.
— Не приплетай сюда эту женщину, — выплёвывает он.
— Почему? Всё вертится вокруг неё. Что-то с тобой не так, Кайло. Вообще не так.
Он не позволит втянуть себя в обсуждение Принцессы. Он в таком напряжении, что, если Рей продолжит в том же духе, он за себя не ручается.
— Пожалуйста, Рей. Прошу тебя. Мы же были... мы были так близки всего пару часов назад. Пойдём в гостиную, сядем и поговорим. Мы же собирались поговорить, — упрашивает он и снова пытается приблизиться к ней.
Она отступает и решительно мотает головой:
— О нет, я не дам тебе снова сбить меня с толку и вывернуть всё наизнанку, как ты обычно делаешь.
— Не понимаю. Я никогда не лгал тебе.
Он взял за правило никогда не лгать ей. Ложь нечиста на руку. Ложь обкрадывает. Ложь разрушает.
— Ты заставил меня поверить, что никогда не попросишь того, чего я не готова тебе дать. Меня так захватила мысль, что, может быть, — ну вдруг? — кто-то действительно может дорожить мной, что я забыла, что ты похитил меня. — Она впивается в него глазами и продолжает: — Ты выкрал меня из круга людей, ставших по-настоящему родными. Я вовсе не собиралась вручать тебе свою свободу, но ты ведь не спрашивал. Так что, может, ты и не тащишь меня насильно в свою постель, но уж точно берёшь всё, что хочешь.
Его перёдергивает от эха собственной самоуверенности тогда, на "Старкиллере".
— Рей, прошу тебя. Я... я не знаю, что сказать, просто... ты нужна мне. Я не смогу без тебя.
Она сжимает кулак (да что она там держит?) и вскидывает голову:
— Пока смерть не разлучит нас, я полагаю?
— Что?
Она подходит к нему и раскрывает ладонь. Посередине лежат два кольца. О Сила. Его хрустальная мечта разлетается вдребезги.
— Так вот почему Джашад называл меня "Леди Рей"? — Она смотрит ему в глаза и ждёт ответа.
Нет смысла отпираться — он пойман с поличным. Кайло с жалким видом кивает.
— Ты хотя бы думал спросить моего согласия или собирался просто поставить меня в известность по пути к алтарю?
— Разумеется, я собирался просить твоего согласия! Я честно никогда бы не пожелал ничего, что ты не отдала бы добровольно.
— Не считая свободы.
Он не знает, что сказать, и просто обречённо смотрит на неё.
— Если я сейчас выйду в эту дверь — ты дашь мне уйти?
У него язык отнялся. Он знает, что не может её отпустить. И не отпустит. Но если он сейчас в этом признается, всё рухнет и вряд ли она когда-нибудь позволит это исправить.
— Кайло? Ты дашь мне уйти? — Она чеканит каждое слово, глаза горят яростью.
Он хлопает глазами. В голове проносится безумная мысль Силой погрузить её в сон и подчистить ей воспоминания. Может, они смогут начать сначала? Нет, нельзя. Он обещал больше никогда не вторгаться в её разум; к тому же он не хочет терять несколько последних драгоценных дней с нею.
Её голос звенит:
— Отвечай, Кайло! Скажи мне прямо сейчас. Если я выйду в дверь, ты дашь мне уйти?
О, как бы ему хотелось в этот миг соврать ей, но Кайло слишком хорошо знает, к чему приводит враньё.
Он не может смотреть ей в глаза. Он опускает взгляд в пол и наконец шепчет:
— Нет.
Затем вскидывает голову, и Рей слегка кивает:
— Так я и думала.
От неё волнами исходит враждебность, и он не на шутку пугается.
Она чопорно отворачивается, идёт к шкафчику с дарами и кладёт кольца на место. Затем принимается старательно укладывать все свои вещи, включая голографии, обратно в сундучок.
— Рей, что ты делаешь? — Его голос дрожит.
— Забираю своё, — отвечает она холодно.
Закончив укладывать его трофеи, она подбирает с пола нож и, не сводя с Кайло глаз, демонстративно кладёт к своим вещам. Он хочет возразить: это моё, отдай - но слишком напуган, чтобы чего-либо требовать.
— Ещё ножи есть? — спрашивает она.
— Нет.
Он всегда пользовался только этим.
— Хорошо.
Рей поднимает сундучок и идёт в гостиную. Кайло следует за ней, изо всех сил стараясь сдержать страх.
Она ставит вещи на пол у двери и оборачивается.
