Одержимые

— Господин, поднимайтесь, мы приехали, — услышал Эд сквозь сон голос верного слуги. Едва разлепив будто бы свинцовые веки, Эдвард размял затекшую от неудобной позы шею и понял, что чувствует себя куда лучше, чем когда уезжал из крепости, только вот что-то подозрительно давит на его ноги. Наклонив голову, Марлоу едва не подавился воздухом, смотря на мирно сопящего на его коленях Клауса, нагло закинувшего ноги на сиденье и скрестившего на груди руки. Его черные волосы водопадом стекали с колен Эда и кончиками едва касались низа повозки. Марлоу забыл, как дышать, жить и, вообще, кто он такой. Он лишь неотрывно смотрел на расслабленное и такое любимое, преследующее его во снах столько лет лицо, ласкал взглядом правильные, немного резкие черты, тонкие и выразительные брови, бледные губы. Клаус улыбался во сне, и улыбка значительно преображала его лицо. Он переставал походить на хищную птицу и выглядел менее опасным и пугающим. Его холодная красота сменялась теплой, мягкой. Эд боялся пошевелиться, потому что нарушать момент ему не хотелось. Наверное, он никогда больше не сможет увидеть такого Клауса, так что он старательно запоминал каждую мелочь, каждую черточку, сохранял в памяти. — Господин, — Грегори появился очень некстати. Его голова пролезла в окошко двери. Старый слуга внимательно осмотрел обстановку, наткнулся на тяжелый взгляд Эда и поспешил ретироваться от греха подальше. Марлоу же молился всем богам, чтобы Клаус не проснулся. Но было поздно. Ведьмак резко распахнул глаза цвета стали и сонно посмотрел на Марлоу, который так и замер памятником самому себе, боясь пошевелить и пальцем. Некоторое время Клаус пристально всматривался в Эда, буквально прожигая его взглядом, после чего рассмеялся. Удивленный донельзя и обиженный Эд покраснел от корней волос до кончиков пальцев и столкнул ведьмака со своих колен. Тот неуклюже рухнул на пол и ушиб копчик. — Ты чего ржешь, сволочь? — обиженно проворчал Марлоу, отворачиваясь, чтобы Клаус не видел его лица. — Ты бы свое лицо видел, — прохрипел тот, продолжая смеяться. — Я такой рожицы в жизни не видывал. Это ж надо было такую скорчить. — А нечего было нагло занимать мои колени, придурок! — взвился Эд, выползая наружу, чтобы глотнуть свежего воздуха и проветрить мозги, которые просто закипали от смущения. — Мог бы и спасибо сказать, — заметил Клаус, дырявя взглядом спину мага. — Я тебя, психованную истеричку, залечил, пока ты спал, потому и сам отрубился. Так что не скупись своими коленями, которые, между прочим, дико жесткие и неудобные. — Никто не просил тебя на них спать, так что заткнись! — прорычал Эд, осматривая свою рану, которая не зажила полностью, но затянулась достаточно, чтобы маг не умер от потери крови. — Вот и спасай потом жизнь аристократам, — фыркнул Клаус, покидая повозку вслед за Марлоу. — Никакой благодарности. — Спасибо, — неожиданно искренне поблагодарил Эд, потому что за помощь с раной он действительно был благодарен. Просто у него, как у влюбленной девчонки, мозги рядом с Клаусом напрочь отшибало. Ведьмак опешил, смотря на Эда широко раскрытыми глазами и хлопая ресницами. Отойдя от шока, он подался ближе к Марлоу и приблизил ухо к его губам. — Что-то я не расслышал, — издевательски протянул он. — Со слухом плохо стало в последнее время. Не повторишь? Эд вспыхнул, рассматривая аккуратное и красивое ухо, которое ему чертовски сильно хотелось укусить, только вот, как казалось, Клаус может не так понять порыв Марлоу. Точнее, поймет-то он так, только вот последствия могут быть чертовски неприятными. — Иди к черту, придурок, — пробурчал Эд, отворачиваясь. — Ладно-ладно, мистер зануда, — Клаус поднял руки в знак капитуляции и потянулся до приятного