Неприкасаемая

      Мозг Адриана отказывался воспринимать происходящее.       Да быть такого не могло, чтобы Ледибаг, бесстрашная и отважная героиня Парижа, кричала, рыдала и тряслась от ужаса из-за того, что к ней прикоснулись! Это просто невозможно, чтобы она, скорчившись на полу, со слезами умоляла избавить ее от боли и не позволить ей умереть. Ледибаг совершенно-абсолютно-точно не могла лишиться трансформации перед напарником, равно как и не могла оказаться Маринетт Дюпен-Чен. А Маринетт, в свою очередь, не могла прижиматься к Коту Нуару, словно он был спасательным кругом, словно только в его объятиях она находила защиту ото всех своих страхов.       — Котенок, — Маринетт не могла произносить это слово так, что все внутри Нуара переворачивалось, что земля уходила у него из-под ног, а голова шла кругом. — Мне страшно, — она определенно не могла обнимать его, ведь она ни к кому не могла прикасаться. — Нуар…       Это все сон. Страшный, ужасный, извращенный кошмар, который не мог быть реальностью.       Всхлипнув, девушка еще сильнее прижалась к груди героя Парижа.       Нуар инстинктивно — сейчас он не был способен на осознанные действия — обнял ее, отчего отчетливее ощутил дрожь. Беззащитная, хрупкая, слабая — Ледибаг никогда не была такой, а значит, Маринетт не могла быть его Леди. Это все неправда, галлюцинация, сон. Кот Нуар так сильно мечтал снять маску с любимой и так много думал о Принцессе в последнее время, что ему просто померещилось, привиделось, что эти две девушки оказались одной. Наверняка Кот просто-напросто попал под атаку злодея, ударился головой и все происходящее на самом деле не настоящее.       Потому что Нуар не мог довести любимую до такого состояния. Нет, он бы никогда не причинил ей вреда.       Кому угодно, но только не ей.       Не Ледибаг, не Принцессе, не Маринетт.       Протяжно проскулив, Нуар зажмурил глаза. Он отказывался признавать, что под маской Ледибаг все это время скрывалась Маринетт, но больше не мог воспринимать их разными людьми. В любое другое время Кот бы обрадовался, узнав, что его любимой является именно эта чудесная девушка, его одноклассница и подруга, готовая помочь всем и вся. Но не сейчас. Не тогда, когда он знал, что в будущем Маринетт умерла от его руки.       Ледибаг не могла быть Маринетт.       Кот Нуар не мог убить свою Леди.       Только не ее. Кого угодно, но не ее. Он не мог причинить столь ужасные страдания той, которую любил больше жизни, которую поклялся защищать до последнего вздоха и не оставил бы даже после смерти, которая дарила ему надежду и смысл существования. Что бы ни произошло в будущем, оно не могло иметь такой результат!       — Котенок, — жалобно прошептала девушка, крепче обнимая Нуара. Маринетт громко всхлипнула, отчего у героя все сжалось в груди.       Он больше не мог отрицать очевидное.       Происходящее реально.       Прекрасной бесстрашной напарницей Кота Нуара действительно была рыдающая на его груди Маринетт Дюпен-Чен.       — Все будет хорошо, моя Леди, — погладив любимую по спине, севшим голосом ответил Кот.       Но будет ли все хорошо? Сможет ли он ее защитить? Черт возьми, Нуар не смог Ледибаг в Маринетт разглядеть, понять, что его Леди страдает! Зациклившись на нежелании становиться убийцей подруги, Кот даже не замечал, что его любимая каждый день боролась сама с собой, чтобы не дать ему понять, кого он убил своим «Катаклизмом».       Маринетт было хуже всех, тяжелее всех, но она все равно волновалась о Нуаре, пыталась поддерживать его, хотя поддержка была нужна в первую очередь ей. В маске и без Принцесса просила Кота не винить себя в ее смерти, хотя должна была прогнать, ненавидеть, презирать. Как Леди могла настолько доверять человеку, отнявшему ее жизнь, что только к нему была способна прикасаться?       — Кот Нуар!       Весь мир для героя Парижа сузился до хрупкого тельца возлюбленной, плакавшей в его руках, поэтому парень не сразу понял, что его звали.       — Кот Нуар! — громче повторила Алья Сезер, стоявшая в нескольких метрах от него и не решавшаяся подойти, чтобы случайно не сделать лучшей подруге хуже.       Юноша слегка приподнял голову и посмотрел на Алью. Только сейчас он осознал, что у него самого перед глазами стояла пелена слез, отчего фигуру одноклассницы он едва различал.       — Тебе лучше увести ее отсюда, — нервно жестикулируя, произнесла Сезер. — Кинотеатр закрыт, но здесь была битва… Если появятся журналисты…       Договорить Алья не смогла — окончание фразы потонуло в ее собственных рыданиях, но Нуар и так понял, что она имела в виду. Маринетт боялась даже вида чужих рук и без маски не могла спокойно переносить даже присутствие матери. Знать, как отреагирует Принцесса, если вокруг нее столпятся посторонние, Кот не хотел.       — Моя Леди, — ласково прошептал он, — позволь, я отнесу тебя домой.       Девушка ничего не ответила — голос Нуара попросту ее не достиг. Слишком глубоко Маринетт погрузилась в себя. Слишком сильно напугало ее прикосновение того человека.       Кот попробовал встать, но Принцесса вцепилась в него так крепко, что подняться получилось не сразу. Держа в руках драгоценную ношу, Нуар не мог поверить, что эта девушка отважно сражалась со злодеями, не выказывая перед ними ни капли страха. Насколько же сильной и стойкой она была, умело скрывая ото всех то, что творилось в ее душе.       Как же ужасно было осознавать, что именно его «Катаклизм» сломал невероятную Леди.       — Вечером, — окликнула уходящего героя Алья, — ты должен сообщить мне, что Маринетт успокоилась. И я буду ждать объяснений.       Кот кивнул, хотя спроси кто его, с чем он соглашался, то не ответил бы. Еще минуту назад в его голове крутилось множество мыслей, сожалений, самобичеваний, переживаний за любимую. Но стоило Нуару подняться на ноги, как его голова опустела, словно не выдержав слишком большого потока информации. Сейчас герой Парижа мог думать лишь о том, что должен доставить свою Принцессу домой, и о том, что…       — Ты обязан ее защитить! — утирая рукавом слезы, отчаянно выкрикнула Сезер. Эта фраза адресата достигла, поскольку полностью отражала его намерения.       — Клянусь, — еще никогда Адриан Агрест не был настроен настолько серьезно.       

***

      Кот Нуар тяжело вздохнул и попытался положить спящую Принцессу на кровать, чтобы отойти от нее как можно дальше, чтобы случайно не причинить вреда… Но та, не просыпаясь, схватила его за запястье и притянула руку, лишившую ее жизни, к своему сердцу.       — Как ты можешь мне доверять, моя Леди? — ласково прошептал Кот, смирившийся с тем, что любимая, избегавшая любых прикосновений, его отпускать не собиралась. — Ведь даже я теперь сам себе доверять не могу…       Маринетт заснула у него на руках еще до того, как он принес ее домой. Она спала так сладко, словно ничего не произошло, будто не испытывала никаких кошмаров, не тряслась от ужаса, почувствовав на своем плече чужое прикосновение. Вот только дорожки от высохших слез никуда не делись.       Как и дыра на душе у Кота, оставленная увиденным.       То, что пережила Маринетт, Нуар не мог пожелать и врагу. Но каким-то образом именно его рука причинила все эти страдания любимой. Он не просто лишил ее жизни, а еще и сделал это худшим из всех возможных способов.       Кот не имел права даже дышать одним воздухом с Леди. Вот только сама она почему-то думала совсем иначе.       — Ты находишься сейчас здесь только потому, что Маринетт по какой-то причине спокойнее в твоем присутствии, — раздался над ухом Нуара разгневанный голос.       