Принесите счет

Я в школе редко складывал такие числа, о которых здесь говорили. Здорово, правда? И можно ли назвать то, что из простых официантов я стал барменом в каком-то нелегальном заведении, карьерным ростом? Основным напитком, который заказывали животы в деловых костюмах, был коньяк. Вот и сейчас, когда ко мне приближался один из таких посетителей, я уже был наготове открыть следующую бутылку. — Молодой человек, а вы наверху, случайно, не работаете? — Не-ет, — протянул я, не понимая вопрос. — Жаль, очень жаль, — покачал головой тот и ушел, демонстративно считая деньги. Я реально не понял, о чем он спросил. Может, «наверху» — значит в какой-то главной инстанции по производству крепкого алкоголя? Не знаю, надо потом спросить у Арсения. Вдруг в мыслях возникла картинка, как он говорит мне: «Антон, ты хочешь слишком много знать». Я вздрогнул и сразу мотнул головой. Ну это же не мне лично хочется знать, это же для работы, к которой он меня обязал. Мало ли кто еще спросит то же самое, а я не знаю как отвечать, потому что в принципе не понимаю вопроса. Мне было очень стрёмно в окружающей атмосфере. Мельком я слышал обрывки разговоров, которые были посвящены восхвалению коррупции и живописным расправам над должниками. Так же я понял, что помимо чиновников, сюда захаживают люди вроде мафиози. Было такое чувство, будто я ребенок, который раньше просто гулял по зоопарку, а теперь случайно сам оказался внутри вольера с аллигаторами. Я сидел и, по возможности, не высовывался. Стойка служила мне чем-то вроде укрытия. — Все в порядке? — заглянул ко мне Арсений. — Издеваешься? Нет, я хочу домой! — ответил ему я, скрестив руки. — А по работе? — мне было непривычно называть это работой. А еще мне не хотелось говорить ни с кем, но я вспомнил, что должен был уточнить у Арсения тот вопрос, который мне недавно задали. — Ну, есть кое-что, — я сидел в пол оборота от него. — У меня спросили, не работаю ли я наверху. — он посмотрел на меня, будто я говорил о чем-то глупом и затем рассмеялся. — Что? Что смешного, Арсений? — он не мог остановиться. — Мне вообще не смешно! — на нас уже стали оборачиваться. — А что ты хоть ответил? — спросил он, слегка успокоившись. — Ну, нет, — осторожно сказал я. — Это хорошо, — выдохнул тот. — Так что значит это? Что за «наверху»? — Ну, как тебе сказать, — он поводил по мне взглядом и, посмотрев также по сторонам, жестом показал мне подойти поближе. — Мы сейчас находимся в подвале, — его дыхание я чувствовал прямо на своем ухе, — а наверху, следовательно, жилой дом, — он говорил нарочито медленно, — но жильцы там не простые, — он растянул последнее слово, как делают, читая вслух детские сказки, — к ним иногда приходят гости и платят им деньги. А за что, догадывайся сам, — он закончил, а я не сразу догнал, о чем он говорил. — Антон, ты такой смешной! — он не мог просто так смотреть на мое непонимающее выражение лица. — Наверху, — он решил сказать мне отгадку, — бордель. — И… — начал я после небольшой паузы, — то есть у меня спросили… О, черт! — мне хотелось плеваться и блевать. Это так противно. — Я бы вообще мог тебя туда порекомендовать, хочешь? — снова заулыбался Арсений. — Нет! — Как знаешь, там, кстати, кровати удобные, — меня жутко раздражали эти его приколы. — Мне и на полу спать понравилось. — О, да ты склонен к мазохизму, — я решил проигнорировать его последний комментарий. Мне и так плохо, а тут еще и его пошлые шутки. Фу. Какое же мерзкое место. Арсений все еще сидел и смотрел на меня. Мне было некуда спрятаться. Больше никто не подходил. Более того, я заметил, что помещение начало быстро опустевать. — А почему все уходят? — спросил я. — Четыре часа ночи, — он показал мне время на экране моего телефона. — Надо же им хоть когда-то ложиться спать, — Арсений слез со стула и положил телефон в карман. За зеленым столом к этому времени остался только один человек, к нему парень, ранее сидевший около меня, и подошел. — Димас, сколько поднял за сегодня? — Считай, — он вывалил гору купюр из своих карманов на стол, вдруг за ними посыпались игральные карты. — Упс, — наигранно воскликнул тот. Арсений пересчитал все там, а потом пошел к моей кассе. В это время я решил пройтись по залу. Мое внимание больше всего привлекла рулетка. Я раскрутил ее и завороженно смотрел на то, как железный шарик скачет по чёрно-красным цифрам. — Ну, что, — я услышал, как к Арсению подошел тот мужик со скрипучим голосом, — он же съебался, да? А я говорил, что херня все эти твои гуманистские замашки «давай пока оставим его здесь, все равно бар пустует» — Он вон там, — показал на меня парень, а его собеседник зло свел брови, — я забираю свои проценты. — Сука, — выругался тот. — Арсений, с тобой спорить невозможно. — Ты задрал уже, Стас. Если так печешься о бабле, то думай с кем и на что споришь раньше, чем соглашаешься. — Ну, — он изобразил очень задумчивое лицо, — с тобой хоть не так проблемно, как с Серёгой. — Да, а с тобой так вообще проблем нет, ага, — раздраженно вышел Арсений. — Перепутал тогда с кем из нас спорил, в итоге Серега был тебе должен, а ты все требовал с меня! Нет, ты конечно все потом вспомнил, но я уже к тому моменту успел поваляться в больнице! — он очень сильно негодовал, на что этот Стас ответил ему только: — С кем не бывает, — и ушел обратно по коридору. Я редко называл людей тупыми, но этот очень сильно подходил под стереотип пустоголового громилы. Арсений облегченно вздохнул. Затем он легкой походкой направился ко мне. — Опять на полу спать будешь? — спросил он, достав руки из карманов; в одной из них я заметил ключи с брелком «Opel». — Может со мной проедешься? — я ничего не отвечал, не особо ему доверял. — Да ладно тебе, в лес не отвезу, под березой не закопаю. — Ну… — мой живот предательски заурчал. — У меня дома полный холодильник. — Но есть на ночь вредно. — Спать на полу тоже, знаешь ли, — я не понимал, почему он так ко мне прицепился. По-хорошему ему вообще должно было быть все равно на то, что мне вредно, а что нет. В конце концов, я устал подбирать слова и слушать интуицию, которая советовала мне не рисковать. — Поехали.