Автору лень придумать название.

— Ох, ну твою же мать! – послышался крик из комнаты Хелл. Бросив ещё один быстрый взгляд на экран телефона, она подскочила с кровати. Такое действие обернулось для неё громким хрустом суставов и резкой болью в пояснице. – Блин, мне девятнадцать, а спина болит, как у деда какого-то! Эйр посмотрела в окно, откуда пробивались солнечные лучи. Немного понаблюдав за пылинками, вьющимися в освещенном пространстве, она тряхнула головой, опомнившись, и побежала прямиком в ванную, бормоча что-то наподобие «Чертов будильник, если я опоздаю, мне от Рэндала (прим. Автора: имя начальника) влетит!» и наспех расчесывая непослушные светлые волосы. Сердце билось в разы быстрее обычного, от спешки было много лишних движений, а вещи, как назло, с трудом натягивались на ещё не высохшую кожу. Бегая по дому трусцой и попутно пытаясь надеть джинсы, Хелл успела покидать все необходимое в свою сумку, подкрасить глаза и в конец выдохнуться, так как с утра обычно была очень малоподвижна и практически недееспособна. — В рот мне ноги… – Девушка плюхнулась на диван, откинувшись на спинку, а джинсы так и остались одетыми только на одну ногу. В конце концов, лень победила страх перед человеком, который должен был съесть свои тапочки ещё вчера. «Плевать, что опоздаю, я вчера весь день работала. Тем более, сегодня… — она широко распахнула прикрытые до этого глаза и резко приняла сидячее положение. – Бляяяаать! Воскресенье же!!!» Следующие пять минут занял обратный сборке на работу процесс. Содержимое сумки было вывалено обратно на стол, непослушные джинсы сняты и брошены в кресло-качалку, а макияж смыт. Стоит немного внимания уделить внутренностям сумки, большую часть из которых называют «C полки взял, положил, вытащить забыл и так раз тридцать повторил», но все же кое-что интересненькое есть. Например, старый зашарпанный пенал, в котором покоятся десятки карандашей, несколько ручек, маркер, скотч, циркуль, линейка, ножницы и пара резинок. Да, по вышеперечисленным внутренностям сей штуковины, можно представить, какого она размера. Но заведомо неправильно фантазировать о большой задротской штуке с твердой оболочкой и кучей замочков и отсеков, называемой пеналом для первоклашек (прим. Автора. FFFUUUUU~ --_--). Все гораздо проще, это такой синий недопрямоугольник (потому что пенал тряпочный и постоянно деформируется, хотя, изначально он действительно напоминал прямоугольник) с потертыми углами, забитый до невозможности всеми упомянутыми предметами и еле застегивающийся на замок. Всего-то в длину двадцать сантиметров и в высоту восемь, а в ширину вовсе три. Итого, сей небольшой, но очень значимый для Хелл, предмет постоянно находился в её сумке, куда бы девушка ни уходила из дома, в остальное время преспокойно лежал на её рабочем столе. Следующими объектами внимания становятся изделия из макулатуры, в которых Эйр пишет стихи, заносит личные записи и делает мелкие зарисовки. Кстати, о зарисовках. Работой девушки является рисование иллюстраций к журнальным статьям об искусстве, а по причине того, что весь журнал посвящен этому роду деятельности человеческой, то, соответственно, разрисовывать приходится каждую страничку. Случайные зарисовки, сделанные на бумаге вне редакции, иногда служат первичными эскизами для дальнейшей проработки. Да и хочется иногда просто так, для удовольствия, порисовать в скетчбуке херню и расслабиться. Перейдем к следующему изделию из макулатуры – черной тетрадке. В неё заносились все рифмованные строчки, взбредающие Хелл в голову. В основном, темы были обычные, типа неразделенной любви и философских размышлений а-ля люди говно и записывались в тетрадь ещё с 13-летнего возраста. Тут следует упомянуть, что особое влияние на её творчество оказала одна очень специфичная девушка по имени Ксю, которая была старше на три года и училась в старшей школе. Каким макаром они начали общаться – никто не знает, а Хелл и не помнит вовсе, но факт остается фактом, и однажды, прочитав поэзию четырнадцатилетней Эйр, так называемая Ксю посоветовала ей: «Слушай, ты хорошо пишешь, есть крутые моменты, типа очень уместного повторения слов. Но, советую, пиши жестче, эти сопли люди привыкли читать, пиши так, чтобы, прочитав, они говорили: «Да, эта девочка дерзко пишет!» и начинали проявлять интерес к твоему творчеству». Правда, у девушки не сразу получилось следовать этому совету, но со временем поднакопилось порядочно опыта, который говорил о том, что нельзя