Одержимые

Тем, кто кричал, был Кристиан. И я впервые слышал, чтобы чей-то голос был настолько пропитан болью и отчаянием. Старшего Марлоу всего подергивало словно от болезненных судорог. Он стоял рядом со мной, сжав руки в кулаки. По его пальцам на пол стекла кровь. И зеленые глаза смотрели на мертвую маску лица Реймонда. Кристиан не отводил от своего ведьмака взгляда, и соленые дорожки чертили его щеки. Магия Марлоу росла с каждым мгновением, сдавливая так, что было сложно даже вздохнуть. А потом, когда Крис приоткрыл рот в немом крике, падая на колени, магия вырвалась из него таким потоком, что я невольно отступил, падая, словно подкошенный. Казалось, что сами легкие наполнились кровью, потому что ее запах ощущался при каждом вдохе, а металлический привкус чувствовался во рту. И только проведя тыльной стороной ладони по подбородку я понял, что вкус крови я ощущал не напрасно. Видеть мага, утратившего контроль над магией, мне доводилось впервые. И зрелище это было поистине ужасающим. Создавалось ощущение, что сама природа сошла с ума. Я слышал рев огня, который стеной бушевал вокруг ратуши, слышал, как буквально вскипало море, а его воды вздымались высокими волнами над островом. Ветер выл, словно раненый волк, закручиваясь в спирали. Над островом собрались черные, свинцовые тучи, и раскаты грома сотрясали землю. И посреди этого безумия находились мы: я, Эд, его брат, Альфред, который явно не ожидал такого расклада, и два мертвых тела. И когда Кристиан открыл глаза, я сглотнул, успев в них заглянуть. Они были пустыми. Совершенно бесцветными, белыми, без намека на зрачок. И слезы, стекающие из самых уголков по искривленному болью лицу мага, делали выражение этих глаз еще более жутким. Кристиан не различал ни друзей, ни врагов. Им движили лишь боль, гнев, ярость и отчаяние. И не было причин винить его в чем-либо. На его глазах мгновенно погиб человек, который был ему дороже жизни. На его месте я бы тоже едва ли смог сдержаться. Когда маг слишком резко посмотрел через меня на Альфреда, тот застыл, как мышь перед змеей, смотря в пустые глаза. И в следующее мгновение ему пришлось выставить щит, чтобы защититься от короткой вспышки молнии, через всю комнату устремившейся к нему. Только вот щит не смог защитить его. Разница в уровнях была слишком большой. Поэтому Альфреда отбросило с такой силой, что он едва не выплюнул наружу все органы, когда впечатался в стену. Я слышал его сдавленный кашель. Он утирал бегущую по подбородку кровь рукавом и пытался подняться. Кристиан же медленно поднялся с места. Все его движения были неестественными, словно механическими. Изломанными, как у куклы. И пропитанными той болью, которая жила в нем. Он прошел мимо меня, словно не заметив, и направился к Альфреду. Его губы шептали лихорадочно лишь одно: «Убью!». И мужчина вынужден был спасаться бегством, стараясь выжить под шквалом невероятно сильных атак. Мы с Эдом остались в комнате вдвоем. Я все еще полусидел на полу, смотря вслед доносящемуся реву заклинаний, а Эд опомнился первым и подошел к Реймонду и Лорану, падая на колени прямо в лужу крови. Одежда – это последнее, что заботило мага сейчас. Я видел, как дрожали его руки, когда он коснулся ими корня, рассыпая его в прах. После чего Эд с усилием сдвинул тело химеры, придавившее Реймонда, и сглотнул, сдерживая рвотные позывы, когда рассматривал его развороченную и залитую кровью грудную клетку. Здесь не было шанса спасти. Даже ведьмак не сможет прожить и секунды, если ему пронзили сердце насквозь, при этом разорвав все прилегающие внутренние органы. Из пробитой грудины были видны белые кости ребер. И стойко пахло плотью и кровью. Эд закрыл рот ладонью, дыша часто и коротко. Его лицо заливали слезы. И руки все еще тряслись. Он осторожно приложил левую ладонь в груди Реймонда, предварительно закрыв его расширенные от удивления и подтянутые мутной пленкой глаза. Магия окутала тело ведьмака. Она была глубокого фиолетового цвета, плотная и тяжелая. Иллюзия. Эд накладывал иллюзорное заклинание, возвращая телу Рея его прежнюю форму. Я понятия не имел, зачем он