Трудно быть Фукутайчо.

- Да чтоб тебе глазом меноса подавиться, Абарай! - вспылил Кучики, уже собравшись было разнимать сцепившихся в рукопашной Ренджи и Гриммджоу. Позвякав пока что запечатанными клинками, оба вдруг решили, что выяснить, кто прав, кто виноват, с помощью кулаков будет интереснее, и, загнав каждый свой меч в ножны, бросились друг на друга, словно два пьяных мужика возле бара и принялись колотить один второго почём зря. То пинаясь, то душа друг друга, то чистя друг другу лица до появления тёмных гематом с кровоподтёками, то катаясь по земле, и Ренджи, и Гриммджоу лишь зверели с каждым ударом и останавливаться явно не собирались. Джаггерджак всячески подзуживал и без того вошедшего в бойцовский раж Абарая, красноволосый же в ответ выкрикивал сплёвывавшему кровь, но продолжавшему нагло и уверенно ухмыляться арранкару, что он спасёт капитана Кучики во что бы то ни стало. Последнее Бьякую довело до желания в добровольном порядке драть на себе волосы вместе с кейсенканами, свидетельствующими о принадлежности к Великому клану, и, нервно схватившись за забрызганное кровью и испачканное прилипшим к нему песком украшение, капитан шестого отряда громко выкрикнул: - Не надо меня спасать, дурья ты голова! И почему мне небо послало такого неадекватного лейтенанта, чёрт побери?! - Ну, - усмехнулся Кенсей, тормозя уже практически сорвавшегося с места Бьякую и прижав его к пескам Уэко Мундо сильным сжатием его плеча, - вообще-то, если ты не забыл, Кучики, капитанам лейтенантов никак не небо даёт, а Совет 46 назначает. Я вот сам себе лейтенанта выбирал. Да и ты, насколько я помню, тоже... - Катись к Айзену под хвост, - прошипел черноволосый капитан шестого, закатив свои серые глаза и резким рывком сбросив со своего плеча руку Мугурумы. Хитрый прищур, приставший к карим глазам вайзарда после разговора о том, кто и как выбирает себе лейтенанта, сейчас окончательно молодого аристократа из себя выводил, и в глубине души он готов был признаться себе в том, что за вот эти намёки в духе "сам же выбирал" он и сам готов сейчас схлестнуться с Кенсеем ничуть не скромнее по размаху, с которым уже разошлись оголтело дубасящие друг друга Гриммджоу и Ренджи. - Лучше бы помог мне этих идиотов растащить вместо того, чтобы свои дурацкие комментарии оставлять там, где тебя не просят. Они же сейчас ни за что ни про что друг друга искалечат, и мы одним разом двух сильных бойцов лишимся. - Да ладно тебе, Кучики, - улыбнувшись, отмахнулся Кенсей. - Пускай кулаками помашут, если им неймётся. С перекошенным лицом капитан шестого одарил своего бывшего сослуживца преисполненным искреннего непонимания взглядом. Ну да, он помнил, как Мугурума и Дзараки любили размяться, устраивая по пьяной лавочке побоища такого размаха, после которого восстанавливать территории их схваток целыми неделями приходилось... Для Кенсея развлечь себя мордобоем, пусть даже и чреватым тяжёлыми травмами, было делом настолько же обыденным, как для капитана Укетаке, к примеру, за чашкой чая пару глав какой-нибудь интересной книги одолеть в минуты отдыха от службы. Ну точно не зря Мугуруму, Кенпачи и Ренджи капитан двенадцатого отряда, глава Бюро Технологических Расследований, очень странный синигами с явно психопатическими и садистскими наклонностями, эпатажный как внешне, так и в каждом своём выпаде Куроцучи Маюри, варварами постоянно называл. И впрямь варвары - нет чтобы полезным чем заняться, только и ищут, с кем бы на мечах сойтись или об кого кулаки почесать... Хотя, нахмурился Бьякуя, глядя за тем, как Ренджи и Гриммджоу продолжают драться, Шухея Маюри с какого-то тоже к варварам приписывал. А, вообще-то, изукрашенного шрамами через всё лицо лейтенанта девятого никак нельзя было обвинить в излишней кровожадности и склонности сначала бить, а потом разговаривать... если, конечно, не считать того его случая с Мадараме, за который его плетьми отделали. Ну тогда ладно, размышлял капитан шестого, он, узнав от возмущённого назначенного лейтенанту девятого наказанием Ренджи о причинах тогдашней стычки Иккаку и Хисаги, вслух и слова, конечно, не проронил, но про себя признал, что при сходных обстоятельствах он и сам бы на такого шутника с кулаками набросился. А так, в целом, Шухея