Его Величество

Слезами горю не поможешь. Немало в словах этих тяжелой, правдивой мудрости. Иной раз плачь, не плачь, а беду не избудешь. Нету Ярдане покоя в светлой опочивальне. Ни прилечь, не присесть. Всё шаги тяжелые в коридоре слышатся, да приказ королевский в ушах отдаётся....

***

– Ну полно ж вам убиваться! Вот, пряничек лучше скушайте! – Скетта, ни на шаг не отходящая от своей госпожи, попыталась устроить на столе между скрещенных рук Ярданы блюдечко со сластями, но, потерпев очередную неудачу, обиженно отступилась. – Молились бы! Такая возможность! – в сердцах бросила девушка. – Выйди, – утерев слёзы, спокойным голосом произнесла Ярдана. – Выйди, Скетта. Не смея ослушаться, служанка подобрала подол шерстяного платья и, изобразив весьма невежливое подобие поклона, покинула спальню. Уж она на месте наивной купеческой дочери ни за что не упустила бы такой удачи, она бы так угодила правителю, что тот никого иного видеть бы и не пожелал! Яра знала. Верно это, государям угождать. Правильно, поколениями принято, воспитано, въелось в кровь. Только Дарон – свободный путешественник, торговец, первым пересекший Песчаный океан, спустя рукава относился к выходкам младшей дочери. Не вколачивали в её буйну головушку, как стоять, сидеть, вздыхать, смотреть… Зря, верно, не вколачивали, только сделанного не воротишь, а несделанное вовремя всю жизнь наверстывать. Жаль, что эта простая мудрость приходит с возрастом, когда менять и меняться поздно. Вслушиваясь в зловещий лязг доспехов замковой стражи, Яра немного постояла у двери. Ходят по коридору туда-сюда. Чего они там ходят? Положено им, или специально по её душу парочку солдат приставили, чтобы не сбежала куда? Зябко поёжившись, девушка забралась на кровать, не сняв даже нарядных, расшитых бисером башмачков. Отведенная ей комната была холодная и неуютная, а с уходом Скетты даже слегка страшновато стало оставаться среди неприветливых серых стен, прорезанных чёрным провалом каморки для прислуги. Одинокая свеча едва теплилась рядом с узким, острым окошком-бойницей. Резная ставенка, запирающая окошко, стояла тут же на каменном полу, едва прикрытом куцыми волчьими шкурами. Не темница, не скромное обиталище слуг, но и не гостевые покои. Истинное лицо задрапированного шелками, замазанного драгоценной краской, обшитого редким деревом замка. Камень, шкуры, старинная невысокая, без приставных скамеечек да ступеней, кровать и затейливая кованая решетка, прикрывающая жадную, вечно раззявленную пасть камина. Жутко. Легко соскочив на пол, Ярдана обеими руками ухватилась за ставенку, но тяжелый деревянный щит даже от пола оторвать ей удалось не сразу. Поднять выше пояса и водрузить на место не получилось бы и подавно, так что девушка надрываться не стала, оставив бесполезную затею. Свечной огонек последний раз метнулся из стороны в сторону и погас, начисто слизнутый холодными прожорливыми языками ветра. Внизу под оконцем ласково шептался королевский сад, слегка посеребренный луной. Очень далеко, очень низко, очень темно. Ярдана неотрывно смотрела, как разгорается садовый фонарь, за ним еще и еще. Неспешно тёмная фигурка с крохотным светлячком в руках переносила свою высокую лестницу от одного столба к другому, возвращая аллее сбежавший за солнцем свет. Наверное, столетья назад это место служило плацем, а может, тут стояли кособокие хижинки или длинные казармы с крытыми соломой крышами, по утрам выпускали на построение сонных солдат. Сейчас внутренняя стена – последняя линия обороны – гнилыми драконьим зубами вырастала среди деревьев. Почти полностью разрушенная, она укоризненно напоминала нерадивым потомкам первых воинственных королей, что замки нужны не для красоты, а для защиты. Ярко подсвеченные луной руины легко сокрушали лживое, помпезное великолепие сада, невидимое в темноте. Ночью не блестела позолота на фонарных столбах, не виднелись торчащие среди клумб пустоглазые мраморные статуи, замершие в кичливых позах, не оттягивали на себя внимание дивные фонтаны и диковинные цветы. Ночью полноправно властвовали остатки древней стены и шуршащие кроны деревьев. Люб был Ярдане такой сад. Она стояла у окна и не могла отвести взгляда от бескрайнего, как казалось сейчас, дикого великолепия. Прогуляться бы! Даже не подумав позвать служанку, девушка сама распустила тугие кожаные ремни, опоясывающие дорожный сундук, с тихим скрипом повернув слегка заржавевший ключ, откинула тяжелую крышку. Среди маленьких ларчиков и роскошных платьев лежал плотно свернутый шерстяной плащ, лучше прочих нарядов годный для