это делает, но наблюдал за ним с отстраненным лицом. В происходящее мне все еще не верилось, хотя боль от исчезнувшей руны давала понять, что это не дурной сон. Реймонда действительно больше нет. Марлоу утер слезы рукавом рубашки. Он был бледным, кусал губы, слишком ярко выделяющиеся теперь, когда лицо его стало цвета мела. Его ладони были в крови, но он словно бы не обращал на это внимания. Прикрыл глаза на мгновение, собираясь использовать какое-то заклинание. - Подожди, - попросил я, опомнившись и придя в себя. Эд замер с протянутой рукой, повернув ко мне голову и смотря болезненно покрасневшими глазами. Я поднялся на трясущихся ногах и подошел к нему, кладя руку на плечо и сильно сжимая пальцы. Эд доверчиво прижался к моей ладони, кусая губы, чтобы снова не заплакать. Но пара соленых капель все же скатилась по щеке. Я опустился рядом с ним на колени и окунул палец в яркую кровь Реймонда, растекающуюся все дальше и дальше по полу. Взял холодную и удивительно тонкую сейчас руку ведьмака и нарисовал на ней руну связи. Кровь крупными каплями стекала по его коже, рисунок растекался, но было плевать. Я пытался снова и снова, рисовал, выводя линию за линией до тех пор, пока Эд не перехватил мою руку и не сделал все сам, закрепив рисунок магией, чтобы он не растекался. Когда он хотел то же нарисовать на моей руке, поняв, что именно я собирался сделать, я качнул головой. Вынул из ножен тонкий кинжал и просто вырезал руну на коже, болью стараясь привести себя в чувство. Физической перекрыть ту, что жгла внутри. Я почти не знал Рея, но боль от потери казалась невыносимой. Она вгрызалась так, что все внутри скручивало от коротких и острых, как бритва, вспышек. Хотелось позорно заскулить. Эд тоже поджимал губы, наблюдая, как я вывожу каждую линию знака на коже. Он не останавливал меня, лишь холодными пальцами касался руки чуть выше руны. И когда я закончил, он прикоснулся к неровным и кровящим краям ладонью, излечивая и неожиданно коротко касаясь губами. Я дрогнул и резко прижал его к себе. Мне нужно было понять, что он здесь. Живой. С неровно бьющимся сердцем, которое я чувствовал под своей рукой. Эду, судя по всему, нужно было то же самое. Когда рядом послышался треск, я повернул голову, замечая, как тело Рея заковывается в небольшой ледяной гроб. Он слой за слоем окружал тело ведьмака и был настолько прозрачным, что даже сквозь такое количество ледяных пластин было отчетливо видно спокойное лицо ведьмака, его растрепавшиеся черные волосы и кровавая руна на руке. Казалось, будто он не умер вовсе, а просто спит, словно принцесса из сказки. Хотелось, чтобы он вдруг резко открыл глаза, посмотрел немного насмешливо и попросил выпустить его отсюда. Но глаз Рей больше не откроет. Магия выглядела красиво. Свет играл на гранях ледяного саркофага. Тот казался хрупким, как стекло, но на самом деле был прочным настолько, что ничто не было способно разбить его. И теперь Рей всегда будет мирно спать, закованный в лед. - Нам нужно идти, - заметил Эд. – Кристиан может погибнуть, если я не помогу. Рей не простил бы мне этого. Он выпутался из моих рук и подполз к телу химеры. Перевернул его на спину, с презрением рассматривая перекошенное от боли лицо. Мне показалось, что Эд бы пронзил сердце Лорана еще раз, если бы тот был жив. Но вместо этого он глубоко вдохнул, запуская ладонь едва ли не по локоть в развороченную грудь химеры. Он словно что-то искал внутри тела, с чавкающими звуками копошась у него в груди. И, когда он выудил на свет тонкую деревянную флейту, покрытую мутной, склизкой кровью, меня едва не вырвало. - Откуда ты узнал, что она там? – спросил я, зажимая рот рукой. - Альфред странно посмотрел на химеру, когда сбегал, вот я и решил проверить, - глухо отозвался тот, отрывая от рубахи кусок ткани и обтирая флейту, предварительно смыв с нее кровь и остатки внутренностей водой, прочистив отверстия для звука. – Нам нужно идти, - снова повторил он. – Реймонда придется оставить здесь. - Ты не можешь оставить его здесь с этим вонючим трупом химеры, - возразил я, сдерживаясь, чтобы не пнуть Лорана