Два слова об успешном сотрудничестве

— Совсем спятил? — С чего ты взял? — Рокэ невозмутимо оправил и без того идеальный манжет. — Сделал этот простой вывод из того, что только что услышал, — Ли напряженно свел брови и нервно барабанил пальцами по дубовой столешнице, — я ведь правильно понял? Ты просишь меня поспособствовать тому, чтобы твоя маршальская задница проникла в покои Его Величества с весьма неблагородной целью — проследить за новым фаворитом того самого Величества. Я ничего не упустил? — Все верно, мой друг, — Рокэ сохранял надменный вид, и внешне был совершенно спокоен. Но только внешне. Выходка Оллара выбила его из равновесия. Возможно, в любом другом случае, коснись дело чего-то другого, Ворон Кэналлийский лишь посмеялся бы над неловкой попыткой короля уколоть его, но это… Отчего-то внезапная утрата объекта для насмешек, нелепого и, в общем-то, ненужного Алве мальчишки, вызвала внутри Рокэ протест. Нет, неверно — волну протестов. Властитель Кэналлоа не привык разбрасываться своим. Да, он мог швыряться деньгами, драгоценностями, породистыми лошадьми и собаками, марочным вином, но люди… Как бы ни был беспринципен и порочен Первый маршал, подобное отношение к живым людям он считал неприемлемым. А кроме того, Ричард, молодой, ошалевший от столичной жизни провинциальный жеребенок — был забавен. Рокэ, сам до конца того не сознавая, находил чарующую прелесть в том, чтобы постоянно задевать своего юношу, наблюдать за тем, как мило Дикон обижается. Ловить нечаянные вздохи и томные взгляды, которые Окделл иногда бросал в сторону Рокэ было приятно. Он даже помышлял о том, как отреагирует юноша, если его эр вдруг сменит гнев на милость. Но «вдруг» случилось неожиданно и совсем не по воле Ворона. Такого поворота Алва не ожидал. Похожий на набитое соломой огородное пугало, облаченное в драгоценную парчу и бархат, Фердинанд ударил удивительно прицельно. Случайность? Может быть. Впрочем, злой умысел и продуманный план исключать было нельзя. А потому… Не успела сладкая парочка покинуть тронный зал, Рокэ уже знал, что просто обязан разобраться, в чем тут дело. И да, по возможности непременно вернуть себе свое. И что с того, что король освободил Дика от присяги? Да как он смел, вообще?! И почему Окделл реагировал так странно? Все это требовало разбирательства. Незамедлительно! — Но к чему все это, Росио? — Лионель всем своим видом выражал нежелание впутываться в безумные дела друга. — Ты же совсем недавно говорил, что Окделл для тебя как заноза в заднице. Ты должен радоваться столь удачной возможности избавиться от подобной обузы. — Мало ли, что я говорил, — Рокэ не изменился в лице, но упрямство друга начинало его раздражать, а где-то там, в покоях Фердинанда, Окделл оставался с королем наедине. — Я клялся перед лицом этого… как его… ах да, святого Фабиана, что буду беречь своего оруженосца. Я не могу нарушить клятвы. — Тебя освободили от нее, — со значением фыркнул Савиньяк. — Окделл больше не твоя забота. — Ли, — Рокэ сложил руки на груди и всякий, кто имел несчастье служить под началом Алвы, знал, что этот жест не означает ничего хорошего — маршал начинал выходить из себя. Хотя голос его звучал по-прежнему лениво, — ты мне либо помогаешь, либо… — Ну, хорошо, — Савиньяк жестом, перенятым у друга, прикрыл глаза руками и слегка надавил на них, — но обещай, что ты не станешь вмешиваться, даже если король решить отыметь твоего юношу королевским скипетром. — Не могу обещать… — Рокэ поморщился, — хотя бы потому, что ничем другим Оллар его отыметь и не сможет. По словам Ее Бледного Величества, в штанах ее мужа так же набито соломой, как и в голове. Я вообще не могу взять в толк, для чего ему понадобился фаворит. — И все же, Росио… — на Ли было жалко смотреть, вид у него был как у