Одержимые

Наверное, впервые в жизни мне казалось, что я умираю, хотя на теле не было ни раны. Я стоял там, в стороне от сражающихся Эда и Кристиана и видел, как Марлоу проткнуло насквозь, как он сжал зубы от боли. И мне самому стало больно настолько, что я потерял способность дышать. Лишь открывал-закрывал рот, словно рыба, выброшенная на берег. Я не мог отвести взгляда, переживая агонию вместе с Эдом и понимая в это мгновение, почему сам Марлоу так долго добивался того, чтобы я больше ценил свою жизнь и не подставлялся под удары. Так вот что он чувствовал все это время? Боль, буквально разрывающую на части. Вырывающую изнутри сердце с кровью и мясом. Я чертовски испугался в тот момент. Не хотелось ничего, кроме как неустанно просить, чтобы он остался жив. И потом, когда я держал на руках его тело и пытался залечить самую большую рану на животе, осторожно вытаскивая обломок пики, у меня тряслись руки. Потому что Марлоу дышал все тише и слабее. Мне казалось, что я не смогу спасти его. От этого внутри все сжалось настолько, что я задохнулся от боли. Дрожь усилилась. Везде была его кровь: на моих руках, одежде, на земле. Пара горячих капель даже попала на лицо. - Черт! – я рычал от бессилия, зажимая руками кровоточащую рану и пытаясь закрыть ее. Но магия слушалась плохо. Я дрожал все сильнее и очнулся лишь в тот момент, когда поверх моих рук легли руки Кристиана. Рану Эда мы закрыли достаточно, чтобы он не умер от потери крови, но этого было мало. Марлоу не приходил в себя. И я, черт возьми, впервые в жизни понятия не имел, что мне следует делать. Я раньше никогда не думал о том, что могу потерять Марлоу навсегда. Мне казалось, что Эд всегда будет тереться где-то рядом, потому что сам этого хочет. Потому что любит и не отпустит. А соль оказалась в том, что все было с точностью до наоборот. Я научился жить им, и отпустить его не мог я сам. Потому что, черт бы его побрал, именно я теперь любил его сильнее. - Почему, черт, он хотя бы глаза не откроет? – выкрикнул я, смотря на Кристиана, пребывающего едва ли в лучшем душевном равновесии нежели я. Видимо, он тоже рассчитывал на то, что Эд хотя бы подаст признаки жизни, но он не двигался. Его грудная клетка едва-едва поднималась и отпускалась. - Клаус, - внезапно позвал меня знакомый звонкий и мелодичный голос. Я дернулся и осмотрелся по сторонам, но сирены нигде не увидел. Подумал, что мне показалось, но Мэри позвала меня снова. – Клаус, слышишь меня? - Слышу, - я кивнул. – Мэри, что тебе нужно? - Принеси Эдварда к воде, если хочешь его спасти. - Что ты…? - Не задавай вопросов, ведьмак, и просто принеси его на берег. Меня одолевали сомнения, но разве у меня был выбор? Кажется, сирены – это все, что оставалось, потому что мы с Крисом сделали все, что смогли. Я глубоко вздохнул и осторожно поднял Эда на руки, смотря на Криса долгим и пристальным взглядом. Тот, кажется, все понял и не стал спрашивать ни о чем. Просто пошел за мной. Вместе мы спустились на причал, где возле берега нас ждало десятка два хвостатых бестий. Яркая чешуя их хвостов переливалась в слабых лучах восходящего солнца, прорезающегося сквозь рассеивающиеся тучи. - Что вы собираетесь делать? – спросил я Мэри, передавая Эда в ее и Валери руки. Девушки придержали бессознательное тело мага и помогли погрузить его в воду возле самого берега. Марлоу безвольной куклой качался на небольших волнах, его ладони и ступни касались дна, а голова была запрокинута. Рыжие волосы разметались во все стороны. Сирены окружили его, касаясь тонкими руками. Я понятия не имел, что