Быстро и, в то же время, стараясь двигаться как можно тише, Кай шла к камере. Она понимала: скорее всего, все сектанты отправились «отбиваться», но вдруг нет? Кто-то не пошёл, опоздал, решил спрятать Невест и книги? Напряжение было таким, что Кайли казалось – выскочи кто ей навстречу, и у неё откажет сердце. Знобило: очевидно, что пребывание на голом полу не пройдёт бесследно, напомнив о себе, в лучшем случае, больным горлом. А ещё до сих пор было дурно от увиденного. Кетте явно нужна помощь, но Кайли ничего поделать не могла – только понадеяться на подмогу.
Ориентироваться было сложно, ведь одним глазом много не увидишь, и оставалось довериться памяти да способности не перепутать право и лево. Послышался шорох, и Кай тут же замерла, сильнее напрягая слух. Нет, ничего. Когда их везли, дорога казалась короткой, а теперь, из-за страха и неуверенности, стала в разы длиннее. Уже начали закрадываться подозрения: не свернула ли она не туда, не прошла ли мимо? Но впереди, наконец, показалась открытая дверь камеры.
Кайли зашла внутрь и проверила печать: на месте, а значит, оставалось только ждать подмоги. Или смерти, если вдруг верх одержат сектанты. Последнее пугало больше, чем оказаться на столе. Если они найдут её здесь, то всё поймут. И глупо надеяться, что ту, которая всех выдала, не накажут. Кай затаилась за дверью – хотелось хотя бы увидеть пришедших раньше, чем те увидят её. Убежать или отбиться это не поможет, зато она успеет узнать своих, прежде чем испугаться.
Ожидание выматывало. От скуки Кайли в очередной раз рассматривала камеру и заметила на полу кусок жёлтой ткани. Похоже на шаль Марайны. Пришлось ту поднять. Терять подарки от близких всегда особенно грустно, даже если это случилось в подобных обстоятельствах.
А ещё хотелось пить. И есть. Пока волнение было особенно сильным, Кайли почти не замечала противной сухости во рту и пустоты в желудке. Сложно понять, сколько сейчас времени, но по ощущениям она не ела больше двенадцати часов.
Наконец послышались шаги. Кай замерла, вслушиваясь. Шли двое, – наверное, но точно не кто-то один – однако молча, так что опознать идущих не представлялось возможным. Обнадёживал сам звук шагов, потому как сектанты, похоже, предпочитали ползать. Но это предположение не давало права расслабляться.
Неизвестные остановились возле двери, заглянули в камеру.
– Сигнал привёл сюда, но... Как-то мы поздно.
От голоса Хань сразу стало легче. Кайли нервно улыбнулась, облегчённо выдыхая. Состояние у неё было «без пяти истерическое», но пока ещё контролировать эмоции удавалось. Осторожно постучав по двери, как она всегда делала, чтобы сразу стало ясно, кто пришёл, Кай вышла из укрытия и увидела Ханхье вместе с Валем.
– Кай! – Хань порывисто её обняла, а после бегло осмотрела. – Слава Шассу, ты в порядке. Но где остальные?
Кайли показала на себя, а потом на коридор, прося проследовать за ней. Наги ответили кивком и пошли дальше. Теперь Кай чувствовала себя спокойнее, и хотя сохраняла насторожённость, держалась увереннее, не пугаясь любого шороха.
Невесты в зале так и лежали: Айлор и Марайна в телеге, а Кетта на столе. К последней тут же поспешила Хань, на ходу роясь в поясной сумке.
– Валь, приведи пока в сознание остальных. Кай, держись рядом: поможешь одеть. Ты знаешь, что с ней делали?
Кайли кивнула. Она подобрала с пола скальпель и показала на раны. Потом показала на ту, что на груди и сделала вид, словно что-то зачерпывает невидимым пузырьком, оставила его в сторону и как бы взяла другой и из него накапала в другую рану, после чего изобразила максимальную неуверенность, прикрыв руками глаза, мол, не могу тут точно говорить – не видела.
– Понятно. Отправим Кетту на анализы. Что-то ещё было?
Отрицательно качнув головой, Кай изобразила пальцами бегущие ноги.
Тем временем Вальесш снял чары с Марайны и, пока та приходила в себя, взялся за Айлор. Его действия выглядели удивительно простыми: приложив ко лбу Невесты свой медальон, он начал быстро что-то шептать. Всего несколько секунд, и вот Айлор тоже очнулась.
Невесты пребывали в полном непонимании и сказали, что не помнят ничего после выхода в город. Кайли, конечно, это показалось странным, ведь она и то позже потеряла сознание. Похоже, с привычной дороги Невесты свернули уже под чарами. Валь обрисовал сложившуюся ситуацию и попросил оставить вопросы на потом, так как для начала надо выбраться.
