Следуй за Дороти

Перед рассветом ему снился сон. Он снова словно бы парил над тем, чужим ему миром. Над цепями гор, покрытыми сахарной снежной коркой, над редкими деревеньками в глубоких зеленых долинах, над Дорогой, но не из желтого кирпича, как когда-то читал в детстве, а словно бы присыпанной беспокойной, постоянно поднимаемой ветром золотистой пылью, над городом на берегу моря, где угрожающе застыл над домами каменный Колосс. Чужой мир не хотел его отпускать никак. Он словно въелся под кожу и то и дело откликался несильной, но постоянно напоминающей о себе болью, как если бы он что-то оставил там. Что-то важное, какую-то часть себя, которая и стала жертвой. Он не чувствовал больше той непреодолимой связи, как когда шел с Ключом к Ловушке, но его не оставляла странная досада. Непонимание и какая-то детская обида. Обида на то, что даже он сам не знал, чем же расплатился за свое, такое странное, счастье. Нет, сожаления не было, то, что он больше не был одинок, кажется, перевешивало любую возможную плату. Да и новые силы, пусть и непонятно как обретенные, были довольно приятным бонусом. Досаждало незнание, чем эта плата еще обернется для него. Для них троих. Брок проснулся и чихнул: волосы Барнса лезли в нос, так что первой утренней мыслью стало: «Эх, постричь бы тебя!», - сказанное шепотом в спутанные пряди на затылке. Баки лениво завозился, поднимая голову с плеча Стива, и, не открывая глаз, поинтересовался: - Что, уже пора? Вид у него был до того сонный, уютный, хоть и помятый, что Брок сжалился. Тем более что база, что пришельцы вот прямо сию секунду ему на мозг не давили, зато была пара дел, которые ему надо было доделать именно здесь. - Нет, не суетись. Можете подрыхнуть еще полчаса, а потом жду. - Ок. Баки буркнул это, уже снова зарываясь лицом куда-то в шею Кэпа, который мгновенно облегченно выдохнул и заулыбался во сне. Брок тихо фыркнул, еще раз взглянул на своих любовников, не разрывавших объятия даже во сне, и, аккуратно выбравшись из постели, влез в штаны и, на ходу натягивая футболку, спустился на кухню. Там уже во всю пахло жареным беконом и свежими, с пылу с жару, пиздюлями. Молли, уперев руки в заметно округлившиеся бока, вовсю отчитывала Роллинза. Молодежь из Страйка напряженно прислушивалась к процессу, полным составом устроившись за столом в гостиной. - И что вы тут уши греете? Руки и голову занять нечем? – поинтересовался Брок, обнаруживая свое присутствие. Парни вскочили, роняя стулья, преданно глядя на вошедшего командира, но «разбор полетов» на кухне даже и не думал прекращаться. Рамлоу изо всех сил пытался вспомнить, как и кого из них зовут, но, как назло, последние события напрочь отшибли ему остатки памяти. Не амнезия, но склероз точно оказался штукой заразной. - Командир… мы того, тут поговорили. Почему мы-то не летим? Что, вы - воевать, а мы отсиживаться? Брок вздохнул, глядя на невысокого жилистого «парламентера», который, видно, не зная, куда девать руки, взъерошил мгновенно вставшие дыбом отросшие рыжие волосы. Вторая попытка вспомнить, как зовут хотя бы этого, оказалось не менее провальной, чем первая. А тот, видимо, приняв молчание за разрешение продолжать, забубнил про то, что они все же группа огневой поддержки, а не козопасы и не коровьи сторожа. Рамлоу