Великая жертва

Прошла половина месяца, и Гилберт не до конца понимал, как обстоят дела с его расследованием, и что с ним происходит тоже являлось спорным моментом. Странная, непривычная неуверенность в себе заставляла его сомневаться в правильности всех решений и задавала параноидальные вопросы: не упустил ли что-то важное? Не забыл ли чего? А сможет ли дойти до конца? Байльшмидта вдруг одолело сильное желание напиться и выкурить полпачки сигарет. — Уууу, тебе нужно расслабиться, — Яо смотрел на Байльшмидта. — Как? Что доктор может мне посоветовать, кроме медитации под релаксационную музыку? — с неподдельным интересом спросил Гильберт, зашагав к своей комнате. — Ну, могу составить тебе компанию за чашкой коньяка, — улыбнулся Яо. — Тем более, что Феликс уснет после уколов. — Заманчиво, — согласился альбинос. — Сестра против не будет? — Не думаю, — Яо подал ему чемоданчик. — Даже если будет, это ее проблемы. Идем. Феликс, закончив писать свой стих, положил лист под ноутбук и теперь продолжал рассматривать рисунки в альбоме Гилберта. На одном из них был изображен мальчик, чем-то напоминающий мультяшного Питера Пена, но с волосами подлиннее. Казалось он протягивал руку прямо сквозь бумагу, приглашая следовать за ним. Потрясающе проработанные тени усиливали 3D эффект, и Феликс в один момент даже коснулся вытянутой ладони. Уж слишком уверенный и добрый взгляд был у мальчика, что подсознательно ему так и хотелось верить. В верхнем углу была красивым прописным почерком выведена надпись на языке, смутно напоминающий немецкий. Блондин не смог разобрать предложение и от этого оно становилось только прекрасней и было неотъемлемой частью картины. — Кажется я нашел себе фаната? — Гилберт улыбнулся входя. — Я привел Яо. Он говорит, что тебе нужен отдых и сон. — Я тотально давно твой фанат, только типа в другой специальности, — Лукашевич отложил альбом. — Ну, если Яо так говорит, значит это тотальная правда. — Давай я тебя послушаю для начала, — Яо, достав фонендоскоп, стал слушать блондина. — Да, хрипы есть. Давай мы лучше три укола сделаем и забудем о болезни. — Я тотально за, — кивнул Феликс. — Болеть отстойно. Он засучил рукава и только потом спросил: — А куда укол? — В попу, а что? — Яо набирал раствор. — Ничего, — Феликс перевернулся на живот, уткнувшись лицом в подушку. — Главное, что не в вену. — Ну туда смысла колоть не вижу, — сделав укол, Яо вновь напоил его чаем и, укутав, посоветовал поспать. — Тебе это сейчас необходимо. Отдыхай. — А я Гила не заражу? — заволновался блондин. — Может ему типа для укрепления иммунитета тоже укол сделать? — Давай, — Гилберт согласился. Лукашевич благодарно улыбнулся. — Спасибо, — он зевнул. — Разбудите меня к ужину. — Хорошо. Отдыхай, герой, — Гилберт поправил ему одеяло и подождав, пока блондин уснет, достал стопки из стола. — Разливай. Бутылка коньяка опустилась на стол. С барменской точностью и мастерством, китаец наполнил оба стакана поровну. — Могу прописать еще одно хорошее лекарство, — сказал Яо, забирая свою стопку. — Выговорись. — Эх, Яо, в жизни никого не хотел так сильно, как его, но почему-то боюсь подкатить, — Гилберт вздохнул и посмотрел на кулёк с блондином. — А тут еще и это гребанная некромантия... — Да уж, бесы, разгуливающие по коридорам, и убитые новорожденные та еще нервотрепка, — согласился Яо. — И ведь наружные камеры никого не засняли... Но видно ты не столько боишься этой чертовщины, сколько боишься того, кто рядом. Гилберт удивленно посмотрел на него. — Это кого я боюсь? — Феликса. Ты боишься его непостоянства и непредсказуемости, поэтому и не уверен в ваших отношениях, — уверенно ответил доктор. — А еще ты сам боишься меняться. — Но меняюсь, так ведь? — улыбнулся Гилберт. — Вот под его воздействием и меняюсь. Вольно или нет. — И как? Нравятся ли тебе эти изменения? — вопросительно посмотрел на него Ван. — Не знаю, он делает меня человечнее, это хорошо, но в то же время я теряю рассудок, если рядом он или ему грозит опасность. — Прямо как за сына волнуешься, — Яо подлил коньяк в стакан Гила. — Может и так, а может иначе, — альбинос принялся греть коньяк в руках. — Не исключено, — Яо задумался. — Тебе стоит навести порядок в голове. Тогда сомневаться не придется. — Это да, — Гилберт выпил рюмку третью коньяка и вырубился. — Вот так, а то довел себя, — Яо перенес его на кровать. Брюнет убрал бутылку, вымыл стопки и, оставив мазь и сироп от кашля, тихо вышел. — Детский сад, ясельная группа, — прокомментировал он себе под нос. — "Я хочу, а он мне не дает". — Это ты про альбиноса? — улыбнулась Хедервари. — Что спит с пупсом и не доволен? — А про кого еще, — Яо вздохнул, сдувая с глаз чёлку. — Все ему мало. Ведет себя как подросток во время пубертатного периода. — Ну, у него такого в подростковом возрасте не было. Девушки его уже не интересовали, а парней он школьных доводил. — Зато сейчас вовсю развлекается... Честное слово, хоть бы шею прикрывал, — Ван посмотрел на девушку. — Тебе лучше после массажа? — Да, спасибо. — Хедервари улыбнулась. — А ты предпочитаешь, что б он развлекался ТАК тут? — Предпочитаю не разговаривать с дуршлагом, — парировал Яо, останавливаясь около комнаты, которая на этот вечер принадлежала двум подросткам. Из кармана выглянула рыженькая мордочка котенка. Яо, улыбнувшись, спросил: — Твои? Тот, мурлыкнув, стал скрестить в комнату. Яо постучал в дверь. — Открыто, — раздался ленивый голос. — Получите своего рыжика и больше не теряйте, — отпустив котенка Яо вышел. — Огонёк! — радостно закричал русоволосый парень, обнимая питомца, и, несмотря на то, что человек уже вышел, воскликнул: — Спасибо Вам огромное! Яо улыбнулся. — Огонёк... Я бы его Покемоном назвал бы. Уж очень этот малыш любит в кармане сидеть. — Он же не монстр, а котеныш, — улыбнулась Элизабет. — А что с Феликсом? — Есть в этом котенке что-то и от кролика, — Ван так же улыбнулся. — У Феликса простая простуда. Завтра будет гораздо лучше. Если опять под дождь не побежит. — Я прослежу, — Элизабет улыбнулась. — Но он спас наших белок, за что ему отдельное спасибо. — Это несомненно подвиг, — согласился Яо. — Но есть в этом что-то странное... — Почему? Или ты считаешь, что спасать животных не стоит? — девушка остановилась. — Молния, что ударила последней, попала в кедр. Вот только, когда это произошло, я видел Феликса, мчащегося сюда, — Яо перешел на шепот. — Он словно знал об этом заранее. — Знаешь, я уже ничему не удивляюсь, — Элизабет вздохнула, — а с этой парочкой так тем более. Яо задумался: — Скорей всего он и сам не понял, что с ним происходит. — Ну что же, разберемся и с этим, — девушка пошла к себе. Ван пошел дальше к своему кабинету, ухмыляясь: — Становится все интересней и интересней...