— Пожалуйста, проводи меня в мои покои, — произносит она.
— Рей, нет, пожалуйста... давай поговорим об этом. Пожалуйста, прошу тебя, давай сядем и поговорим, дай мне объяснить, — умоляет он.
— Нет. Я не готова об этом говорить, мне нужно время.
— Время. — Ему не нравится, как это звучит.
— Да, мне нужно время, мне надо подумать. У меня просто в голове не укладывается. Ты говоришь, что любишь меня. Я чувствую к тебе что-то и не могу понять что. Я обнаруживаю, что ты собираешь и хранишь мои вещи, как какое-то сказочное чудовище... У тебя даже обручальные кольца есть, Кайло. Ты распланировал всю мою жизнь, даже не спрашивая, чего я хочу. А когда я прямо говорила о своих желаниях, ты пропускал это мимо ушей. Создатель не даст соврать, твои рыцари уже мыслят меня леди Рей. Я вообще не представляю, как мне относиться к тому, что ты говоришь. Мне надо подумать.
— И сколько ты будешь думать? — спрашивает он с беспокойством.
— Не знаю.
Он стискивает зубы.
— Так не пойдёт.
— Увы. Я дам знать, когда буду готова тебя видеть. Если ты настроен серьёзно, докажи, что способен уважать мои желания. Ты до сих пор ни разу этого не делал. Самое большее, на что тебя хватило, — убрать штурмовиков от моей двери, а предоставить мне свободу ты даже не собирался. Так что ты, — тычет она пальцем ему в грудь, — Кайло Рен, докажешь мне, что способен проявлять терпение, причём на моих условиях.
— И если я докажу, ты станешь моей?
Рей тяжело вздыхает:
— Вот ты умеешь извращать смысл. Нет, я не буду
твоей, но я постараюсь понять и принять тебя. Когда буду готова. Когда ты докажешь, что от тебя можно ждать того, чего я хочу, а не того, что ты решил за меня.
— А ужины? — спрашивает он с надеждой.
Может, всё не так страшно, как кажется.
Она качает головой.
— Нет, никаких ужинов. Я не хочу видеться с тобой, пока не буду готова.
В животе поселяется ужас.
— Нет, я так не могу. Быть так близко к тебе и не иметь возможности тебя видеть!
— Придётся научиться.
— Пожалуйста, пожалуйста, не требуй от меня этого. Что угодно, только не это. Позволь видеться с тобой. Хотя бы по часу в день. Я не буду прикасаться к тебе, обещаю, — умоляет он.
Просто всё будет как прежде; он умеет держать себя в руках. Он не может остаться без общения с ней, не может!
В её глазах появляется беспокойство.
— Кайло... дело... дело не в этом. Я... Мне нравятся твои прикосновения. Я... просто... О Создатель, мне нужно немного времени подумать.
Она смотрит в потолок и пробегает руками по волосам.
Он приходит в отчаяние.
— Не прогоняй меня, как раньше. Не отвергай меня.
Слепящая агония этого утра вновь вонзает когти в его грудь.
Рей глядит на него, по её лицу пробегает тень сожаления.
— Я не отвергаю тебя. Это совсем не то.
— Нет, то! — настаивает он.
— Просто слишком много всего сразу. Как ты не понимаешь? Столько всего случилось — эти вещи, моя мать... Это слишком! Я не знаю, что мне думать, как себя чувствовать, кто я, кто ты... Ты похитил меня, Кайло.
Её глаза обращаются к нему, а он не может понять. Она же не оставила ему выбора!
— Я не знал, что ещё мне оставалось делать! Рей, пожалуйста... всего лишь несколько минут в день — это всё, о чём я прошу.
Её лицо каменеет, она смотрит в сторону в глубоком раздумье. Молчание затягивается, но если он откроет рот, то вновь начнёт умолять её. Наконец она переводит взгляд на него и говорит:
— Нет. Прости.
— Рей... пожалуйста.
— Нет! Когда я с тобой, в голове мешанина! Мне нужно время, чтобы разобраться во всём.
Они долго смотрят друг на друга, и в конце концов Кайло опускает плечи, признавая своё поражение.
— Скажи хоть, сколько это может продлиться.
— Я не знаю! В том-то всё и дело. Мне нужно знать, что у меня есть столько времени, сколько понадобится. И что ты дашь мне это время, будь то неделя, месяц, год...
Он чувствует, как краска отливает от щёк, и выдыхает:
— Год?
