Кота в рюкзаке не утаишь

      Весна, наверное, самое чихательное время года. Единственная, кто может с ней может посоревноваться — это осень. Зимой же люди больше кашляют и сморкаются. Летом люди болеют меньше, но тяжелее. Хорошо быть Иным.       На самом подходе к дому Городецкий свернул к магазинчику, гармонично совмещавшему в себе бытовую химию и продуктовый отделы. Стараясь как можно быстрее покончить с покупкой провизии, он все же обратился к висящему за спиной рюкзаку:       — Ты голоден?       — А что, Городецкий, ты решил купить еды? — Безмолвно отозвался на вопрос кот.       — А на что еще это похоже?       — На то, что ты спиваешься. Не слишком ли много пива для одного человека или там и на меня есть? — Мявкнул кот, высовывая глазастую башку из расстегнутого рюкзака.       — Пиво не тебе. И не много, всего четыре банки. Тем более, что это на несколько дней, — слегка смутился Антон, — так чего ты хочешь?       — Не находиться в этом теле, — огрызнулся кот, меся лапами по тканевой спинке рюкзака, — но и от сметаны я не откажусь.       Антон перехватил корзину поудобнее и пихнул развлекающегося кота локтем, после чего зашагал в молочный отдел. Сметаны там стояло всего две печальные банки.       — Сорокапроцентная. Хм, не знал, что такая бывает. Пожалуй вместе со сметаной мне придется купить тебе беговую дорожку. Разорюсь я на тебе, котяра.       Антон сгрузил обе банки в корзину, рядом аккуратно положил пакет молока, и направился за хлебом.       — А разве офис не выделяет тебе деньги на мое содержание? И зачем мне беговая дорожка? — Удивился Завулон.       — Сожрав две этих банки, ты станешь толстым и кошечки перестанут обращать на тебя внимание. А ведь сейчас март. Ты станешь абсолютно неконкурентноспособен!       — Ну ты и хамло, Антон. Не нужны мне кошечки, а вот от нежных ручек их хозяек я бы не отказался. — Разглагольствовал кот, в то время как Антон уже пристроился в очередь на кассе. Вдруг он замолк и тут же продолжил, легко переключаясь на новую тему. — Кстати, купи мне зубную щетку, Городецкий. В твоей квартире я нашел только одну, да и та пахла так, что у меня закралась мысль о том, что она старше меня. Не удивительно, что ты до сих пор живешь один.       — И кто из нас хам? — Буркнул Антон, взглядом ища зубную щетку. Идти за ней пришлось в отдел бытовой химии. — Так, стоп. Ты нюхал мою щетку? Зачем?       — Ну, я ее не то чтобы нюхал, просто был вынужден. Как не понюхать ее, если тащишь в зубах щетку с пола обратно в стакан. Я ее уронил. Чисто случайно, разумеется. В унитаз. Когда ты одевался.       — Это возмутительно! Как ты мог ее уронить в унитаз, если у меня раздельный санузел?! — Городецкий зло взял с полки еще одну зубную щетку и, резко развернувшись, привалился спиной к стене. В рюкзаке мявкнул кот и в спину Антону впились когти. Пришлось от стены отойти.       — Может я и мелковат, да только и я на что-то способен, Тоша.       Городецкий молча стоял в очереди и излучал ненависть, что абсолютно точно противопоказано Светлым Иным.       — Успокоился? Не веди себя как барышня, которую с утреца полили помоями из окна. Лучше не проспи свою очередь, — кот был доволен.       В то время, пока продавщица отбивала покупки, кот негромко шебуршал в рюкзаке фольгой, оставшейся там еще со вчерашнего дня. Однако его покой был потревожен. Сначала самодовольная тушка была вытряхнута на пол, потом к Завулонову ошейнику была пристегнута цепь, а в рюкзак сгружены продукты. Сигареты Антон рассовал по карманам.       — Какой ты, оказывается, мстительный, Антон, — хмыкнул Завулон, взбегая по штанине Городецкого ему на плечо. Спихивать оттуда его Антон не стал, лишь закурил, зябко поежившись на крыльце магазина, и накинул лямки рюкзака себе на плечи.       — А мне? — Требовательно мукрнул кот, лапой ударяя по сигарете, из-за чего она упала в мешанину из снега и грязи под ногами Светлого.       Антон выдохнул клуб горького дыма. Зажмурился, считая до десяти, успокаиваясь, чтобы пушистая сволочь не отправилась в полет вслед за сигаретой. После чего извлек из кармана новую пачку. Тонких. Распечатал и спрятал целлофан в карман. Потом секунду подумал над сигаретой и раскурил ее, затем сунул фильтр в клыкастую Завулонову пасть и набросил на кота легкое отводящее глаза заклятие.       Завулон довольно зажмурился, вдыхая прохладно-ментоловый дым. Он нем заботились. Его терпели. И, черт побери, это было приятно.