Психо города 604

Щелчок в густой тишине, и неяркий огонек появляется в сумраке; сигарета прикуривается медленно, с долгой затяжкой. Блэк откидывается на стул и медленно выдыхает дым, щелкая крышкой зажигалки и отшвыривая её на стол. Ноутбуки загружены программами, перегоняя вирусняки и коды на запрещенные ресурсы и серваки, и он может на несколько часов абстрагироваться, смотря через открытое окно на далекие, видные даже через весь Север, огни шпилей, и молча анализировать и размышлять. Мужчина едва ли прищуривается, вглядываясь в синюшную темноту ночи за окном, и составляет по кусочкам разорванный пазл, задумчиво покручивая тлеющую в пальцах сигарету. Сегодня уже третий день, Правитель ушел на дно, без трансляций очередного садизма и, видимо, подготавливая новую экзотическую платформу для следующего представления. Что ж, пусть, Ужас позволит, посмотрит, как этот чокнутый щенок выкрутится без доступа на запрещенные пиратские ресурсы в этот раз. Вдобавок, можно перекинуть часть его записей милашке Фее, которая так кропотливо составляет на него профиль с помощью приглашенных экспертов. Дилетанты, блядь. Вторая долгая затяжка и дым медленно жгуче оседает в легких, а обыденная горечь чувствуется на языке, и в пору бы отдохнуть, дать шанс городу отдохнуть, но в противоположность установившимся традициям, Ужас только начал игру. Несколько минут в тишине, едва подмечая как экран второго ноута затухает, переходя в спящий режим, и вновь щелчок колесика, откидывая крышку зажигалки. Яркие искры и небольшое желтое пламя, подкуривая еще одну. Он с задумчивостью смотрит на зажигалку в руках и выдыхает сизый дым, громко захлопывая псевдометаллическую крышку. А та была настоящая. Питч едва ли фыркает, прокручивая в левой руке маленький золотистый предмет. Разбрасываться такими трофеями… бешеной стоимости, учитывая редкость и дороговизну тех металлов, по нынешним меркам. Всего лишь зажигалка. Но он не поверит, что по незнанию его белоснежное чудовище целенаправленно выкинуло ту черно-матовую прелесть. Мужчина усмехается, прекрасно зная, где уже видел нечто подобное. Пять лет назад, онлайн трансляция, на презентации нового топлива в головном офисе Белого Шпиля: тогда для совета директоров компании устроили наивысший пафосный банкет, с прямой трансляцией по всем каналам и сборищем всей гнилой богемы этого города. И всего их шесть. Шесть презентов для директората Белого Шпиля, которые, после официальной трансляции, в приближенном кругу получили всего несколько человек… Только вот до самой показушности момента ему как было так и есть наплевать. А вот презент, который хер пойми как был у Фроста… Обтекающая, без острых углов, матово-черная зажигалка, с корпусом из вольфрама-титана… просто так явно не могла достаться мальчишке. Украсть такому как он — нереально, купить на черном рынке — кредитов за всю жизнь не хватит, подделка такого качества — муторно и неактуально; не все главари банд такой понт используют, не то чтобы мелкий курьер-подросток. И не подделка. Фотографическая память отлично дает вспомнить оригинал на видео и фото, чтобы сравнить с тем, что было у парня в руке. Напрашивается вопрос и логический ответ: откуда и почему. Вторая сигарета медленно докуривается, заполняя комнату синеватым дымом, но он не обращает внимания, смотря на далекие огни небоскребов и просчитывая прошлое мальчишки. В честь появления на презентации всех директоров компании и были подарены эти маленькие, но бешено дорогие аксессуары. Директоров шесть: трое из них за последние пять лет сменились, умерев достаточно загадочной смертью; хотя ничего загадочного в подставных убийствах и удушениях под суицид нет. Он, возможно, ошибется с адресом, но точную дату контрабанды, где вкупе и с другими ценностями погибших, были и эти три зажигалки, помнит прекрасно. Значит, остаются еще три, чьи владельцы не менялись, впрочем, как и не расставались с элитными подарками на протяжении нескольких лет; учитывая, как много эти холеные нарциссичные сучки мелькают в прессе, на каналах и в интернете, порой специально красуясь дороговизной… Остается последнее: кто именно, как и из-за чего пересекся с этим бедствием, впрочем… Питч всего на секунду вспоминает образ мальчишки и тут же два вопроса автоматически отсеиваются. Просто молоденький совершенно беззащитный альбинос, скитающийся по А7 и Кромке. Которого вполне могли специально выловить и доставить к нужному заинтересовавшемуся им лицу. Заинтересованных в юных мальчиках необычной раскраски двое; Сандерсона он вычеркивает сразу же — слишком ленивое, молчаливое и флегматичное создание, помешанное только на сне, своих «добрых» идеалах и