Одержимые

Грегори рассказал Эду о том, каким из дворца ушел Клаус. Марлоу хотелось кинуться за ним, все объяснить, извиниться, если это будет нужно, но он понимал, что сейчас ведьмаку он не нужен. Ему нужна семья, которая его поддержит. А Эд к семье не причислялся. Он был никем. Просто аристократом, которого следует ненавидеть. И, как бы он ни старался, Клаус все равно будет его ненавидеть. Даже если Эд в лепешку ради него расшибется, это ничего не изменит. Ненависть пропитала Вестрая за эти года достаточно сильно, чтобы он не верил в то, что среди аристократов есть и нормальные люди. Стоило только выйти за пределы дворца, как Марлоу увидел виконта Бореля, который по неизвестной причине верещал, как резанный, о том, что у него что-то украли. Стража носилась вокруг него, не в силах понять, кого надо ловить и куда бежать, потому что виконт слишком уж невнятно объяснял и сильно жестикулировал. Марлоу не собирался подходить, но червячок сомнения вгрызался ему в сердце, поэтому он решил вмешаться. — Виконт Борель, что у вас здесь происходит? К чему столько криков? — спросил он, хватая блондина за плечо. Тот крупно вздрогнул, медленно обернулся, долгие секунды смотря в лицо Марлоу, а затем заверещал еще сильнее, тыкая пальцем Эду в грудь. Марлоу скривился от отвращения и брезгливо отвесил виконту пощечину. — Успокойтесь, Бога ради, — взмолился Эд. — Незачем так кричать. Вы мне все ухо заплевали. Объясните нормально, что происходит. — Вы…! Это все вы! Ваш выродок! — рычал от злости Борель, прикладывая ладонь к поврежденной щеке. — О чем вы, почтеннейший? — не совсем понимал Эд, хотя кое-какие подозрения у него были. И он всем сердцем хотел, чтобы они не оправдались. — Ваш ведьмак! Эта безродная тварь! Он обокрал меня! Вытащил все мои деньги и сбежал! — не унимался виконт, плюясь во все стороны. Эду захотелось ударить его еще раз, только уже кулаком. После упоминания Клауса Марлоу вздрогнул, посматривая на стражу, которая, заслышав о нарушителе, порывалась следовать за ним, словно стая собак, спущенных с цепи. Они испытующе смотрели на Эда. — Что прикажете делать, господин? — спросил у Марлоу начальник королевской стражи. — Что значит «что»? — снова завизжал виконт. — Догоните его, схватите! Я требую наказания! Эта тварь должна ответить! Эд невольно сжал руки в кулаки и едва сдержал себя от того, чтобы не вмять в череп ненавистное лицо Бореля. Глубоко вздохнув, чтобы успокоить злость, Эд обратился к страже: — Не надо преследований. Он мой ведьмак, посему разбираться с ним надлежит мне. Вы можете быть свободны. Стражники, расстроившись, что развлечение для них накрылось медным тазом, разошлись по своим постам. Марлоу же, пресекая возможные возмущения виконта, схватил того за ворот костюма и впечатал в дверцу кареты с такой силой, что она слегка вогнулась внутрь. Стоящий рядом ведьмак Бореля инстинктивно дернулся, но не рискнул нападать, потому что ощущал, что Эду и одного мановения руки хватит, чтобы избавиться от него. Борель тоже скосил взгляд на своего ведьмака, ища защиты. — Чего ты стоишь? — рявкнул он. — Ты должен умереть за своего господина! Эд заметил, как лицо ведьмака исказилось гримасой боли. Ему стало жаль беднягу. Все же, пусть ведьмак и был старше его лет на семь-восемь, да и был больше раза в два, выглядел он сейчас крайне беззащитно, и Эду хотелось хоть что-то для него сделать. — Не стоит винить его, Борель, — заговорил Эд, незаметно ободряюще улыбаясь замершему ведьмаку. — Ему нечего мне противопоставить. Хотя, шансов поцарапать меня у него куда больше, чем у тебя. А теперь слушай меня внимательно. Если ты хоть кому-то заикнешься о том, что сделал Клаус, я убью тебя и не побоюсь последствий. До тебя дошло? Виконт посмотрел на Марлоу большими глазами. — Пытаешься спасти этого выродка, Марлоу? — ядовито выплюнул он. — Привязался к ведьмаку? Как жалко. Они же твари, не заслуживающие сравниваться с нами. — У меня нет намерений слушать твой бред, Борель, — отмахнулся