промозглого замкового холода. Плащ нашелся на самом дне, как вещь нужную Скетта его уложила первым. Кроме шерстяного имелся еще легкий атласный лазурного цвета и короткий бархатный, украшенный жемчугом и золотой тесьмой. Дарон, преподнося каждый из них дочери, неизменно говорил, что это наряд, достойный королевы. Яре плащи нравились настолько сильно, что за несколько лет она их ни разу не надела. Всё боялась замарать. Королевские наряды! Какая же злая насмешка! Простой серый всё же был лучше и любимей бархата да атласа. Шерсть неприятно кололась через легкое, почти прозрачное платье, зато грела и напоминала о доме. Этот плащ девушка стелила на траву, на теплый, покрытый мхом валун, вросший в землю у пруда, реже на скамью, влажную после дождя, в него она куталась, прячась от холода, когда ночью без батюшкиного позволения сбегала в сад. Сейчас не было за стеной грозного батюшки, далеко остался родимый порог, но в сад, пусть и чужой, тянуло со страшной силой. Где сад, там и стена, а за ней еще одна, караулом сберегаемая. Может, и там найдется лазейка из проклятого алмазного города. Умереть лечь иль на юг сбечь? Так Дарон говорил, особенно от капризов и проказ дочерей уставая. Вспомнив слова отца, Ярдана тепло улыбнулась. Умирать ей рано, но и красавцу Василису прислуживать невмоготу. По коридору, гулко звякая броней, прошли исправно выполняющие долг стражники. Когда их шаги стихли, Ярдана выскользнула из комнаты и торопливо направилась в противоположенную сторону. С солдатами, ушедшими в королевское крыло, ей было не по пути. К несчастью всех расточительных правителей, нет в мире ничего неисчерпаемого, исчерпаема и любая казна. От батюшки девушка знала, что Василису отец оставил сто тысяч монет долга перед разными уважаемыми семьями. Молодой король мудро решил эту проблему, простив некоторым аристократам часть налогов, разрешив на пять лет воспрещенную ранее торговлю вином и заняв золота у сторонних людей – богатых торговцев, мечтающих о титуле. Корона с честью выстояла, но дорогие работы по отделке мрачного, серого замка были надолго прекращены. Левое крыло, все западные башни и переходы сохранили свой грубый военный вид. Узкие коридоры освещали редкие зачадившие стены факелы в ржавых скобах. Эти факелы ничуть не походили на зеркальные стенники, отражающие в своих глубинах золотистые лепестки свечей. Сквозь стрельчатые бойницы свободно врывался холодный ночной ветер. Крепкие обшитые железом двери почернели от времени и непогод, но, казалось, были способны выдержать таранный удар. В этом царстве уснувших баталий было страшнее, чем среди гобеленов и ковров, но не так страшно, как в спальне повелителя под его пронзительным злым взглядом. Какую беду своим упрямством привела она в отчий дом? Какая немилость грозит ей самой? Не с такими вопросами оставаться наедине в темной комнате да под чужой крышей. – Не надо! Отпустите, меня хозяйка заждалась! – Враз растеряв все свои мысли, Ярдана истуканом замерла посреди коридора. Не послышалось. Впереди в одной из комнат Скетта слёзно умоляла разошедшихся мужиков поумерить свою прыть. Напрасно умоляла, о чём они ей со смехом и поведали. Холодный, продуваемый всеми ветрами коридор в мгновение ока стал для Яры раскалённой пустыней. Больше не хотелось ей кутаться в плащ. Бегом преодолела девушка слепой поворот, лишь на миг замешкавшись у приоткрытой двери. – Где тебя носит, я спрашиваю? – Ярдана распахнула тяжелую створку и грозно встала на пороге, сразу найдя взглядом свою нерадивую служанку. Скетту угораздило попасть в стражницкую, и теперь, окруженная бравыми вояками, стояла она, прижавшись к стене прямо под чадящим факелом. – Госпожа… я…я… – голосок у девушки жалко дрожал, глаза блестели от слёз. – Через минуту желаю видеть тебя в комнате! – Кивнув стражникам, скупо бросила Ярдана и вышла в коридор. Может так статься, что прав у неё не больше, чем у несчастной служанки, но против такого напора ни один вояка не пойдет. В первый раз так точно. Справившись с дрожью в коленях, Яра показала выскочившей из караулки Скетте кулак и быстрым шагом направилась обратно к своей спальне. – Молилась бы! Такая возможность! – закрывшись вместе со служанкой в опочивальне, передразнила девушка. Спать легли, не разжигая огня, хоть Ярдана и мечтала в тайне о каминном жаре, просить о чём-то зареванную компаньонку* она не стала. Утешать, впрочем, тоже не взялась. Впредь женихаться будет меньше. Под тихие всхлипы Скетты, доносящиеся из тёмной, лишенной окон комнатушки для слуг, девушка уснула тяжелым, беспокойным сном.