ногой. - Этот гроб не разбить, - Эд посмотрел на меня с мольбой и сжал мою руку. – Мы не смогли спасти его, тогда хотя бы спасем его сердце. Мой брат погибнет, если продолжит использовать магию так. Пожалуйста, Клаус. Я не хотел оставлять товарища здесь, но глаза Эда говорили мне о многом. И не было причин не верить. Поэтому я кивнул и последовал за Марлоу, смотря ему в спину и прислушиваясь к биению его сердца. Теперь мне хотелось слышать его постоянно. Потому что страх потери оказался сильнее, чем я думал. Ведь в тот момент я думал, что убили Эда и его кровь попала мне на лицо. В тот чертов момент моя жизнь резко остановилась. - Почему Крис может погибнуть? – решился спросить я. Эд даже не обернулся. - У каждого мага есть свой предел, который пересекать нельзя. И Крис свой пересек. Если он продолжит использовать магию так, его тело не выдержит и разрушится. Маги, вышедшие за грань, погибают страшно, Клаус. Я бы никому не желал такой смерти. Даже своему отцу. Тебя просто по кускам рвет на части. Магия беспощадна к тем, кто берет больше, чем нужно. И никто не способен выдержать всю ее мощь. - А твой предел? На этот раз он обернулся. И было в его глаза что-то, чего я не смог понять. Горечь. Обреченность. Но почему? - Я знаю свой предел, Клаус. И переступал его лишь однажды. - Когда? - Когда спасал твою жизнь в первый раз. Но мощь заклинания была слишком мала, поэтому я не умер. Но двигаться нормально не мог несколько дней. Его слова тупой болью отозвались внутри. Я помнил тот день, когда он пришел в крепость с отцом. Помнил его руки, которые обнимали меня, и кокон магии. Теплой, светлой, согревающей. Как солнце. И я смог забыть это. Смог забыть его. Отмахнулся, словно это не было важным. Насколько же все изменилось, если теперь мне не жалко было отдать свою жизнь ему? Не особо задумываясь о том, что делаю, я нагнал Эда и поймал его ладонь, переплетая пальцы. Маг улыбнулся, коротко на меня посмотрев, и сжал руку в ответ. Мы одновременно открыли двери ратуши и застыли на месте, смотря на обезумевших людей, которым Альфред, скорее всего, приказал напасть на нас, как только мы покинем здание. И теперь, завидев свою жертву, они буквально бросились к нам. Их скорость просто поражала. Для обычных людей они двигались чудовищно быстро и обладали невероятной силой. Спасло лишь то, что Эд вовремя выставил барьер. - Флейту дай сюда, - я протянул руку, забирая инструмент из рук мага. - И что ты делать собрался? Только не говори мне, что умеешь играть. Объяснять особо не было времени, поэтому я просто приложил флейту к губам, не вовремя думая о том, где она побывала несколькими минутами ранее. А после закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Музыка возникла в голове, и я претворил ее в жизнь, заставляя людей замереть. Эта мелодия не была похожа на ту, которой отдавали приказы. Она была более живой и яркой, с постоянно меняющейся высотой звуков. Они скакали то вверх, то вниз, темп мелодии убыстрялся к самой последней ноте определенного кусочка, а после начинал затихать. И так по кругу. Быстро, а потом снова медленно, мелодично. Играть было тяжело, пальцы плохо слушались, но я старался меньше думать об этом, и просто играл. Обезумевшие люди застыли на месте, раскачиваясь из стороны в сторону, словно листья на ветру. А затем стали один за одним падать на землю, словно подкошенные. - Ты их убил, что ли? – истерично прокричал Эд. – И почему ты, черт тебя дери, умеешь играть? - Успокойся, живы они все, просто спят, - я схватил его за локоть, не давая кинуться к бессознательным телам. – И я не обделен талантами вообще-то. - Я в этом не сомневаюсь, - Эд улыбнулся как-то вымученно. А потом коротко вскрикнул, заставив меня обернуться. И вовремя, потому что прямо к моему лицу приближались острые когти химеры. Я молниеносно выхватил меч и блокировал удар, прикрывая заодно и Эда. - Отдай флейту, ведьмак! – процедил вполне себе живой и здоровый Лоран. - Иди к черту, ублюдок! – прорычал я в ответ, ударом ноги отправляя его в полет. Сбоку мелькнула тень Эда. Тот выхватил у меня флейту и сжег ее. Белое