Эд, при этом зажигая на кончике пальца яркое пламя, за полыханием которого внимательно следили как Борель, так и ведьмак. — Что ты собрался делать? — испуганно сжался виконт. Эд объяснять не стал, лишь насильно приоткрыл рот блондина и приблизил крохотный огонек к кончику розового языка. — Если ты не заткнешься, я выжгу тебе язык, чтобы больше никогда у тебя не появилось такой возможности, — пригрозил Марлоу. Борель вздрогнул всем телом, смотря на подрагивающее пламя. У него предательски подкосились колени, и он готов был упасть без чувств, но удивительно сильная рука Марлоу удерживала его за ворот костюма. Виконт всегда считал Марлоу всего лишь ребенком, который ничего не может без своего отца. Он, право слово, и титул первого мага считал поддельным. Считал, что король просто слишком потакает своему племяннику. Но теперь, смотря в почерневшие глаза юного Марлоу, чувствуя его жажду убийства и понимая, что жалости в этом человеке куда меньше, чем он думал, виконт боялся. Боялся так, как никогда и никого. Даже сталкиваясь с Винсентом, Борель не испытывал такого. — Ты все уяснил? — спросил Марлоу ласково, почти мурчаще, но пламя от языка Бореля не убрал. Виконт с охотой замычал, боясь даже дернуться. — Умница, я в тебе не сомневался, — Эд похлопал трясущегося Бореля по плечу и перевел взгляд на такого же испуганного ведьмака. — Не бойся так, тебе вреда не причиню. Да и он, кстати, тоже, — Эд мотнул головой в сторону блондина. — Если узнаю, одним языком не отделается. Зовут-то тебя хоть как, красавец? Ведьмак, который, на самом деле был поразительно красивым со своими наивными и большими голубыми глазами и с копной густых и вьющихся черных волос, смущенно опустил глаза. Он сгорбился и вжал голову в плечи. Эд грустно улыбнулся, понимая, что парень до дрожи боится своего господина. — Бранд, господин, — промямлил ведьмак. — Хорошее имя, — заметил Эд и обратился к Борелю: — Дорогой мой виконт, ты же одолжишь мне его на некоторое время? Люблю проводить время в компании красивых мальчиков. — Ч… что вы собираетесь делать с моим ведьмаком? — заикаясь, спросил Борель. Он уже знал, что отказать не сможет. Правила не запрещали аристократам давать в пользование для определенных целей ведьмаков. Он и сам частенько так развлекался, когда свой зверек ему надоедал. — Не твоего ума дело, если честно, что я с ним делать собираюсь, — ответил Эд, прижимаясь к застывшему истуканом Бранду и проводя кончиками пальцев по его шее. Марлоу знал, что парню это неприятно, особенно после того, что предварительно с ним могли делать, но это был единственный шанс вытащить его из-под надзора Бореля. — Так что, виконт Борель, могу я позволить себе такую вольность? Спрашивал Эд просто ради развлечения, потому что он знал, что ведьмака Борель ему отдаст. Иначе просто не может. Как-никак, а положение Эда ко многому обязывало тех, кто с ним пересекался. — Д-да, конечно, герцог Марлоу, — промямлил тот и поспешно забрался в повозку, приказывая слуге ехать в направлении дома. Эд и Бранд остались наедине. Марлоу, чувствуя под пальцами напряжение чужих мышц, поспешно отошел от парня, потрепав его по волосам, неожиданно оказавшимся довольно мягкими на ощупь. — Не трясись ты так, — попросил он ведьмака. Бранд поднял на него невозможно голубые глаза. Эд заметил, что у всех ведьмаков глаза такие, что просто невозможно отвести взгляда. Жалко только, что Эда заботят лишь одни глаза и одна конкретная сволочь, которой они принадлежат. Хотя, в последнее время, Марлоу думает о том, что лучше бы ему вообще не знать о существовании Клауса. — Разве вы не собираетесь…? — неуверенно начал парень, переминаясь с ноги на ногу. — Представляю, что ты там себе напридумывал, — усмехнулся Эд. — Но, вообще-то, я собирался в крепость, чтобы вправить кое-кому мозги. И ты поедешь со мной. Тебе не помешает побывать среди своих. — Зачем вы это делаете? Вы ведь аристократ. — И что? — Эд выгнул бровь, приоткрывая перед ведьмаком дверь повозки и