они собрались делать, но Кристиан, стоящий рядом со мной, внезапно облегченно выдохнул. Я обернулся к нему, требуя объяснений. - Вода, - пояснил маг. – Только водным существам хватает власти управлять ей так, как никогда не сможет ни один маг. А водная магия обладает удивительными исцеляющими свойствами. - Значит, с ним все будет в порядке? – я бросил короткий взгляд на переливающуюся перламутром воду вокруг Эда. Она окутывала его, словно кокон, мягко касалась кожи, излечивая даже самые мелкие раны. Марлоу изредка конвульсивно дергался, заставляя напрячься, но Кристиан всякий раз удерживал меня от необдуманного поступка. Его хватка была твердой и уверенной. Видимо, он доверял сиренам полностью. - Он будет в порядке, - заверил старший Марлоу. - Но почему ему нужно было подставиться? – спросил я о том, что меня волновало вот уже несколько долгих минут. – Я мог бы помочь ему, я мог бы сам подставиться, если бы это было нужно. Меня ведь для этого воспитывали: терпеть боль. - Это не сработало бы, - Кристиан покачал головой. – Твоя кровь на моих руках не сработала бы. Только его. Потому что он моя семья, самый важный для меня человек после Рей…, - он осекся, не в силах произнести имя своего погибшего ведьмака. Я слышал, как он шумно сглотнул и закусил губу, пытаясь остановить предательские слезы. Пережить потерю для него все еще было трудно. – Чтобы остановить мага, впавшего в безумие, нужно вызвать еще раз сильнейшие его эмоции. Ты мне нравишься, Клаус, но я не испытал бы такого ужаса от твоей смерти. Я фыркнул, пытаясь разрядить повисшую тяжелую атмосферу. Кристиан тоже слегка улыбнулся. В мою сторону он все еще не смотрел. Его руки сильнее сжимались в кулаки. - Береги моего брата, хорошо? – попросил он. – Меня не было с ним рядом долгое время, поэтому я не знаю о том, как он жил, но даже так могу сказать, что ты важен для него куда больше, чем тебе кажется. Это у нас семейное, скорее всего. Влюбляться в ведьмаков – не завидная участь братьев Марлоу. И поверь, терять того, кто стал твоим сердцем – это хуже смерти. Я не пожелал бы такого и врагу. Я не ответил, потому что не хотел открывать ему, что знаю, о чем он говорит. Я едва не потерял Эда, поэтому начал понимать, что значит, когда тебе наживую вырывают сердце, но ты все еще чувствуешь, как оно бьется внутри. Кристиан не ждал от меня ответа. Он просто смотрел куда-то вдаль, кусая до крови и без того припухшие губы. Казалось, словно бы он сейчас не здесь, а где-то чертовски далеко. Он очнулся лишь тогда, когда пришедший в себя Эд внезапно закашлялся, случайно глотнув соленую воду. Окружавшие его сирены помогли ему успокоиться. Эд откашлялся и осел на дно, оказываясь по грудь в воде. Его мокрые волосы липли к шее и щекам, он удивленно осматривал себя, трогал живот, боясь увидеть там металлическую пику и кровь. После чего он поднял голову и яркими зелеными глазами посмотрел сначала на Криса, мягко улыбнувшись, а потом перевел взгляд на меня и неловко махнул рукой. - Привет, - поздоровался он хриплым голосом. – Рад тебя видеть, Клаус. У меня внутри словно что-то щелкнуло. Я долго рассматривал его, такого мокрого, смущенного и чертовски живого, с румянцем на щеках, дышащего ровно и размеренного. И понимал, что я ломаюсь. Черт возьми, как же ломаюсь. От одного его взгляда. И когда я успел стать таким? Когда превратился в полнейшую тряпку, которая не может сдержать эмоций? Хотя, не все ли равно? Плевать на то, кем я был и кем стал. Меня волновало лишь то, что Марлоу жив. И пошло к черту все остальное! Не я ли привык