пламя за несколько мгновений превратило инструмент в пепел. Лоран коротко вскрикнул, озлобленно бросаясь на мага, но я снова задержал его, не давая даже приблизиться к Эду. - Он твой, Клаус, - крикнул мне Марлоу, выбегая из ратуши. – Я пойду за братом. Времени осталось не так много. - Эй, твою мать! Эд, стой! Ты один не пойдешь! – маг проигнорировал все мои выкрики и умчался в том направлении, откуда даже здесь чувствовалось чудовищное давление магии. У меня внутри все буквально застыло, стоило мне подумать, что Эд будет один расправляться с Альбертом и своим свихнувшимся братом. Я попытался рвануть за ним, но эта треклятая химера не хотела отвязываться от меня. - Черт, ты мешаешься! – я сильно рубанул мечом, проезжаясь лезвием по скользкой шкуре. Лоран зашипел, когда сталь все же ранила его. Нужно было разобраться с ним быстрее. Сдерживаться не было смысла. Я и так был потрясающе зол. Бесило то, что эта тварь жива, тогда как Рей погиб и больше никогда не откроет глаза. Внутри все сжималось от страха за Марлоу. Я такого не чувствовал даже тогда, когда Фрау уходил на задания без меня. И не спасало даже осознание того, насколько Эд силен. Я просто хотел рвануть за ним. Поэтому меня попросту сорвало. Магия, которой я пользовался в значительно меньшем количестве, чем просто клинками, обожгла внутренности. Лезвие сверкнуло алым, впитывая в себя силу. Я рванул к Лорану, занося клинок для тяжелого рубящего удара. Тот не уклонился с помощью своей невероятной скорости. Видимо, регенерация забирала у него значительную часть способностей. Поэтому он закрылся когтями и вскрикнул от боли, когда огненные языки пламени, которые окутывали клинок, обожгли ему руку. Он рванул в сторону, скользя по мраморному полу и скребя когтями, чтобы затормозить, и я рванул за ним, продолжая наносить один рубящий за другим. Это не было боем, это был способ выместить скопившиеся эмоции. Я не продумывал стратегию, не пытался вообще думать, как бывало обычно, не экономил силы. Было плевать на это. Хотелось просто выпустить пар, избавиться от того, что уже давно сидело внутри. Поэтому удары были беспорядочными. Мои мысли иногда не поспевали за телом и рефлексами. А двигался автоматически, меняя траекторию удара внезапно, так, что Лоран не всегда мог догадаться, откуда я атакую снова. Он пытался уклоняться, но я всегда настигал его, занося раскаленный до предела меч и обрушивая его на химеру с такой силой, что сталь грозилась сломаться надвое. Лоран шипел, стоило раскаленному клинку коснуться его кожи. Химеры плохо переносят огонь. От него их склизкая кожа загоралась мгновенно, плавилась и шла волдырями, которые вскоре лопались, оставляя за собой страшные ожоги. И регенерация работала плохо, поскольку раны затягивались медленно. Лоран дышал чаще и тяжелее с каждым разом, замедлялся и все чаще подставлял под удары руки, обожженные едва ли не до костей. По ним на пол медленно стекала мутная кровь. Стойко воняло горелой плотью. Запах забивал ноздри и словно оседал в легких. И я бы непременно скривился, если бы мне было до этого дело. Но это было последним, о чем бы я сейчас подумал. Лоран что-то выкрикнул, отталкиваясь от скользкого пола сильными ногами и взмывая вверх. Он перемещался с места на место, предпочитая оставаться в безопасной зоне под потолком, чтобы у меня не было возможности его достать. Он словно бы глумился, но я не слышал ни слова из того, что он говорил. Внимание привлекали далекие звуки ревущего пламени и бушующего моря. Повинуясь одной лишь моей мысли, лезвие меча снова начало впитывать магию. Теперь уже оно сверкало не красным, а холодным белым. От остывающего клинка в воздух поднимались клубы раскаленного пара. После чего я подбросил меч, перехватив его обратным хватом, и замахнулся, выпуская всю накопленную магию в тот момент, когда Лоран на мгновение застыл под потолком. Множество тонких ледяных копий устремилось к нему. Лоран дернулся, пытаясь уйти от атаки, но оказался пронзенным насквозь несколькими из копий. Его короткий вскрик ввинтился в уши. После чего тяжелое тело с грохотом рухнуло на