забираясь туда после него. — Глупый стереотип. Маги не все настолько сволочи, хотя и этого я тоже не исключаю. Просто нас воспитывали на осознании того, что ведьмаки — жестокие, агрессивные животные, которые не заслуживают человеческого обращения. И все это вылилось в то, что творится сейчас. — Вы ведь Эдвард Марлоу? — тихо спросил Бранд, сжавшись в углу повозки и посматривая на мага испуганными глазами. — Первый маг? — А что? Не похож? — усмехнулся Эд. — Если честно, то не особо, — заметил Бранд и тотчас же прикусил язык. Он позволил себе забыться, а маги такого не прощают. Только вот Эд не из их числа. — И без тебя знаю, — рассмеялся он, снова протягивая руку и растрепывая вьющиеся волосы ведьмака. — Ну, уж каким уродился. Бранд удивленно захлопал глазами, смотря на смеющегося во весь голос мага. — Вы похожи на солнце, — выдохнул он, рассматривая огненно-рыжие волосы Марлоу и его широкую улыбку. Эд повернулся к нему, смотря своими зелеными глазами так пристально, что ведьмак покрылся пятнами от смущения. — Спасибо, я польщен. Мне часто это говорят. Это из-за волос и круглого лица. — Нет, не из-за них. Просто вы теплый по ощущениям. Ведьмачье чутье на вас не реагирует. И вы искренне улыбаетесь. Красиво. Эд удивленно моргнул. Так искренне ему еще никто комплиментов не делал. Он даже растерялся. Просто не привык к тому, что хоть кому-то может нравиться. Вот почему его смутила тогда реакция того белокурого эльфа, а теперь вогнали в ступор слова ведьмака, который уж точно был куда красивее его. — Так, парень, не смущай порядочного человека, — пробурчал Эд, пряча покрасневшие щеки. Бранд переполошился, что сделал что-то не так, и замахал руками. — Простите, господин, я не особый мастер делать комплименты, — принялся оправдываться он. — А я не особый мастер их принимать, так что мы на равных, — улыбнулся Эд. — Так что давай больше без комплиментов, а то у меня так и сердце не выдержит. Лучше расскажи мне о себе что-нибудь, чтобы я хоть знал, с кем время провожу. Бранд замялся на мгновение, будто бы ища в словах Эда подвох, но вскоре расслабился, покоренный отношением Эда к себе, его тихим и приятным голосом и его улыбкой. Ведьмаку казалось, что юный маг даже и не подозревает, как способен действовать на людей и располагать их к себе. Ведь не прошло всего и получаса, как Бранд уже готов был делать все, о чем Марлоу его попросит. Когда они подъехали к крепости, ворота перед Эдом отворили незамедлительно. Ведьмаки засуетились и, как заметил Бранд, были немного растеряны приездом Эдварда. Кажется, они боялись и были одновременно рады его видеть. — Всем добрый вечер, — громко поздоровался Марлоу, выползая из повозки. — Рад вас видеть в очередной раз. К магу подошел Кастер, возвышаясь во весь свой рост и производя устрашающее впечатление, но Марлоу лишь улыбался ему уголками губ. — Что привело вас на этот раз, господин Марлоу? — спросил Кастер вежливо. Обычно, он встречал аристократов с неизменной неприязнью в глазах, но на Марлоу он смотрел иначе. — Ох уж этот официоз, — простонал рыжий маг. — Не волнуйтесь, я тут, чтобы вправить кое-кому мозги и прочитать долгую и нудную нотацию. А заодно и привез кое-кого в родные места. Эд приоткрыл дверцу, выпуская из повозки Бранда. Тот вышел наружу, немного неуверенно переминаясь с ноги на ногу и не решаясь поднять взгляда. Он не был здесь уже лет семь. И все это время он безумно скучал по этому месту, по парням, с которыми делил крышу, по наставникам. И он был благодарен Эдварду за то, что тот предоставил ему хоть немного времени провести со своей семьей. Кастер, увидевший Бранда самым первым, удивленно замер, после чего на его глаза навернулись слезы. Он сгреб парня своими могучими ручищами и прижал к себе. Бранд хрюкнул от боли, когда его буквально зажали в тисках, но одновременно почувствовал такое облегчение, что сам едва не разрыдался. — Ребята, Бранд вернулся! — раздались радостные возгласы, и ведьмака окружили со всех