Великая жертва

Гилберт тут же уснул. Спустя полчаса привезли аквариум. — Инициатива наказуема, — процедила сквозь зубы Элизабет, жалуясь Аличе. — Сделать такой заказ и не то, что не оговорить все со мной, даже не предупредить об этом! Слава Богу, он не настолько наглый и оплатил все заранее. — О! А он тотально красивее, чем на фото! — Феликс как раз собирался выходить к кедру. — Таааак! Что ты об этом знаешь?! — Элизабет подтянула его к себе. — Осторожно! Ты же его придушишь! — Аличе всплеснула руками. — Я знаю типа только то, что мне его не поднять. Так Гил сказал, — прокряхтел блондин. — Хм...Ну ладно, живи пока. — Элизабет вздохнула. — Так, давайте-ка его в релаксационную комнату. Хедервари прекрасно руководила процессом и, решив, что он будет лишним и у всех путаться под ногами, Лукашевич ушел в парк. По дороге до кедра он все пытался придумать, какое же написать желание и как его правильно сформулировать. Белки прыгали по веткам, гоняясь друг за другом. Феликс просто кормил грызунов орехами и семечками, все еще пытаясь собраться с мыслями. В отличие от кошки, белки были более дружелюбными и с радостью принимали угощение, совершенно не боясь брать его с рук. Одна села прям на плечо. — Мило смотришься. — Торис опустился рядом, — а где твоя пара? — ... ты типа щас о Гиле, да? — не сразу спросил блондин, пытаясь сообразить значение слов друга детства. Белка что-то цокотала и щекотала ухо. — Ну, он же о тебе заботится и живешь ты с ним. Значит о нем. — Торис хотел погладить белочку, но та, махнув хвостом, упрыгала на дерево. — Он спит. Я его поднял в пять утра и он тотально до сих пор досыпает, — Лукашевич насыпал в ладонь Лауринайтиса орехов и семечек. — Попробуй так. Белочка боязливо спрыгнула к шатену. — Спасибо. — Торис смотрел, как белочка ест. — Не за что. Подкупать доверие животных через угощение конечно типа не очень правильно и красиво, но почти всегда действенно. Почти, — повторился блондин, поправив повязку. — Ты типа уже желание здесь оставлял? — А я не знал, что тут можно оставить желание. — Торис удивился. — А ты? — А я тотально ничего придумать не могу, — признался Феликс. — А то, что хочу, то совсем не могу нормально сформулировать. Я уже получил по темечку от книги за то, что долго и неправильно высказывался. Теперь типа стараюсь не грешить этим. — От книги? А разве так бывает? — Лауринайтис удивлённо смотрел на друга. — Разве книги могут понимать слова? — Заколдованные могут. Типа представь библиотеку, где ты просишь книгу не по автору и названию, а по ответам на интересующие вопросы. И эти вопросы ты задаешь вслух, типа как аудиопоиск. Но вот подача книг тотально хромает и калечит, — разъяснил Лукашевич. — А еще эта библиотека тотально платная. И платой является твое здоровье и психика. — Бррр, это плохая библиотека и даже представлять её я не буду! Страсти какие... — Торис передернулся. — А как ты в такой оказался? — С моей работой в каком только дерьме не побываешь. А то, что творится сейчас... С этим делом, ну, для которого мы типа к тебе тогда с каббалой приходили, вообще все тотально жутко, — Феликсу нужно было высказаться. — Типа мало того, что у меня появились друзья, что тотально плюс, я вообще в последнее время не понимаю, что со мной творится... типа, если я тебе все сейчас расскажу, тотально пообещай, что типа не бросишь свихнувшегося друга, хорошо? — Обещаю. Рассказывай, мне все равно тут ещё месяц жить. — Торис приготовился слушать. Блондин глубоко вдохнул и принялся рассказывать. Не соблюдая хронологической последовательности, он рассказывал про то, что кроме работы он раньше никогда не затрагивал с Гилбертом другие темы, про то, что благодаря Гилберту у него теперь много друзей и про то, что преступник просто удивительный актёр и тот ещё чернокнижник. Многие детали из дела Лукашевич опускал, считая их конфиденциальными или просто ненужными. Феликс признался, что вновь играл в шахматы и вновь неудачно, и вновь все время игры и после неё только и делал, что врал. — ... а со мной типа ещё что-то странное творится. Ладно я типа призраков от Гила отгоняю, но вчера я типа очень долго спал, а этот сон был типа очень даже реальным, только происходило все рано утром и я этого не знал, пока Гил не рассказал. И я не мог проснуться. Сначала я слышал, что меня зовут. Но туман типа как болото, не давал мне сделать и шагу. Я тотально понял, что могу отвечать на их вопросы, но проснуться все равно не мог. Гил помог мне. Едва он взял меня за руку, как туман тут же расползся... А потом я видел всех через закрытые глаза... Это странно. Но странно было ещё и сегодня утром, когда, услышав петуха, я тут же смог представить его и двор, в котором он живёт. Настоящие. Ни разу не видевши этого дома, не бывая в этой деревне, я тотально знал каждую мелочь того двора! Настоящий двор совпадал с тем, который мне привиделся! Это более чем странно! — Лукашевич палочкой рисовал на земле каракули. Ему надо было сказать ещё кое-что, что может понять только Толис: — И в последнее время я тотально много думаю о Ней. Я слишком часто вспоминаю Ее. Тогда, во время конной прогулки, во время шахмат, даже сегодня я добровольно вспомнил о Ее любимом пироге... Торис слушал то ахая, то восклицая "не может быть!" или "Да ладно?". Вообще он был благодарным слушателем и гладил его утешая. Это напоминало Феликсу о тех моментах, когда Лауринайтис был единственным, кто принимал его, кто утешал и позволял себя утешать. Толис был единственным, кто видел его слезы. — ... я уже тотально со счета сбился, в который раз за день у меня дежавю, — оборвав рассказ о сегодняшнем походе в православную церковь, блондин придвинулся ближе в объятья. — Ты тотально меня всегда вот так выслушивал. Помнишь, когда я не смог спасти птенчика, который от кошки тотально пострадал, и пришел к тебе в четыре часа утра? Ты тогда повел меня в круглосуточное кафе, где мороженым тотально объелись? Торис рассмеялся. — Знаешь, я не помню причину, но до сих пор помню лицо официанта, когда он перед нами ставил по семьсот грамм мороженого. А помнишь, когда нам к этому еще и тортик принесли с молочным коктейлем? Лукашевич рассмеялся следом. — И за все это мы заплатили такой огромной мелочью, что она наверняка до сих пор ещё не вся типа разменялась в том кафе. Но типа ещё и вспомни наши лица, когда мы вспомнили, что это был вторник! Так они и смеялись. — Ага, нашла! — Аличе улыбнулась. — Беги, спасай Байльшмидта, а то Элизабет из него душу вынет за аквариум. Феликс перевел взгляд на девушку, потом на практически пустой пакет орехов, который они практически весь скормили белкам, на такие же пустые виньетки и чистую бумагу, и вновь посмотрел на Толиса. — Ну я типа тогда потом сюда приду, — он отдал пару виньеток и оставшиеся орехи Лауринайтису. — Спасибо, что выслушал. — Ой, какие красивые, а где ты их купил? — Но Лукашевич его уже не слушал, он бежал спасать зазнайку-альбиноса.