объективно можно было признать куда более сдержанным и адекватным, чем, положим, того же Ренджи, думал Кучики, глаз при этом со своего разошедшегося во всю свою мощь лейтенанта не сводя. И как только такой настолько умеющий держать себя в руках и столько всего сразу успевающий и вечно тащащий всё на себе лейтенант вырос у такого взрывного и не способного скрывать гнев или раздражение капитана, покачал головой черноволосый, ещё до конца не соображая, с чего же это, глядя на то, как охаживают друг друга Джаггерджак и Ренджи, он вдруг настолько о Шухее задумался... - А ты не промах, ананасик, - получив от Абарая в голову с ноги, пролетев кувырком чуть ли не добрый десяток метров, вскочив и на бегу сумев подсечь лейтенанта шестого отряда Готей-13 так, что тот упал на песок, даже не сумев довершить начатую было атаку, выплюнул Гриммджоу эти слова едва успевшему увернуться от прямого с колена в лоб красноволосому в лицо вместе с собственной кровью. Да, ухмыльнулся Джаггерджак, с этой макакой надо ухо востро держать, он лупит, не щадя и не раздумывая. Даже рукопашный бой с ним превращается в нечто разрушительное и чреватое тяжёлыми травмами. А, раз так, подумал арранкар, лишь чудом сумев поставить блок на вполне способный вывести его из строя очередной удар налетевшего на него Абарая, то не значит ли это, что их драчку на кулаках, разбавляемую кидо и серо, пора перевести на новый уровень? - Давай-ка покажем друг другу, как мы по-настоящему умеем драться. Не на мечах, мне просто бряцать железом с тобой не особо интересно, я уже понял, что клинком ты владеешь вполне так сносно... Ты же понял, что я имею в виду?.. - Как же не понять, - прохрипел Ренджи, выпрямляясь и в упор глядя на точно так же, как и он сейчас, пытавшегося отдышаться и утирающего кровь с разбитого лица Гриммджоу. - Как же они похожи, - внезапно брякнул наблюдавший за битвой синигами и арранкара Кенсей. Кучики настороженно присмотрелся к обоим и про себя отметил, что со ставшим вайзардом бывшим капитаном девятого отряда невозможно не согласиться - азарт и жажда победить любой ценой в карих глазах одного и пронзительно-голубых другого горели абсолютно одинаковые, уже полученные ранения ни одного, ни второго не могли заставить остановить этот откровенно бессмысленный бой. В одном эти двое отличались сейчас - если Ренджи знал, за что он сражается, думая, что исход этой битвы решит судьбу его, как он ошибочно полагал, взятого в плен коварными арранкарами капитана, то Гриммджоу просто использовал возможность почесать свои кулаки, постоянно зудящие в поисках хорошей драки. - Ананасик, чего встал? - оскалился Джаггерджак, рывком выпрямляясь и выхватив из ножен меч порывистым движением. Лезвие клинка скользнуло по взметнувшемуся от касания стали песку так, будто бы синеволосый собирался, извернувшись, ударить Ренджи своим мечом снизу. Сжимая рукоять правой рукой, арранкар прижал ладонь левой к лезвию и повёл ею вниз, проводя по всей длине. Холодная и жаждущая крови ничуть не меньше хозяина сталь засветилась пронзительно-голубым, а глядящий исподлобья на застывшего с рукой на ножнах дзанпакто Ренджи Гриммждоу вызывающе усмехнулся: - Не смотри на меня так, будто влюбился... всё равно ж жалеть не стану. Так что шевелись, красная маковка, если не хочешь, чтоб тебе тут же конец и настал. - Обагрённая его же собственной кровью ладонь синеволосого достигла самого края лезвия его меча, и следом же он отрывисто выдохнул: - Загрызи его, Пантера! Тут же с парнем начало твориться нечто невообразимое, при виде чего даже всякое видавший во время боёв Кучики оторопело подался вперёд, решив, что настало самое время вмешаться в битву его лейтенанта и этого задиристого арранкара. Если до этого Гриммджоу Джаггерджак был близок по облику своему к человеку (достаточно было убрать маску Пустого с правой щеки и закрыть свойственную именно Пустым дыру в животе), то теперь он стал здорово походить на дикого кошака... или как раз на самца пантеры. Лишь на миг ослепила и Ренджи, и пока наблюдавших за их с Джаггерджаком схваткой Бьякую с Кенсеем невыносимо болезненной яркостью вспышка голубого свечения - а Гримм уже здорово изменился внешне: волосы его стали гораздо длиннее, рваными прядями