сторон. — Бранд, живой, собака! Но как ты тут оказался? Тебя отпустили? Но ошейник на месте. Ты сбежал, что ли? И почему ты с первым магом? Бранд, которого буквально завалили вопросами, повернулся к Эду, улыбающемуся во все 32, и посмотрел на него несчастными глазами. Другие ведьмаки тоже обернулись в сторону Марлоу. — И ведь верно, почему он с вами, господин Марлоу? Разве ваш ведьмак теперь не Клаус? — Он, родимый, — усмехнулся Эд. — Бранда я забрал у виконта Бореля на определенный срок под предлогом того, что хочу провести с его ведьмаком пару приятных ночей, как бы паскудно для вас это не звучало. А теперь покажите мне, будьте так любезны, где обитает мое чудо в перьях. — Господин Марлоу! — раздался внезапно чей-то радостный голос, и Эд увидел несущегося к нему сломя голову Изангора. Ведьмак радостно улыбался, что признаться честно, смутило Эда. Да что же это такое? За сегодня он просто превысил свой лимит смущения. Слишком много положительного внимания ему одному. — О, Иззи, рад тебя видеть, — поздоровался Эд, и тотчас же услышал чьи-то возгласы в их адрес. — Он только вас и ждал, господин первый маг! Изангор мгновенно покраснел и зашипел на какого-то невысокого и коренастого ведьмака с длинной гривой русых волос. — Не слушайте этих пьянчуг, — залепетал Изангор. — Лучше давайте я вас к Клаусу отведу. И, не спрашивая разрешения, силком потащил Эда в сторону домиков, где в небольших окнах горел свет. Остановившись у самого ближнего домика, Иззи выпустил руку Эда и немного потупился. Эд обнаружил это необычно милым. — Спасибо, — поблагодарил маг, улыбаясь. — Да всегда пожалуйста, — Иззи тоже улыбнулся и остался стоять возле перил, смотря в спину поднимающемуся по ступенькам магу. Эд же вошел в дом и обнаружил там, помимо Клауса, еще и Каена с Фрау. Наставник был человеком понимающим, поэтому, едва только завидев Эда, он вежливо поздоровался, пнул непонятливого Каена и вывел того из дома. Марлоу с ведьмаком остались одни. Клаус восседал на своей кровати и смотрел на Эда из-подо лба. Взгляд его не выражал ничего хорошего. — И зачем приперся? — спросил он грубо, не стараясь скрыть неприязнь. — На кой-черт ты обворовал виконта Бореля, да еще и мое имя упомянул? — спросил Эд пока еще спокойно, но он чувствовал, как злость при виде Вестрая начинает усиливаться. — Ты совсем не понимаешь, чем это может грозить? — А что так тебя волнует? — с ехидцей спросил Клаус. — Боишься, что я подмочу твою репутацию? — Да причем тут моя репутация, придурок? Тебя наказать за такое могут. Если ты посмеешь оскорбить кого-то титулом выше графа, я не смогу ничего сделать. Даже припугнуть не смогу. Они потребуют твоего наказания. И потребуют не просто нескольких ударов плетью. Как до тебя это не дойдет? — Плевать! — прорычал Клаус, подскакивая на ноги и оказываясь к Эду слишком близко. — Мне плевать на наказания. Он заслужил этого. Никто не имеет права считать нас животными и ставить на колени! Я не позволю никому пытаться подогнуть меня под себя. Даже тебе. Сильная ладонь сомкнулась вокруг горла Марлоу, но тот даже не дернулся. В его глазах не было страха, только злость. — Я сказал тебе, что лучше не показывать характер перед королем, чтобы выжить! Ты же не слушаешь ничего из того, что тебе говорят. Если бы сразу сделал то, о чем тебя просили, ничего бы не случилось. — Ничего бы не случилось? — зарычал Клаус, сжимая пальцы сильнее. — Ничего? Ты. Поставил. Меня. На. Колени. Вот, что случилось! — А чего ты от меня ожидал? Что я должен был сделать? Завалить все к чертям, чтобы уберечь твою чертову гордость? Должен был поставить под удар все, что я так долго планировал? Или ты думал, что все будет так просто? Что можно будет запросто снести королю голову и жить припеваючи? А вот ни черта! Не будет так просто, Клаус. Никогда. Если ты хочешь выжить и быть свободным, то тебе придется смешать с грязью свою хваленую гордость. Король тоже маг, чтобы ты знал. И многие маги, куда сильнее, чем ты думаешь, встанут на его