прислушался к нарастающему конфликту на кухне, Молли плавно переходила с шипения на ультразвук и обратно, обострившийся слух вовсю улавливал: «дети», «живность», «идиоты малолетние», «старый дурак» и апофеозом всему «а что, если сын?». Последнее пришлось Броку как удар обухом между глаз. Он тихо выругался и посмотрел-таки на рыжего и компанию. - Так, козопасы огневой поддержки. Вы в Страйке на момент… всех событий сколько были? - Три месяца. - Пять. - Полгода! - нестройно отозвалась молодежь. - И Нилан едет, - добавил рыжий с вызовом. – Чего он-то? Он немногим дольше нашего в Страйке, командир. - Насосал, - на грани слышимости, почти зло добавил высокий крепкий брюнет, смутно напоминавший Броку Барнса, только темноглазый и коротко стриженный. У Брока будто забрало упало, когда он сообразил, что Нилан – это Крис. Шуток на личную тематику он не переносил, особенно в последнее время. - А давай, - опасно понизив голос, предложил он, - я сейчас Зимнего позову? Насосешь и себе местечко в джете? - Чего у него-то? – тут же потупился завистник чужому счастью. - Что? На меня, может, замахнулся? Или на Кэпа? Может, на Мэй? Она у нас девушка видная. - Нет… - побледнел любитель «через постель». - Не слышу! - Никак нет, сэр! – гаркнул виновник неудовольствия начальства. – Разрешите пасти коз, сэр! Брок еще раз покосился в сторону кухни и выдал: - Дебилы. Повоевать собрались, значит? Приказы, значит, обсуждаете? Полгода, говорите? А женщину с детьми решили одну среди хуй знает где оставить? Под его тяжелым взглядом компания несогласных «увядала» прямо на глазах. - А если что случится? Ну… про то, что Джек с вас шкуру с живых снимет, а я просто в сторонке постою и слова не скажу. Это самое малое. А если мы из-за вашего долбо… скудоумия… - на втором этаже раздались шаги Кэпа, и Брок по привычке сбавил обороты, - так что если из-за вашего скудоумия мы потеряем и семью Джека, и этот дом? Мало что ли всяких… - Мудаков. Услужливо подсказал подошедший Барнс, обнимая Брока со спины. Компания «увяла» еще заметнее – желающих себе «насосать» явно не наблюдалось. - Да, вот правильно Бак… Барнс говорит. Так что нехуй приказы обсуждать и марш, куда там шли, труд облагораживает! Возражений перед лицом подошедшего Кэпа не нашлось даже у рыжего, так что за отсутствие проявлений несвоевременной инициативы в рядах подчиненных Брок теперь был спокоен более чем. С кухни слышались всхлипы Молли, и что-то огорченно бубнил Роллинз. Но на базу все собрались спокойно, быстро, но без лишней суеты. Только в джете Брок покосился на насупленного друга и негромко поинтересовался: - Можно поздравлять? Тот потер лицо руками и покосился на командира. - Можно… ага. Вот только где бы врача взять? - Ну, с этим что-то решим. Ведь не завтра же? - Не, не завтра. - Ну, вот и поздравляю. Во вздохе Джека Броку послышалось явное облегчение. Внезапно и самого Брока накрыло. Сейчас, как никогда раньше, он вдруг понял весь страх Роллинза за семью. Все звонки домой при задержках на службе более чем на пятнадцать минут, резко прекратившиеся в свое время пятничные загулы, да и многое другое, над чем сам Рамлоу не раз и посмеивался. У Джека была семья. У него у самого теперь тоже есть семья. Сон, увиденный под утро, спокойствия Броку не добавил ни на цент.