Он думал: ну два дня, ну три. Но это... это уму непостижимо. От страха едва не отнимаются ноги.
— Не думаю, что мне понадобится год... Я просто... Мне надо знать, что выбор за мной. Я не выбирала эту Нить, не выбирала быть здесь с тобой. Пожалуйста, Кайло, дай мне выбрать время, когда я буду готова снова видеть тебя.
— Я... Рей...
Он изо всех сил пытается сохранить самообладание, цепляясь за мысль, что не теряет Рей, но постыдно близок тому, чтобы пасть на колени и умолять.
— После всего, что было, ты должен мне это. — В её глазах сверкает гнев.
Мысли скачут. Он может отказаться выполнить её требование. Поставить стражу в её покоях, чтоб она больше не могла запереться от него. И продолжить видеться, говорить с нею. Но он совершенно уверен, что тогда она возненавидит его. Да, он сможет проводить с ней время, но не хочет, чтобы всё было так. Не хочет обращаться с ней как с пленницей. Однако он должен точно знать, что она не сбежит от него.
— Если я соглашусь, ты не будешь пытаться сбежать?
Рей вздыхает:
— Убегать бесполезно. Я же знаю, что ты просто снова поймаешь меня. И ты мне не безразличен. Но пока что это всё.
Он пытается хоть немного утешиться её последним признанием и понимает, что придётся согласиться.
— Ладно, Рей... Ладно. — Словно сотни ледяных осколков вонзаются в сердце. — Но хотя бы... хотя бы скажи мне: ты понимаешь, что я люблю тебя?
Её глаза наконец теплеют. Она подходит и кладёт ладонь ему на щёку — и даже не ясно, когда он в следующий раз ощутит её прикосновение. Горло перехватывает, и в глазах щиплет.
Рей прижимает пальцы к его лицу и говорит:
— Понимаю. Я знаю: между нами есть что-то, чего нельзя отрицать. Я знаю: в глубине тебя есть кто-то, кто ещё помнит, что значит любить. И я рассчитываю на него.
Он долго смотрит ей в глаза и желает, чтобы этот миг тянулся вечно. Рей отстраняется, и Кайло понимает, что должен проводить её обратно в её покои. Он не может сдержать болезненный стон, который вырывается, едва она отнимает руку.
Она идёт к сундучку с вещами и берёт его.
— Пожалуйста, проводи меня к моим покоям.
Он внезапно вспоминает про беду с её жилищем, и у него появляется надежда на отсрочку:
— Может, твою дверь ещё не починили?
— Ну так проверь.
Кайло подходит к панели управления, и сердце падает: пришло уведомление, что ремонт закончен. Он долго пялится на текст, в конце концов вздыхает и поворачивается к ней.
— Готово, — говорит он смиренно.
Она выжидающе смотрит на дверь.
Он преграждает ей путь и тянется к её сундучку.
— Пожалуйста, позволь донести, — просит он.
Она на секунду задумывается, потом кивает. Он забирает у неё вещи и старается не думать о том, какой ужас происходит. Кайло смотрит в пол и тихо говорит:
— Пожалуйста, не уходи.
— Кайло... Я должна.
Её голос звучит как-то жалостно, а он не может перестать думать, как же заставить её остаться.
Он ловит её взгляд.
— А если мне надо будет что-то тебе сказать? Что делать, когда Джашад и Палек вернутся с адресом твоей матери? Это может случиться в любой момент.
Она застывает и хлопает глазами.
— Если тебе надо будет что-то сказать, пошли сообщение. Пожалуйста, не злоупотребляй этим.
— А как насчёт Сопротивления? Я собирался отложить... всё, чтобы мы могли общаться.
Он ловит ртом воздух. Он должен её задержать.
Её взгляд становится жёстким.
— Ты угрожаешь мне карательной операцией против Сопротивления?
— Нет! Я просто... я имел в виду... Я не знаю, что я имел в виду, я просто не вынесу этого. Не заставляй меня.
— Кайло, прекрати. Я уже объяснила, это на время. Отведи меня домой. — В её голосе звучит твёрдость... непреклонность.
Он заглядывает ей в глаза и мечтает, чтобы она смягчилась, но она с каменным лицом встречает его взгляд. Наконец он тихонько вздыхает и идёт открыть дверь. Потом жестом пропускает её вперёд. Когда она проходит мимо, Кайло замечает, что ленточка с узелком, в котором порванные бусы, всё ещё у неё на шее. Ему хочется видеть в этом надежду, знак, что скоро всё пройдёт.