касаясь покрывшейся подобием костяного панциря спины, руки стали больше походить на когтистые лапы, ноги, собственно, в крепкие кошачьи лапы и превратились, и до кучи дополнительным украшением облика оскалившего по-звериному заострившиеся клыки арранкара стал длинный белый хвост, которым он нервно поигрывал, поводя из стороны в сторону его гладкошёрстным кончиком. Не дав ни Ренджи, ни прочим вдоволь насмотреться на перемены в его облике, Джаггерджак сорвался с места, планируя атаковать Ренджи без лишних промедлений. Абарай моментально заметил, что с момента раскрытия своего меча этот арранкар стал в разы быстрее, и взмахнувшему своим дзанпакто синигами ничего уже не стоило сообразить: если двигаться он стал настолько молниеносно, значит, и удары его будут теперь в миллионы раз убийственнее. На себе проверять все усиления раскрытого меча Джаггерджака Ренджи совершенно не хотелось, и он, поняв, что либо надо сейчас валить его с ног, либо придётся потом ползать, таращась на свои оторванные конечности, вывалившиеся из разорванного живота внутренности, или ещё что-нибудь такое-этакое, решил не тянуть время, красуясь с шикаем и забавляя себя самим процессом битвы, а бить сразу и наверняка. Гриммджоу нёсся, на ходу собирая духовную энергию в своих становящихся всё длиннее и острее и светящихся голубым когтях и издав преисполненный искреннего нежелания сдаваться хриплый выкрик: - Стань кровью врага моего, Великая Слеза! Рвите в клочья врага моего, Когти Короля Пантер! Воцарись в миру этом, Десгаррон! - Гримм, да ты совсем, что ли, с катушек слетел?! - а вот теперь Кенсей перепугался не на шутку, лишь в этот момент сообразив, что обычная стычка на мечах и кулаках зашла куда дальше, чем он думал. Ренджи тоже лыком шит не был, любезно ждать, пока на него обрушится вражья атака адски сокрушительной силы, не стал, и громко выкрикнул: - Реви громче, Король Бабуинов! Вей петли, двойной хвост Короля Змей! Да пребудет царём здесь Соо Дзабимару... Банкай! А Ренджи тоже внешне стал несколько иным - правую руку его теперь венчала похожая на змеиный череп и таящая в себе источник подпитывающей его меч энергии перчатка, прямо поверх его окровавленного и изорванного косоде легла тёмная с красным меховая накидка, а длинный костяной хвост его превратившегося в огромную помесь змеи с драконом клинка теперь обвивал его талию на манер этакого своеобразного пояса. Подчиняющаяся теперь каждому слову и жесту красноволосого зверюга медлить не стала и по короткому приказу Ренджи бросилась на летящего на него со своими Когтями Короля Пантер Гриммджоу. - Абарай, и ты туда же?! - вскричал Кучики, срываясь с места в сторону летящих друг на друга бойцов и понимая - похоже, либо сейчас он угодит в самый эпицентр столкновения двух похожих на стихийное бедствие потоков реацу, либо произойдёт нечто сверхъестественное, способное заставить этих идиотов прекратить бессмысленную бойню. Как обычно в таких ситуациях случается, произошло и то, и другое. Выставив по разные стороны на вытянутых руках два мощнейших блока кидо, капитан Кучики аж содрогнулся, оказавшись под давлением двух чудом не пересёкшихся в страшнейшем ударе и остановленных лишь благодаря его вмешательству стихий. И Ренджи, и Гриммджоу одинаково встрепенулись и попятились, сворачивая свои атаки за секунду до их осуществления и понимая с ужасом, что рванувшую на волю реацу ни один, ни второй остановить уже не могут. Щиты кидо, сверкавшие золотом, начали покрываться глубокими рваными трещинами, не выдерживая напора сносящих всё на своём пути кроваво-красной и безжизненно-голубой реацу Абарая и Джаггерджака, поднялся бешеный ветер, пески Уэко Мундо взвились, начав носиться вокруг едва сдерживавшего эти два потока Кучики стремительными воронками, повсюду начал раздаваться треск и грохот, а домик, который и занимал Кенсей с кем-то там ещё, с кем Бьякуя пока познакомиться не успел, внезапно сложился в кучку кирпичей, увенчанную обломками деревянных рам и осколками стекла, присыпанных колотой черепицей. Но не только неожиданное появление метнувшегося стрелой в эпицентр Бьякуи заставило дерущихся арранкара и синигами неожиданно прекратить свои попытки продолжить схватку любой ценой. Да и самого Кучики