***

База встретила их все той же пыльной тишиной, тихим гулом искусственного кондиционирования и тонким слоем никем не потревоженной с последнего визита пыли. Когда Рамлоу шагнул под поднявшуюся с тяжелым скрипом чуть ли не полуметровой толщины «дверь», он все еще ждал, что вот сейчас снова что-то потащит его туда, вглубь к порталу. Вновь и уже на этот раз – наверняка отрывая от привычной жизни. Но ничего не произошло. Не навалилась на плечи тяжесть, не заныло сердце в предчувствии опасности. Даже ожидаемое напряжение не вернулось в той мере, в которой он этого ждал. Только пройдя еще несколько шагов под мерно мерцающими лампами дневного света под низким потолком главного коридора, Брок вдруг понял: все изменилось. Нет, с прошлого раза никто больше на базе не был, но она словно ожила. Будто время, когда-то кем-то здесь остановленное, снова потекло своим чередом. От входа тянуло едва заметным сквозняком, который приносил сухую горную свежесть, заметно разбавлявшую синтетический запах кондиционированного воздуха. В пыли, то тут, то там были видны тонкие дорожки мышиных следов, ну и не только следов, а и всего остального. Похоже, грызуны обжили пустующее помещение в рекордно короткие сроки. Не то чтобы это внушало опасения, вряд ли они могли добраться и попортить что-то реально необходимое, но они здесь уже были. Разделившись на три группы, прибывшие разбрелись по базе. И снова Брок поймал себя на мысли, что на этот раз тишина не давит здесь так, как раньше. Несмотря на звукоизоляцию, все равно было слышно, как кто-то, судя по голосу, все же Роллинз, тихо матерясь, волочет к выходу ящики с чем-то тяжелым. Где-то в глубине что-то глухо лязгает, и эхо доносит по коридорам голос Кэпа, распоряжающегося, что грузить в первую очередь, а что оставить «на десерт». Портал за бронированным стеклом так же переливался всеми цветами радуги, но приблизиться к нему и шагнуть внутрь уже не тянуло с такой непреодолимой силой, как раньше. Нет, где-то в глубине все же зудело любопытство: заглянуть, посмотреть, что изменилось, как там сейчас, что стало после их ухода. Но это было простое человеческое любопытство, а не тяга непреодолимой силы. Брок закурил, присел на край одного из компьютерных столов и внезапно задумался о том, что их всех ждет. Предстоящая даже не миссия, а полномасштабная война – пугала и грозила обернуться для них бойней, если они не смогут нормально подготовиться в кратчайшие сроки. Подтянуть все возможные резервы и задействовать все доступные ресурсы. Но страха не было, лишь злой азарт – тело словно соскучилось по выплескам адреналина и теперь жадно хотело всего: движения, борьбы, жизни. Брок не пытался убедить себя, что смогут, что справятся, что смогут преодолеть и на этот раз. Он ощущал твердую уверенность: он сможет. Они, все, кто идет за ним, - смогут. И выжить, и выстоять, и победить. Потому что иначе - зачем все это было? И Ловушка, и обретение такого желанного, почти невозможного «личного», заиметь которое он все никак не решался? Так что смогут они, и не просто протянуть еще какие-то годы до старости, а пожить еще, точно так же, как последние дни: жадно, досыта, на полную катушку. Счастливо. Словно впервые за много лет, получив возможность вдохнуть полной грудью. Где-то в глубине базы что-то с яростным грохотом обрушилось, вырывая из сладких воспоминаний о прошедшей ночи, и эхо снова донесло, на этот раз отборный мат Барнса: - Какого хуя, Стив, ты что творишь?!