Хань обработала порезы Кетты, и пока они с Кай её одевали, Валь снимал чары. Кетта приходила в себя дольше и, конечно, тоже ничего не помнила, так что пока её вводили в курс дела, Кайли подошла к Марайне и протянула шаль.
– Ох... – Марайна даже опешила, понимая, что снова чуть не потеряла подарок. – Спасибо, Кай.
Кайли слабо улыбнулась и пожала плечами. Она просто сделала что могла.
– Значит так, девушки. Сейчас наша задача как можно тише отсюда выйти. Сектанты должны быть заняты службой безопасности, но передвигаться всё равно надо тихо и быстро. Ваша задача – выбраться живыми и вернуться в альсессе, остальное – дела СБ, – объяснил Валь, стоя у выхода из зала.
Вальесш вышел первым, за ним – Кай и Марайна, потом – Кетта и страховавшая её Айлор, а замыкающей стала Хань. Шли быстро, на грани бега. Хотя слова эти были справедливы для длинноногого Валя, тогда как девушкам иногда приходилось действительно бежать в попытках поспеть за ним.
Дела шли хорошо, но недолго. Навстречу выскочили два сектанта. Однако Невесты даже не успели осознать, что случилось, как враги оказались отброшены в сторону Валем и прижаты к стене. В бок одного уже вонзился меч. Тут же оказавшаяся спереди Хань скомандовала:
– Бежим!
И вот тут начался настоящий бег. Незаметность потеряла свой приоритет. Вряд ли пришлют кого-то ещё, но если это случится – надо оказаться как можно ближе к выходу, потому что когда отвлекающей выступит Хань, Невесты останутся без защиты. Кетта с Айлор были пропущены вперёд, а замыкающей стала Кайли.
Взбегая по лестнице, Кай оступилась, соскользнула носком, и упала, приземлившись на ладони и колено, но быстро вскочила и нагнала остальных. Себя рассматривать некогда, тормозить всех нельзя.
Бежать становилось всё тяжелее. Несмотря на неплохую физическую форму Невест, – похуже у Марайны и, в данном состоянии, у Кетты – они чувствовали, что выдыхаются. Ханхье понимала это и успевала обернуться, чтобы ободрить и сказать, что осталось немного. А сама при этом, казалось, вообще не ощущала усталости.
Улица встретила темнотой, свежестью и спокойствием, если только не учитывать шум, что доносился из здания. Хань остановилась, достигнув соседнего дома, и теперь, пока Невесты пытались отдышаться, она с помощью всё того же диска, что помог найти камеру, отправила сигнал в альсессе.
– Я доведу вас до Среднего города, а там передам сопровождающим, – объяснила Ханхье. – Как вы себя чувствуете? Вам всем надо будет провериться у врача в альсессе. Кетта, тебе в первую очередь. Мы не знаем, что с тобой сделали, поэтому будем наблюдать за состоянием.
У Айлор и Марайны жалоб не было, только общая слабость, Кетта призналась, что ей дурно, и очень болят порезы. Кай только пожала плечами. Горло её беспокоило, конечно, да и на коленке явно наливался синяк, но этим можно и на месте заняться.
– Хорошо, тогда идём.
Чтобы Невестам было легче, Хань пустила два светляка. Теперь можно не бежать, но Ханхье всё равно задала быстрый темп. Впрочем, никто не горел желанием оставаться в этом месте подольше, ведь не только укрытие сектантов, но и сам вид окраин угнетал. Полуразрушенное безжизненное место, отпечаток неизвестного прошлого.
Когда они поднялись в Средний город, их уже ждали сопровождающие. Кайли узнала их почти сразу: мужчина и женщина, пришедшие за ней к Неву. Город ещё спал, но уже светлел – значит, раннее летнее солнце совсем недавно показало на поверхности первые лучи. Или, возможно, это место казалось светлым на контрасте с совсем ночным Нижним городом.
Хань поблагодарила сопровождающих за оперативность, напомнила Невестам о необходимости посетить врача, а также попросила Кай записать всё то, что она узнала, предупредила, что заглянет вечером, и тут же убежала обратно.
«Она кажется обеспокоенной», – подумала Кай, глядя на удалявшуюся Ханхье.
И этому можно было не придать значения, но только подобное выражение доселе видеть не приходилось. Беспокойство казалось куда сильнее обычного, и неудивительно, если причиной стал Валь.
Дорога, которой вели сопровождающие, была незнакомой, но удивительно быстрой. Айлор и Марайна тихо переговаривались, Кетта спала на руках у мужчины, а Кай пыталась занять мысли чем-нибудь посторонним, чтобы отсрочить осознание пережитого, которое сейчас немного казалось дурным сном.
