***
Растерянно посмотрев на Эля, Айлор неловко улыбнулась. Выходя из аудитории, она заметила, как Эльхья в очередной раз поймал Кай, и просто остановилась поодаль, желая узнать, что будет дальше, и уж точно не желая привлекать к себе внимание. А теперь не знала, как себя повести. Айлор симпатичен Эль, но общаться с ним не доводилось. То прерывать не хотелось, то духу обратиться не хватало. Сейчас же её просто поставили перед фактом – Элем – и не оставили выбора. – Эльхья, будем знакомы, – представился он, протягивая руку. – Айлор, – ответила она, желая пожать руку, но Эль перехватил кисть и коснулся пальцев губами. Такое поведение могло бы показаться фальшивым, игрой на публику и наглостью, но Айлор видела в этом просто привычку, комфортную манеру общения. И понимала, что никакой предрасположенности и симпатии жест не несёт. – Вы хотели узнать, что произошло на днях? – Ты, – мягко поправил Эльхья. – Давай не будем так официально. – Хорошо. Ты хотел знать это? – уточнила Айлор, на что получила кивок. – Я знаю не так много, как Кай, потому что это она наблюдала основные события… – Они отошли к окну и сели на широкий подоконник, который заменял скамейку. – Это случилось пять дней назад. Мы вчетвером ушли утром в город, на рынок, но… Не помним, что было после того, как покинули альсессе. Кай говорит, что мы пошли на рынок странным путём; в одном из дворов ей поплохело и она потеряла сознание, а когда очнулась, обнаружила, что мы лежим в камере. Она смогла оставить сигнальную печать, прежде чем нас перевезли в какой-то зал. Там были сектанты. Они говорили про опыты, новый род и великих прародителей. Кажется… Они хотели создать новых нагов… – Айлор поджала губы и упёрла взгляд в пол. – Но мы можем только предполагать, нас потом не стали вводить в курс дела. Видимо, случившееся очень серьёзно, – она вздохнула и снова перевела взгляд на Эльхью. – В зале сектанты взялись за Кетту. Они почти ничего не успели сделать, так что сейчас она чувствует себя нормально, но наблюдается у врачей. Сектантов прервало появление службы безопасности. Когда мы пришли в себя, в зале были Ханхье и Вальесш, он нас и расколдовал. Это было… Страшно. Мы не понимали, что произошло, где мы, но место пугало. Даже стены там казались израненными… – сдавленно и почти шёпотом сказала Айлор, поёжившись. – Это было так странно. Почти день прошёл с нашего ухода, а для нас будто и не было дня. Но дальше было спокойнее. Нас вывели. Это оказались окраины Нижнего города. Только один раз напали, но Вальесш остался разобраться. Нас вернули в альсессе и мы не знаем, что произошло с сектантами дальше. Поэтому для нас на этом всё закончилось. – Теперь понятно, почему патрулей СБ стало больше. Видимо, отслеживают, не сбежал ли кто, – покивал Эль. – А они могли? – Айлор даже дёрнулась. Подсознательно она допускала такое, но даже мысль сформулировать боялась. Эльхья беззлобно усмехнулся и обхватил её за плечи, успокаивающе погладил, и ласково улыбнулся: – Очень маловероятно. Проявлять беспечность, конечно, не стоит, но и не надо бояться выходить в город. Даже если кто-то остался, они ещё долго себя не проявят. Сектанты обычно безумны, а не глупы. Айлор согласно кивнула и придвинулась немного ближе. Да, не стоит бояться и взращивать своего внутреннего параноика, но всё равно было нужно, чтобы кто-нибудь сказал это, успокоил. Даже если просто из вежливости. Она сжала в кулаки лежавшие на коленях руки и посмотрела в сторону: в окно. Хотелось влезть не в своё дело и расспросить Эля, но храбрость для этого дела приходилось собирать по кусочкам. – Скажи… Если, конечно, я не сую нос слишком далеко… Почему, когда ты здесь, то почти всегда возле Кай? – спросила, стараясь звучать как можно ровнее, и выжидающе посмотрела на Эльхью, следя за реакцией. – Она мне приглянулась, – ответил после небольшой паузы. Эльхья улыбался, но почти с такой же улыбкой он несколько минут назад представлялся. Слова не казались ложью, однако правда в них ощущалась другая. – Как человек. Как собеседник. Как интересная знакомая. Она ведь так тебе приглянулась, но не как возлюбленная, – уверенно заявила Айлор. Эль промолчал и повёл