золоте. Остается предприимчивый, склонный к оргиям и БДСМ извращениям Остин Адес, заведующий третью всех акций и любящий побаловать себя экзотикой, и сам глава и основатель Белого Шпиля — Арс Холд, или же просто Лунный — Луноликий. Ублюдочная, до мозга и костей, цепкая до власти пакость, нарцисс, прячущийся за показным миротворчеством и милостью ко всем жителям 604. С идеально выбеленной, аж тени зацепится негде, репутацией и обожанием чуть ли не всей «приличной» части города. Сука, которой вылизывают жопу все хранители порядка и остальные директора Шпиля, особенно Сандерсон. Только вот несмотря на обожание полиции, внутренней безопасности и остальных комитетов, вкупе, конечно же, с Департаментом, рыльце всё равно в пушку, даже в щетине, учитывая видео подпольных боев без правил и прочих черных аукционов и торгов, где неоднократно фигурировал. И это только верхушка айсберга. Ужас недовольно цыкает, и докуривает сигарету до конца, подпаливая отчасти фильтр и надеясь, что прошлое мальчишки не связано с этими ублюдками, и всё не так, как он просчитал. Хотя, вероятность того что он прав равна девяносто шести процентам, с погрешностью на отклонения сценария на три процента. Чудище право — он нечерта о нем не знает. А еще это чудовище не появлялось больше трех дней… Но на Кромке его нет, и не появлялся — новый житель квартиры, что некогда занимал Фрост, это отчаянно подтверждал, и камеры в его любимом магазинчике «M.r.c.l» беловолосое чудище не зафиксировали. Вывод… Всклик от проснувшегося старого ноута и загрузившего коды отвлекает, потому мужчина медленно оборачивается и едва ли смотрит результат своих кропотливых работ. Довольно-пакостная ухмылка сама появляется на губах, и хищник уже в предвкушении. Теперь остается отправить три подарочка: щеночку, малышке Фее и, конечно же, позлить любимого Кролика. Питч усмехается, думая, что это будет весело, и дотянувшись до ноутбука, впрочем не вставая пока со стула, щелкает всего на несколько клавиш, запуская цепную реакцию, и прибавляя еще большей головной боли команде Феи. А через две минуты и еще пять ленивых затяжек последней оставшейся в пачке сигареты, Ужас встает со стула и, захватив плащ с перчатками, покидает дом. *** — Я же тебя не трону, ну же, Джек… А мальчишка всхлипывает и покорно прикрывает глаза, позволяя новый поцелуй. Твою мать, он так скучал и… не может же быть так хорошо… Резкий звон и скрип откуда-то справа заставляет моментально открыть глаза и насторожиться. «Нет, не может», — фыркает подсознание, а Джек только окончательно просыпается и морщится, слыша, как открывается тяжелая дверь. — Ну что, мальчишка, выспался? — в подсобку магазина заходит пожилой седоволосый мужчина и как-то весело оглядывает разлегшегося на импровизированной кровати парня, который, впрочем, уже садится и вовсю потягивается и зевает. — Ага. Не знаю, что я бы без тебя делал, Тео, — улыбчиво благодарит заспанный парень, — В который раз выручаешь! — Да какие проблемы, — машет на него рукой пожилой мужчина, — Всегда говорил — обращайся. — Спасибо. Кстати, по поводу оплаты... Джек уже спокойно встает и ищет в кармане джинс припасенные и раздобытые кредиты, однако пожилой торговец подходит к нему и быстро хлопает по плечу вынуждая остановить поиски. — Да ладно. Мне ж не жалко! Да и ты тут за всем присмотрел, молодчина, — Тео обходит парня и подходит к дальней стене, с тремя небольшими полками, наклоняясь и что-то ища внизу, — Так что с тебя не возьму, сам знаешь. Да и, к тому же, ты вчера здорово мне помог с той небольшой посылкой. — Ай, пустяки... — Фрост отмахивается, и мысленно думает что дальше, куда и зачем, ведь сидеть весь день в будке-магазинчике или светиться около нет никакого желания, пусть и общество хорошего знакомого его вовсе не напрягает. — Кстати, — через какую-то минуту спохватывается беловолосый, — Если что, можно я сегодня опять приду? — Да без проблем, — добродушный продавец только кивает и опять лезет под нижнюю полку, видимо доставая нужный товар для скорых клиентов, — Я в принципе могу обеспечить временное жилье на недельку — другую, так что, если устраивает, то оставайся. — Да нет, — мнется Джек, — Может даже уже сегодня не приду, но на всякий случай спрашиваю. Фрост прикусывает изнутри щеку и старается пока не лезть в ту мешанину, что творится в голове, а еще ему очень хочется пить, но он из-за упертости лишь мотает головой, думая что купит где-нибудь по дороге. — А вообще, у тебя всё в порядке, ничего серьезного не случилось? — Да нет, что ты! — жизнерадостно отмахивается парень, вообще не беря в голову тот факт, что он по сути поцапался с… Джек отворачивается, не желая даже