Альсессе встретило их неизменным спокойствием: это место никогда не засыпало полностью, но и не знало шумной суеты. Да, в разных его местах жизнь текла по-разному, но общий её темп не изменялся. Вечный и размеренный, как первородные наги.
Когда дошли до медпункта, Кайли пожелала быть последней в очереди к врачу, и пока осматривали остальных Невест, она делала записи. Сначала – что произошло с Кеттой, чтобы передать записку доктору, потом же – что беспокоит по здоровью.Стоило ещё обезболивающего попросить, так как через несколько дней оно могло оказаться очень кстати.
Сейчас Кай чувствовала себя настолько спокойно, что без пяти минут апатично, но только она знала: затишье временное. Это нормально после стресса. Это нормально, когда у тебя та часть цикла, когда из-за перепадов настроения хочется либо расплакаться, либо со всеми разругаться. Или не хочется ничего, но что-то и ещё поесть. Удивительно, как вообще удалось сохранить относительное спокойствие в логове сектантов.
Подойдя к кувшину, она налила себе ещё воды, да так и осталась около стола. Вот сейчас её осмотрят, потом она сходит поесть (на такой пустой желудок даже истерики не устроить), а после до вечера засядет в комнате. И там уже можно дать себе волю, предаться панике, слезам и осознанию того, что неприятные сюрпризы в жизни закончатся тогда, когда очередной такой сюрприз окажется летальным.
Возможно, такие происшествия делали жизнь разнообразнее и интереснее, наполняя моментами, которые можно рассказать детям в старости и попутчику в повозке, да только не сдалось это всё простой деревенской девушке. От того, что ей пришлось покинуть родной дом, Кайли не стала вдруг искательницей приключений и любительницей нарушать тайнозлодейские планы. И в то же время на задворках сознания уже зародилась мысль, что перспектива лучше узнать мир стоит некоторых рисков.
***
Убегая обратно к окраинам, Ханхье действительно была очень обеспокоена. Из-за Валя. В лучшие годы – то есть до того, как его пришлось спасать – пара сектантов не представляла бы для него опасности, ведь экзорцистов готовили для сражений с куда более сильными созданиями. Однако теперь присутствовало
одно конкретное обстоятельство, которое портило как жизнь, так и бой. Ну, и нервы жены в дополнение.
К моменту возвращения к дому на окраине вернулась тишина. В то время как одни наги из службы безопасности занимались осмотром помещения, остальные расположились снаружи и стерегли бессознательных сектантов. Здесь же обнаружился и Вальесш.
«Живой!» – счастливо воскликнула она в мыслях, но в жизни сохранила молчание и только сдержанно улыбнулась.
Всё-таки Хань вернулась сюда не нежности разводить, а оказывать помощь тем, кто пострадал сильнее всего. Дезинфицировать раны, накладывать швы и повязки – ведь именно для этого она и стала врачом. Изначально Хань и не думала о том, чтобы связать жизнь с медициной. Она хотела быть исследователем, хотела проникать в опасные места и изучать их. Всегда находится в пути. В движении. Забираться туда, куда другие бы не осмелились, делать то, чего не смог никто до неё. Большие амбиции маленькой девушки, но тёмные времена заставили пересмотреть планы на жизнь и понять, что её удел – спасать других.
И, знаете, этот путь всё равно позволил отчасти воплотить то, о чём мечталось. Ведь никто иной не осмелился тогда проникнуть в лагерь одержимых и спасти последнего из захваченных экзорцистов, которого не убили их пытки. Даже если за это пришлось заплатить клятвой верности и возможностью продолжать род, ведь, спасая одну обречённую жизнь, не даёшь шанса появиться другой. Даже высшие силы не могут помогать даром: это может нарушить равновесие.
Среди пострадавших, к сожалению, значился и Валь, за что чуть не получил дружественный жёнушкин подзатыльник, едва успев от того закрыться.
– Показывай, бедствие моё, что не так? – поинтересовалась она, присматриваясь: чёрные одежды не способствовали быстрому обнаружению ран.
Вальесш со смущённой улыбкой отодвинул порезанную ткань, обнажая рану на бедре, потом поднял руку и задрал левый рукав, показывая прокушенное в нескольких местах предплечье. Ханхье хотела бы снова отвесить подзатыльник, но только вздохнула, рассматривая свежие царапины ниже скрывавшей глаз повязки.
– Вот шрамов тебе мало, – ворчала она, стирая кровь, – жизнь спокойная надоела. Я уверена, даже Шасс сказал тебе, что не надо сюда идти. Отвоевал ты уже своё и сидишь на нормальной спокойной должности. Безопасной и тоже нужной.