Они молча выходят в коридор. На полпути к её комнатам он замечает, что они оба разуты; на нём — только брюки и туника. Он был так расстроен, что этого и не заметил, и сейчас даже не может заставить себя беспокоиться, что его могут увидеть.
Чем ближе её покои, тем тяжелей даётся каждый шаг. Они подходят, Рей открывает дверь. Он входит следом за ней и ставит сундучок с её вещами на подставку, предназначенную для его шлема. Он знает, что пора уходить, но не может двинуться с места, а просто стоит, добела сжав пальцы на ручке сундука.
Она мягко окликает: "Кайло", — и он заставляет себя выпустить ручку и обернуться к ней. Он жадно скользит глазами по её фигуре, стараясь запечатлеть каждую деталь, прежде чем будет изгнан отсюда. Её лицо печально, в глазах отражаются смешанные чувства. Она делает шаг к нему, но останавливается. Секунду смотрит в сторону, а потом становится прямо перед ним.
Она протягивает руки, берёт его ладони в свои и увлекает его к двери. Какое-то мгновение он не двигается, но Рей тянет, и он заставляет себя пойти. И вот они стоят у двери, и Рей смотрит ему в глаза.
Кайло требуется вся его сила воли, чтобы не сорваться. Он понимает, что если раскроет рот, то разрыдается. Она не открывает дверь, и ему приходит в голову, что наверное, Рей ждёт, что это сделает он. А он не станет. Лучше он будет стоять здесь и держать её за руки столько, сколько она позволит.
Её прелестные ореховые глаза полны боли, и он озадачен. Она сама попросила его об этом — дать ей побыть одной, но, кажется, она так же растеряна, как он, и так же не хочет разлучаться. Внезапно она вздрагивает и обхватывает его руками. Он моргает раз, другой, потом обнимает её в ответ, стараясь передать ей свою беззаветную преданность.
О Рей. Такая тёплая, нежная. Он прижимает её к себе так крепко, как только может. Он трётся о её макушку, а потом слегка сдвигается, чтобы поцеловать в лоб и ещё раз ощутить губами её безупречную кожу. Она начинает ёрзать в его объятиях, и у него вырывается всхлип отчаяния. Он не готов. Он не может её отпустить.
Но она припадает губами к его губам и нежно его целует. Он знает, что не должен так делать, но стремительным движением берёт её лицо в ладони и целует крепче. Она не останавливает его, а вместо этого отвечает не менее страстно.
Он вкладывает в этот поцелуй всю силу своей любви, то, как он не может жить без неё, как ради неё пойдёт на всё. И этот поцелуй — отчаянный, полный смысла — длится и длится, пока наконец Рей не подаётся слегка назад. Он утыкается лбом в её лоб, не отпуская её лицо. Они оба тяжело дышат, и до него доходит, что Рей дрожит. Создатель, как же больно.
— Пожалуйста, — шепчет он, радуясь уже тому, что голос не пресёкся.
Рей отстраняется, отнимает его руки от своего лица, но переплетает свои пальцы с его. Она отводит взгляд, и он чувствует, что она вся напряжена. Потом Рей снова смотрит ему в глаза — с горечью, с надломом. Он не знает, как истолковать её взгляд.
— Кайло... Я... Прости. Нет.
Рей выпускает одну его руку и поворачивается открыть дверь. Большим пальцем поглаживает другую его руку, а потом отпускает и её. Каждая клеточка в нём вопиет, жаждет притянуть её обратно и уже никогда не выпускать, но он держится. Она опускает взгляд и делает глубокий вдох, потом говорит:
— Пора.
Он стоит и ждёт её ответного взгляда, но Рей обхватила себя руками и смотрит в пол. Он исчерпал все способы отсрочить неизбежное. Наконец Кайло собирает волю в кулак и выходит за порог. Грудь сдавливает, он едва может дышать. Он оборачивается, чтобы увидеть её на прощание, и она наконец поднимает взгляд.
Её глаза полны страдания. Она так прекрасна. Он пытается запечатлеть её лицо в своей памяти. Потом её рука взлетает к панели. Она не сводит с него глаз, пока дверь скользит и захлопывается, разрубая его сердце пополам. Кайло хватает ртом воздух, внутри ломается что-то важное, жизненно необходимое. Её с ним больше нет. Он гладит Нить, надеясь на последний миг близости, но её стены, как всегда, прочны. Она от него закрылась. Рей всего в двух шагах, но между ними словно разверзается пропасть, и он понятия не имеет, как её преодолеть.