защиту, потому что им нравится такая жизнь. И сил пока у меня недостаточно, чтобы убрать всех врагов разом. Он замолчал, пытаясь отдышаться, и оторвал руку застывшего Клауса от себя. Повернулся к нему спиной, чтобы не видеть его лица, которое сейчас вызвало лишь злость. — С каждым разом я все больше жалею, что вообще с тобой связался, — уже спокойнее заявил он. — Потому что ты лишь безмозглый кретин, которого волнует только его гордость. Ты живешь розовыми мечтами, в которых ты один сможешь снести королю голову и расправиться еще с тысячью магов, живущих в нашей стране. Ты не видишь ни черта дальше собственного носа. Эгоистичный, самовлюбленный, глупый ребенок. — Это я глупый и эгоистичный? — взревел Клаус. — На себя бы посмотрел. Откуда мне знать, что я могу доверять тебе? Никто не исключает того факта, что ты просто можешь быть умелым актером, который все делает исключительно ради своей выгоды. Ты ведь говорил, что для тебя ведьмаки не животные, но все равно заставил меня… — Аааа, прекрати нести бред, иначе у меня кровь из ушей польется, — прервал его Эд. — Я не просил тебя доверять мне. Если бы мне нужно было всего лишь оружие, которое послушно следовало бы любому моему приказу, я не стал бы церемониться с тобой и терпеть твои заскоки. Достаточно было бы ошейника, который контролирует любое твое действие. И несколько недель беспрерывных истязаний в подвалах дворца, где даже из самых строптивых ведьмаков делают послушных куколок, готовых сдохнуть за своего хозяина. Но нет, мне нужно было добиться твоего расположения, доверия. И для чего? Чтобы ты каждый раз орал, как резанный, когда тебе всего лишь слегка наступили на горло? Знаешь, что, Вестрай, проваливай с глаз моих, чтобы больше мне тебя не видеть. Руны пусть остаются. Они — какой-никакой гарант твоей обожаемой свободы. Прозябай здесь на здоровье и жди того знаменательного часа, когда сможешь взять в руки меч и геройски вытащить всех ведьмаков из рабства. А я посижу и посмотрю на это. И, не собираясь задерживаться здесь ни секундой более, Эд покинул дом, громко хлопнув дверью. Стоящих возле крыльца Фрау, Каена и Изангора он не заметил. Злость и слезы застилали ему глаза. Он так старался и ради чего? Ради вот этого вот, который даже понять не был способен? Нет уж, хватит, Эд и сам вполне может справиться. По крайней мере, у него в союзниках уже есть эльфы. Клаус, выбежавший вслед за Марлоу, остановился, смотря вслед казавшейся слишком хрупкой фигурке мага. — Идиот, — внезапно констатировали откуда-то сбоку. Вестрай повернул голову, замечая разочарованные взгляды наставников и Каена. — И не говори, полнейший, — поддержал Фрау Изангор. — Не могу с вами не согласиться, — кивнул Каен. Клаус махнул на них рукой и направился вслед за Марлоу. Однако, снова остановился, потому что остановился и Эд. Он стоял напротив знакомого Клаусу ведьмака. Кажется, он был вместе с тем белобрысым виконтом. — Бранд, — обратился Эд к ведьмаку. Тот обернулся, смотря на мага глазами, полными восхищения и благодарности. Кажется, Эда тут любили. — Вы уже уезжаете? — спросил Бранд, собираясь было подойти, но Марлоу остановил его взмахом руки. — У тебя будет два дня. Можешь остаться здесь, а потом я пришлю тебе огненное письмо. — А вы…? — Мне пора ехать, — Марлоу поспешно отвернулся, чтобы никто не рассмотрел его лица. — Хорошо проведи время со своей семьей. И он уехал, резво запрыгнув в повозку и отдав Грегори приказ. Клаус смотрел, как повозка со скрипом покидает крепость, а потом обернулся в сторону столпившихся рядом с Брандом ведьмаков. Один из них подался ближе и спросил: — А это правда, что первый маг якобы взял тебя для того, чтобы провести с ним ночь, а вместо этого привез сюда? Бранд рассеянно кивнул. — Правда, хотя, знаешь, с ним я не против был бы провести хоть десяток ночей. Клаус удивленно застыл на месте, прислушиваясь к дальнейшим перешептываниям. Непонятно откуда взявшийся собственнический червячок осторожно зашевелился внутри.