пол. Копья воткнулись в него, оставляя химеру в подвешенном состоянии с запрокинутой головой. Я медленно подошел к Лорану, рассматривая, как по кристально-чистому льду стекает мутная кровь, образовывая на полу лужу. Лоран скалил окровавленные зубы и выплевывал слова оскорбления до тех пор, пока я не воткнул снова раскалившийся меч ему в центр горла, протыкая насквозь. Химера захлебнулся собственной кровью, конвульсивно дергаясь. Огонь от шеи медленно охватывал все его тело, заставляя Лорана кричать. Он извивался, сильнее вгоняя в свое тело ледяные копья. После чего я резко дернул клинок, отрубая химере голову. Она с грохотом упала на пол и вспыхнула, как политая маслом деревяшка. Коротко выдохнув, я взмахнул мечом, отряхивая его от крови, и вернул в ножны. После чего без раздумий рванул за Марлоу. _______________ Эд точно знал, куда направился его брат. Он чувствовал с каждым разом все возрастающее давление магии. Оно стало настолько чудовищным, что могло расколоть остров и пустить его ко дну. Но в этом случае и Кристиан не протянул бы долго. Такая магия должна была разрывать брата Эда пополам. И он надеялся лишь на то, что сможет успеть. Земля под ногами мелко дрожала, пока Эд бежал по улицам пустынной деревушки, люди которой впали в некое подобие сна. Тучи над островом все больше сгущались, нависая темным покрывалом, внутри которого то и дело сверкали молнии, а раскаты грома давили на уши. Море с шумом плескалось о скалы, бурлило и буквально вскипало. Волны поднимались так высоко, что могли обрушиться на остров, погребая его под собой. Ветер дул с такой силой, что было трудно переставлять ноги. И даже барьер, который Эд выставил вокруг себя, не особо спасал его от чудовищного давления магии. Ему казалось, что все органы сжимаются под этим давлением, превращаясь в кашу. Было трудно лишний раз даже вздохнуть. Но пока у Марлоу были силы сопротивляться. Он не мог оставить брата, которого ждал столько лет. Кристиана он нашел едва ли не на самом краю острова. Фигурка брата казалась неожиданно маленькой и хрупкой среди бушующих стихий. Эд хотел окликнуть его, но застыл на месте, всматриваясь и замечая Альфреда. Мужчина был едва ли мертв, но и живым его трудно было назвать. Прочные и тонкие каменные пики протыкали насквозь его вытянутые в стороны руки, ноги и туловище. Он безвольной куклой болтался над землей, истекая кровью и едва дыша. А Кристиан стоял перед ним, смотря пустыми и страшными глазами, лишенными зрачков. С каждым звучным щелчком его тонких пальцев одна часть тела Альфреда загоралась на мгновение, после чего потухала. Мужчина уже не кричал, обессиливший от множественных ран и словно теряющий сознание, но новая порция боли приводила его в чувство на короткий промежуток времени. Кристиан поджигал каждый из его пальцев, сжигая кожу до мяса, и облизывал губы, с безумием на лице наблюдая за тем, как Альфред корчится от боли. Эд хотел рвануть к брату, чтобы прекратить это, но его внезапно кто-то схватил за плечо, не дав сделать и шага. Маг обернулся, смотря в любимые глаза цвета стали и отмечая глубокую царапину на щеке Клауса. Одежда ведьмака была вся перепачкана кровью и сажей, от него разило паленой плотью, но особо раненным он не выглядел. Разве что бок слегка кровил, а по рубашке в том месте расползалось багровое пятно. - Ты, придурок, что делать собрался? – прорычал Клаус, все еще держа Эда за плечо и сжимая пальцы так сильно, что мог бы сломать магу кость. – Один ты с ним не справишься! Голос ведьмака был пропитан беспокойством настолько, что у Эда все сжалось внутри. Он готов был сделать что угодно, чтобы Клаус перестал так волноваться, но понимал, что выбора у него особого и нет. Брата ему иначе не спасти. - А Лоран…? – поинтересовался маг, позволяя себе некоторую слабость и прижимаясь щекой к сильной ладони. Ему всегда нравилось это делать. Руки у Клауса были поразительно теплыми. - Я убил его, - отрезал ведьмак, притягивая Марлоу к себе. Сейчас было не время для «них», но Эд не мог удержаться. С братом ему действительно не справиться, потому что сейчас тот сильнее, чем