думать, смотря через открытую дверцу магазина на светлую улицу; пасмурную, но пока еще слой облаков не настолько велик, чтобы создать противно-серые тона по всему городу. Блядскому городу. — Ну смотри. И Джек кивает. А после еще раз благодарит, чутка разминается после неудачной ночи на твердой поверхности и наконец уходит, прихватив с собой только бутылку воды, в подарок кинутую Тео. Маршрут построить просто: ему нужно забежать в несколько точек, поработать курьером, обходя все главные улочки и те пересечения которые он сейчас даже на дух видеть не хочет, и занять голову чем, блядь, угодно, только не тем, что похерил всё что можно за какие-то пятнадцать минут. Уже четвертый день, унылый для него и жгучий. По новостям временное затишье, все прячутся и не высовываются и город стих, словно как перед тотальным пиздецом в виде Армагеддона или войны. Но даже это для него уже не имеет значение. Его ощущения сводятся лишь к выедающей всё тоске и злобе на самого себя. И Фрост сделает всё, лишь бы отвлечься не думать, не возвращаться в ту реалию которую он сам и создал. Потому ему проще заняться выживанием и подумать куда он пойдет ночевать этой ночью. *** А под вечер начинается дождь. Мерзкий, непрекращающийся, прохладный, смывающий чернь и копоть с крыш домов и небоскребов, и оставляя на улицах грязные черные лужи, стремящиеся превратится в химические чернильные реки. И он перебегает одну такую, шлепая по воде и замачивая кроссовки, натягивая посильнее капюшон и задыхаясь от третьего забега по округам А7. Ничерта не прекратилось и только началось: вся ебнутая агония внутри и неблагосклонные к нему обстоятельства внешне. Блядские, объединяющиеся банды, закон подлости, по которому ему некуда податься и, конечно же, чертова упертость, ведь переждать непогоду хоть где-то у знакомых, у того же Тео или Джейми ему так неохота. И да, Фрост, блядь, упертый, либо это просто в наказание самому себе. Он резко выдыхает и вслух громко матерится, когда рядом с тротуаром на почти спокойной дороги неожиданно пролетает ебучий черный джип и брызги летят на него. — Да, чтоб провалится этому городу! — рычит парень и смахивает с лица черные капли, не останавливаясь и сворачивая в непримечательный проулок, который по идеи выведет его на гребанные спальные районы возле Кромке, где, по слухам, более безопасно и можно перекантоваться. Дальние со всех сторон и сверху шепотки, маты, крики, голоса и смешки напрягают, и Джеку кажется, что это всё по его душу, что, каждая тварь так или иначе его видит — видит его белые волосы, даже не смотря на то что он в капюшоне, и хочет его затащить и порезать: пырнуть, задушить, избить, выебать... — не важно. У него медленно, но верно развивается блядская дикая паранойя, которая при обстоятельствах грозит совсем не хорошим и уж точно, твою мать, не радужным. «Допрыгался, Оверланд!» — почти рявкает внутренний голос, но он лишь смахивает капли с лица и матерится из-за наполовину промокшей толстовки. Ощущение неправильности складывается вот уже добрые пять часов: после последнего курьерского забега и понимания, что он не хочет даже тупо спокойно посидеть на одной точке пять минут, и ищет, сука, приключение себе за задницу. А всё почему? Правильно, Фрост! Всё потому, что подсознательно интуиция только так воспринимает неожиданную встречу с чертовым Ужасом — его приключение и опасность равняется неожиданной их встрече. По крайней мере, раньше это было так. Джек закусывает губу до крови, невольно и до боли, и прыгает на небольшой заборчик–сетку, подтягиваясь и перелезая через препятствие. Вот, блядь, как работает его чертово сознание — делает всё, чтобы ухудшить положение — бегать ярким маяком по А7, ночью, под дождем. И нет, твою ж, он не успокоится, он нарывается! И ведь, блядь, нарвется — знает себя, знает этот ебучий город. Он ненавидит его! Господи-твою-мать как же ненавидит то! Вторую же причину, почему еще бегает и не угомонится, Джек даже не хочет признавать, хотя подсознание гаденько смеется и тычет его в это рожей — ебучая совершенно неправильная вина — наказание самому себе. Он ж, блядь, мог не злиться, мог не требовать — но нет, взбесился, и что теперь? Четвертый день ада, самого настоящего и даже не под землей. Всего четвертый день... А он уже не может. У него уже ломка… «Предпоследняя стадия, идиот», — уведомляет почти буднично он в мыслях. Да, и началась она ровно на следующий день, как сбежал от своего хищника. Хищника… Джек останавливается, задыхается, хватается рукой за мокрую скользкую стену и жмурится, не то от боли в легких из-за недостачи кислорода, не то из-за боли в сердце при упоминании какой он долбаеб, и что уже