верить людям, да и вообще всему, что движется и может разговаривать. И вот, в этой затертой черной тетради с кучей вклеенных и неаккуратно высовывающихся посторонних листов хранились все её произведения. Третьим предметом, состоящим из твердой обложки и разлинованных страниц, оказался молескин. Его владелица долго выбирала из сваленных в кучу блокнотов и книгоподобных тетрадок и, наконец, подумав, что все здесь дерьмо, вытянула первый попавшийся блокнот. Вот так и начал своё существование Дневник. Хелл долго не могла смириться с мыслью, что люди не должны вести дневники и это глупо вообще, но потом попросту пришлось забить и записывать туда все, что хотелось. Тем более, это ведь был Молескин! Величайшая книжка, куда все художники мира заносят эскизы и зарисовки, впоследствии становящиеся чем-то стоящим. Эйр же в основном вносила туда короткие заметки о проходящих днях, хотя рисунки тоже попадались. Ещё одним объектом, который нельзя было не заметить, являлся брелок. Да да, обычный брелок на ключи, только отдельно от самих ключей, он сам по себе обладал свойствами, совершенно не свойственными свойствам обычного брелка (о какая тавтология-олология, сука! *задумка автора*) . Сия безделушка выглядела, как кухонный нож с очень широким лезвием, короче говоря, тесак в простонародье. Обычно, он висит, прицепленный к какому-нибудь из браслетов, но в этот раз Эйр небрежно кинула «мини-тесак» в сумку. Эта маленькая декоративная вещица никогда не покидала свою хозяйку, как и пенал вместе с тетрадью и молескином. (прим. Автора. Бугага! А вот не пришло ещё время подробней рассказать об этом брелоке *,…,*). Обладательница сумки вместе с её вываленным на стол содержимым, сидела в кресле-качалке, завернувшись в махровое одеяло, и смотрела по телевизору мультик «Что с Энди?», бывший одним из её любимых. Человеку девятнадцать лет, а он все ещё по утрам смотрит мультфильмы! Серьезная девушка, идущая по дороге жизни уверенным шагом, нагло распинывая встречающихся по пути и мешающих людей и монстров, одевающая темные очки со словами «крутым солнце светит всегда» и не изменяющая своей привычке отпустить шуточку в стиле «черный юмор». Как так?! А тем временем этот самый девятнадцатилетний человек откуда-то извлек и начал поедать детское пюре «Агуша», не отрывая взгляда от телевизора, что делало его похожим на затаившуюся кошку, пытливо наблюдающую за своей жертвой. Вообще, дом был для Хелл чем-то вроде крепости, здесь она становилась самой собой, что редко позволяла себе на людях. Она выглядела очень по-домашнему, собрав светлые непослушные волосы в маленький хвостик и убрав челку ободком, не обращая внимания на то, что они все равно выбивались отдельными прядями, так как были разной длины. Надета на Эйр была безразмерная белая футболка с каким-то стершимся рисунком и шорты, которых практически не было видно под описанным ранее предметом одежды. На руках так же оставались неизменные укороченные деревянные четки с крестиком и три шнура, на одном из которых уже висел прикрепленный «мини-тесак». За окном стояла прекрасная солнечная погода, на небе ни облачка, и городские, пользуясь выходным днем, в спешке стали собираться на пляж, дабы застать последние теплые дни. По этой же причине Хелл с утра до вечера сидела дома, только и думая «ненавижу жару!», даже не пытаясь остановить свое превращение в отмороженный овощ, и только ближе к девяти вечера стала активнее. Вместе с физической активностью прибавилась и активность мозга, который все время до того момента обдумывал, чего бы пожевать, на какой сайт в интернете залезть и какой мультик стоит просмотра. Сидя на широком подоконнике и смотря на красный закат, Эйр думала о том, что ей приснилось сегодня. — Странно. Мне ведь не снились сны о прошлом уже несколько месяцев. – Послышался короткий вздох. Периодические разговоры с самой собой всегда успокаивали её, хоть и выглядело это странно, даже пугающе. – Это было много лет назад, я была такой маленькой и глупой, а папа таким молодым… Девушка достала сигарету из пачки, лежащей рядом на подоконнике, подкурила и затянулась. Солнце недавно опустилось за горизонт, поэтому на небе у горизонта присутствовал лишь светло-желтый отклик солнечных лучей, медленно переходящий в прозрачную фиолетовую голубизну. Вот так и закончился день Хелл Эйр. А хотя нет, не закончился. На тумбочке в прихожей завибрировал телефон, девушка нехотя слезла с подоконника и направилась к источнику звука. — Алло?