кто бы то ни было, поэтому для Эда этот бой мог закончиться весьма печально. - Не вмешивайся, ладно, - попросил Эд, жадно приникая к губам ведьмака, словно выпивая из того воздух, которого так не хватало самому магу. Он искал какую-то храбрость, что ли. Сражаться с братом ему было страшно. Эд знал, чем все закончится, потому что так должен был сработать его план. - Ты издеваешься, Марлоу? – прорычал Клаус, отрывая мага от себя и сжимая еще сильнее оба его плеча. – Ты не пойдешь один! Вдвоем у нас больше шансов победить его! Ведьмак собирался сказать что-то еще, но Эд не стал слушать. Схватив за шею, он притянул его к себе, коснувшись сразу лбом лба, а после губ губами. Осторожно, ласково, почти нежно. Почти прощаясь. И Клаус замер, возможно понимая, что Эд хотел вложить в этот поцелуй. И по его лицу маг видел, насколько ведьмака ход событий не устраивает. - Даже вдвоем нам его не победить, - заметил Эд, оборачиваясь и смотря, как Кристиан все еще глумится над телом поверженного Альфреда. У Марлоу не было никакого желания спасать этого человека от жестокой расправы, но у его брата оставалось мало времени. Скоро мог начаться откат, после которого все будет кончено. – Сейчас он сильнее, чем ты себе можешь представить, Клаус. И есть лишь один способ вернуть Криса. Если он не сработает, то нам всем конец. И ты будешь только мешать. - Эд, черт тебя дери, я ведь…! – начал было Клаус, сжимая мага так, что у того едва кости не начали трескаться. Ведьмак осекся, и Эду показалось, что он должен был сейчас услышать нечто важное. Возможно то, что он давно хотел услышать из уст Клауса. Если это действительно так, то Эд мог лишь надеяться, что ему удастся выжить сейчас, чтобы услышать это. - Скажешь мне об этом потом, хорошо? – попросил маг. Клаус не ответил, но Эд и не требовал ответа. Он отстранился от ведьмака, напряженно застывшего в одной позе, глубоко вдохнул и подошел к Кристиану, перехватывая руку брата как раз в тот момент, когда он собрался щелчком пальцев поджарить еще одну часть тела Альфреда. Кристиан обернулся к нему, прожигая насквозь пустыми глазами. Эд сглотнул. Смотреть в совершенно белые глаза было страшнее, чем он думал. - Крис, - позвал Эд брата, но тот даже не понял, кто перед ним. Он коротко крикнул и вырвался из хватки младшего брата, атакуя теперь его. Эд выставил защиту, хотя не был уверен, что она выдержит. Его единственным спасением было бы просто уклоняться от атак, чтобы вымотать Кристиана, но на это уйдет драгоценное время. Лишь поэтому он атаковал в ответ. Заклинания огня и воды столкнулись друг с другом. Вода с шипением начала испаряться под натиском такого сильного огня. Пар расползался во все стороны, ухудшая обзор, но внезапный порыв ветра мгновенно унес его в сторону моря. Кристиан снова атаковал, на этот раз прессуя магией твердые породы, залежи которых находились в глубине острова, превращая их в прочный металл. Одновременно с этим он атаковал тонкими ледяными иглами. Эду было бы трудно защититься от всего этого одним лишь магическим щитом, поэтому он глубоко вдохнул, растапливая лед ярким и поразительно горячим синим пламенем и защищаясь от металлических пик плотной стеной земли. Пики прошили грунт насквозь, и одна из них проткнула магу плечо. Марлоу сжал зубы от короткой вспышки боли и уловил, что стоящий позади Кристиана Клаус готов был кинуться к нему. Но нельзя было. Эд не для того начал сражаться. Поэтому он одним движением руки сбил ведьмака с ног, заковывая его в прочные земляные оковы. Клаус принялся что-то кричать, но Эду не было времени обращать на него внимание. Потому что Кристиан атаковал снова. Он совмещал заклинания стихий так легко, словно бы это было на самом деле поразительно простым занятием. Но Эд знал, каких усилий должно стоить такое манипулирование заклинаниями. К тому же заклинаниями с таким масштабом. И от него не укрылось то, что по скуле Кристиана тянулась алая дорожка крови, вытекающая из его левого уха. Тело мага начало разрушаться. И пока не стало слишком поздно, нужно было заканчивать. У Эда не было четкого плана, но он знал, что