четыре дня не видел своего персонального и идеального хищника. «Своего… Только моего?..» — где-то в мыслях, и хриплый стон вслух от которого самому становится жутко. Ебучая одержимость. А дождь всё усиливается, потому он набирает в легкие как можно больше воздуха, очень медленно выдыхает и срывается вновь. Попутно думая и ломая голову, почему нельзя было по-другому, почему с Блэком так сложно, почему и еще раз почему. Но мозг в последствии бега, словно погони, и через пятнадцать–двадцать минут приходит только к одному: по-другому и не получилось бы. Он согласился, он принял для себя такую жизнь с необычным человеком, с настоящим матерым убийцей-садистом, ебаным серийным маньяком — самым опасным из всех, и надеется на розовые сопли, чай в постель и утренний поцелуи, как-то глупо... Даже ебучие объяснения, которые он требовал — глупо. Джек смахивает с лица, не то капли дождя, не то еще что-то мокрое, и не хочет ничего, кроме как увидеть эту беспощадную холодную сволочь. Даже, если всё будет по-прежнему, даже если будет всё так же ровно и холодно, даже если просто будет только секс, даже если будет молчать остальное время, даже если… Он мазохистски, до сдирание кожи, хочет его увидеть… — Я просто это приму, слышишь?.. — не то в пустоту улицы и темноты вокруг, не то для самого же себе обозначая. Пусть, блядь, он на него орет, пусть не дает ничего, пусть всё будет как было, только, твою сука мать, пусть просто будет! Никогда никому не уступал, не подчинялся, а тут… «Ну пиздец тебе Фрост», — хмыкает подсознание так замогильно, что реально на его жизни и свободе можно ставить гранитный кладбищенский крест. Готов сломаться, готов уступить и принять — только быть с ним; видеть, чувствовать, знать, что всё хорошо, целовать, поизноситься имя и оставлять царапины на спине, позволять присваивать и считать собственностью. Беловолосый думает, что докатился, совсем идиот и придурок, но только огибает на скорости очередной пошарпанный, почти уже разобранный дом, сбивает об угол плечо и бежит дальше. Хотя понимает, что еще несколько райончиков и улиц он не сможет — набегался за день, ебучий эмоциональный раздрай и гудящие ноги не позволят. — Да вы издеваетесь! — шепчет Джек, останавливаясь на середине слегка освещаемой улицы и сгибаясь пополам, хватая порциями воздух, и опираясь руками о колени. Блядский дождь усиливается, а его мысли даже не о ночлеге в безопасном спальной районе. — Эй, малыш, прикурить не будет? — в даже шуме дождя он успевает расслышать приглушенные слова с противоположной стороны, где дома идут слишком близко друг к другу, но есть узкие проемы. И из одного такого, почти параллельно ему, выходит непонятный тип, однако выходит и тут же на дожде вытаскивает из серой кожанки пачку сигарет с зажигалкой и подкуривает сигарету, пялясь странно на Джека, и даже не обращая внимание, что через несколько затяжек сигарета намокает и затухает. «Ещё, блядь, один», — небрежно фыркает Джек мысленно, и только разгибается, отходит на пару шагов назад и, оглядев неадеквата с выкрашенными желто-серыми волосами, вновь ускоряется, быстро переходя на бег, и нахрен съебываясь с этой улицы, даже не оборачиваясь и не замечая зловещей улыбки на вытянутом лице мужчины. — Далеко не убежишь… — воодушевленно вслед парню проговаривает он, и выплевывает намоченную сигарету, тут же доставая из пачки новую и вновь прикуривая, не обращая внимание на дождь. И лучше бы Джек пожалел об этом, пожалел, что не расслышал, пожалел, что не обернулся — задумался бы блядь... Но нет, он ж, твою мать, смелый и везунчик! Поэтому вскоре приходится прятаться в каком-то подъезде, надеясь, что ублюдок пробежит мимо. Злополучная улочка осталась позади, но прошло не больше часа, а он всё ещё не добрался до спальных квартир, петляя рядом и уже три раза натыкаясь на этого упоротого неодеквата. Фросту хватило второго раза, чтобы понять, что его, мать твою ж, преследуют, и тут начала взыгрывать паника, учитывая, что чувак нехило так знал все закоулки и потайные ходы на этой части квартала. Блядский мозг, блядский ливень и его усталость. Джек нутром чувствует чье-то приближение, замирает, и вовремя; чей-то бег по мокрому асфальту становится громче, и вскоре человек проносится рядом, на радость парня пробегая дальше. Вновь ему свезло. Наверно. Паренек только матерится приглушенно и поправляет мокрый капюшон, неприятно липнущий к волосам и части лица, с левой стороны. Честно сказать — его заебали эти догонялки, а если быть еще честнее с собой, то ему уже сложно петлять и убегать. Джек усмехается, и касается заполненного кармана толстовки с левой стороны. Он, блядь, как знал, хотя покупал