Великая жертва

Мэтью ждал Гилберта у ворот. Закатное небо уже не меняло краски так медленно, как несколько недель назад, открывая волшебные сочетания. Оно от голубого сразу становилось желтым, который вмиг менялся на красно-бордовый. Холодный ветер забирался под куртку и от этого маленький оранжево-белый комочек начинал фыркать и дрожать. Гилберт набросил на парня своё пальто. — У тебя есть теплая куртка? — Спасибо, но мне не холодно, — Мэтью улыбнулся и, что-то вспомнив, достал из портфеля бумажный пакет. — Вы извините, но котенок немного полакомился этой едой. Он хоть и маленький, но поесть очень любит. Весь в моего брата. Гил заглянул. — Не страшно. Хоть не в обиде будет Аличе, я второй обед пропускаю, а она старается, — он позвонил Элизабет с просьбой забрать их. — У вас так много работы, что не хватает времени на обед? — удивился Мэтью. — Я практически всегда в обеденное время где угодно, только не рядом с обедом. Гилберт держал коробочку с подарком и ждал Элизабет. — Мой брат хочет стать полицейским. Правда такая перспектива, что на обед не будет хватать времени, вряд ли его устроит... — Мэтью вздохнул. Гилберт рассмеялся. — Моим коллегам время хватает. Это только я вечно занятой. — Он хочет стать примерно таким как вы. Справедливым и благородным. Так что возможно он тоже будет уходить во все дела с головой. Через несколько минут к ним подъехал красный кроссовер. — Садись. Привет, радость моя. Примешь меня на работу? — ошарашил Хедервари. — С чего это? Кем это? — расспрашивала она. — Я подал рапорт и его подписали. Доведу дело и я свободен. А что, не кем? — альбинос смотрел в окно. — Не то, что не кем. У меня есть пара свободных вакансий. Дело в том, кем ты хочешь быть? Какие у тебя есть таланты, кроме того, что можешь застрять в дерьме даже там, где его нет, — девушка поздно спохватилась, что они в машине не одни. — Малыш, забудь, что я сказала. Это плохое слово. Мэтью захихикал. — А какие вакансии? — заинтересовался немец. — Инструктор по аквааэробике, учитель изобразительного и прикладного искусства, смотритель живого уголка, не хватает также организаторов мероприятий и праздников, — перечисляла Элизабет. — На худой конец вчера уволился один из дворников. Гилберт на последнем рассмеялся. — Могу попробовать быть учителем рисования, смотрителем, если что можно Феликса припахать, он любит животных. — Ага, и поэтому лазил по деревьям, чтобы спасти птиц от кошки, — кивнула Хедервари. — Похоже эта кошка единственная, с кем у пупса не заладились отношения. — Да, наверное. И то дай время, он и ее приручит, — Гилберт улыбнулся. — Он всякого приручит. Остановившись на красный свет, Элизабет многозначительно посмотрела на Байльшмидта. Он вздохнул. — Что это у тебя за коробка? — спросила она. — Вещи уже из кабинета забираешь? — Нет, это сюрприз, но не тебе, — Гилберт нахмурился. — Мне нужно будет с тобой потом поговорить. Хедервари только кивнула. — Ох и любишь ты ночные посиделки со среды на четверг. — Нууу, есть на это причины, — Гилберт улыбнулся. — Мне нужно будет кое-кого обсудить. — Интересно... — Элизабет выехала за город. Всю оставшуюся дорогу они либо молчали, либо говорили на общие темы обо всем и ни о чем. По приезду Гилберт пошел искать Феликса. Пруберд, кажется, был рад новым обновкам, так как до сих пор не скинул с себя мини шапку. Сильвия, укутанная в голубую шаль, словно в плащ, посматривала в окно. Помимо этих двоих в комнате больше никого не было. — Красавцы, привет, — Гилберт улыбнулся и поспешил в душ. Раздеваться перед Феликсом ему сегодня не хотелось. Зеркало не упустило ни единого засоса, следов острых вампирских клыков и царапин, оставленных острыми ноготками проститутки. Краснота на руках от сурового залома уже давно прошла, но кожа, казалось, все равно неприятно щипала и горела. — Мда, давно тебя так не отделывали, гражданин Байльшмидт, — усмехнулся Гилберт. — А где наш золотоволосый? Он посмотрел на халат с маской Безликого. Он был с длинными рукавами и доходил до щиколоток. Усмехнувшись, накинул его. И прикрыл лицо маской. Толис, наткнувшийся на него в коридоре, заорал. — Не бойся, принцесса в беде, моя стрела пронзит твоего обидчика! В пластиковую маску полетел град стрел. Гилберт