не только тот факт, что в своём идиотизме эти двое в простом мордобое докатились до раскрытия своих страшнейших боевых техник друг против друга, заставил броситься в гущу этого сумасшествия... В тот миг, когда Гриммджоу раскрыл свой рессурексион (так у арранкаров назывался призыв своего меча, как успел вкратце поведать Кучики Кенсей в ту минуту, когда Джаггерджак догадался приказать своей Пантере загрызть своего противника), а Ренджи соизволил ответить ему банкаем, на поле битвы все внезапно ощутили ещё кое-чьё присутствие. - Глиммдзоу, ну куда ты опять усё - ё - ёл?! И почему ты делёсься без меня - я - я?! Ну и сто, сто я маленькая, я зе тозе много тиво могу - у - у!!! У - у - у, плохой, плохой, плохой Глиммдзоу, опять блосил маленькую Не - е - елл!!! - Что?... - ахнул Ренджи, шарахаясь назад и взмахом своей змеиной перчатки заставляя уже взревевшего Дзабимару свернуть свои змеиные кольца и отпрянуть назад. - Ребёнок?! Здесь?! Но... какого?! Бьякуя сказать толком ничего по поводу неожиданного появления прямо в самом сердце этой становящейся всё более жуткой схватки маленькой коротко стриженой девочки с зелёными волосами тоже не успел. Лишь бросил последние свои силы на создание ещё одного щита кидо, надёжно прячущего под собою девчушку с зелёными кудряшками, огромными глазами цвета кварца и треснувшей маской Пустой на голове и уставился на заливавшуюся горькими слезами детской обиды малышку, даже не заметив кое-чего. Разгоняя потоки своей же реацу голыми руками и шипя сквозь стиснутые зубы от боли из-за того, что его же собственная вырвавшаяся в почти сформированный удар духовная энергия теперь нещадно хлестала его, располосовав его лицо и тело глубокими кровоточащими следами, к ревущей во весь голос девчонке нёсся Гриммджоу. Следом же завертелась самая настоящая кутерьма из мятущихся во гневе и не нашедших себе объекта для атаки реацу, взрывов, ветра, вспышек света, грохота, треска, приправленная громким плачем девочки-Пустой, и в кутерьме этой даже славящийся молниеносностью реакции и скоростью своей поступи Бьякуя Кучики не успел среагировать на происходящее далее. Саданув кулаком по созданному капитаном шестого отряда и укрывающему ребёнка от возможного попадания Десгаррона Джаггерджака или банкая Ренджи щиту и даже не обратив внимания на то, что от такого удара руку его распорола рваная уродливая рана, Гриммджоу схватил рыдающую почём зря малышку и прыгнул в сторону, стараясь оказаться как можно дальше от всего этого безумия. В тот же самый миг перед самым лицом Кучики пронеслась отдающая невыносимой мертвенностью давления вспышка реацу ярко-зелёного цвета, а между ним и Ренджи будто бы из ниоткуда материализовался силуэт высокого, стройного и достаточно мускулистого при этом молодого человека с растрёпанной удлинённой шевелюрой смоляного оттенка. Пролетевшая этакой шаровой молнией в этом ураганном шквале реацу неизвестного, чья лохматая голова тоже была увенчана маской Пустого, к великому удивлению Бьякуи, смогла внезапно не то поглотить, не то ослабить и заставить раствориться сотрясающие и рвущие в клочья всё пространство своим напором реацу Ренджи и Джаггерджака, так и не нашедшие целей для своих уже готовых раздробить всё до состояния праха атак. Шум стал медленно стихать, задымление и свет тоже начали отступать, ветер потихоньку ослабел, и лишь поднятый воронками песок унялся далеко не сразу, продолжая по инерции танцевать по поверхности барханов. Когда всё стало рассеиваться, приглядевшись друг к другу как следует, все удивились и растерялись, каждый по своей причине. Бьякуя не только поразился тому, что на поле битвы ворвалась маленькая девочка, его гораздо больше поразил вообще сам факт существования детей-Пустых. Настороженно глядя на сумевшего угомонить двух драчунов арранкара, чьи огромные зелёные глаза, две изумрудных полосы по белому лицу и безжизненность взора делали его похожим на давно уже умершего, но по каким-то причинам продолжавшего скитаться по мирам Пьеро, он нервно дёрнулся, когда из его окаймлённых чёрным уст вырвалось то, что витало в мыслях разгневанного завязавшейся между Абараем и Джаггерджаком дракой капитана: - Идиоты... пока вы тут друг другу морды разбиваете, где-то загибается