не для себя, а для взятки смотрящего квартир. Ебучая банка с энергетиком… «А теперь давай решим задачку, Оверланд! У тебя есть энергетик, ебанутый псих-сталкер, который за тобой охотится, и полная потеря сил. Плюс, боль во всех мышцах ниже лопаток. Вывод: либо ты сейчас делаешь то, что потом тебе аукнется в лихорадке и боли в сердце, и ты будешь загибаться на кроватке пару дней, либо ты не больше чем через час загнешься в каком-нибудь таком же подъезде, но не факт, что уже встанешь и даже поправишься. Расклад херовый…» — анализ подсознания вкупе с комментариями порой убивает, но мысли верные и парень только морщиться, смаргивая капли на ресницах и достает из кармана холодную банку, в сумрачном свете от лучей фонарного столба, которые сюда попадают, осматривая энергетик. Блядский денек. Но он ведь сам виноват, ведь так?.. Джек усмехается и думает, что хуже уже не будет. Парень тихо открывает газированный напиток и с тихим загнанным выдохом делает несколько больших глотков, не обращая внимания на холод энергетика и ощущения раздирающего горла. «Да чтоб еще раз!» Парень шипит, проглатывая последнее и морщится от горечи и слишком большой газированности, осторожно оставляя пустую банку на ступеньки ближайшей лестницы. Наконец отдышавшись и помедлив еще минут пять, беловолосый выходит из подъезда, осторожно оглядываясь. Уже льет как из ведра, а чертов шум из-за дождя не позволяет нормально расслышать посторонние звуки. Херово, особенно когда тебя преследуют, думает парнишка, но упрямо фыркает и быстро скрывается в проулке меж двух четырехэтажек, чувствуя, как кровь уже начинает бежать по венам быстрее, и согреваясь от чертовых синтетических добавок. «Быстро однако!» — приходит мысль и тут же теряется в ворохе остальных, когда он перепрыгивает через небольшое заграждение и попадает на смежную улицу с неоновыми вывесками и даже нескольким прохожими сталкерами. Ему остается осторожно сделать полукруг и змейкой пробежать четыре диагональю стоящих дома-пятиэтажки, и он окажется у нужных ему спальных квартир. Но, в первую очередь не попасться этому ублюдку, хотя сейчас Джек уверен, что сможет сбежать и в запасе у него, как минимум, час. Так он думает и срывается с места, поднимая за собой много брызг и надеясь всё сделать быстро, пока не пошел откат от дряни энергетика. Дрянь, однако, наступает через пятнадцать минут незапланированно, когда он выскакивает из промежутка двух задних, запыхавшийся, и сталкиваясь взглядом с придурком с желто-серыми волосами в конце улицы. Блядство. А еще его резко кренит в сторону, и Джеку приходится быстро вцепиться мокрыми руками в угол кирпичного дома, глотая воздух и понимая, что боль в грудной клетке распространяется пиздец как быстро и мощно, а ребра сдавливают невидимыми тисками, и приходится дышать через раз. «Организм уже не выдерживает чертовой химии», — пока еще лениво маячит на периферии подсознательного. Проблема с навязчивым придурком не исчезает, проблема с энергетиком появляется чересчур быстро, ливень, как по закону, идет стеной и практически ничерта становится не видно, а он уже полностью промокший, хоть блядь выжимай, и его начинает трясти. Только всё насущее и блядское становиться ровно и полностью параллельно, когда даже за этой стеной дождя он различает, как неадекват достает из-за пояса нож и медленно, в развалочку, прет на него. — Сука!.. — обозленно шипит Фрост и разворачивается на сто восемьдесят, скрываясь в том же проулке, откуда прибежал, в голове строя новый маршрут. А всё ебучие спальные районы и его неосведомленность о многих здесь лазах и потайных проходах. И теперь пошла невезуха, чернильная такая, посудная и он сам виноват в ней. Не вовремя вспоминается пыточная и длинные порезы на груди, но Джек только отмахивается и даже не обращает внимание на то, как трясутся руки — ублюдский тремор из-за начавшейся паники и действий энергетика. Только через три метра он резко и громко выкрикивает от неожиданной боли в сердце, хватается за грубую решетку на одном уже закрывшемся магазинчике и загнанно глотает порциями воздух. «Хуево…» — по слогам оповещает подсознание, и перед глазами не вовремя и по-подлому начитает всё расплываться, но Джек только тихо рычит и собирает себя заново, прикусывая ребро ладони на правой руке и новой болью отрезвляясь. По его расчетам — осталось пару десятков метров. Просто встать, не строя из себя тряпку, и бежать дальше. И он бежит, потому что выхода нет. Хотел же он приключения на свою жопу, так пожалуйста — получите распишитесь! Хочется заржать, но лишний шум ему не к чему. Парень хрипло выдыхает, слишком быстро и прерывисто, мерное дыхание при беге сбивается