жить здесь и сейчас, не думая о том, что было или будет? - Клаус, ты так смотришь, словно призрака увидел, - со смешком заметил Эд, неловко почесывая затылок. – Прекращай так глазеть, а то дырку во мне протрешь. Он хотел сказать что-то еще, но я не дал ему договорить, срываясь с места и бросаясь к магу, наплевав на то, что здесь хренова туча русалок и один офигевший Кристиан Марлоу. Я сгреб Эда в охапку и повалил на спину, из-за чего мы оба оказались в воде. Маг захлопал руками, но мгновенно успокоился, стоило мне поцеловать его. Он обнял меня за шею, запутывая пальцы в волосах и разрывая тонкую резинку, рассыпая пряди по плечам. Приоткрыл рот, позволяя мне углубить поцелуй, ворвавшись внутрь языком. И чихать, что мы оба лежим на дне, полностью погруженные в воду, воздуха не хватает, а перед глазами все медленно начинает плыть. К черту! Я просто целовал его, как обезумевший, сжимая в руках его лицо, водя большими пальцами по щекам. И не закрывал глаз, хотя из-за соленой воды им было больно. Эд тоже не закрывал. Смотрел на меня не отрываясь. И только когда воздуха в легких не осталось вообще, мы оба вынырнули, загнанно дыша, словно только что пробежали несколько лиг. Марлоу оказался сидящим на мне, обнимая ногами за талию, а руками – за шею. Его пальцы все еще были в моих волосах. Ему, как и мне, было плевать на лишних людей и нелюдей, смотревших на нас с особым интересом. - Боже, какая страсть, - со смешком где-то рядом заметила Мэри. – Не сожри его только, ведьмак. Я отмахнулся от сирены, почти не слыша ее. Я дышал в рот Эда, касаясь лбом его лба. Одежда промокла и противно липла к телу, мои мокрые волосы перемешались с его. Я не сводил с него глаз, боясь упустить хотя бы одно мгновение. Внутри разливалось чертово тепло. Мое солнце вернулось. - Я люблю тебя, Эд! – вполне осознанно, а не под влиянием зашкаливающих эмоций, признался я. – Черт подери, как же я от тебя без ума! Марлоу опешил, равно как и остальные присутствующие. Он оторвался от меня, удивленно смотря сверкающими зелеными глазами. Словно не верил. Сам всегда просил, чтобы я сказал ему об этом, но сейчас не верит. Или скорее он просто не ожидал, что я вообще когда-нибудь ему это скажу. Времена меняются, Эд. Раньше я не мог жить без мести, а сейчас вот без тебя. - Повтори, - выдохнул он, сильно сжимая пальцами мои волосы и снова притягивая близко к себе – я мог почувствовать его дыхание на губах. - Я люблю тебя, - я повторил, потому что, сам не понимаю почему, произносить это было поразительно легко. Если бы он попросил, повторил бы еще раз сто. - Я умер? – все еще ошеломленный, спросил Эд. – Я точно умер. Все не может быть так хорошо. Черт возьми, только не с тобой. Ты же главная заноза в моей жизни! Я думал, что никогда не услышу, а ты внезапно… Черт! - Эд, заткнись! – оборвал его внезапный словесный поток я, и Эд дернулся, смотря на меня так, что и душу бы вытянул. После чего обнял, сжимая так сильно, словно пытался доказать себе, что все это реально. - Я тоже тебя люблю, ты ведь знаешь? – спросил он. О да, чертовски хорошо! И я снова поцеловал его, на этот раз не собираясь сдерживаться. Руками шарил по его мокрой спине, забираясь под рубашку, прижимался к нему, буквально вдавливая мага в себя, глотал его тихие выдохи, кусал губы, сплетался с его языком своим. Было плевать вообще на все. Внутри меня бушевало столько всего, что впору было сдохнуть от такого количества эмоций. И только с ним всегда было так. С самой первой встречи эти чертовы эмоции переполняли меня, только раньше я лучше их контролировал, а