Одержимые

Кажется, с начала нашего плавания прошло не меньше четырех дней. Я не особо следил, потому что было не этого. Все это время мы с Эдом провели в постели, трахаясь, как сумасшедшие, с перерывами на сон и еду. Из каюты мы почти не выходили. Разве что я иногда показывался, чтобы раздобыть еды и воды. При этом команда посматривала на меня одобрительно и понимающе, с шутливой завистью. Они хлопали меня по плечу, провожая многозначительными взглядами. Конечно, слышать то, что происходило в каюте, они не могли, потому что Эд предусмотрительно поставил барьер, но вот не догадаться не могли. Что еще можно делать, закрывшись в каюте на четыре дня? Капитан тоже бросал косые взгляды в мою сторону. Словно бы не верил. До тех пор, пока я с довольным видом не показал ему отчетливо заметный укус на шее, оставленный Эдом. Тогда смотреть тот стал на меня уже с непередаваемым презрением. Ну и хрен с ним. Марлоу все равно мой и выгибается он в моих руках, так что южанину здесь нечего ловить. Сейчас Эд спал, едва укрытый тонким одеялом. Его рыжие волосы разметались по подушке, вся кожа была покрыта яркими алыми отметинами, синяками и укусами. Но он улыбался, повернув голову в мою сторону, положив одну руку на мерно вздымающуюся грудь, а вторую – рядом с головой. Его губы были красными и припухшими. Барьер, окружавший каюту, давно исчез, потому что Марлоу был вымотан в конец. Ему едва хватало сил в последний раз, поэтому отрубился он сразу же, едва голова коснулась подушки. Мне пришлось обтирать его от пота и белесых разводов. Он даже не проснулся. Не удивительно. Я совсем его загонял. Сам от себя не ожидал, что буду остервенело брать его раз за разом, выбивая из него все силы. Мне так сорвало крышу, что вернуть ее на место оказалось весьма затруднительно. Снаружи была ночь, судя по яркому серебристому свету луны, а корабль шел медленно, едва прорезая спокойное море. Я устроился в одном из глубоких кресел, закутавшись в один из притащенных Эдом халатов. Он даже пах им: медом и лимоном. Запах казался теплым и родным. На столе рядом стояли кувшин с вином и еда. Потягивая оказавшее весьма неплохим вино, я наблюдал за спящим Эдом. Внутри разливалось что-то непонятное, то, чего я никогда раньше не чувствовал. Это была не жалость к человеку, который испытывает ко мне что-то настолько сильное. Это, черт возьми, было из ряда того, что я готов был разорвать глотку любому, кто причинит ему вред. Даже самому себе. Марлоу так быстро втек в кровь, проник внутрь и отказывался оттуда выходить. Да и вытравить его не хотелось. Меня впервые все утраивало на все сто. Даже то, что я становлюсь одержимым им. Это не пугало, а казалось чем-то правильным и нормальным. Словно мне нужно было выжить, чтобы потом с головой окунуться в него. Марлоу застонал во сне и заворочался, словно бы почувствовал мой взгляд. Теперь он лежал на животе, а одеяло сползло достаточно, чтобы были видны ягодицы. Черт возьми! Я поспешно отвернулся, иначе мог бы не сдержаться, а Эд и так слишком устал. Лучше было бы вообще сходить проветриться, поэтому я покинул каюту. Ночью на палубе было тихо. Большая часть команды спала, лишь один из матросов, несших вахту, стоял у штурвала. Когда я вышел из каюты, он бросил на меня короткий взгляд и снова принялся вглядываться в ночную тьму. Корабль же медленно рассекал спокойное море. Паруса были сложены, дуновение ветра ощущалось легким прикосновением на коже. Легкие волны едва слышно бились о борт корабля. За редкой дымкой облаков поблескивала нарастающая луна. Тишина стояла почти осязаемая, приятная и умиротворяющая. Я подошел к краю палубы, опираясь на прогретое от дневного солнца дерево, и посмотрел вниз, на черную гладь бесконечной воды. В ней, словно в зеркале, отражались изредка выглядывающие из-за облаков звезды. Чертовски красиво. И спокойно. Думаю, в такие моменты хочется жить и дышать полной грудью. Когда раздалась тихая и немного печальная песня, звуки которой были необычайно ласковыми и нежными, я не сразу обратил