и ему вкупе всего этого становится сложнее дышать, но упрямство берет свое и Фрост только ускоряется, огибая два здания и наконец так желанно добегая до нужной трехэтажки. Блядь, да неужели?! Нужный подъезд третий по счету, и парнишка обрадованно подбегает к нему, тут же залетая внутрь и… сразу же попадается в чужие руки, вскрикивая от неожиданности и нового приступа боли. Как эта тварь здесь оказалась быстрее него Джек не знает, лишь дергается, когда его хватают за плечи и со всей дури ударяет коленом мужчине в пах, пользуется заминкой и отшвыривает от себя. Он в панике и совершает еще одну ошибку: вместо того, чтобы побежать вправо и по лестнице вверх, он заворачивает налево, в узкий длинный коридор. Для Джека сейчас не важно — страх берет свое, и он несется до конца, пока за поворотом не натыкается на узкую лестницу ведущую тоже вверх. Похер. Может это тоже вход на два верхних этажа. Чертовы медленные шаги позади он слышит от чего не пойми слишком четко, и от этого, сука, еще страшнее, а на второй площадке, меж вторым и третьим этажом, его мотает в сторону из-за передоза энергетика, и парнишка сгибается пополам от нового приступа колющего сердце и легкие ебучим адским огнем. Хуевая была идея, ой какая хуевая… И Джек тупо игнорит помутнение перед глазами и дыхание через раз. Вся подлость в том, что энергетик не спас, а наоборот подвел, подставляя под нож очередного ублюдка. Но сдаваться просто так — хер там, и беловолосый быстро трет лицо, пытаясь очухаться и взбирается выше. Скотство — переходов в другие коридоры нет, только ебучие лестницы и площадки меж этажами… Но наверху, на третьем этаже, одна дверь и Джек обрадовано ломится в неё, почти снося нахер, но когда дверь поддается и он вваливается в новое пространство, то обмирает и думает, что пиздец всё-таки случается и из него не выбираются. Потому что впереди только крыша, потому что на втором пролете уже слышатся шаги, потому что с этой стороны крыши нет запасного спуска вниз, потому что ему становится хуево и спазм в сердце заставляет до побелевших костяшек сжать ручку двери и тихо простонать вслух. «Так и будешь стоять, идиот?!» — рявкает в панике внутренний голос, а Джек как на автомате, словно чужому рядом стоящему человеку, мотает головой и идет под проливной дождь, захлопывая за собой дверь и смутно уже понимая, что здесь нет защелок или даже шпингалета. Но нет, так нет… Ебнуться можно, но у него паника медленно затихает, переходя немой ужас осознания. Ужас… Ужас. Парень упрямо мотает головой и оглядывает ничем не выделяющийся четырехугольник крыши, пустой и без какого-либо прикрытия. Вход он же выход, и только высота вниз, если хочешь спрыгнуть. Проходя десять метров вперед, чтобы через полуметровый карниз убедиться, что прыгать страшно, и крыши рядом стоящих домов слишком далеко, да и зрение на блядство подводит и всё расплывается в десятый раз. А новая волна сжимает легкие так, что он вскрикивает, медленно оседая на бетон и прижимаясь спиной к карнизу, учащенно дыша. Похуй. Нехер было сбегать, как чертов подросток. «А кто ты по-твоему? Как был подростком, так и остался. Идиот белобрысый!» — и Джек с ухмылкой соглашается, потому что хоть что-то отвлекающее, а не осознание, что он позорно отключается, дверь медленно вдали открывается и тело начинает бешено гореть и жечь. — Доигрался в догонялки, — фыркает парнишка, и боль возвращается не только в физике, но и прикрепляется такое знакомое болезненное сожаление. Как-то по скотски и совсем не так как мерещилось. Слишком всё быстро произошло, а он всего лишь хотел переночевать… Где переночевать уже не понимает мозг, и Джек обессиленно всхлипывает, хреново соображая и наблюдая, как к нему с дикой улыбкой крадется этот седоволосый ублюдок, играясь в руке ножом. Интересно, его убьют сразу? Или, как сказал Ужас, сперва поимеют? Фрост цинично усмехается, прижимает правую руку к груди, и поджимает колени — так слегка полегче дышать. Он бесится на самого себя, ревет зверем внутри, но не может прямо смотреть на этого изврата, потому что с новой порцией боли и удушья в горле приходит дикая слабость и глаза начинают слипаться. А эта блядская тварь что-то там говорит, шепчет… Наверно, это херово — так вот подохнуть, не имея возможности даже сопротивляться. Фрост через силу приоткрывает глаза, смаргивая капли дождя и пытается пнуть наклонившегося к нему, но не удается — нога соскальзывает, проезжаясь по мокрому бетону и парню до тошноты противно видеть эту рожу перед собой. И дождь, на зло ему, не перестает лить и вокруг всё грохочет, усиливаясь втройне… Ломанными линиями, как молния, судорога пробегает по юношескому телу, и