сейчас не хотелось. К черту! Здесь и сейчас! Остальное не важно. - Эй, вы долго жрать друг друга собрались? – снова заворчала Мэри, кружа вокруг нас с Эдом. – Эй, они меня вообще не слышат! - Мэри, оставь их в покое, - вмешалась Валери, оттаскивая ее за руку. - Но я тоже хочу целоваться! – капризно заявила девушка. - Валерииииии, иди сюда! - Отвяжись от меня! Не собираюсь я с тобой целоваться! - Зануда! Сирены весело и мелодично рассмеялись, тактично не мешая нам с Эдом наслаждаться друг другом. Единственным, кто не разделял всеобщего веселья, был Кристиан. Его взгляд был потухшим и убитым. Так на тех, кто счастлив, смотрят люди, некогда тоже бывшие счастливыми, но потерявшие все в один миг. Марлоу-старший тускло улыбнулся уголками губ и пошел прочь. Я знал, куда он направлялся. В ратушу. К Реймонду. _____________ - Вы позаботитесь о нем? – спросил Эд, стоя рядом со мной, одной рукой сжимая мою, а другой прикасаясь к поверхности ледяного гроба, внутри которого был Реймонд. Кристиан был единственным, кто пока даже близко не подходил к нему. Марлоу-старший все время стоял на расстоянии нескольких шагов. Его лицо было мертвенно-бледным, губы посинели, а под глазами залегли тени. Смотреть на него было больно. Особенно тогда, когда я сам чувствовал себя невероятно счастливым. - Да, с Реем все будет хорошо, - пообещала Валери, с тоской смотря на спокойное лицо ведьмака. Рей много сделал для сирен, и они не могли не скорбеть по нему. Они не плакали, не говорили ни слова, но я чувствовал глухую тоску, исходящую от каждой из них. Им тоже было больно. - Тогда, Крис, - Эд тихо позвал брата, прикасаясь к его предплечью. Кристиан вздрогнул и поднял больные глаза. Их зеленый цвет утратил прежнюю яркость. Он не сказал ни слова, только кивнул и подошел впервые к гробу, останавливаясь рядом с ним в нерешительности. Приподнял дрожащую руку, касаясь кончиками пальцев прохладного и гладкого льда. Опустился на колени, прижался лбом и долго сидел в одной позе. Его не прерывали и не пытались вмешаться. Каждый понимал, что ему больнее всего. - Я люблю тебя, - тихо прошептал Крис дрожащим голосом и проронил лишь одну слезу, сильно зажмуривая глаза и не позволяя себе плакать больше. Те же слова, которые я не так давно говорил Эду, из его уст имели совершенно другое значение. В них звучали горечь, тоска, вина и боль. Больше Крис ничего не сказал, но выражения его глаз в тот момент, когда он отнимал руку от гроба, хватило, чтобы сказать все то, что не было смелости произнести вслух. После чего сирены забрали гроб с собой, утащив его на глубину. Марлоу еще долго стоял на берегу, смотря на водную гладь. Мы с Эдом решили оставить его одного, чтобы он мог выпустить эмоции, что душили его. Поднимаясь по лестнице, я чутко улавливал сдавленные рыдания. Обратно в ратушу, которая стала нашим временный убежищем, пусть и была разрушена, Кристиан вернулся лишь поздно ночью. Эд поймал его, шатающегося и измученного собственными страданиями, у дверей, не позволяя упасть. Приобнимая брата за плечи, но помог ему добраться до кресла. Кристиан устало откинулся на спинку и закрыл лицо сгибом руки, пряча от проницательного Эда покрасневшую кожу вокруг глаз, искусанные и кровящие губы. Но позволяя увидеть сбитые и содранные до мяса костяшки на обеих руках и покрасневшие колени с отпечатками крупинок песка. - Крис, если ты хочешь, я не вернусь в столицу, а останусь здесь, с тобой, - предложил Эд, садясь перед братом на колени и осторожно беря одну его руку в свои. Зеленоватое магическое свечение окутало