Юноша резко обернулся и увидел красное пятнистое существо. Он прекрасно знал, что Ледибаг тоже трансформируется не без помощи квами, но был настолько шокирован увиденным в кинотеатре, что даже не обратил внимания на эту малышку. Пятнистая должна была вылететь из сережек Леди в тот момент, когда та вновь стала Маринетт, но куда малышка делась после этого, Кот сказать не мог. Наверняка, повинуясь инстинкту, квами спряталась от присутствовавшей там Альи, но что было дальше? Адриан даже не подумал о помощнице своей Леди, когда уносил Маринетт домой. Оставил ли он малышку в кинотеатре, так что ей самой пришлось добираться сюда? Или же квами залетела в карман подопечной и Кот Нуар принес в комнату Принцессы и ее?       Герой хотел было извиниться перед квами за то, что совершенно о ней не подумал, но не посмел произнести ни слова: слишком уж строгим был взгляд этой малышки.       — Теперь ты знаешь, кого убил, — скрестив лапки на груди, процедила пятнистая. — Что будешь делать?       — Я не позволю Маринетт умереть, — твердо заявил Кот. Последние десять дней Нуар каждый день повторял эти слова, но такой уверенности в своих словах, как сейчас, до этого момента у него не было.       — Полагаю, в будущем ты тоже не желал ей смерти, — тон малышки-квами звучал как издевательство, но Нуар понимал, что так она говорит лишь из-за беспокойства, — но как-то ведь это случилось!       Герой ничего не ответил.       Да и что Кот мог ответить? Абсолютно точно ему были известны лишь две вещи: он сделает все, чтобы не дать умереть своей возлюбленной, но в то же время именно он ее и убьет. Это противоречие тяжким грузом давило на плечи юноши, корившего себя за страдания той, что была для него дороже всего на свете, но именно оно, как ни странно, придавало решимости: он не допустит повторения трагедии.       — Когда все это закончится, — продолжила квами, — ты исчезнешь из ее жизни.       Нуар опустил голову.       Ледибаг была для него всем. Потерявший мать, лишенный заботы отца, в этой девушке Адриан нашел смысл своего существования. Он мечтал о том, что окружит ее своей любовью, создаст с ней семью и подарит их детям то, чего сам был лишен. Одна улыбка прекрасной Леди заставляла сердце Кота морзянкой выстукивать то, как сильно он был в нее влюблен. Нуар определенно мог сказать, что жил ради нее и что без нее жить он не сможет.       Но если бы это означало спасение для Маринетт, если бы благодаря этому она могла улыбаться каждому новому дню, здороваться с людьми за руки и обнимать родителей, Кот и сейчас готов был бы исчезнуть. Вот только, раз его до сих пор не прогнали, значит, на то была причина.       — Почему… почему она не презирает меня? — нерешительно задал вопрос Нуар. Плагг, конечно, рассказывал ему свою теорию о том, что на чувства Маринетт повлияла секунда, на которую сократились ее мучения, но мысль об этом была настолько противна, что Кот всячески ее отгонял.       — Я бы сама хотела это знать, — холодно произнесла квами.        — Плагг считает, что это стокгольмский синдром, — Нуар и сам не понимал, зачем сообщает это квами своей Леди. Слова неосознанно вырвались из его уст, когда он в очередной раз старался не думать о том, что, возможно, черный обжора был прав.       — Тот факт, что его предыдущий хозяин заворачивал сыр в газеты по психологии, не дает ему права считать себя великим психологом, — возразила квами. — Здесь что-то другое.       Кот удивленно посмотрел на нее.       — Не знаю, — ответила та на немой вопрос. Интонация малышки смягчилась, хотя раздражение к убийце подопечной из ее взгляда не исчезло. — Я даже готова была поверить, что ты магией Камней Чудес заставил ее себя полюбить, но они способны исполнять только одно желание. Твоим было ее возвращение к жизни.       — Я бы никогда не стал играть с ее чувствами, — покачал головой Нуар. Он слишком сильно любил свою Леди, чтобы опуститься до подобного. Хотя он и мечтал о ее любви больше, чем о чем бы то ни было, Кот понимал: подобная любовь не принесла бы счастья ни Принцессе, ни, в конечном итоге, ему самому.       — Плагг сказал то же самое, — вздохнула квами, после чего опустилась Коту на плечо. — Меня зовут Тикки, — чуть слышно представилась она, а затем, тихо всхлипнув и прижавшись к его шее, добавила: — Пожалуйста, защити Маринетт.       