***

Брок бросился туда, на ходу перескакивая через десяток ступеней, даже не успевая удивиться тому, как изменились его физические возможности: в боку не кололо, сердце исправно качало кровь, хоть и колотилось, как бешеное, подстегиваемое адреналином. В голове теснились десятки самых страшных предположений о том, что могло случиться, но все это шло будто фоном, не позволяя сорваться в панику и потерять голову. Мельком подумалось, что если Роджерс всегда так хорошо справлялся со стрессом, то неудивительно, отчего он вечно спокойный, как танк. Да и Барнс тоже не был любителем нерасчетливых и опрометчивых поступков, если разобраться. - Чего тут? – плавно затормозив у открытой двери в какую-то подсобку, спросил Брок. Оказалось, что уровнем ниже Барнс исследовал оружейное хранилище и техзалы в поисках оборудования, которое могло для чего-нибудь пригодиться. На незаметную серую дверь в серой же стене помещения за стеллажами он наткнулся случайно. Обычная тонкая складская дверь, просто обитое листами металла дерево и несерьезный кнопочный кодовый замок. Проорав Роджерсу, что заходит сюда, он вышиб замок из пазов и увидел ЭТО. - Вернее, запах сначала почуял. Такой, знаешь, химический, едкий, аж пробрало, - Баки держал Стива поперек груди и тот, похоже, не сопротивлялся – стоял, прикрыв глаза и виновато опустив руки. - Когда Стив заглянул сюда, я, наверное, выглядел не лучшим образом. - Да уж, - сквозь зубы процедил Стив, до этого странно молчаливый, даже тихий. – Я когда увидел, как ты замер перед этой мерзостью, будто тебя вот-вот снова туда усадят… - Да хуйню не говори, - вяло огрызнулся Баки и коснулся губами его шеи над жестким воротником формы. – Я просто… - Пиздострадал, - подсказал Брок, оглядывая обломки хорошо известной ему «машины», о которой он ненавидел даже воспоминания. Особенно когда, лаская Баки, запускал руки в его длинные волосы и мог нащупать едва заметные плотные рубцы на коже. Места, где к живому человеку как пиявки присасывались электроды. Чтобы сделать его… пустым. Мертвым. - Я узнал его, - глухо произнес Стив, разворачиваясь в руках Баки и целуя его в висок. – Видел в Вашингтоне. Брюс… объяснил мне тогда. Это стояло здесь, похоже, годами. Ждало своего часа. Какая… мерзость, а? Баки, не молчи, поговори со мной. О чем ты думаешь? Брок видел, как Барнс едва заметно вздрогнул, но тут же расслабился, ответил на поцелуй Стива всем телом, не избегая контакта, потом скривил губы в нерадостной усмешке и только отвел взгляд. - О чем думаю? – чуть хрипло выговорил он, будто заново учась говорить. - Да о том, как надо было бояться одного-единственного недосущества, чтобы на самых проходных базах тратить миллионы на ЭТО! Лишь бы я не помнил, что человек. Не помнил тебя. Брок всем телом почувствовал, как напряглись плечи Стива, будто на них лег тяжелый груз, и гадал – настанет ли когда-нибудь время, когда тот простит сам себя? Будут ли они когда-нибудь просто жить, не оглядываясь назад? Да что там – простит ли когда-нибудь себе Брок. Бездействие. Брезгливое сострадание. Заглушающие совесть попойки с Роллинзом. Кошмары, в которых он снова и снова слышал нечеловеческий, звериный рык, с которым обнуляли Солдата. Баки, которого он минувшей ночью держал в объятиях, который, казалось, так и не вспомнил, как он, Брок Рамлоу, виноват перед ним. Больше чем Стив. Потому что бездействовал. Баки уже смотрел отчаянно и почти весело, а в Броке где-то из самых потаенных глубин сознания поднималась волна такой черной, удушающей ненависти, на которую он и не думал, что способен. Словно в тумане увидел отсвет того же чувства в глазах Стива и все понял. - Ну вот какого хуя тут все рушить-то было? – задал риторический вопрос Баки, поглаживая Стива по спине. – Кулаки, вон, ссадил. - Заживут, - едва слышно отозвался Стив. – В отличие от… - Стоп. Угомонись уже, мелкий… На мне тоже давно все зажило. Не дождутся, верно? Под ногами жалко звякнули обломки разорванного, растерзанного на куски металла разрушенной конструкции. - Я в порядке, Бак, - Стив выдохнул устало и уткнулся лицом Барнсу в волосы. - Я в порядке. - И что это было, сопляк? Стив снова вздохнул и потерся носом о висок Баки. - Где бы я их еще ни нашел, я уничтожу каждое. Чтоб всем было ясно, что никто не заслуживает того, чтобы из него делали вещь. - Эй, парни, - подал голос Брок, и его тут же притянули в двойное объятие. - Ну что, раз дань прошлому отдали, может, пойдем уже дальше - жить?