плечами. Видимо, ему не хотелось врать, отрицая, но и соглащаться не спешил. Словно положительный ответ мог нарушить его планы. Впрочем, и этой реакции Айлор было достаточно для того, чтобы убедиться в своей правоте. – Но тогда зачем? Мы все видим, как ты пытаешься её привлечь. Не как друга. Понравиться ей как пара. Зачем? Она тоже не видит в тебе пары. Кто будет счастлив, если ты своего добьёшься? – Я знаю, кто будет несчастен. – Ты. – Нет, другой. Айлор хмыкнула: – На чужом несчастье… Так какой в этом смысл? Пожертвовать своим счастьем только чтобы не досталось другому? Это же глупость. – Оно того стоит. Тебе такое вряд ли знакомо, а вот меня раздражает знать того, кто слишком легко и счастливо живёт именно той жизнью, которой хотел бы жить ты. Которая могла бы быть у тебя, но её успешно из-под носа отхватывает другой! – Эль сжал губы и нахмурился. – Сложнее всего иметь дело с собой. Или с тем, кто очень похож на тебя. У нас общие интересы, деятельность. Но то, где хотел бы быть успешен я, лучше даётся ему. Ты не поймёшь. Айлор поняла. Но другое. Она поняла, что Эль просто завидовал. Видимо, встретил кого-то похожего на себя, увидел, что тот доволен жизнью, и решил, что тоже был бы счастлив, живя так. На самом деле это не соперник что-то отбирал, занимал желанное место. Эль начинал хотеть того же, когда видел, что с этим повезло счастливому сопернику. Он пытался перетянуть на себя чужую жизнь вместо того, чтобы больше обращать внимания на свою. Ведь когда смотришь на других, то обычно видишь итог, но не знаешь, что предшествовало счастливому настоящему. А у себя приходится видеть и трудности на пути, вот и кажется, что другому, пусть даже он твоя копия, далось проще. – Эльхья, сам по себе ты очень мил и приятен, но путь выбрал трудный и ложный, – покачала головой Айлор. – Ты не будешь счастлив, пытаясь прожить чужую жизнь. Ты можешь натворить из-за этого много глупостей. А лучше бы попытался свою жизнь устроить вместо того, чтобы портить чужую. Тогда тебя перестанет так волновать то, что досталось другому. Айлор встала и с сожалением посмотрела Элю в глаза. Такие обычно зелёные. Совсем человеческие. Всё же, ей казалось, что для нага он выглядел очень человечно, и оттого был для неё ещё симпатичнее. – Приятно было познакомиться. Надеюсь, ещё удастся поговорить, – попрощалась Айлор и ушла.***
Через день после разговора с Эльхьей Кай решила зайти к Валю. Она уже давно Змеиная Невеста, а так и не узнала о нажьих браках. И это захотелось исправить. Однако Валь сообщил, что Невестам принято беседовать на эту тему с Нальхе, и договорился о встрече. Так что ещё через день Кайли снова пришла к Валю, ибо дорогу не помнила. Кайли нечасто приходилось общаться с Валем, в том смысле, что у неё обычно отсутствовали причины к нему обращаться. Так как она прибыла последней, то могла спросить у других Невест. Или у Хань. Однако Вальесш каждый день приходил к Невестам перед первым уроком и спрашивал, как у них дела. Иногда являлся в обеденный перерыв, чтобы поинтересоваться об успехах в учёбе и нужна ли с чем-то помощь. Его интерес всегда был искренним, а ещё он казался самым спокойным нагом, – и человеком тоже – которого Кайли вообще встречала. Во время беседы, что состоялась после похищения, Кай выразила своё удивление и-за появления Валя, ведь быть наставником – это одно, а к сектантам врываться – это совсем другая работа. Хань тогда призналась, что была против его участия в спасении, но муж раньше был экзорцистом, так что в драку лезть право имел. Хотя в лучшие годы ранить бы себя в такой ситуации не позволил. Узнав о прошлой службе, Кайли ещё больше удивилась миролюбивости Валя. Он больше походил на того, кто комара не прихлопнет и муху не прогонит. Хотя… Кай задумалась о том, какими качествами, по её мнению, должен обладать экзорцист. Терпение и спокойствие тут, конечно, нужны. Но, наверное, более холодные, а не с улыбкой доброго дедушки. На дедушку, правда, Валь не тянул, а предположить его возраст Кайли даже не пыталась – наги слишком долгоживуще для человеческого разума. Кайли целиком погрузилась в размышления, когда нога соскользнула со ступеньки из-за