***

Отправив Грегори домой, Эд ворвался в дом и ураганом взлетел на второй этаж, стараясь закрыться у себя в комнате, но его вездесущая сестра не могла так просто оставить дорогого брата в покое. Ее маленькая ножка всунулась в дверной проем именно тогда, когда Эд уже собирался было закрыть комнату. Девушка зашипела от боли. Этот звук отрезвил Эда. — Дуреха, ты что творишь? — обеспокоенно вскрикнул он, хватая сестру на руки и относя ее на кровать. Осторожно сняв изящную туфлю, Эд осмотрел поврежденную лодыжку и мягко прикоснулся к ней пальцами. Магия окутала ногу его сестры, забирая боль и повреждения. — Не делай так никогда больше. — Тогда ты больше не забегай так в дом, будто за тобой гонится сам черт, — проворчала Мария. — Что случилось? — Я не хочу рассказывать, потому что я сейчас чертовски зол и могу на тебе сорваться, — пояснил Эд, сбрасывая одежду и направляясь в ванную. Мария в очередной раз не отказала себе в удовольствии оценить нагое тело брата. Теперь он уже далеко не ребенок, поэтому его тело выглядело до устрашающего аппетитно. Слегка загоревшая кожа, ровная и красивая спина с выделяющимися лопатками и вереницей позвонков, красивая талия, длинные и сильные ноги с красивой формой голени. Широкие плечи, слегка выделяющиеся кубики пресса. Про задницу она вообще молчала. Тут даже комментировать нечего. Лучше сразу потрогать. Просто писанный красавец. И почему же ему так не везет в любви? Да и вообще во многом не везет. — Прекрати так пялиться на меня, — попросил Эд, скрываясь в ванной и с удовольствием погружаясь в горячую воду. Мария фыркнула и без особого стеснения последовала за ним. Присела на край большой ванны, не боясь намочить платье, и положила ладони на напряженные плечи брата. — Ты молод и хорош собой, тогда почему я не могу вдоволь любоваться твоим телом, братишка? — спросила она, массируя задеревеневшие мышцы. Эд лишь вздохнул и слегка покраснел. Мария всегда умела говорить такие вещи совершенно без стеснения. Эду такому еще учиться и учиться. — Так ты расскажешь мне, солнышко? — в очередной раз спросила Мария, продолжая массировать плечи брата. Марлоу, расслабляясь под умелыми руками сестры, готов был уже сказать что угодно, лишь бы ему вот так дали отдохнуть и расслабиться хоть мгновение. Он слишком устал от всего. Не смея больше держать в напряжении сестру, Эд рассказал ей все, что свалилось на него за сегодняшний день. Мария внимательно слушала, не перебивая и давая брату выговориться. А потом фыркнула и заявила, что Клаус — просто сволочь. Эд был с ней одновременно и согласен, и нет. Трудно хаять человека, которого ты любишь вот уже черт знает сколько лет. Как бы Марлоу ни пытался, это трудно. И о словах своих он сожалел, но брать их назад никогда бы не стал. От размышлений его, а его сестру от словесного потока бранных слов в сторону Клауса, отвлек огненный всполох. Эд инстинктивно протянул руку, ловя огненное письмо, чтобы оно не угодило в воду. Любопытная Мария пыталась заглянуть в лист через плечо брата, но все равно ничего не поняла. Письмо было на эльфийском. — Что и кто тебе пишет? — спросила она безразлично, но Эд слишком хорошо ее знал, чтобы понять, что ей чертовски интересно. — Эльфы нашли место, где хотят обосноваться, — ответил он. — Я буду нужен им спустя пару дней. — А кто такой этот Глорнан, который прислал тебе письмо? Эд не ответил, но перед глазами всплыл образ холодного эльфа с белыми волосами и медовым цветом глаз.