внимание. Просто прислушался, прикрыв глаза и пытаясь разобрать слова и переливы мелодии. Внутри разливалось какое-то странное чувство, но оно было столь мимолетным, что не за чем было придавать ему значение. - Хэй, открой глаза, - раздался чей-то переливчатый, как весенняя капель, голос. И я догадался. Открыл глаза и посмотрел вниз, где у борта корабля на мелких волнах качалась девушка. Наверное, ничто в мире не смогло бы сравниться с такой красотой. Я даже на мгновение восхитился, после чего продолжил рассматривать ее, но уже более нагло, бесстыже. Потому что девушка была обнажена по пояс, как и подобает сиренам. Под водой лишь изредка мелькал ее длинный русалочий хвост – иссиня-черный, с поблескивающими чешуйками и яркими, голубоватыми прожилками между ними. Мягкий на вид и короткий плавник, тянущийся от копчика до самого основания хвоста, был светло-фиолетовым. Под ее тонкими и красиво выделяющимися ключицами виднелись две пары жабр, темно-синим выделяющиеся на молочно-белой коже. Волосы девушки – серебристые, как лунный свет, стекали по плечам и словно бы растворялись в воде. Большие голубые глаза с зеленоватым ведьмовским отсветом, смотрели внимательно и пронзительно. Черты ее лица были идеальны, пожалуй, даже слишком идеальны: аккуратный и маленький носик, пухлые, розовые губы, черные ресницы с белыми кончиками и небольшие рисунки под глазами, похожие на хвост дельфина. Они слегка поблескивали от воды. - Не хочешь искупаться со мной? – спросила девушка мягко. Ее голос был приятным, бархатным, вкрадчивым. Словно прикосновение дорогого шелка к коже. Слушать – одно удовольствие. Только если не знать о том, что эта красотка с радостью этим самым голосом зачаровывает моряков и топит их, после чего пожирает, не оставляя даже костей. - Не пылаю особым желанием, - я пожал плечами, смотря на нее насмешливо, потому что кукольное лицо сирены приобрело уж очень по-детски обиженное выражение лица. – Если хочешь, то забирайся сюда сама. Девушка захлопала своими поразительными глазами. - Ты не поддался моим чарам, - удивленно выговорила она. – А ведь ты слышал мой голос и смотрел мне в глаза. Почему? - Может, потому что я ведьмак? – предположил я, хотя понятия не имел, так это или нет. В крепости нас не особо учили, чем можно противостоять русалкам. Девушка отмахнулась от моих слов и наморщила красивый носик. Прелесть, а не создание ада. Только вот почему я не ведусь? Из-за Марлоу, который все еще тихо посапывает в каюте? - Все равно, - раздраженно выдохнула она. – Ни одно живое существо не способно противостоять песне сирены, даже ведьмак. - Ну, команда корабля тоже как-то не особо спешит прыгать к тебе в воду, хотя, уверен, они тоже слышали, как ты тут соловьем заливалась. - Моряки в этих водах не идиоты, у них уши ватой заткнуты, если ты не заметил, - девушка оскалилась, что в сочетании с детским и милым личиком смотрелось комично. Я даже хохотнул, чем привел ее в еще большее бешенство. Она внимательнее всмотрелась в мое лицо, сузив глаза, после чего удивленно ахнула. - Твое сердце уже кем-то занято, да? – воскликнула она. – Ты влюблен в кого-то и довольно сильно. Я права? И кто же это? Разве сердце ведьмака можно так легко покорить? Я дернулся, ошарашенный ее внезапными словами, и посмотрел через плечо в сторону каюты. Сильно влюблен, значит… Возможно, даже сильнее, чем кажется. Стоит признать, что без него моя жизнь уже будет не такой… яркой… наверное. Без него ее вообще не будет, если задуматься. Я не ответил, но улыбнулся, и девушка поняла все сама. - Невероятно, - выдохнула она, дергая изящным и блестящим чешуйчатым хвостом. – Просто не верится. Даже если ты влюблен так сильно, все равно невероятно. Чтобы кто-то смог… Она все бормотала и бормотала что-то, а я откровенно посмеивался, наблюдая за хорошеньким личиком. Она казалась мне забавной. Кто бы мог подумать, что одно из самых смертоносных морских существ окажется таким милым. - Как тебя хотя бы зовут? – спросил я, прерывая ее бормотание. Сирена подняла голову