боли, пронзившей днями ранее подбитое колено, а потому не успела среагировать. Начала падать. Валь шёл немного позади и поймал Кай; она видела, как проскользнул по перилам чёрный рукав, который, оказывается, внутри был плотным – вроде пальто. Вальесш сделал несколько шагов назад и развернулся, упёрся спиной в стену. Кайли ошарашенно сморгнула, кивнула и отошла, посмотрела на руку Валя. У него хорошая реакция, а перила оказались совсем рядом – он бы точно успел схватиться. Если бы мог. Подозрения возникли уже давно, но им не находилось подтверждений, а сейчас Кай была уверена. Она показала на правую руку Валя, он с улыбкой кивнул. – Да, ты права, её нет. Не то чтобы это тайна, мне просто спокойнее, когда это не бросается сильно в глаза. За сто лет я неплохо к этому приноровился. Теперь стало понятно, почему Хань была против присутствия супруга, несмотря на его боевое прошлое. И какие былые времена имела в виду. Отсутствие руки определённо куда большая проблема, чем отсутствие глаза, о чём Кай подумала сначала. – Ты в порядке, Кай? Пойдём дальше? – побеспокоился Валь. Кайли кивнула и продолжила подъём, теперь уже не улетая так сильно в размышления. Она вообще не ожидала, что колено вот так вот неожиданно даст о себе знать, ведь всё должно уже пройти. Нальхе уже ждала их. Она сидела на диванчике, а перед ней на столике стоял кувшин с аастом и две чашки. Комната была всё такой же уютной, пропахшей благовониями, только чувства при взгляде на Нальхе стали смешанными. Всё-таки очень странно сидеть рядом с той, которая, можно сказать, заправляет смертью, а выглядит как сама жизнь. Человеческие привычки всё ещё очень сильны. – Вальесш, спасибо, что довёл Кай. Я позову тебя, когда потребуется проводить обратно. – Хорошо. До скорого, – Валь кивнул и вышел. Неторопливо наполнив чашки, Нальхе передала одну Кай. Ааст явно был приготовлен недавно и ещё не успел остыть. Почему-то тот, которым угощали в этой комнате, казался особенно вкусным, хотя Кайли успела попробовать разные смеси. Просто обычный чай у нагов популярностью не пользовался и находить его сложнее, так что пришлось привыкнуть к местному напитку. – Что же, Кай, о чём именно ты хочешь узнать? Первое – о наших брачных традициях в целом. Или же второе – только то, что касается Невест? Кай призадумалась и показала один палец. Конечно, к ней относилась только вторая часть, но зачем терять возможность узнать больше? Тем более, у Нальхе очень приятный голос, а эту комнату совсем не хотелось покинуть как можно скорее. – Хорошо. Тогда устраивайся удобнее, потому что это может занять много времени. Стоит начать с того, что именно у нас, нагов, другая «градация». Поскольку тебе это ближе, то я буду говорить о женщинах и о том случае, когда предложение делает мужчина. Так мы не запутаемся. Так вот, у вас есть две стадии: невеста и жена. Первая после того, как сделано предложение, а вторая – после свадьбы. У нас же стадии три, хотя первые две на ваш язык всё равно можно перевести как «невеста». У нас брак – это не просто формальность, подкреплённое праздником сожительство. Это особые брачные чары. Они связывают мужа и жену, их жизни. И с каждой стадией их разрыв становится всё труднее и неприятнее, причём на физическом уровне тоже. Поэтому у нас не торопятся с браком и редко разводятся. Наверное, – Нальхе усмехнулась, – ты подумала сейчас, зачем мы вообще тогда заключаем подобные браки. Мы бы и рады обойтись без них, но без этих чар пара не сможет продолжить род. Именно чары способны приманить душу для нового рождения. Так вот. Сначала мужчина делает предложение, произнося заклинание, которое называют клятвой, и предлагая свою кровь. Обычно если женщина против, она кровь не принимает, и чары не вступают в силу. Приняв кровь, женщина становится исе’ассале (дословно: молодая любовь), что и есть первая стадия, первый статус. Но хотя это и похоже на согласие, для чар оно наступает после того, как женщина произносит ответную клятву и становится сеос’ассале (счастливая любовь), что и является второй стадией. Дело в том, что в первый раз чары касаются только мужчины, из-за чего ему становится трудно быть с невестой в