ладонь Кристиана. Тот зашипел и стиснул зубы. Опустил голову и посмотрел на брата. - Я жалко выгляжу, да? – вместо ответа спросил он. - Нет, - Эд подался к нему, обнимая и поглаживая по волосам, успокаивая, словно маленького ребенка. - У тебя есть цель, братишка, поэтому возвращайся, - продолжил Кристиан дрожащим голосом. – Я справлюсь и буду поддерживать тебя отсюда. Я справлюсь. Без него… без Рея… мне будет трудно, но я… я не могу подвести его. - Крис, ты ведь знаешь, что я все еще у тебя есть? – спросил Эд. - Да. - Пиши мне, хорошо? Не важно что, просто пиши. Не держи все в себе, ты можешь рассказать все мне. Я выслушаю. Всегда слушал. Ничего не изменилось, Крис. - Я знаю, - Марлоу-старший кивнул, судорожно цепляясь за руку брата, и я понял, что лишний здесь. Им стоило поговорить. Ведь помочь Крису сможет пока лишь Эд. _____________ Мы пробыли здесь еще несколько дней. Эд помогал брату прийти в себя, а я разбирался с проблемой возвращения жителей в нормальную форму. Сирены помогали, потому что только они знали, как привести этих бедолаг в жизнеспособное состояние. Некоторым из людей, которых долго пичкали наркотиком, требовалась помощь целительских заклинаний. Но спасти удалось всех. Пришедшие в себя жители были в растерянности. Они не помнили практически ничего из того, что происходило с ними под действием наркотиков. Пришлось все и всем растолковывать и разжевывать. Верили мне неохотно, но все же многие понимали, что правдой это вполне может быть. Когда в дело вмешались Крис и Эд, все разрешилось несколько быстрее. Ошарашенные тем, сколько лет их обманывали и водили за нос, жители без раздумий решили помочь братьям Марлоу. Кристиан стал главой острова, выбранный жителями единогласно. А нам пришло время возвращаться домой. Все немногочисленные жители во главе со старшим Марлоу собрались на причале, чтобы проводить нас. Вдалеке я видел мелькающие мордашки сирен, которые теперь практически все могли похвастаться собственными именами. Они махали нам рукой и улыбались. Ближе не подплывали, чтобы не вызвать подозрений. Мы с Эдом погрузились на корабль. И отгородились от целого мира в уютной и маленькой каюте на все время плавания. Я прижимал Эда к постели, удерживая своими руками его тонкие запястья, и смотрел ему прямо в глаза. Даже в темноте было видно, как щеки Марлоу буквально горят от смущения. Его губы были искусанными и покрасневшими, глаза блестели, а дыхание горячим воздухом оседало на коже. Рыжие волосы разметались по подушке. Он сильно сжимал ногами мои бедра, подаваясь назад в те моменты, когда я плавно и медленно толкался в него. - Скажи еще раз, - попросил он внезапно, сверкая яркими глазами. – Пожалуйста. Я знал, о чем именно он просил меня. И не мог отказать, особенно когда он так смотрел на меня, при этом сбивчиво дыша и доверчиво прижимаясь ко мне, насаживаясь глубже и сжимаясь внутри так, что у меня звезды перед глазами вспыхивали. - Я люблю тебя, - повторил я уверенно, потому что действительно говорил то, что чувствовал. Теперь разобрался окончательно, и не было смысла скрывать. Я зависим от него. Одержим. Он мой, и так всегда будет. Эд мягко улыбнулся, прижимаясь лбом к моему лбу, выдыхая и накрывая мои губы своими. В этот раз он промолчал, но я и так знал, что он чувствует. Лишние подтверждения были не нужны. Если бы я только знал, во что превратится все это после того, как мы вернемся в столицу, я бы никогда туда не вернулся. Если бы я знал, что сделаю то, за что никогда в жизни себя не прощу, если бы знал, что потеряю, никогда бы не вернулся.