и посмотрела удивленно. Ее и без того большие глаза стали еще больше. - Ты хочешь знать, как меня зовут? – поинтересовалась она. – А разве охотника, вроде тебя, должно волновать имя нечисти, вроде меня? - Нисколько, - я со смешком согласился. Раньше оно мне было бы и не нужно. Я бы убил ее, если бы в этом была необходимость, но сейчас многое изменилось. Возможно, я стал воспринимать мир чуточку иначе. – Но мне нужно кое о чем тебя спросить, а постоянно говорить «эй!» или еще что-то не хочется. Так что, скажешь имя или нет? Сирена задумчиво нахмурилась, опускаясь в воду едва ли не по шею. Ее волосы, как водоросли, плавали на поверхности. - У нас нет имен, - призналась девушка. На мгновение мне показалось, что этот факт расстраивал ее больше всего. – Нас никак не зовут. - Тогда я могу дать тебе имя, если ты сама этого хочешь. Русалка вскинулась, поднимая глаза и смотря так, как никогда бы не смог смотреть монстр, пожирающий людей под толщей воды. Я видел какую-то робкую надежду в голубых с прозеленью глазах и думал, что, если бы пришлось ее убить, это далось бы мне труднее, чем обычно. Взволнованная сирена прикоснулась ладонями к легко раскачивающейся воде, и та подняла ее вверх, позволяя опуститься рядом со мной. Длинный русалочий хвост свесился за борт, а мокрые волосы девушки слегка коснулись моей руки. И она все еще оставалась по пояс голой морской фурией, а у штурвала все еще стоял дозорный, оглядываясь по сторонам. Я тяжело вздохнул, наблюдая, как сирена, хитро прищурившись, закрывает грудь волосами, и острием кинжала начертил на дереве небольшую скрывающую руну. Теперь никто не будет видеть русалку. Все будут видеть просто фальшивого меня, стоящего возле борта. - Так и какое имя ты мне дашь? – с детским любопытством спросила русалка. Я снова осмотрел ее с ног до головы. - Мэринелла, - озвучил я, протягивая руку и прикасаясь к скользким от воды иссиня-черным чешуйкам ее хвоста со светло-синими прожилками. Думаю, это имя ей подойдет. – Это означает «из моря». Новоиспеченная Мэринелла, она же Мэри, скептически приподняла тонкие брови. - А ты не мог придумать ничего банальнее? – недовольно фыркнула она, но как только я предложил изменить имя на другое, она замахала руками, а после улыбнулась. Думаю, именно так улыбаются люди, всю жизнь искавшие что-то, а потом внезапно получившие. Кажется, имя пришлось ей под душе. Но я не для этого вообще начал с ней разговор. Раз уж до нашего с Эдом места назначения осталось не так много, стоило бы разузнать о том, что здесь на самом деле происходит. Ведь наша миссия заключалась как раз в том, чтобы перебить всех русалок, поскольку они топили все отходящие и заходящие в порт острова суда, и многие полезные материалы, которые добывали лишь здесь, исчезали на дне морском. Король Эдгар высоко ценил этот остров, поскольку именно отсюда везлись все строительные материалы для возведения новых городов, а так же металлы разных видов, которые шли на изготовление оружия или же украшений. Раньше этот остров не был столь уж примечательным, но около шести лет назад сюда прибыл некий господин, посредством вмешательства которого производительность на острове выросла едва ли не втрое. Эдгар буквально боготворил нынешнего хозяина острова и полностью доверил ему ведение дел. Короля все утраивало до тех пор, пока он исправно получал то, что ему нужно. Только вот русалки местным жителям досаждали. В этом море их было не меньше пары сотен. Они плодились и жили здесь, затапливая плывущие на остров корабли и пожирая моряков. Именно поэтому поставки с острова стали временно недоступны, а сам остров стал некой изолированной территорией. Но кое-что меня здесь очень смущало. Хотя бы то, что Мэри не собиралась топить наш корабль, хотя могла бы это сделать уже давно. И кроме нее я пока не видел ни одной русалки. Даже в толще воды. Значит, она пришла сюда не за этим. Тогда по какой причине? И зачем они топят корабли, если не просто ради развлечения и жажды крови? - Расскажи мне, что происходит на