***

      Кот гладил мирно спящую Принцессу по волосам, размышляя о том, что ему рассказала Тикки. Маринетт настолько сильно волновалась за Нуара, что пересилила все свои страхи, заставила себя поверить в то, что костюм Ледибаг наделяет ее волшебной уверенностью, лишь бы не дать ему знать, что от «Катаклизма» умерла не просто его знакомая девушка, а напарница.       Вот только Принцесса не догадывалась, что и до того, как Нуар узнал о ее второй личности, она тоже была ему дорога. Не так, конечно, как сейчас, но Адриан всегда считал Маринетт одной из ближайших своих друзей, отчего видеть ее в таком состоянии все эти десять дней ему было невероятно трудно.       Маринетт скрывала от Кота правду, надеясь, что так он не будет себя ненавидеть, не подозревая о том, как сильно он себя ненавидел уже тогда и насколько выросла его ненависть к себе после того, как Нуар осознал, на что пошла Принцесса в попытках сохранить его душевное спокойствие.       Что было бы, если бы Маринетт не пыталась противопоставлять себя без маски и Ледибаг? Если бы не заставляла себя поверить в то, что героиня Парижа, в отличие от простой девушки, справится со всем? Будучи Ледибаг, она могла находиться в обществе других людей, если они не прикасались к ней, и даже продолжала успешно справляться со злодеями. Без маски же Маринетт даже с мамой в одной комнате находиться не могла. Если бы она не разделяла себя на две половинки, был бы шанс, что она смогла бы общаться с родными не через забаррикадированный люк?       — Я не только лишил тебя жизни, но и отнял тебя у семьи, — горько прошептал Нуар, заправив прядь волос Маринетт за ухо.       — Не говори глупостей, — зевая, ответила проснувшаяся Принцесса. Кот хотел было отодвинуться от нее подальше, чтобы не стеснять своим присутствием, но Маринетт только сильнее сжала его правую руку, которую до сих пор держала возле своей груди. — Я десять дней мечтала к тебе прикоснуться, — сказала она, — не смей убирать.       — Как скажешь, моя Леди, — переплетя свои пальцы с пальцами любимой, ответил Нуар.       — Как тебе девушка под маской? — хмыкнула Маринетт, свободной рукой потрепав напарника по волосам. — С моей неуклюжестью у меня отличное алиби. Помнишь, какое-то время Алья думала, что Ледибаг — это Хлоя, а на меня…       — Алья знает, — перебил герой. — В кинотеатре она видела твою трансформацию, но мне кажется, что она знала и до этого.       — Ты не ответил на мой вопрос, — по лицу Маринетт было видно, что новость об Алье ее взволновала, но в данный момент думать об этом Леди не желала.       — Я предполагал, что полюблю тебя сильнее, как только узнаю твою настоящую личность, — честно признался Нуар, — но и не думал, что ты настолько завладеешь моими мыслями.       — Рада, что ты все еще способен шутить, — мягко улыбнулась девушка.       — Я бы не сказал, что это была шутка, — вздохнул Кот. — Моя Леди, мне снять маску?       В комнате воцарилась тишина, потревожить которую не смел ни Нуар, ожидавший ответа возлюбленной, ни Тикки, наблюдавшая за их разговором. Кот понимал, что Маринетт необходимо было время, чтобы собраться с мыслями, ведь под черной маской скрывался не только ее напарник, но и человек, отнявший ее жизнь. Адриан боялся того, как отреагирует Принцесса на его настоящую личность, но не имел права скрывать от любимой правду. Ведь если она не захочет не то что прикасаться, а даже видеть его, это будет вполне заслуженно.       — Не стоит, — спустя некоторое время ответила Маринетт.       Кот вздрогнул. Он не ожидал, что Принцесса и сейчас откажется, даже после того, как он сам узнал ее тайну. Что ж, учитывая то, что сотворил с ней его «Катаклизм», не удивительно, что Леди не желала видеть настоящее лицо напарника.       — Я знала, кто ты, — продолжила Маринетт. — Помню, что знала, пусть и не помню большего. Котенок, я хочу попытаться вспомнить сама.