хруста костей. Его потрепанная в бою рубашка задралась, открывая взору Эда белую кожу живота и красиво очерченные кубики пресса. Марлоу нервно сглотнул, разрываемый желанием отвернуться, чтобы не умереть от увиденного, и смотреть на тело Клауса вечно. Ему хотелось подойти, прикоснуться, почувствовать гладкость и прохладу кожи, пройтись пальцами по литым мышцам, запомнить через прикосновения каждый изгиб, контур. Ему так хотелось этого, что начало характерно колоть кончики пальцев, а внутри что-то болезненно-сладко сжалось и заныло. Эд едва взял себя в руки. — Кстати, где это мы? — спросил ведьмак, осматриваясь. Они с Эдом стояли возле ничем не примечательного домика с небольшими окошками, цветами на подоконнике и белоснежными шторами. Забора вокруг дома не было. Как и жильцов, судя по всему. Дом пустовал. — И что нам здесь нужно? — спросил Клаус, недоверчиво разглядывая небольшую входную дверь с веночком из полевых цветов. — Только не говори, что ты здесь живешь. Хотя тогда я понимаю полное отсутствие в тебе духа аристократа. Эдвард никак не отреагировал на смешок. Он приказал Грегори ждать здесь, а сам схватил Клауса за рукав и потащил за собой. Ведьмак не противился, только лишь отпускал некоторые колкости по поводу сложившейся ситуации. — Готов? — спросил Марлоу, странно улыбаясь. — К чему это? — Клаус удивленно вскинул брови. — К этому, — маг рванул на себя входную дверь и шагнул внутрь. Клаус, которого тот все еще тянул за рукав, ввалился вслед за ним. Ведьмак ожидал чего угодно: простого падения на пол, преображения комнаты до неузнаваемости и кучи сектантов, чинно восседающей за столом, но уж никак не того, что его буквально разделит на сотни маленьких Клаусов, пронесет добрую сотню миль и снова соберет воедино непонятно где. И при этом желудок настойчиво предупредил его о том, что он хочет наружу. Клаус едва сдержал рвотные порывы. Он согнулся пополам, зажимая рот рукой и пытаясь прийти в чувство. — Ты цел, болезный? — рядом, как черт из табакерки, вырос Эд. Выглядел он лучше Клауса и явно не был таким зеленым по цвету лица. — Что это была за хрень? — глотая воздух через каждое слово спросил ведьмак. — Это портал, — Эд тепло улыбнулся и приложил ладонь ко лбу Клауса. Тот почувствовал прокатывающуюся по телу волну магии, и ему полегчало. — Голову подними и увидишь. Клаус поднял. И замер в удивлении, рассматривая место, в котором оказался. Это была далеко не столица, потому что Клаус не настолько идиот, чтобы просмотреть такое. Это словно было другое измерение. Другой мир, которого он никогда не видел. Вокруг них был лес. Он простирался на столь многие мили, что не было видно ему конца и края. И сотворяли этот лес деревья настолько причудливые, что Клаус таких даже и не видел никогда. Листья их были большие, словно корабельные паруса, и гладкие, будто бы воском покрытые. Стволы настолько толстые и массивные, что десятерых человек не хватило бы их обхватить. И стволы эти извивались под причудливыми углами, переплетались друг с другом, точно это и не деревья вовсе, а обыкновенный плющ. Лианы вились вокруг стволов и свисали практически до самой земли. Яркое солнце играло своими лучами в кронах деревьев, чьи листья окрашивали свет в изумрудный. И посреди леса стояла цитадель. Огромная белая цитадель, подобная по виду на лошадиную подкову или полуовал. Нижняя ее часть возвышалась всего на десяток метров над землей, но высота увеличивалась постепенно к самой верхушке, к закругленной части «подковы». И верхушку эту венчали две башни в форме пятиугольника, расширяющегося кверху, с покатыми золотистыми крышами и сверкающими шпилями. Верхушки боковых частей «подковы» были полностью стеклянными. Кажется, Клаус видел внутри