Принесите счет

Арсений больше сегодня меня не трогал. Утром я был уверен, что он нет-нет, да и начнет приставать или что там еще. Но ничего не происходило. Он просто время от времени ходил по квартире и что-то делал. Сидел в телефоне, читал какие-то бумаги, протирал пыль. Я заметил, что он до жути любит чистоту в своей квартире. Он даже обратную сторону телевизора протер. Я у себя дома даже не заглядывал туда никогда. Арсений включил пылесос. Ох, какой звук ужасный. Я ушел на балкон и прикрыл за собой стеклянную дверь. Хотя, скорее всего это был пластиковый стеклопакет. Где сейчас реально стекло ставят? Я посмотрел вниз на улицу. Довольно высоко. Но ничего интересного. Двор, парковка, другие дома. Как-то скучно. Под окном лежала пепельница. Полупустая. Я обернулся назад. Арсений мирно водил этой штукой от пылесоса, похожей на швабру, по полу и ни на что не обращал внимания. Я вспомнил, как он попытался меня поцеловать… Блин, ну вот зачем, только же забыл! Нет, ну, а на самом деле, зачем он это сделал? Я бы понял, если бы за этим последовало что-нибудь еще, да, если бы несмотря на мою реакцию он продолжил, но… Он просто: «Давай забудем». Это, конечно, хорошо, но не слишком ли хорошо для меня? Я дотронулся указательным пальцем до своих губ. Посмотрел на Арсения. Вот почему именно в этот момент он оглянулся?! Я сделал вид, что просто зеваю. Он продолжил заниматься своим делом. Теперь не его странным надо называть, а меня. Сначала убегаю от него, потом расцарапываю себе коленки от безысходности, а теперь сам представляю, каким мог бы быть поцелуй. Мда-а. Ударьте меня чем-нибудь. Нет, я, конечно, натурал, просто я, ну… Ну, короче, не умею целоваться. Вот и всё. Чисто из любопытства про это подумал. Ничего такого. Арсений ушел из поля моего зрения. Я решил выйти с балкона обратно. Походил немного по гостиной, потом решил пойти на кухню водички попить. Часы на духовке показывали шесть. В восемь, наверное, опять поедем туда. Я вспомнил Иру… Ее жалостный голос. Ей-то похуже, чем мне будет. Гораздо. Блин, как же ее оттуда вытащить? Меня бы кто самого вытащил… — Антон, — он зашел на кухню. У меня что, дежавю? — Да? — Как дела? — лучший вопрос просто. И какая актерская игра! Да, давай делать вид, что мы сто лет знакомы, и ты так невзначай спросил. — Нормально, — я не понимал, что ему было нужно, поэтому не переставал подозрительно коситься. Он сел за стол напротив меня. — Может… Поговорим? — Эм, — я удивился. — Ну, давай, — и всё. Пауза. Очень длинная неловкая пауза. Он тихо стучал по столу, кажется, подбирая слова. На его рубашке были небрежно расстегнуты две верхние пуговицы. — Честно, ты сильно меня ненавидишь? — спросил он неожиданно, я потупил взгляд. — Ну, — вообще сейчас я как-то ничего такого не чувствовал. Ненависть. Хм. Даже не знаю. Наверное, иногда — да. Или нет. Он сидел и ждал ответа. — Ну, такое. — Ясно. — А почему ты спрашиваешь? — Интересно, — я отвел взгляд. Блин, кухня эта. Теперь не смогу нормально здесь находиться с ним. — Арсений, ты гей? — выпалил я. Он немного изменился в лице. — Ну, так, есть немного. — Да, я заметил. — Боишься за свою задницу? — он рассмеялся. — Отстань! — это почему-то вызвало у него еще смех. — А Золушка покраснела! — он перестал выглядеть серьезно, это как-то радовало что ли. — Успокойся по этому поводу. — Ага, легко! — Ну, правда, Антон, — сказал он.— Забудь просто и всё. — Что это значит? — Не парься. — Арсений, я тебя не понимаю. — Я тоже себя не понимаю. — Через сколько мы едем? — Куда? Мы никуда не едем. — А как же… — У меня трехдневный отпуск. — А потом ты меня убьешь? — спросил я, вспоминая слова Павла Алексеевича. Арсений вытаращил на меня глаза: — Что? Нет. — А почему? — я непонимающе на него посмотрел. — Нравишься ты мне, — вздохнул он. Я сглотнул и тихо спросил: — Ты меня изнасилуешь? — Нет, — Арсений рассмеялся, будто я спросил что-то глупое, повертел головой, — я бы уже это сделал, если бы хотел, — пожал плечами он. — А что тогда? — Ничего. — Арсений, ты… — я не понимал его. — Я тебе не верю. — Антон, серьёзно, — он посмотрел мне в глаза. — Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел. — он попытался дотронуться до моей руки. — Не бывает так. Это только в фильмах злодеи могут оказываться романтиками! — я встал и быстро пошел в комнату, которая уже успела стать моей. Что. Такое. Блин. Происходит. Я. Не. Понимаю. «Нравишься ты мне» — ну, и почему тогда он не делает со мной все, что хочет? Зачем вся эта лирика? Зачем просто так меня здесь держать? Вот я бы на его месте уже себя… Нет, не в том смысле, что я бы хотел! Просто, я говорю, как было бы логично! Эти его голубые глаза, они должны быть как лёд. Но почему в них совсем не страшно смотреть? Всё, у меня взрывается мозг. Я не понимаю, что происходит. Арсений, он же, ну, такой весь опасный, наркотики там, криминал и все такое. Так что вообще его останавливает передо мной? Чувствую себя какой-то обманутой жертвой. Где все издевательства? Где побои? Где?! Я только сам себе успел навредить. Зеленку он, блин, принес. Да лучше бы вмазал просто, мол, херней не страдай. Бесит. Со мной не надо так хлопотать, я же… — Антон, — он постучал в дверь, я резко ее открыл. — Ударь меня. — Что? — я сам сначала удивился своей просьбе. Но это нужно. Чтобы все было логично. — Ударь меня, — он не двинулся. — Зачем? — Просто, мать твою, ударь! — крикнул я. — Что стоишь?! Бей! — Арсений обеспокоенно смотрел на меня. Вот только не надо. Нет. Не смотри. Ты должен просто взять и ударить меня. Я не хочу видеть твои, пусть и красивые, глаза. — Нет, — сказал он. — Пидора ответ, — я попытался его разозлить. Ну, давай же залепи мне хоть пощечину. Он как-то небрежно глянул на меня и развернулся. Эй, куда ты? Куда ты ушёл?.. — Арсений, ты что, обиделся? — класс, теперь меня пронзило чувство вины. Я идиот. Накричал на человека, чтобы он меня ударил, а потом еще и обидел. Хотя, разве что-то не так сказал?! Я же ничего не придумал! Откуда это чувство вины?! Нет, нужно извиниться. Нет, не нужно! Что ж такое! Я закрыл дверь и облокотился на стену. Меня разрывали на части двойственные мысли. Лучше бы это происходило буквально.