тот, кто в состоянии осуществить нашу давнюю задумку и завалить Айзена! Не понимаю, как можно отвлекаться на такую дурь, когда у нас впереди главная цель, и нам лучше брать противника числом, так как он сильнее со своим камушком Хогьёку всех нас, вместе взятых! А тебе, Кенсей, я вообще поражаюсь. Ты изначально даже не попытался вмешаться в этот бой, стоишь и любуешься тем, как другие дерутся, пока с твоим бывшим лейтенантом вообще неизвестно что творится... Это-то твоя благодарность за то, что он тебе из тюрьмы за день до казни сбежать помог?! Кучики замер. Этот говоривший спокойно, но уверенно парень оказался этаким выразителем мыслей, душивших его, но так и не высказанных им вслух в силу природной привычки сдерживаться, делавшей за аристократа порою шаг вперёд него самого и заставлявшей его зачастую о многом умалчивать во избежание ненужных разборок. И да, прикрыл глаза капитан, правдой, похоже, оказались слухи, поползшие по Готею после побега Кенсея из тюрьмы, что Хисаги Шухей явно приложил ко всему этому руку... - Кенсей-тайчо, вы здесь?! А вы-то с этими упырями как спутались? - неожиданно выдал Ренджи, заставив глаза практически всех присутствующих увеличиться до размеров маленьких чайных блюдечек. - И... что вы вообще тут делаете?! - Сам ты упырь! - рявкнул держащий маленькую девчушку, которая всё никак не прекращала плакать, на окровавленных руках Гриммджоу. - Скажи спасибо, что я с этой мелочью на руках, я б тебе за упыря твой язык трепливый бы вырвал с ходу! Улькиорра, - парень гневно сверкнул синими глазами в сторону своего сохранявшего просто титаническую невозмутимость товарища, ворвавшегося в их с лейтенантом синигами драку и никак не среагировавшего на то, что, говоря об упырях, ананасик явно имел в виду и его тоже: - а ты чего стоишь молчишь? Нас всех тут упырями какая-то красная башка обзывает, а ты и ухом не ведёшь! Нет чтоб навалял ему, чтоб базар фильтровал на будущее... В ответ на эту пронзительную тираду, приправленную в качестве послесловия парой добротных ругательств, которые, вообще-то, ребёнку слушать явно не пристало, черноволосый арранкар лишь хмыкнул. - И тебе привет, Абарай, - криво усмехнулся Мугурума, всё ещё немного нервничавший от осознания, что, если бы не появление малявки Нелл и ещё одного их товарища-арранкара на поле битвы между Гриммом и Ренджи, дело могло бы худым закончиться. - Ну я сюда стараниями Киске Урахары добрался, дело тут одно появилось с той поры, как от него я узнал правду о том, как на самом деле я Пустым стал. И да... ты бы это... хоть бы разбирался для начала, кто и зачем где-либо находится, а не лез с дзанпакто наперевес спасать тех, кого спасать и не надо вовсе, дубина. Хотя... твоя смелость, как всегда, зашкаливает, молодчина, без лишних разговоров полез драться, хоть и не знал, чем всё могло закончиться! - Это что же... - а Ренджи, почесав репу и разодрав пальцами спутавшиеся от крови и выбившиеся из хвоста алые пряди, сегодня, похоже решил перл за перлом выдавать. - Это что же получается, Кучики-тайчо, вас и не похищал никто? Вы что же, сами, получается, сюда пришли? Кучики аж по лбу себя хлопнул, даже не обратив внимания на то, что кровь с его перчатки размазалась по его аристократическому лбу, оставив на бледной коже широкую багровую полосу. Его лейтенант точно дурень непробиваемый, что тут ещё скажешь... Решив, что капитана Кучики похитили, и его всенепременно надо спасать, он настолько сосредоточился на своей цели, что даже не соизволил перед тем, как учинить драку, оценить обстановку и хотя бы при помощи свойственного синигами чутья по реацу определить, кто ещё перед ним, помимо его противника и "взятого в плен" начальника. Если бы Ренджи с самого начала ощутил присутствие Кенсея, возможно, он бы не был столь категоричен в суждениях при виде своего капитана рядом с Пустым. Но кое в чём Кенсей был прав, подумал Бьякуя следом. Такой отчаянной смелости и готовности ради своих хоть на стадо меносов, хоть на сильнейших представителей Эспады броситься без раздумий, и правда днём с огнём не сыщешь. Так что... каким бы порывистым и неосмотрительным ни бывал Ренджи порою, пришёл к выводу Кучики, всё-таки повезло Рукии с будущим мужем, а ему - с лейтенантом. Теперь