повернулся на голос. — Какая я тебе принцесса?! Да еще и в беде?! — обиделся шатен. — Я просто удивился. Стрелы отскакивали от маски. — Не верю я, что ты японский дух! — языком Шекспира заговорил стрелок. — Обманщик ты. Принц Джон, занявший место короля. Ты хитрый план задумал, чтоб западню создать. Но сам попался на приманку. Молись! И будешь ты прощен! — О, Робин! Нам нужно поговорить! — голос Гилберта звучал глухо. — Нам стоит уединиться. — Сначала докажи, что доверять тебе могу, — настаивал Феликс. — Твоя собойка была вкусной, — прошептал ему на ухо Гилберт. — Брат твой не звонил? — Если понравилась, то почему не сказал мне об этом сразу? Я типа и обидеться могу, — поругал его Лукашевич, собирая стрелы, разбросанные по коридору, в колчан. — Иван звонил. Наорал. Заинтриговал. Приказал держаться от тебя подальше. — А поподробней? — Гилберт повел его в комнату. — Что он сказал? Свою версию я тебе расскажу, но только после его. Феликс не успел ответить, как на глаза ему попалась коробка, стоящая на комоде. — Ух ты! Это для Аличе? — обрадовался он. — Давай типа ей во время ужина, то есть через пять минут подарим!? — Подарим. Но от вопроса уйти не получится, золото мое, потом поймешь почему, — Гилберт повел его в столовую. — Я не ухожу. Просто есть дела и поважнее, — усмехнулся блондин. — Вот как? И какие же? — Гилберт с интересом посмотрел на Феликса. — Поесть конечно! — воскликнул Лукашевич. — Это тотально важно, чем какие-то там оскорбления в твой адрес. — Поделишься оскорблениями? Кстати, я написал рапорт на увольнение и мне его подписали. Так что это дело последнее... — Гилберт опустил глаза. Блондин замер. — К-как увольнение? П-почему? Ты... ты ведь... Зачем? — После ужина объясню, — улыбнулся печально альбинос. — Сегодня на ужин овощное рагу и бифштекс, — блондин тут же сменил тему и посмотрел в другую сторону. — Я объясню тебе все. Хотя может высшее начальство не подпишет. — Леди Аличе! — Феликс побежал к девушке. — Я новость вам тотальную принес. Мы с принцем Джоном объявили перемирие. Для вас мы подготовили подарок за ваше сердце, красоту и руки. Примите дар наш как благодарность вам за все. Спасибо вам, что есть вы на земле. Аличе порозовела. — Спасибо, а что это? — она взяла коробочку. Лукашевич кивнул Гилберту, дескать "твоя очередь". Гил раскрыл коробочку. Розу окружали молнии, сама она светилась алым цветом, а ограненный шар рассеивал свет по комнате. Все присутствующие в столовой ахнули в восхищении. — Эй, вы, надеюсь, не пытаетесь увести мою Аличе? — Элизабет ревниво смотрела на подарок. — Нет, мы просто благодарим её за заботу о нас, — Гилберт улыбнулся. — Ну смотрите мне... — девушка пригрозила пальцем. — Она так прекрасна, — выдохнула Аличе. — Так обворожительна и удивительна... — Мы рады, что тебе нравится этот подарок, — Гилберт улыбался. — Спасибо, сестренка, за заботу. Варгас кинулась в объятья к Гилберту и Феликсу. Те ее поцеловали в щеки одновременно. Элизабет, цыкнув, плавно оттащила Аличе от этих двоих и те, не ожидая подобного, столкнулись лбами. Гилберт потер лоб, смеясь. — Элизабет, ты вредина! — Извини, рефлекс, — процедила она сквозь зубы. — Не люблю, когда трогают то, что принадлежит мне. И ты это сам прекрасно понимаешь. — Для пани Элизабет тоже будет тотальный подарок. Обещаю, — блондин повторил жест Байльшмидта. — Я не люблю сюрпризы! — Элизабет утащила Аличе на кухню. — И меня еще спросили почему мы не женаты? — Гилберт вздохнул. — Нафиг, жена ревнивая, как Отелло, это ад. Да и не люблю я дам. — Я про сюрпризы тотально ничего не говорил, — покачал головой Феликс, занимая место за свободным столиком. — А кто спрашивал про вашу женитьбу? — В свое время мой маленький братик поинтересовался, будет ли тетя Элизабет его сестренкой, — Гилберт вздрогнул. — Неее, я не хочу. — А почему Аличе называет тебя братиком? — вдруг спросил Лукашевич. — Она тебе двоюродная? Тогда почему Людвиг типа встречался с ней? — Именно потому, что она встречалась с Людвигом достаточно долго, она меня так и называет. Расстаться с ним она рассталась, но братиком я быть не перестал. — Это тотально мило, — улыбнулся Феликс. — А то я думал, что она всех своих друзей так зовет и поэтому типа не понимал, почему меня