***
Он снова у себя. Как долго он буравил её дверь невидящим взглядом, прежде чем поплёлся в свои покои, он и сам не знает.
Он ходит взад-вперёд, то сжимая, то разжимая кулаки. Сейчас бы нож, но она забрала его. Он подумывает пойти в тренировочный зал. Там должно найтись что-нибудь подходящее... но он сказал Рей, что постарается бросить. Она хочет от него доказательств, что он способен уважать её желания. Так он и сделает, начнёт с этого. Но... может быть, это успокоит его мятущийся разум? А она не узнает. Только и надо — найти другой клинок... Кайло привык к своему ритуалу, но в самом ли деле он принесёт желаемый покой? Нет. Нет! Она попросила не делать так больше, и он не будет... во всяком случае, попытается.
На время. Это только на время. Как-то же он прожил не один месяц без неё. Она сказала, что и дальше будет стараться его понять, если он даст ей время. Она вернётся в его объятия, и всё будет хорошо. Он сможет.
Шаг, другой, третий. Он сосредоточится на делах Первого Порядка, он не будет думать о ней. Время пролетит быстро. Тем более, что он в последнее время пренебрегал своими обязанностями. Он не должен был вешать на Хакса последствия атаки Сопротивления, но ему просто было не до того.
Да, есть вещи, которыми он должен заняться.
***
Он идёт по коридорам, мостик уже близко. Кайло перебирает в голове всё, что должен сделать. Всё, что пустил по боку. Он даже не взглянул на первые рапорты о нападении Сопротивления. И вообще мало чем интересовался со времен Иларии, с тех пор как нашёл... он прогоняет эту мысль.
Надо собрать Рыцарей Рен, обсудить, что делать с их постами после недавних потерь. Он чуть не отослал их назад на их корабли, но теперь, когда она... он встряхивает головой, пытаясь изгнать из мыслей образ её печальных карих глаз. Планы... нужно спланировать, как лучше использовать рыцарей теперь. Столько предстоит сделать. Всё будет хорошо.
***
Он возвращается в свои покои очень поздно... очень рано. Он погрузился в рапорты и задержал Хакса сильно после полуночи, и они вместе строили планы по расширению территории Первого Порядка. Он отказался обсуждать атаку Сопротивления, что привело рассерженного генерала в ещё большее недовольство. В конце концов пришлось идти домой — он чуть не заснул за рабочим столом.
Он входит в спальню и замирает при виде разворошённой постели. Он чувствует словно наяву, как она спала в его объятиях, и его шатает. Нахлынывают воспоминания, которые он столько часов пытался придавить грузом обязанностей. Её вздох, когда он впился ей в шею поцелуем... холод в её глазах, когда она обрекла его на это. Её довольная улыбка, когда ей удалось зажечь огонь Силой... её лицо, когда дверь перед ним закрылась. Вновь и вновь её глаза исчезают за дюрасталью. Он обхватывает голову руками и зажмуривается, чтобы не видеть.
Отогнав эти образы, он раздевается и забирается под одеяло. И тут же аромат Рей обволакивает его, утягивает вниз, вниз, вниз. Он бьёт себя кулаками по голове и стонет в мучительной тоске. Много месяцев он питался своими фантазиями, но знать, что она была в его постели, — пытка и насмешка судьбы.
Раз он не может выбросить Рей из головы, он попробует думать о том, как ему хорошо с ней. Как упоительно было целовать её. Он вспоминает её тяжесть на своих коленях, ощущение её пальцев, когда она гладила его лицо. Он закрывает глаза и пытается раствориться в мыслях о вкусе её кожи, о жарком поцелуе. Да, вот так.
Сквозь него текут блаженные воспоминания. Он проникает языком ей в рот, её пальцы впиваются в его обнажённую спину, и он толкается о неё. Да, да, да. Он чувствует её руки в своих волосах, её ноги вокруг своего торса. О Сила, как она устраивалась там, где был его член. Теперь он знает ощущение от её прикосновений, её вкус, её запах. Он до боли возбуждён. Последний раз это было так давно, и, может быть, теперь, когда она недалеко, это не принесёт такой опустошённости в конце? Он тянется рукой к... но память рисует её источающий тепло взгляд и дверь, которая задвигается перед её сияющими глазами и отрезает её от него. Он потерял её, потерял...
Он зарывается лицом в подушку, пропитанную её запахом, и кричит.