вот, если вывезут они всю эту заваруху с Айзеном, повезёт одиннадцатому отряду с капитаном, вспомнил брюнет, вздыхая с лёгкой грустью - всё-таки отдавать такого бойца, пусть даже и на пост выше, пусть даже и в тот отряд, из которого он его себе в лейтенанты и забрал, было откровенно жаль. - Гли - и - имдзоу, - а вот малютке с маской Пустой на всклокоченной головке, казалось, всё было нипочём, она плакала и плакала без остановки, ругая Джаггерджака за то, что опять полез в драку и теперь был достаточно жестоко потрёпан с подачи не менее израненного синигами с красными волосами, - ну затем зе ты та - а - ак?! Блосил меня, и сам весь поланился... - Во-первых, мелочь, - тряханув девочку за плечи и подбросив её на руках в надежде хоть немного её отвлечь, рыкнул синеволосый, - я тебя не бросал, а просто пошёл подраться. Во-вторых, кончай уже реветь. Не прекратишь сопли тут пускать - я тебе точно пенделя дам, поняла? - Не дась, - кварцевые глаза малютки внезапно заискрились задором, который даже слёзы безутешной детской обиды смыть и спрятать не могли. Громко шмыгнув носом и улыбнувшись, девочка-Пустая утёрла заплаканное лицо, следом же вытерев ручку об окровавленную рубашку Джаггерджака, на что тот раздражённо зашипел и закатил глаза. А Нелл, пристально посмотрев на арранкара, прошепелявила, улыбаясь во весь свой клыкастый ротик: - Не дась ты мне пинка, Глиммдзоу, ты зе холосый. - Не так давно ты тут вопила, что я плохой, - пробурчал синеволосый, явно радуясь тому, что мелкая хотя бы плач свой громкий прекратила и нервно поглядывая в сторону дома, который они с примчавшимся с явным желанием подраться синигами только что по неосторожности разнесли. - Определись уже. - Я всё плидумала, - дёргая шипевшего от раздражения, но не спускавшего малютку с перебитых рук Джаггерджака за свалявшиеся от крови голубые волосы, хихикнула Нелл. - Ты холосый плохой Глиммдзоу. Фыркнув и по-кошачьи встряхнувшись, арранкар пробормотал: - Пошли поковыряемся в этих развалинах, может, конфет тебе каких отыщем. А то у нас впереди долгая дорога, мне твои хныки про то, как ты сладенького хочешь, слушать потом ни хрена не улыбается. - Ул - ла, конфеееты! - довольная девчушка сдавила шею аж захрипевшего (похоже, несмотря на облик, разум и поведение ребёнка, эта Пустая была довольно сильна, подумал Бьякуя) Гримма. А тот, повернувшись в сторону зеленоглазого арранкара, так и продолжавшего стоять молча после того, как усмирил его и его противника, не дав им подраться вволю, внезапно выдал: - А тебе, мышь летучая, я потом и крылья, и хвост повыдёргиваю! Сколько раз я тебе говорил - смотри за Нелл, когда я дерусь, никогда не давай ей лезть туда, где я сражаюсь! На кой ляд ты таким пучеглазым уродился, если за одной вертлявой малявкой уследить не можешь?! Как ты вообще умудрился допустить, чтоб Нелл сбежала, придурок? - Помолчал бы, кошак помойный, - процедил бледный, как сама смерть, и, казалось, совершенно не подверженный никаким эмоциям, в отличие от своего явно рассерженного собеседника, юноша. - Ты ведь сам знаешь, Нелл и раньше не любила, когда ты без причины лез во всякие мясорубки. А сейчас она ещё острее это переживает и постоянно пытается сбежать к тебе, как бы я её ни удерживал. И становится настолько быстрой, что даже я за ней угнаться не могу. Бьякуя с интересом наблюдал за тем, как казавшийся безразличным ко всему высокомерным нахалом Джаггерджак откровенно переживает за вцепившуюся в него и шмыгавшую носом маленькую девочку... отчего-то сразу Дзараки и Ячиру вспомнились молодому капитану. - А Нелл не помнит, что было ланьсе, Уляля, - улыбнулась черноволосому арранкару так и продолжавшая сидеть на руках пошатывающегося после доброй схватки Гримма. И после этих её слов зелёные глаза черноволосого арранкара и голубые глаза его товарища с шевелюрой цвета ясного неба омрачила настолько одинаковая тень чего-то такого неизбывно печального, пронзительно грустного и до оторопи тёмного, такого, что скрывают от чужаков, давясь этим по ночам в одиночестве в обнимку с бутылкой горькой и собственным отчаянием, что заметившему этот момент Бьякуе аж не по себе стало. Гриммджоу с Нелл на руках отправились ковыряться в развалинах разрушенного до самого основания