она так не зовет. Теперь до меня тотально дошло. — Нет, так зовут только меня, — Гил потянулся за тарелкой. — Как твои процедуры? — Не только тебя. Антонио она зовет так же, — усмехнулся Лукашевич. — У меня все тотально зашибенно. Сегодня массаж, завтра обертывания. Таблетки пить не забываю, но вчера из-за того, что Яо тотально выдал всем про мою аллергию, пришлось типа ненадолго опять капельницу, тварь кусачую, ставить. — Ясно... А я прогуливался по злачным местам, встречался с директрисой школы и с... сестрой Яо. — Ты так сказал, будто она еще один тотально страшный призрак, от которого тебя тотально тянет спиться и не поделиться водкой, — блондин удивленно посмотрел на друга. — Нет, но и общаться с ней я не горю желанием, — Гилберт отвернулся за салфетками, когда она прошла мимо них. — Совсем не горю. — Почему? — Феликс посмотрел ей вслед и вновь на Байльшмидта. — Потому что не хочу, — его опять передернуло. — С..сказочное рагу! Он принялся есть, завидев Яо. — Тише. Хватит скакать, тарелку разобьешь. Можешь не говорить, если ее упоминание тотально подрывает тебя, как учителя кнопка на стуле, — перестал докапываться Лукашевич. — А что типа на счёт директрисы? — Ооо, это та еще крыса, вся из себя такая беленькая и пушистенькая, а капнешь глубже... — он вздохнул, — характеристики у них белее первого снега. — Ты поэтому вчера таким тотально никаким был? — догадался блондин. — И поэтому тоже. А так твой брат козел изрядный. — Тотально заставлять тебя работать тогда, когда ты тотально итак работаешь, это отвратительно, — согласился Лукашевич. — Больше вчера ничего интересного не было, да? — Я переписал свои отчеты, твои отчеты и все, на большее меня не хватило. — Это неинтересно, — отмахнулся Феликс, доедая салат. — Когда он мне позвонил, я типа был очень занят и единственное, на чем мог написать ему отчет, это туалетная бумага. Совсем охренел. Похожее на него находит, когда к нему приезжает на недельку Наталья. Но сейчас-то на нее тотально не свалишь. — А сегодняшние приключения я расскажу тебе позже, наедине, а то услышу много хорошего о себе, — Гилберт усмехнулся. — Заметано, — согласился блондин, макая сухарики в чай, и усмехнулся: — Тебе нравится халат? — Он мягонький и в нем не жарко, а так же приятный на ощупь, — альбинос погладил ткань. — Прости, что не одел сегодняшний костюм. — Безликий с короной, в мантии и с мечом... это смотрелось бы тотально круто, — рассмеялся блондин. — На самом деле ты типа в любой момент можешь примерить все наряды. Я спер пару вешалок из других комнат, так что наш гардероб будет тотально огромным! — Милый ты у меня, заботливый, прям хочется потискать, но не буду, а то головомойку мне уже устраивали, — Гилберт посмотрел в окно и помахал отъезжающему Мэтью. — Парнишка-то поправляется, ингалятор ему теперь и не нужен почти. — И это тотально твоя заслуга, — улыбнулся Феликс. — Ты ведь ему типа крестный. — Да какой я ему крестный, если у меня на него даже времени нет, — тот печально вздохнул. — Но он забрал Рыжика, что жил у отдела. — Но ты типа спас ему жизнь и готов оплатить ему лечение. Если не хочешь типа признать себя крестным, то считай, что ты его названный старший брат. А братьям не всегда необходимо иметь друг на друга время, — Лукашевич складывал пустые тарелки. — Он будет тотально классным хозяином. — Я тоже так думаю, — Гилберт помогал ему, но длинные рукава мешали. — Блин, прости, но в халатике только один минус. Длинные рукава. — Тогда я их завтра переделаю. Дальше я сам, спасибо, — собрав всю посуду, он понес ее к мойке. — Не стоит, тогда я не смогу отлынивать от таскания посуды, — улыбнулся Гилберт и предложил ему руку. — Тебе же неудобно. Я делал типа по памяти, но она меня тотально подвела, когда я пытался тебя представить, — сетовал Феликс. — Я завтра их поправлю. Ты типа только скажи, какая длина тебе будет нормальной. Гилберт улыбнулся. — Спасибо, что заботишься, — он его приобнял и, открыв дверь в комнату, пропустил вперед. — Ну что, рассказывать тебе мои приключения? — Но ведь ты хотел типа сначала услышать то, о чем мне наорал Янек, — напомнил блондин. — То есть Иван, то есть Брагинский, ай, неважно. — Хотел, так что рассказывай, — Гилберт опустился на постель.