сковывающая больно захватывает сознание и тело, заставляя тихо обессилено простонать. Ну не так же! Совершенно не так!.. Джек не хочет поддаваться и быть слабым именно сейчас, однако синтетик делает организм слабым и безвольным настолько что ему противно до тошноты от самого себя и глупости ситуации. Его коснутся сейчас ножом или рукой… Если ножом, то Джек мечтает о другом — о черном таком… серповидном… Он не хочет чужого прикосновения, с омерзением ухватываясь за последнюю нить с сознательным, и пытаясь еще хоть что-то придумать, мысленно поскуливая от своего бессилия и страха. Только ничерта с ним не делают, а вместо холодного лезвия в сердце он слышит задушенный крик в шуме дождя и это отрезвляет, позволяя едва приоткрыть глаза, наблюдая, наверное, за галлюцинацией, или же… Неадекват стоит совсем рядом, только непонятно дергается, медленно выронив нож, и по его куртке из горла начинает течь кровь, на странность Фроста слишком густая и темная, а позади кто-то стоит, держа ублюдка за волосы. И Джек не понимает, ровно до тех пор, пока дергающийся в конвульсиях не отшвыривается подальше, а перед ним предстает знакомый силуэт, в черном плаще и с серповидными ножами в руках с которых стекает кровь. «Точняк галлюцинация», — заоблачно думает парнишка и едва приподнимает уголок губ в улыбке. Это всё, что ему нужно видеть, если это его тупой чертов конец. Только вот херов ливень слишком силен и не видно родного желтого взгляда, поэтому он ненавидит сейчас дождь. И, наверное, ему нужно считать от пяти до нуля, чтобы не было так страшно и погано, но сознание даже без этого начинает отключаться. Последнее, что замечает Фрост, так это слишком реалистичные для галлюцинации лужи крови, размывающиеся дождем, и в свете неона от других зданий к нему подсаживается любимый хищник. «Такой раздраженный и неестественно…», — но Джек полностью отключается, даже не успев подумать насколько страшно подыхать. *** Заебись? Да, пожалуй, именно это. Он уже молчит, как пришлось выслеживать этого смертника. — Смертник, блядь, — скрепя зубами и проверяя на наличие ран. Но мальчишка даже нигде не порезался. Хотя, его болезненные вскрики он слышал еще с первого этажа. Блядский Фрост с его чертовыми приключениями. Блэк оперативно проверяет пульс на шее и приглушенно матерится, а с мальчишкой явно что-то не то. Но ничего вколоть ему не должны были: шея чистая, руки аналогично, и Питча бесит ненужный ливень. Он оглядывает крышу в последний раз и поднимает Джека на руки, забирая отсюда, интуитивно понимая, что пацанишка отключился не на пустом месте, а пиздец только начался. *** — Наркотик? Фрост, блядь! Давай, всего одно слово!.. Что, блядь, это было?! — хочется залепить нехилую такую пощечину, уже в третий раз хочется, но Питч сдерживается и вновь резко трясет парнишку за плечо. Хуй там. Беловолосый не реагирует никак и от слова совсем, лишь шумно быстро дышит, мелко подрагивая. Ладно, он хотел по-хорошему. Плащ скидывается через секунду, вровень перчаткам, но на сухую домашнюю одежду нет времени, так же как и дальше пытаться привести обычными средствами этого идиота в адекват. Вопрос, почему он всё ещё это делает, Блэк прячет куда подальше, сдерживаясь действительно из последних сил, чтобы не дать по морде этой белоснежной сволочи. Аналог нашатыря, как и большая часть остальных мед средств, достается из шкафа, и незамедлительно суется под нос парнишки. Дожидаться не приходится, Джек вскидывается на кровати моментально и тихо стонет, едва разлепляя глаза. — Что это было? — не давая вновь уйти в бессознанку, мужчина наклоняется над парнем, не больно хватая его за волосы и заставляя смотреть на себя, — Фрост, блядина, что это было?! — Питч?.. Как ты… — голос мальчишки такой хриплый и тихий, дыхание учащенное, сбивающееся, а взгляд неестественно раскоординированный и мутный, и он вновь дергается, тихо шипя, от резкой вспышки боли. — Блядь, чем тебя накачали, я спрашиваю, идиота кусок! — А?.. Энергетик только… Всего один, но… он подействовал… — бессвязно лепечет Джек, болезненно зажмуриваясь от нового приступа. — Как подействовал? Нахуя? Фрост! — но мальчишка опять отключается, едва тихо всхлипнув и болезненно быстро задышав. Идиот, и по слогам, а возможно даже по буквам. Было бы время, он посмаковал бы способы, которыми будет потом измываться над этим долбаебом. Но Питч прекрасно имеет представление, какой энергетик и какие, блядь, последствия. Невольно приходят точные воспоминания, когда ребята, такие же молокососы как этот, упивались этой хуйни, попадали в реанимацию сразу же, и у них отказывало сердце из-за перегруза химической синтетики, которая на многих действует