домика, а черноволосый, резко подобравшись, повернулся к Кучики, Ренджи и Кенсею: - Что ж, я думаю, настало время представиться и объяснить, что здесь происходит, - зеленоглазый арранкар с выражением глянул на начавшего с преувеличенным интересом тыкать лезвием своего уже упокоенного дзанпакто в песок Ренджи, словно с укоризной намекая ему, что распинается он тут для некоторых ретивых товарищей, которые, не разобравшись, в чём вообще дело, с клинком в руках разборки учинять очень любят. - Меня зовут Улькиорра Шиффер, я бывший Куатро Эспада, ну что-то типа четвёртого офицера в войске Айзена, тот парень, который ушёл с девочкой на руках - Гриммджоу Джаггерджак... - Бывший шестой Эспада, - продолжил за запнувшегося отчего-то Улькиорру, которого маленькая Нелл упорно называла Уляля, Кенсей. - А девочка, с которой Гримм ушёл - Неллиэль Ту Одельшванк, его девушка... - Чего? - сконфуженно притихший до этого момента из-за осознания того, что, кажется, бой с синеволосым арранкаром он затеял совершеннейшим образом зря, Ренджи аж глаза вытаращил, вскрикнув от удивления. - Мало того, что вы упыри, так вы ещё и извращенцы? Какая девушка, как это возможно, она ведь совсем малявка?! - Сам ты упырь, - те же слова сорвались с уст Шиффера, что чуть ранее выкрикнул его ушедший с Нелл друг. Да-да, как ни странно, несмотря на то, что характерами эти оба различались, как морозная зима разнится с тёплым летом, что лаялись они с завидной регулярностью, примерно как тот же Шухей постоянно цапался с Казешини... они были лучшими друзьями и глотки врагам один за второго перегрыз бы в случае необходимости, даже не раздумывая. Если Джаггерджак, обзывая Абарая в ответ упырём, кричал, поддавшись эмоциям, то Улькиорра был мертвенно спокоен, что, признаться честно, впечатление производило куда более неприятное, так как казалось, что этот зеленоглазый арранкар прекрасно отдаёт себе отчёт в том, что он говорит, и в каждое своё слово вкладывает по максимуму желания принизить и обидеть собеседника. А брюнет, сдув вьющуюся прядь, под касанием ветра скользнувшую на его белое лицо и закрывшую ему глаз, так же монотонно продолжил: - Идиот, Нелл раньше совсем другою была. Это Айзен, наказав её за отказ истребить целый город в мире живых, велел Нойторе, которого, насколько до меня дошло, ваш Шухей прибил, расколотить её маску, и превратил её в ребёнка. Она теперь ни черта не помнит о тех временах, когда была третьей в Эспаде, когда была с Гриммом... когда всё было по-другому. После этого Гримм накинулся на Айзена, пытался его убить, за что Канаме Тоусен отрубил ему руку, искалечил его и выбросил в пустыню Уэко Мундо вместе с Нелл умирать. Я был на задании, которое поручил мне этот... - едва сдержавшись от чего-то явно не очень цензурного в адрес бывшего капитана пятого отряда Готей - 13, Шиффер всё-таки продолжил объяснения: - Айзен, в общем, поручил. Когда я вернулся и узнал, что стряслось без меня в Лас Ночас, я и сам решил Айзена прикончить. В итоге сцепился с Тоусеном, пока с ним дрался, весь замок сбежался на шум, пришёл Айзен, с помощью своего проклятого камня сломал меня и вышвырнул следом за Гриммом и Нелл. Поползал я по пустыне, поползал, но всё-таки их отыскал. Шевелиться толком уже ни я, ни Гримм, ни Нелл не могли - мы с кошаком от ранений, Нелл от голода... Да и у неё голова была сильно разбита. Так мы и остались валяться в песках да подыхали медленно... покуда Кенсей нас не нашёл. Ренджи и Бьякуя обернулись в сторону помрачневшего и явно понимавшего, что за этим сухим рассказом скрыта целая бездна боли и страданий, Кенсея, и тот лишь кивнул, словно подтверждая, что всё сказанное Улькиоррой - чистейшая правда. - Вот так и собрались мы, - вздохнул Мугурума, решив взять на себя тяжкую ношу продолжения этого безрадостного рассказа. - Гримм жаждет отомстить Айзену, Улька тоже не намерен сидеть, сложа руки... Да и я этого очкарика за его дела по головке гладить не намерен, особенно с той поры, как от Урахары правду всю о своём превращении в Пустого узнал... Теперь вот ещё и вы с нами, это хорошо. Чем больше нас, тем лучше. Отыщем Шухея и доведём задуманное до конца. Бьякуя посмотрел в сторону копошащегося в руинах вместе с довольно гикающей Нелл в