Два слова об успешном сотрудничестве

— Что, простите? — Алва стоял и как-то слишком по-человечески хлопал глазами. Дик даже представить не мог себе, что когда-нибудь доведется увидеть подобное выражение на лице своего эра. Похоже, Фердинанду удалось этим вечером удивить не только Дика. Чудно! Ричард подобрался и пообещал себе не отступать ни на шаг и полностью довериться своему королю. Похоже, тот действительно знал, что делает. Кэналлийское достояние знатно перекосило. Окделл еле сдерживался, чтобы не улыбнуться. — Вы плохо слышите, герцог? — Оллар закатил блеклые глаза и пожевал губами. Дикон с каким-то внутренним восторгом наблюдал за тем, как Оллар, вернувшись рука об руку с ним, герцогом Окделлом, в тронный зал, снова стал привычным невнятным королем. Но при этом Фердинанд продолжал крепко и твердо держать ладонь Ричарда, демонстративно поглаживая ее. — Тогда я повторю еще раз, — произнес король так же невыразительно, но уже громче, — Наше Величество освобождает герцога Окделла, властителя Надорских земель и вашего оруженосца, от данной в Фабианов день присяги. Я желаю, чтобы… Дик вздрогнул. В голосе Оллара вдруг появились те самые нотки, которые Дик имел честь слышать в парке, и о наличии которых у короля эр Рокэ наверняка даже не подозревал. — … Чтобы юный Ричард перебрался во дворец, в королевские покои. Мы желаем видеть герцога Нашим фаворитом. Служить своему королю можно по-разному. Мы предпочитаем для герцога Надорского особый и весьма почетный способ службы. Дикон почувствовал, что краснеет. Фердинанд выразился более чем однозначно. Алва застыл. Дикон смущался, но это не мешало ему наслаждаться давно желанным вниманием монсеньора. Кажется Ворон впервые смотрел прямо на Окделла. Тот опустил ресницы, но продолжал сквозь них поглядывать на Первого маршала. Тот явно был… недоволен? С чего бы это, эр Рокэ? — Эм… — Алва переводил взгляд синих глаз с короля на своего оруженосца, бывшего, впрочем… — Даже не знаю что и… — Все в жизни когда-то случается впервые, — довольно громко произнес Дик, пробуя на вкус свое новое амплуа — фавориту короля можно все, даже дерзить бывшему эру и Первому маршалу Талига. Он с трепетом следовал плану, который ему наскоро обрисовал Фердинанд, а потому поднял взгляд и заставил себя смотреть Алве прямо в лицо. — Вот и наш великолепный маршал в первый раз не знает, что сказать. Фердинанд, услышав сказанное Диком, рассмеялся в голос. Люди, те, кого принято считать цветом Талига, стали оглядываться на своего монарха. Ну еще бы. Дик готов был поклясться, что смех короля большинство из них слышит впервые. — Вы очаровательны, юноша, — улыбнулся король Ричарду, и обернувшись к Алве, добавил. — Вы так много потеряли, мой друг. Герцог Окделл - настоящее сокровище. Впрочем, по закону все лучшее должно принадлежать королю. — Я не уверен, что это возможно, Ваше Величество, — Алва встрепенулся и тряхнул черной гривой, принимая, наконец, привычный надменный вид. Ага, как же… Дик помнил — любовниц, собак и королей, по мнению Ворона, нужно держать в строгости. — Кто Нам запретит? — Фердинанд приподнял мягкий подбородок, но глаза его блеснули недобро. — Наше Величество хочет этого мальчика, и Оно его получит. — Не думаю, что Ее Величество будет от подобного в восторге, — Рокэ усмехнулся, но усмешка эта больше походила на гримасу. Дик с долей облегчения заметил, что королевы в зале нет. То, что Катарина холодна к мужу, ни для кого секретом не было, но кто знает, как она отреагировала бы на новоиспеченного фаворита. Эр Рокэ был прав. — Вот и займитесь утешением Ее Величества, — совсем уже непохоже на себя припечатал король. Дик вздрогнул и едва удержался, чтобы не втянуть голову в плечи. Придворные застыли, пожирая спорщиков жадными взглядами. — Вам прежде это удавалось блестяще. Огромная зала погрузилась в тишину. Дик, кажется, слышал, как бьется его сердце. Создатель, во что его угораздило влипнуть… Монсеньор молчал. Но по лицу кэналлийца было видно, что тот сдаваться не собирается. Впрочем, с Ворона станется спорить с королем, тем более, если ему брошен публичный вызов. У главного входа показалась стройная фигура в темном. Дорак… Кардинал, узнав о том, что происходит, спешил оказать поддержку своему протеже. Оллар, заметив доверенное лицо Создателя, чуть дрогнул губами, а потом, словно это было само собой разумеющимся, спокойно произнес, и слова эти медленно растворялись в неестественной тишине тронного зала: — Идемте, Ричард, я покажу вам свои покои, — властитель Талига уверенно и с невесть откуда взявшимися достоинством повел смущенного Окделла к выходу. — Господа, прошу извинить нас. Всем доброй ночи. — Ричард, вы так легко к этому относитесь? Где же ваша хваленная Честь? — ударили в спину полные холодного яда слова. — Я служу своему королю, — сухо и тяжело отозвался Ричард, не оборачиваясь и теснее прижимаясь к Оллару, который чуть сильнее сжал его руку, — разве это не наш общий долг, герцог? — Прелесть какая! — Дикон лопатками чувствовал взгляд эра, и тот совершенно точно добрым не был. — Кто бы мог подумать, что вы, юноша, так кардинально измените свои взгляды и в столь короткое время проявите подобную лояльность действующей фамилии. — Я следую вашему примеру, монсеньор, — огрызнулся Дик, на время даже позабыв о своих чувствах к Алве, и дернулся, но Фердинанд удержал его, крепко стиснув руку, и тихо шепнул: — Пусть скалится, укусить он тебя сейчас не сможет, даже если захочет. Идем.