человека, который застрял между летящей вниз снежной лавиной и стекающей с другой стороны раскаленной лавой, — поклянись на крови, что будешь держать себя в руках и не подведешь нас обоих под расстрел. Рокэ вздохнул и нехотя кивнул. — Хорошо, — Лионель тоже вздохнул, но с облегчением, — тогда у меня есть план. «Идиотский план» — думал Рокэ, ухватив своего юношу под руку и, старчески шаркая ногами, немилосердно сутулясь, шагал в сторону королевской купальни. Окделл был бледен, но удивительно спокоен для человека, которого вот-вот должны были выебать королевским скипетром. Ну в самом деле, не для того же, чтобы нюхать розы при луне, Фердинанд объявил оруженосца Алвы своей симпатией. Рокэ исподлобья, не выходя из взятой на себя роли, поглядывал на Дикона. Настолько близко и внимательно Рокэ рассматривал своего бывшего юношу впервые. Вроде все как всегда, но что-то в облике Ричарда было не так. А может это от того, что теперь мальчишка принадлежал кому-то еще и дотянуться до него стало ох как непросто? Чтобы приблизиться, приходилось рядиться старым слугой и нарушать все возможные и невозможные законы. С Катариной было все легко - только захоти. Возможно, потому ее давно не хотелось. То ли дело Ричард, принадлежавший теперь королю, и которого, в отличие от Катари, Фердинанд желал. Это возбуждает, согласитесь. Дикон лишь гневно сверкнул глазами, позволяя слуге себя раздеть. Рокэ внезапно захотелось сделать это самому, но пришлось заниматься ванной, так выпал кинутый в коридоре жребий. Первый маршал, безропотно занимался тем, что входило в обязанность слуги, опрокидывая в мраморную чашу один за другим чан с горячей водой, и наблюдал за тем, как Дикон лишался одежды. Рокэ с возрастающим раздражением заметил, насколько надорский праведник безразличен к тому, что с ним происходило. Может король опоил его чем? Ведь еще совсем недавно, стоило монсеньору невзначай коснуться руки своего оруженосца, как тот становился совершенно пунцовым и потом всячески избегал своего эра в течении долгих часов. А тут… Мальчишка безропотно погрузился в приготовленную Алвой воду. Откинул голову, так что кончики русых волос утонули в пене и прикрыл глаза. — Вам помочь, монсеньор? — Рокэ не удержался и склонился к самой голове Ричарда, немилосердно измываясь над голосом и заставляя его хрипеть. Юноша вздрогнул и распахнул глаза. Рокэ пояснил: — В наши обязанности входит прислуживать при купании и, собственно, купать. Подобную помощь северный герцог резко отверг. Хм… А чего он ожидал? Что Дик распластается и с шальной улыбкой позволит незнакомому старику себя лапать? Для этого старик должен быть как минимум королем Талига. Рокэ на миг представил, как Фердинанд будет пускать слюни на гладкую и мальчишески упругую кожу Окделла. Карьярра! Юноша, глубоко вдохнув, вдруг полностью нырнул в воду. Надолго… Выждав довольно прилично, Рокэ выудил из воды почти захлебнувшегося оруженосца. Злорадно думая, что мальчишка, наконец-то образумился и понял, что его ожидает в спальне короля. Ан нет. Дикон зло фыркнул и обозвал своего спасителя идиотом. А после, встал, демонстрируя молодое и стройное тело и выбрался из каменной чаши. Рокэ ревниво накинул ему на плечи приготовленную заранее простыню, и Ричард наскоро обтер стекающую с него воду. А после, безразлично принял из рук второго слуги свое ночное облачение — кружевное и… женское? Рокэ едва не вышел из отведенной ему Лионелем роли и не выругался вслух, грязно и на кэналлоа. Окделл же весьма чувственно, словно пробуя на вкус новый статус, натянул на себя почти прозрачную рубаху, а потом, тряхнув все еще влажными волосами, решительно шагнул в сторону спальни, оставляя своего бывшего эра в полнейшем шоке, и… Рокэ не сразу это понял — изрядно возбужденным. Жестоко, Ричард, очень жестоко!