поисках конфет Гриммджоу и подумал, каково же это - нянчить ту, которая когда-то с тобой постель делила совсем не как дитя... - Стоп! - обведя взглядом Кенсея и Улькиорру, прищурился Ренджи, почесав затылок, что свидетельствовало о крайне напряжённой мыслительной работе в голове лейтенанта. - Улькиорра, ты же сказал, что Гриммджоу руку отрубили... А откуда тогда у него рука новая взялась, у него же их две сейчас? - У Нелл, когда она стала ребёнком, появилась одна интересная способность, которой у неё раньше не было, - внезапно, заговорив об этом, Шиффер отчего-то настолько развеселился, что даже не смог усмешки сдержать. - Она умеет исцелять, используя технику, которая называется... Неожиданно даже для достаточно сдержанно всё воспринимавшего Кучики арранкар прыснул (что при его в общем безжизненном облике мёртвого Пьеро с размалёванным белым лицом смотрелось очень странно), а Кенсей разразился громким хохотом. - Уж сколько я это в действии видел, - немного успокоившись, произнёс Мугурума, - а до сих пор, как название это чудо-техники слышу, ржу, как оглашенный... В общем, умение Нелл исцелять и даже оторванные руки приращивать называется... Блондин снова рассмеялся, Ренджи и Бьякуя, решив, что в Уэко Мундо все массово с ума посходили, удивлённо переглянулись, а Улькиорра, сумев вдохнуть хоть немного после приступа беззвучного смеха, выдавил из себя: - Свою способность сама Нелл назвала "Целебные сопли". - Чудно, - прикрыл глаза Бьякуя, стараясь сдержаться от смеха. Зато Ренджи сдерживаться не стал - закатился в голос, держась за побитые после драки с Джаггерджаком бока. Дождавшись, пока лейтенант шестого изволит прогоготаться, Кенсей взял инициативу краткой намётки плана их дальнейших действий в свои руки: - В общем, эти Нелькины целебные сопли нам очень пригодятся, я уверен. Думаю, вы все примерно догадываетесь, зачем. Поэтому малую в поход на поиски Шухея мы берём с собой. И тут из развалин раздался возмущённый вопль выскочившего обратно к синигами, вайзарду и оставшемуся знакомиться с прибывшими из Готея арранкару Гриммджоу: - Уймись, мелочь, со мной всё в порядке!!! Не надо меня лечить, я сказал!!! Иди ты знаешь куда со своими соплями!!! *** "А ну кончай показывать этому слепошарому додику всё, что он там ни запросит!" Боги, до чего же аж встрепенувшийся в цепях Шухей был рад слышать этот окрик в своей голове! Он понимал - это не наваждение, это не галлюцинации от перенесённых пыток и того, что он уже катится в пропасть неминуемой смерти, нет... Это Казешини очнулся. Только вот... почему он назвал Айзена слепошарым, если обычно этот невежливый эпитет он применял к его бывшему капитану, постоянно клича Сосуке очкариком, вяло подумал Хисаги, не слыша, что там говорит ему тот, кто подобрал его в песках Уэко Мундо после его побега от Ренджи и Кучики-тайчо с Рангику и пытал его всё это время. "Ба, да я смотрю, обманки Айзена срабатывают на твоей безмозглой башке на ура", - проворчал Казешини, усаживаясь на поставленном на четвереньки и обезглавленном трупе, который невесть как оказался в его внутреннем мире. - "Я ещё, когда в себя пришёл, сразу всё понял, на меня ж его театральные постановки не действуют ни черта. Балбес, разуй глаза, коли ещё можешь... Это же не Айзен перед тобой". "А кто же?" - недоумённо обвёл мутнеющим от боли взором продолжавший болтаться на державших его подвешенным цепях лейтенант своего палача. Да нет же, Айзен стоит, бурчит недовольно что-то о том, почему он резко потерял связь с подсознанием своего пленника и не может досмотреть побег Кенсея из тюрьмы с того момента, как появился Ичимару... Так и не вникнув до конца в обрывочные реплики мучившего его синигами о том, что Ичимару ни слова не обмолвился своим соратникам о том, что видел беглого капитана-Пустого в ночь перед так и не состоявшейся казнью, Шухей аж непроизвольно, казалось бы, намертво отказавшую руку в кулак сжал, услышав от своего дзанпакто следующие слова: "Это Канаме Тоусен, дебил. Айзен снова нахимичил тут со своими фокусами. Он вытащил его из песков банкая Мацумото, потом превратил этого чернозадого в себя и отправил тебя искать. Так что принимай это, балбес, как данность... Всё это время тебя пытал твой слепошарый капитан".