Fire

Издеваться над людьми было весело и… Интересно. Создавая очередную пакость, я чувствовала, как что-то внутри меня надрывается и улетает высоко ввысь, наверное, это чувство называется  свобода. Свобода делать то что я хочу, была новой для меня. Прежде, во всех предыдущих жизнях, меня всё время что-то сдерживало, то были рамки закона, привычки характера, недовольство родителей, а сейчас… Когда я начисто стёрла из своего сознанию функцию привязанности к людям, то во мне что-то изменилось, сломалось, я чувствовала себя на диво полной, интересной, как бы это странно не звучало, но я чувствовала себя правильно. У меня создавалось ощущение того, что всё, что я делаю есть ничто иное, как истина, как-то, что я должна была начать делать ещё прежде, раньше, быстрее. Однако, не смотря на все изменения память всё ещё была со мной, и я с лёгкостью набирала высшие балы в тестах, которые регулярно проводились моими учителями. Я была лучшей в классе, и поэтому меня просто не могли выгнать со школы — вот и вся хитрость, что позволяла мне безжалостно подкладывать тараканов в обеды моих одноклассников. Да, это всё было весело, но не так, как хотелось бы. Мне чего-то недоставало — не хватало союзников. Верных товарищей разделяющих мою точку зрения на мир, мои увлечения, мои проделки — не хватало друзей. Да, я отказалась от привязанностей, но тем не менее тонкая нить, связывающая меня и прочих людей осталась цельной, нерушимой, сковывающей. Однако, я не искала союзников, я просто ждала их. Старалась побольше выделиться, быть умнее, хитрее, ловче, чем была на самом деле, но… Но я так никого и не нашла. Люди не любят тех, кто сильнее их, умнее их и вообще, хоть как-то превосходит их, поэтому… Поэтому я просто не прижилась в своей школе. Надо мной не издевались, не высмеивали, просто игнорировали, и это безразличие било по мне больнее, чем ударили бы насмешки. Но в это время, которое предназначалось моим друзьям я сблизилась с семьёй. С братом. С мамой мне было просто сложно контактировать по одной простой причине — моя мать судья. Истеричная, эгоистичная женщина с кодексом вместо чувств и мозгов — мне просто не о чем с ней было говорить, а она меня не любила, да и как можно было бы любить кого-то, кто нарушил все твои далеко идущие планы? С папой было и проще и сложнее одновременно. Мой отец всё время работал таксистом и поэтому я редко с ним виделась. Даже если бы я и хотела с ним сблизится, то я просто не могла к нему подступить — трудно общаться с тем, кого абсолютно не знаешь. А вот с братом мне повезло. Ему были присущи весёлость и активность, а мне безбашенность и абсолютное отсутствие моральных рамок — мы были обреченны на союз. Наше активное сотрудничество началось тогда, когда мама выпорола меня. Мне было всё равно, а вот Майк решил меня пожалеть, за что и поплатился пожизненным рабством у своей сестрёнки. Конечно же и в моём брате были те качества, которые меня изрядно напрягали, нервировали и раздражали — одним из них была ничем неоправданная мягкость и прямота. Он не мог врать, абсолютно, а когда пытался, то его ложь с лёгкостью читалась в его глазах. Он прощал тех, кто не раз издевался и высмеивал его. Он был слишком правильным. Конечно, я могла просто подкорректировать эти его качества с помощью моих способностей телепата, но вот только я понимала, что если сделаю это, то изменю его — он больше не будет моим братом. Поэтому мозги моих родственников и приближённых на веки будут под запретом, табу. Разве что проектирование мыслей… Но и то — с их согласия. А потом я снова залезла к себе же в мозг. Лезть в сознание к самому себе — это ни что иное, как признак сумасшествия, суицидальных наклонностей и простой безалаберности. Но разве можно оставаться нормальной прожив шесть жизней и начав седьмую? Но я решилась на этот шаг осознанно и, по моему, этот шаг стоил того. Я решила изменить настройки не сознания, а тела. Начнём с того, что несмотря на стартовый набор из отличного здоровья и новой тушки я всё же умудрилась испортить себе зрение, комиксы под одеялом и с фонарём — классика жанра и романтика, но всё же это не есть гуд для зрения, что и привело меня к ношению очков с линзами на минус три — мало приятно, согласитесь. Ну так вот, я решила подкорректировать зрение сделав его точнее, чем оно должно быть у обычного человека, но наткнулась на препятствие — я могла менять что-либо в своих физических параметров не превышая нормы. И тут ко мне пришла очередная идея. Я решила изменить… ВСЁ! Абсолютно. Оставить параметры цвета кожи, волос, глаз, но изменить то, к чему привело бы половое созревание. Колитесь, бабоньки, кому бы не хотелось сделать задницу поменьше, а грудь побольше? Вот именно — никому. Поэтому… Ну да, я поменяла всё и, кажется снова что-то сломала, потому что теперь у меня снова сместился центр тяжести и теперь обладатель просто нереальной неуклюжести. А это значит, что даже параметры своего сознания можно обойти! Вперёд, на встречу экспериментам!