почти мгновенно. Матерясь уже во всю и не сдерживая беспричинную злость, не то на мальчишку, не то на обстоятельства, Блэк достает всё нужное, кидая нервные взгляды на шумно дышащего парня, что разметался на кровати. Блядский, блядский Фрост, открывая ампулу и набирая шприц, думая, зачем и что после обязательно въебет сволоченышу, который нервы на вилки сука наматывает. Ноутбук рядом кликает оповещением, когда он уже возле мальчишки, закатывая мокрый рукав толстовки на правой руке. Новая запись с прямой трансляции этой падлы, но Ужасу сейчас похуй абсолютно, отмеряя нужное количество восстанавливающего витамина группы С и выверено жгутом затягивая чуть выше локтя, уже зная в какую вену колоть. Только вот блядь Фрост, едва в бреду, едва в полусознанке, одними губами что-то шепчет, вздрагивает, и когда уже на сгибе Блэк обеззараживает антисептиком, вскидывается и вскрикивает: — Не надо! Не хочу! — парень дергается, на несколько мгновений приходя в себя, с ужасом отползая на кровати к стене, и с нескрываемой паникой смотря на шприц в руках мужчины, — Не смей больше! — Фрост?.. — осторожно зовет мужчина, понимая, что мальчишка флэшбеки ловит, и это вновь ему не нравится, но восстановитель он должен ввести, иначе этот долбаеб эту ночь не переживет, — Джек, на меня посмотри! А парнишка же только кратко выдыхает и переводит на него взгляд. Несколько минут паники в серых глазах, но после взгляд проясняется и Джек облегченно выдыхает, почти шепотом произнося его имя, но на большее сознание не способно, и парня по новой моментально вырубает. Но так даже проще и Блэк, задвинув на будущее обдумывание какого хуя это чудовище так шугнулся, склоняется ближе, точно вкалывая иглу в намеченную вену, медленно вводя лекарство, которое нейтрализует действие химии в организме Джека. По крайней мере, это первый укол. Фросту нужно еще что-то для нормализации сердечного ритма, как минимум еще одна доза белкового, либо витаминного антиоксиданта от последствий этой хуйни и мощное противоаллергенное, вкупе с абсорбентом. Питч одним движением ослабляет жгут и почти доканчивает вводить восстановитель, мельком бросая недовольный взгляд на отключившегося парня: весь мокрый, разметавшийся на кровати, белее чем блядь стенка, с такими же бледнюще-белыми губами и часто вздымающейся грудной клеткой, как при смерти. Почти… И Ужас в очередной раз задается вопросом, стягивая уже ненужный жгут и выводя иглу из кожи, какого, сука, хуя он делает. Он то, и заботится об этом вот придурке?.. Но Джек жалобно всхлипывает и бессознательно сжимает в руке кусок намокшего пледа, отвлекая его от мыслей, и мужчина понимает, что эта ночь будет чертовски долгой. *** Это какой-то пиздец, так ему кажется и так есть на самом деле. Блэк более-менее приводит мальчишку в порядок — выводит из коматоза, возвращая в бренный ебучий мир, — только под утро, перепробовав на нем более десяти инъекций и возвращая к более наилучшему состоянию и спокойному сну. Он садится на кровать, устало смотрит на Фроста и… И какого хуя то? Все затраченные силы, время, ресурсы для поиска, и действия в отношении этого мелкого, явно не совпадают с тем, что он ему тогда наговорил. Как же его это заебало. Питч прикрывает глаза и думает, что под матрасом лежит пистолет с глушителем, всегда на всякий случай, и проще было бы достать, снять предохранитель и… просто выстрелить. Он сглатывает, запускает пальцы обеих рук в волосы и опускает голову на ладони, думая всё же какого хера и почему рука так и так не поднимется. Вот же он лежит. Даже не поймет что случилось, даже не проснется… Безболезненно, без страха, без предательства. Всего одно движение, нажимая на курок, всего одна пуля и всё закончится, всё придет в его норму. Но нет, он даже не позволяет пальцам дернуться в направлении левого угла матраца. Хотя в голове что-то так навязчиво кричит убить; убить раз и навсегда, и больше не вспоминать, не искать, не давать защиту и не беречь эту никчемную жизнь. Сил на раздраженный рык даже не хватает, и Питч понимает медленно, неохотно, что тут он проигрывает, и ни в одном из случаев на этого парнишку у него рука не поднимется. И лучше б было бы, если он его не спасал тогда. Убил бы Шипа чуть позже, но нет, надо было пожалеть, надо было вспомнить этот взгляд серых упрямых глаз, надо было ебучему чувству внутри поиграть в собственника. Доигрался блядь. Питч поворачивает голову в сторону Джека и не то злобно, не то вымучено смотрит на спящего мальчишку, и в полной тишине понимает, что теперь лучше убьет любого другого, чем сможет, когда-либо причинить вред Фросту. Хуевая ловушка для самого Ужаса 604. И она, похоже, уже сработала.