Кота в рюкзаке не утаишь

      Многое зависит от того, как мы смотрим на этот мир. Берегите зрение.       Антон проснулся, чувствуя себя необычно хорошо. Не смотря на то, что шея у него затекла, голова гудела от работавшего всю ночь телевизора, а по ногам дуло. Да, ему определенно было хорошо. Он попытался встать с дивана, но на нем зашевелился кот, и маг решил, что может еще пару минут полежать, чтобы не мешать зверю отдыхать. Однако мохнатая морда Темного оторвалась от лап и повернулась в сторону Городецкого.       — Выспался?       Антон кивнул и улыбнулся. Не зря все-таки Завулон говорил о собственной антистрессовости. Ему стало куда лучше, в сравнении со вчерашним вечером. Кот продолжал смотреть на Антона.       — Ладно, что ты сделал, Темный?       Завулон молчал. Антон смотрел на Завулона. Пауза затягивалась.       Неожидано в животе у Городецкого забурчало и маг открыто улыбнулся, предложил:       — Позавтракаем?       Кот спрыгнул с антонова живота и молча пошел на кухню. Светлый последовал за ним.        На кухне он зарылся в морозилку и выудил из нее пельмени. За спиной у Антона забряцало и загремело. Обернувшись, Городецкий увидел, что на кухонном столе сидит Завулон, а дверцы буфета поочередно открываются, обнажая свои пустующие недра. Сонное утреннее сознание Городецкого восприняло Завулона именно как Завулона, а не кота, и пару секунд Светлый в стоял в ступоре, осознавая, что конкретно делает на его столе нагой глава Темных.       Потом реальность встала на свое место и Антон вернулся к готовке пельменей. Он поставил кипятиться воду и сел на стул, наблюдая за таинством варки растворимого кофе.       Вообще-то и говорить не хотелось. Все, чего хотел Антон — это тихо позавтракать и заняться чем-нибудь необязательным и легким, ведь впереди его ждала новая рабочая неделя, полная забот и хлопот.       В кружке бряцала маленькая чайная ложечка, соединяя между собой сахар, кофе и кипяток. Судя по всему, кофе кот готовил только на себя, ну и ладно. Антон снова сонно улыбнулся. У него остался чудесный чай с корицей. Подарок от Кости на Новый год. Кажется, Саушкин дарил ему что-то еще, но Антон никак не мог вспомнить, что конкретно. Да и не хотелось ему сейчас этого.       Городецкий высыпал в кипяток пельмени, накрыл кастрюлю крышкой и расслабленно сел на табуретку. Порылся в коробке с пакетированым чаем, понюхал его. Пахло вкусно.       Кот сел напротив Антона, умостив свою пушистую тушку на системнике. Из комнаты приплыл какой-то цветатый журнал, Антон мимоходом глянул на обложку. Ничего особо компрометирующего не было. Кричащий заголовок недвусмысленно намекал на проблемы с ЖКХ.       Антон выключил газ и друшлаком принялся выуживать из кипятка пельмени. Спустя пару минут перед читающим котом была водружена маленькая тарелочка с пятью пельменями. Антон сел на свою табуретку и с удовольствием принялся за завтрак.       Кот не ел.       — Приятного аппетита? — Спросил Светлый.       — Приятного, — согласился Завулон.       — Ты почему не ешь?       — Я размышляю, — кот выглядел озадаченым.       Антону очень захотелось съязвить на тему «а нельзя и есть, и думать одновременно», но не хотелось портить утро. Он наткнул на вилку пельмень, подул и, обжигаясь, съел. Потом посмотрел на тарелку кота и через стол потянулся к нему с ножиком.       — Что ты делаешь, Светлый? — Слегка обеспокоено просил кот.       — Добро, — с этими словами Антон разрезал первый кошачий пельмень, из того тут же вырвалось горячее облачко пара. Порезав пельмени, Городецкий вернулся на свое место, мимоходом захватив с собой журнал. В обмен он оставил коту вилку и открытую банку майонеза.       К майонезу кот не прикоснулся, но вилка взмыла в воздух, натыкая кусочек пельменя. Довольный результатом Светлый заглянул в журнал, полистал странички, любуясь умозаключениями желтой прессы. Вскоре взгляд его выхватил небольшое объявление, маг сверился с календарем и часами. Мероприятие пройдет сегодня, примерно через три-четыре часа. Вот и досуг наметился!       — Завулон, — обратился он к питающемуся коту, — смотри-ка.       С этими словами Антон ткнул пальцем в объявление, повернув журнал к коту.       — И что там написано? — Спросит Темный, даже не глядя на объявление.       — Сам прочитай, так сложно что ли?       Темный молчал. Молчал и жевал. Городецкий задумался, припоминая. Не так давно он видел…       — Ты что, не можешь прочитать?       Темный молчал, выуживая вилкой наименее горячие кусочки.       — Давай вести диалог, Завулон, что ж ты закрываешься совсем? У тебя со зрением проблемы?       Тишина.       Антон слегка смущенно почесал подбородок, прекращая расспросы. Завулону сейчас и так не легко. Живет у врага, ничего не осталось, даже тела своего, и того нет. Конечно ему трудно признать собственную слабость, пусть и такую незначительную, как плохое зрение.       Маг заварил чай, убрал майонез и молча начал накладывать сахар. Выуженая из журнала идея уже не казалась ему такой блестящей.       — Ладно, Городецкий, не пыхти.       Антон внутренне приготовился, не переставая, однако, размешивать сахар.       — У меня на тело, мое тело, Светлый, была наложена корректирующая зрение магия. Видимо на это тело она не перенеслась, это я и выяснял, притащив на кухню журнал. Я плохо вижу, доволен?       — Нет, конечно же, не доволен! — Светлый весь внутренне сжался, в это утро сострадание к братьям меньшим у него обострилось, Завулон же был хмур и зол, — Какое у тебя зрение, быть может, я подберу тебе очки?       — Кошачьи? — Фыркнул Завулон, — Плюс два с половиной и плюс четыре.       Городецкий хохотнул. Забавно.       — Да в тебе, как я погляжу, Завулон, целых два плюса!       Ответом ему был хмурый кошачий взгляд и вопрос, переводящий разговор в прежнее русло:       — Так что ты вычитал в журнале, Антон? Ты-то можешь читать.       — Да так, нашел, чем тебя развлечь. Так что собирайся, Темный. Допивай кофе, вылизывайся, чисти зубы. И что ты еще обычно делаешь утром? Ты сегодня должен быть красавцем. Мы едем на выставку кошек!