нужно делать. Он атаковал и атаковал, исчерпывая свой собственный лимит, нападал на брата с разных сторон, после чего исчезал, тогда тот хотел атаковать в ответ, появлялся в воздухе над ним и делал вид, что собирается нанести удар сверху, но снова исчезал и атаковал снизу. И так он делал бесконечно долго, появляясь и исчезая, используя слишком много иллюзорной магии, чтобы запутать Кристиана, который сейчас двигался механически, бездумно, просто отвечая на атаки. Он не был способен думать, поэтому Эд выигрывал от этого, способный просчитывать атаки брата и пытаться уклониться от них. Только вот уклониться от такой магии было не так просто, как казалось. Радиус поражения был слишком большим, поэтому Эд неизбежно подставлялся под удар. Его плечо истекало кровью, правый бок дымился от попавшего по нему огненного заклинания, левая нога была проткнута насквозь тонкой иглой. Эд дышал тяжело и часто. Его силы были на исходе. Магический резерв истощался. Мага хватило бы всего на несколько заклинаний. А кровь уже вытекала не только из ушей, но и из глаз и рта Кристиана. Медлить было нельзя. Поэтому Эд решился на самое последнее, что планировал. И он надеялся, что это сработает. Больше ему ничего не оставалось. Снова совершив обманный маневр, атаковав Кристиана снизу, он исчез, появившись наверху, и принялся атаковать оттуда. Марлоу-старший поднял голову, раздраженно взмахивая рукой, посылая в Эда очередную железную пику, надеясь снова ранить иллюзию, но на этот раз наверху был настоящий Эд. И металлическая пика проткнула его насквозь, заставляя сжать зубы от боли. Кристиан же отвернулся, ища Эда уже на земле, но тот внезапно оказался перед ним, хватая окровавленными руками за плечи и посылая по телу брата разряд молнии такой силы, чтобы привести обезумевшего мага в чувство. Кристиан закричал, извиваясь от боли в руках Эда, но тот не отпускал его. - Давай, Крис! – прохрипел Эд. – Пожалуйста! Еще чуть-чуть, и я убью тебя! Давай, черт возьми! Последние крупицы магии покинули Эда, и он ослабел, прекращая заклинание и падая на колени вместе с братом. Кристиан, казалось бы, потерял сознание и безвольно повис в руках брата. Эд легонько встряхнул его, обхватывая лицо скользкими от крови ладонями и поднимая. Марлоу-старший выглядел изнеможенным, но он тихо дышал. И вскоре открыл глаза, которые вернули себе привычный зеленый цвет зрачка. Маг смотрел осмысленно. Значит, у Эда все же получилось. - Эд? – спросил он слабо, рассматривая окровавленного брата, держащего его на руках. – Что случилось? Марлоу не ответил, но Кристиан уже и сам все понял. Его глаза расширились, когда он увидел, во что превратился остров и что стало с Альфредом, все еще распятом на металлических кольях. В его глазах отразились боль и понимание. Он вспомнил смерть Реймонда и как ему сорвало крышу, разрушив тем самым все барьеры между ним и магией. - Пришел в себя? – спросил Эд хрипло, кривясь от боли, огнем заполняющей все тело, и уткнулся лбом в плечо брата. – Ты заставил меня поволноваться, глупый брат. Кристиан обнял ослабевшего Эда, прижимая его к себе и внезапно натыкаясь пальцами на тонкую пику, торчащую из живота Марлоу. Он удивленно обхватил ее и дернул, вызывая болезненный стон брата, после чего посмотрел на свою ладонь, красную от крови. И только лишь после этого до него дошло, почему Эд выглядел таким мертвенно бледным. - Эд! – истерично позвал он, встряхивая брата за плечи, но тот уже не ответил. Его глаза закрылись, а лицо приобрело спокойное выражение. Казалось, словно он просто уснул, но его угасающее дыхание холодом отзывалось по всему телу Кристиана. – Эд, братишка! Эй! Он тряс бессознательного Эда, совершенно не понимая, что ему нужно делать. Внутри внезапно стало пусто и холодно, как было после смерти Реймонда. Только теперь Крис понимал, что виноват он сам и больше никто. Его брат медленно умирал у него на руках, но Крис не знал, что ему делать. Только сердце внутри заполошно билось. - Отойди от него! – внезапно послышался резкий, со стальными нотками голос, и Кристиан увидел мелькнувший хвост черных волос.