разлуке. Это тяжело как эмоционально, так и физически. И чем сильнее чувства, тем хуже. Но ответная клятва – это небыстро, потому и получается, что иногда пара ходит некоторое время с первой стадией чар. С наступлением второй стадии чары касаются уже и невесты, и негативные эффекты сглаживаются, хотя паре лучше всё же периодически видеться. Перед последней стадией невеста может дать свою кровь, что необязательно, но так дело идёт более гладко. Третья стадия обычно проходит на торжественной церемонии: будущие супруги обмениваются чешуйками, после чего женщина становится сел’ассале (единая любовь). На самом деле, на нашем языке эти названия справедливы для любого пола. В общем, после обмена чешуйками на хвостах супругов появляются какие-либо узоры в тон чешуи партнёра. И тогда они становятся связаны магически окончательно. Если говорить про более простые вещи, то фамилию у нас меняют добровольно и это может сделать мужчина. Обычно берётся фамилия того, кто делал предложение. Нальхе сделала паузу, давая время на понимание новой информации. Для людей такой расклад обычно нов, но так как его не надо примерять на себя, то понималась картина быстро. Кайли наполнила опустевшую чашку и кивнула, сообщая, что готова слушать дальше. – С Невестами, конечно, проще. Вы не произносите клятву, да и чешуи у вас нет. Зато есть метки. И только две стадии. Первая – когда делают предложение, она соответствует и нашей первой стадии с такими же последствиями для жениха. Предложение считается сделанным, когда наг при помощи своей крови успокаивает метки. Именно поэтому обычно мы даём новоприбывшим Невестам кровь Шасса – его чары не затронут, да и разрушать ничего не надо будет. Действительный жених может дать свою кровь и это засчитается. Согласием же считается то, что Невеста прикладывает к метке чешую жениха. Но так как у вас чешуи нет, то вы в ответ даёте только свою кровь. И так получается, что у вас вторая стадия идёт вместе с третьей, так как ответ кровью – это не отдельная часть, а просто завершение ритуала. Кай перевела взгляд на свои метки. Их успокоили раньше, а Хань в своё время остановила её, когда она чуть не приложила к ним найденную чешуйку. Хань сообщила, почему не надо так делать, но в подробности не вдавалась, и ни разу не сказала напрямую, что Нев, спасая, связался с брачными чарами. – Да, твои метки успокоил другой. Но ты не должна из-за этого чувствовать себя ограниченной в выборе и обязанной согласиться. Если потребуется, мы постараемся разорвать чары как можно мягче, – заверила Нальхе. Хотелось бы верить… В то, что разрывать и не придётся. Кайли ещё не уверена до конца в выборе, для этого надо встретиться лично, а не ограничиваться переписками. Но мысль выйти за Нева её не пугала. Просто, раз уж у нагов всё так сложно и ответственно, надо обдумать свои перспективы как можно тщательнее. «А почему разрыв – это трудно и больно?» – Брачные чары образуют новые магические связи в теле. Чем дальше – тем больше. И разрыв этих связей ощутим на физическом уровне, – Нальхе погрустнела и виновато опустила взгляд. – Те, кому пришлось это пережить, разные сравнения приводили. Кто-то говорил, что это как выдранный клок волос, кто-то сравнивал с выдернутым зубом или разрывом связок. А когда дело касается последней стадии, то ощущаешь каждую оторванную чешуйку из брачного узора. Да и на ментальном уровне ощутимо. Кто-то впадает в апатию, у кого-то случаются истерики… Разрыв узлов тяжело переносится на любом уровне. Кайли вздохнула. После такого сложно не чувствовать себя ограниченной в выборе. Никто не виноват, конечно, что так вышло. И заставлять невиновного почувствовать что-то из перечисленного совсем не хотелось. Однако Невеста разделяет продолжительность жизни нага, и прожить с ошибкой больше века – тоже не лучший расклад. Тут нужно снова и снова всё тщательно взвесить. Уже в комнате Кай выдвинула ящик стола. Там лежал пузырёк Эльхьи, а в маленькой коробочке – чешуйка Невхьи. Вторая теперь стала больше, чем просто напоминанием. Получается, теперь она могла согласиться в любой момент и почти закончить ритуал. А вот касательно первого… Мотивы Эля понять проще не стало.