острове, - попросил я, внимательно рассматривая сидящую передо мной девушку. Она покачала массивным хвостом и фыркнула. - Тебя разве не убить меня сюда послали? – спросила она, опасно прищуриваясь. У меня не было с собой меча, лишь один кинжал, но особо за свою жизнь я не волновался. С одной русалкой я мог бы справиться даже без оружия. Особенно когда она на суше. - У меня тот же вопрос, - я лишь усмехнулся, разжимая пальцы и демонстрируя девушке искорки синего пламени, весело пробегающие между пальцами. Мэри завороженно на них посмотрела, но отстранилась – огонь русалки не любили. – Я не вижу здесь ни одной сирены, кроме тебя, значит, топить наш корабль вы не собирались. Почему? - Из-за него, - тонкий палец указал куда-то мне за спину, и я обернулся, встречаясь глазами с немного заспанным и растрепанным Марлоу, который кутался в халат, ступая по палубе босыми ногами. Он целенаправленно шел к нам, и я невольно сглотнул, бросая взгляд на его шею с отпечатками зубов и алыми отметинами. На мгновение стало невыносимо жарко от воспоминаний о том, что было все эти четыре дня плавания. Мэри тоже что-то заметила и удивленно на меня посмотрела. Захлопала длинными ресницами и улыбнулась. - Так это в него ты влюблен настолько, что смог противостоять чарам сирены, - восхитилась девушка слишком громко, и подошедший Эд имел счастье все услышать. Его глаза предсказуемо расширились. - Это кто здесь в кого влюблен? – хрипло спросил он, потому что голос к нему все еще не вернулся в полной мере. Мэри победно улюлюкнула. - Он в тебя, - она показала пальчиком сразу на меня, потом на Эда. – И, судя по твоей живописно расписанной шее, вы весьма неплохо проводили время. Марлоу не сразу сообразил, о чем она, а потом прикрыл халатом шею, краснея, как вареный рак. - Заткнись, Мэри, - процедил я, притягивая Марлоу к себе и прижимаясь грудью к его спине. Эд сразу напрягся, а потом заметно расслабился. Его перестало трясти от холода, хотя ночной воздух был довольно теплым. - Мэри? – переспросил Эд, рассматривая русалку. Кажется, от него она чувствовала куда большую угрозу, чем от меня. Даже обидно – я теряю авторитет. – Значит, ты дал ей имя? Я кивнул и вернулся к вопросу о том, почему из-за Эда сирены не стали нас топить. Мэри вздохнула, посматривая то на меня, то на мага. - О тебе шепчет весь мир нечисти, Эдвард Марлоу, - принялась пояснять она. – Каждая тварь знает твое имя. Ты многим из них спас жизнь. Слухи о тебе дошли и до нас, поэтому мы решили договориться. Марлоу замер, пораженный тем, какую известность он, оказывается, имеет среди ночных тварей. Я, честно признаться, тоже был несказанно удивлен. И когда только этот засранец успел стать таким популярным? Я точно теряю хватку. Он меня просто затмил. И это с моей-то харизматичностью! - Эд, ты теперь как мамуля для нечисти, - я усмехнулся ему прямо над ухом, на что Эд обиженно засопел и ткнул меня локтем в бок. - Заткнись! – прошипел он беззлобно и посмотрел на сирену. Девушка все еще покачивала хвостом и блаженно улыбалась, наблюдая за нами. - В чем вам требуется моя помощь? – поинтересовался маг. Мэри пристально смотрелась вдаль, где уже виднелись очертания острова – мы были почти на месте. - Я не знаю, что происходит в этом месте, - начала сирена, накручивая на палец прядь серебристых волос. – Знаю только, что с того времени, как там появился этот человек, мои сестры стали пропадать все чаще и чаще. Сначала одна в год, потом две, а теперь они крадут кого-то из нас каждые четыре месяца. Не так давно снова пропала одна из моих сестер. Они забирают их, а потом мы находим в море лишь обескровленные и высушенные останки. Поэтому у меня лишь одна просьба: спасите мою сестру. Она все еще жива, ведь прошло не так много времени. Эд не стал разбрасываться обещаниями, он просто кивнул, сказав, что сделает все, что сможет. И протянул руку, прикасаясь к струящимся, как вода, волосам девушки. Она вздрогнула, но Эд лишь ласково погладил ее по голове. Ну да, куда же он без своего комплекса