лестницу, ведущую к башням. Большая часть цитадели представляла собой лишь глухие стены, и только эти самые застекленные участки боковых стен и две башни предназначались для жизни и деятельности. Внутренние стены цитадели были расписаны какими-то странными рисунками и символами, причудливым переплетением линий и цветов. Клаус не мог понять значение, но общий вид производил неизгладимое впечатление. Он рассматривал каждый символ, каждый цветок, каждую линию, вглядывался в мягкие и теплые цвета красок. Потом он перевел взгляд на множество арок внизу, как бы закрывающих «подкову». Они тянулись от одной стены к другой. Множество мелких арок, которые представляли из себя изваяния людей, чьи ноги были вертикальными колоннами, а распростертые руки — полудугами арок. Их было десять, по пять с каждой стороны, и одна большая, высокая арка с изображениями ангелов и демонов. На одной колонне были изображены крылатые ангелы, а на другой — демоны, пытающиеся дотянуться до небесных жителей. К цитадели вела лестница из изумрудного камня, причудливо переливающегося на солнце. — Твою мать, что это? — воскликнул Клаус, задирая голову и рассматривая цитадель с раскрытым ртом. Эд наблюдая за ним с улыбкой, отмечая, что даже у самого несносного и упрямого ведьмака, пытающегося казаться хуже, чем он есть, может быть такое по-детски заинтересованное выражение лица. — Смотрю, тебе понравилось, — отметил Эд, усмехаясь. — Шутишь, что ли? Да это же просто невероятно! Как можно было сделать нечто подобное? — Цитадель построили не мы, — пояснил Эд, хватая Клауса за рукав, чтобы тот не расшиб себе нос ненароком, потому что под ноги он не смотрел. — Она стояла задолго до основания столицы. На одиноком острове далеко отсюда. То была первоначальная родина магов, место, где магия зародилась и процветала. И эта цитадель была оплотом тогдашнего мира магии. Это было вместилище магии. Но теперь это тюрьма. — Для кого? — Для мага. Самого могущественного мага из ныне живущих. Король Эдгар боялся силы мага, однако и желал ее в равной степени, потому поручил лучшим магам столицы сделать ловушку, из которой невозможно выбраться. Так возникла эта связь между столицей и этим местом. Благодаря созданному порталу этот маг всегда находится под надзором, но в то же время он достаточно далеко от столицы. И вокруг цитадели возведен барьер, который не дает старику так просто уйти. Барьер, который будет держать его там вечность. Незавидная участь. Клаус бросил на Эда мимолетный взгляд. — Значит, вы даже своих на цепь сажаете? — бросил он с презрением, хотя Эда ему винить, в общем-то, было не в чем. — Он единственный, кто оказался на цепи из, как ты выразился, «своих», — передразнил ведьмака Марлоу. — Остальных, в особенности, полукровок, либо убивают, либо ссылают туда, где их никто больше не увидит. — Я всегда знал, что аристократы те еще сволочи, — выплюнул Клаус. — Этого не отнять, — Эд не стал спорить, потому что знал, что это бесполезно. Клаус рос с теми убеждениями, которые есть у него сейчас, достаточно долго, чтобы они прочно укоренились. — Идем. Ведьмак послушно последовал за Марлоу. Эдвард поднялся по лестнице, но через арку проходить не стал, а направился к основанию правой части «подковы». Там Клаус увидел дверь, небольшую, едва заметную и чисто белую, сливающуюся по цвету со стеной. Перед ней маг остановился на мгновение и осторожно потянул за небольшую круглую ручку. Дверь поддалась и открылась. Клаус и Эд оказались в большом коридоре, в котором была только лестница да факелы на стенах, мерцающие слабым голубым пламенем. — И нам нужно подняться на самый верх? — задушено спросил Клаус, оценивая масштаб работ. Эд глянул на него с усмешкой. — А что, слабо?