Молча терпя жутко щиплющие и жгучие протирания, Валь даже не морщился, а со всё той же улыбкой смотрел на Хань. Он бы лучше обнял её, но если мешать работе – поколотит, чтобы наверняка не дёргался. И права будет, наверное, да ведь не только её шило в мешке не утаишь.
– Говорил. Но не могу я на месте спокойно сидеть, думая, что никого теперь защитить не способен. Знаешь, никто из моих коллег не планировал дожить до старости. Как и я.
– Цыц тут у меня, – пригрозила Хань иглой в опасной близости от лица. – У меня, знаешь, тоже разные планы когда-то были. Но теперь тут не «я», тут «мы», и такой эгоизм возмутителен. В приличном обществе за подобное и в глаз могут дать. Или зашить без обезболивающего. Состаришься у меня как миленький. Не своих, так Невхьи внуков растить поможешь.
– С тобой мне иного и не остаётся. С того света достанешь.
– И не сомневайся. Есть и силы, и ум. И очень много вредности.
Они рассмеялись, и Валь всё же рискнул потрепать жену по волосам, за что получил чисто символический тычок в бок.
***
Вечер наступил незаметно, особенно для Кайли. Вымотавшись и физически, и морально, она уснула. Слёзы, конечно, напомнили о себе после пробуждения припухшими глазами и небольшой головной болью, но в целом самочувствие было получше. Особенно если не смотреться в зеркало. Но Кай всё же пришлось это сделать, чтобы убедиться, что до прихода Хань нужно переодеться и причесаться, дабы не выглядеть настолько помятой. И умыться для чуть более живого вида.
Ханхье явилась не одна, а с едой, что очень кстати, ведь обед Кайли проспала.
– Полагаю, тебе интересно, почему ты пришла в себя, а не лежала как остальные? – спросила Хань, оставляя поднос на столе. – Логичный вопрос. Если коротко: из-за твоей немоты, если длиннее... Садись, поешь, рассказ будет долгим.
Кайли послушно приставила к столу ещё один стул и расставила тарелки, в то время как Ханхье разливала по чашкам ааст. Убедившись, что всё готово, Хань начала:
– Магия – сложная штука, как ты наверняка уже поняла. Она не едина. Есть много разных магий, как и множество видов, которые по-разному к ней относятся. Так, например, люди и духи являются видами магически нейтральными. Первые могут в простейшем виде овладеть любой магией, а в редких случаях, при наличии дара, сделать это и на сильном уровне. То есть люди по праву рождения магами не являются, но могут развиться в этом направлении, насколько – уже другой вопрос. Те же духи – вид, суть которого и есть магия, тоже владеют ею поголовно. Они бродят по мирам, так что им для выживания необходимо быть восприимчивыми к любой магии. С другой, стороны, есть мы: наги и ближайшие наши соседи – зоальцы. Мы уже являемся магами по праву рождения. Родился магом – будешь им, не родился – увы. Конечно, есть некоторый базис, – бытовой – который не чувствителен к этим вещам, но не о том речь. Мы рождаемся с конкретной магией. Своей. Зоалец не может овладеть нажьей магией, как и наг зоальской. Если только речь не идёт о кровосмешении или специальных артефактах. Но даже с ними, чтобы владеть чужой магией, в неё надо войти. И у людей оно также. Пока ты не войдёшь в магию, ты не сможешь её осваивать. В то же время, тебя не могут тронуть некоторые направленные заклятья. Чтобы вписать себя в течение магии в большинстве случаев магу, что практикует это направление, достаточно представиться, – Ханхье подняла указательный палец, акцентируя внимание на этом моменте. – Ну, и осуществить действия, уже более конкретные для разных случаев, но обычно не очень сложные. И вот с тобой дело как раз в том, что ты ни разу не представилась полностью. Я знаю, тогда у Нева ты не смогла договорить. Поэтому чары, сложные, чувствительные к такой мелочи, тебя и не взяли.
Кай поджала губы, задумавшись. Она помнила предостережение Хань, и это могло бы быть совпадением, но в такое просто не верилось.
«То есть ты знала, что такое случится?»
– Нет. Но я знала, что сектанты неспокойны, и что-то может произойти. Незадолго до твоего появления была замечена некоторая активность, но слишком слабая, чтобы предугадать развитие событий. Никто не знал, чего они хотят. Никто не знал, что вас схватят. И нам очень повезло, что там была ты. Спасибо, что помогла обойтись без потерь, хотя мне жаль, что вам пришлось это пережить.
«Что уж, рада быть полезной. Но по своей воле я бы предпочла не открывать двери, на которых написано “не входить”».
– Ты умная девочка, но обычно не всё идёт по плану. Ладно, давай поедим да оставим эту нервную ночь позади. Не стоит отдавать ей больше нервов, чем она уже отобрала. Они тебе ещё пригодятся.