братика. Хотя, было видно, что для сирены такое в новинку. Ведь к таким, как она, редко проявляют хорошее отношение. Улыбнувшись напоследок и сказав, что я могу теперь звать ее, если мне будет нужно, Мэри спрыгнула вниз, красиво уходя под воду, сверкнув массивным хвостом, поднявшим кучу брызг. После ее ухода Эд значительно расслабился и внезапно скривился от боли, тихо выдыхая сквозь зубы. - Ты чего? – спросил я, рассматривая его лицо, а потом до меня дошло. Все же, эти четыре дня не прошли для него бесследно, а магии у Эда сейчас меньше, чем у ребенка. Сам излечить себя он не в состоянии, а попросить помощи смущается. Идиот. Обняв его крепче одной рукой поперек груди, вторую я положил ему в районе копчика, от чего Эд слегка прогнулся в спине и снова зашипел, утыкаясь лбом в мою руку. - Спокойно, Эд, - успокаивающе шепнул я, продолжая держать руку на его пояснице. – Просто расслабься. Я ничего не сделаю. Марлоу коротко выдохнул, послушно расслабляясь и позволяя себя лечить. Его шея маячила прямо перед глазами, вся в укусах и отметинах. Они явно болели не меньше, но убирать их у меня не было ни малейшего желания. Метки показывали его принадлежность мне. Но я все же не удержался и прикоснулся губами в одному из самых ярких, уже начинающих наливаться фиолетовым, отпечатков зубов. Эд чуть вздрогнул, открывая глаза, и снова затих, позволяя целовать каждую оставленную мной метку. На моей спине их не меньше, кстати, разве что там больше более легкие укусы и мелкие царапины. - Ты подозрительно заботливый, - отметил Эд хрипло. – Мне стоит ждать чего-то ужасного после таких нежностей? - Только не говори мне, что ты еще и недоволен, принцесса, - я в отместку легко укусил его, после широко зализывая укус языком. Эд замычал, прижимаясь ко мне сильнее. - Просто это странно и непривычно, - тихо выдохнул он. – Наверно, я еще не скоро привыкну к твоим рукам. О боги, Эд, хватит убивать меня каждой своей фразой! Я же, черт возьми, не железный! Такое чувство, будто все думают, что у меня там каменная глыба вместо сердца. Весьма польщен, блин! - Марлоу, ты серьезно считаешь меня таким сухарем? – решил поинтересоваться я. Эд многозначительно пожал плечами, а потом выдал: - А разве нет? Черт, может за борт его скинуть? Ладно, я признаю, что есть за что меня таковым считать, но можно было уже как-нибудь рассмотреть мою весьма чуткую и эмоциональную натуру! Я же просто душка, только вот никто этого не видит. - Я тебя сейчас убью, - натурально прорычал я, разворачивая Эда лицом к себе и наклоняя его за борт корабля. Маг инстинктивно вцепился мне в предплечья, но в его глазах страха не было. Скорее, добрые смешинки и легкий отголоски боли – все же я его еще не излечил полностью. Поняв, что бросать его в море я не собираюсь, Эд расслабился, отпуская меня и прогибаясь еще ниже, расставляя в стороны руки. Его волосы качались из стороны в сторону от легких порывов ветра. Кажется, он действительно не боялся упасть, или что я могу отпустить его. Он доверял мне. Но я все же дернул его обратно, прижимая к себе. Эд не воспротивился, обвивая меня руками и утыкаясь носом в плечо. Честно признаться, после столького времени, стоять с ним вот так было до ужаса странно. И непривычно. Да, мне тоже было непривычно. Непривычно быть настолько зависимым от кого-то, непривычно это чувство щемящей нежности, которое появляется при виде него, непривычно, что хочется защищать его. Вообще все непривычно. Мой мир словно с ног на голову перевернулся. Ведь никогда раньше мне не хотелось прикасаться к парню, особенно к магу. А от Эда вот отлипнуть не могу. Поэтому пусть не говорит мне, что он тут один такой. Марлоу тихо извинился, привставая на носочках и коротко целуя меня в шею. Я в ответ фыркнул, не спеша откровенничать и делиться с ним тем, что гложет меня самого. Вместо этого я снова продолжил исцелять его, положив подбородок на макушку и водя ладонью по спине. А Эд ничего и не требовал в ответ. Он продолжал цепляться за меня, потому что у него слегка тряслись ноги.