Замри!

В этот раз оцепенение действовало выборочно, поэтому мозг не работал гораздо дольше, чем тело. Озарение, что он уже давным-давно идёт по лесу, пришло поздно, имя же «Мануэла» пришло в голову только тогда, когда он доехал до знакомой школы. Лучше б не доезжал… Секс желаемого удовлетворения не принёс (с недавних пор Иван вообще ощущал себя моральным импотентом), а уж последовавшие за ним новости тем более. Естественно, никуда он Мануэлу брать не собирался, уж в этом-то он был настолько неискренен, что сам удивлялся, как ему можно было верить. А если уж быть совсем честным, то в глубине души он всё же хотел вернуться в «Лагуну», хоть никогда бы не признался об этом вслух. Причин много, но в них явно не входила та мистическая хренотень, что там творилась. Скорее, эта самая хренотень была причиной его психоза, когда вернуться всё же пришлось. А, ну да. Каролина, Маркос, Маркос, Каролина. Вечный треугольник, никак не желающий превращаться в прямую. Как же вовремя пришлись проблемы дорогого папули! *** Иван придавал большое значение своей зоне комфорта. И оцепенение, происходящее тогда, когда он оттуда выходил, было не последней тому причиной. И даже не предпоследней. С Каролиной было комфортно на публике, но некомфортно наедине. С Маркосом – наоборот. Простое уравнение, решение которого позволило бы разобраться с чёртовым треугольником. Геометрия плавно перешла в алгебру. Например, после возвращения в «Лагуну», моменты наедине с Маркосом можно было бы приравнять к нулю. Но что из этого можно назвать неизвестным? После всего произошедшего, Иван мог с полной уверенностью утверждать, что он сам и есть чёртов икс. Но не всё было так грустно. Иван придумал что-то наподобие игры, которую можно было бы назвать «Насоли ближнему своему». По правде говоря, он играл в неё всю свою сознательную жизнь, но с годами игра эволюционировала, а к настоящему времени Иван добился в ней особой виртуозности. Изначально целью были назначены Маркос и Каролина, да только вот у последней никак не получалось справиться со своей новой ролью. Точнее, получалось, но это было слишком просто. Не представляло ни малейшей сложности заново «влюбить» её в себя, а после изводить угрызениями совести. Так что, наигравшись, Иван снял её с роли «цели» и дал более подходящую роль «средства», и вот тогда уже играть стало гораздо интереснее. С Маркосом, конечно, и до того было интересно. Слишком уж много у Ивана было на него компромата. Святоша, супергерой, вечно рвущийся кому-то на помощь, заботливый и вечно сюсюкающий с малявкой-сестрой старший брат – чем не идеальная жертва для шантажа? Особенно если человек, сочетающий в себе все эти качества, является таким параноиком, что даже задыхаясь от удовольствия, шепчет «только никому не говори». Паранойя – вообще забавная вещь. Самое большое удовольствие на свете – вертеть человеком, который скрывает общий с тобой секрет и до смерти боится его раскрытия. Как он там в последний раз сказал? «Чтобы всё не усложнять»? Молодец, чувак, вообще ни разу не усложнил, развлекаясь на чердаке с Каролиной. Наслаждайся результатом, святоша. Почему бы не воспользоваться твоим замешательством, когда в фехтовальном поединке ты услышишь знакомую просьбу двигаться быстрее? Или невинно предложить в столовой добавку мороженого и заставить смущаться под пристальным взглядом? Ну а «случайное» задевание тех или иных частей тела (чаще «тех», чем «иных») и вовсе можно включить в распорядок дня. Не говоря уже о том, чтобы сделать невыносимой любую процедуру принятия душа. А с новым «средством» стало совсем здорово. Теперь можно было наслаждаться неописуемым выражением лица Маркоса, с громким чмоканием демонстрируя Каролине свою великую любовь. Ну или продолжать изображать ревность. Нет. Слово «изображать» здесь точно не подходит. Ревность была. Она не просто была, она своим присутствием разъедала мозг так, что Иван почти чувствовал это физически. Все эти сомнительные удовольствия от игр могли отвлечь его от других тяжёлых событий, могли даже заставить забыть о приступах оцепенения, но не могли заглушить ту постоянную невыносимую боль, что появилась у Ивана ещё тогда, когда он обнаружил себя в лесу, идущим неизвестно куда. И эта боль не желала проходить до сих пор. Иван слабел, защитные механизмы уже практически не срабатывали, а подколки и намёки превратились из развлечения в единственное спасение. Иван не мог себе позволить показывать свои слабые стороны. Маркос их показал, теперь расплачивается, так ему и надо. А Ивану приходилось расплачиваться за то, что он их не показал. Моральная импотенция. *** - О чём задумался? Это место навевает воспоминания? Лучше выброси это из головы. – Иван не понимал, к кому обращался больше, к Маркосу или к самому себе. Чердак действительно навевал воспоминания. Маркос же стоял как вкопанный, Ивану даже хотелось шепнуть какую-нибудь глупость, мол оцепенение передаётся половым путём. Но тут же сообразил, что находится под пристальным вниманием не только Маркоса, но и всех остальных, ждущих так называемого «кодового слова». Ну что ж, раз ждут, значит получат. - Каролина – моя девушка, не твоя. Смирись. Пароль произнесён, отзыв можно было запросто прочитать у Каролины на лице, которая хоть и делала вид, что увлечена поисками, но ликование было видно даже в её склонённой над бумагами спине. А на Маркоса можно было даже не смотреть. Иван и так прекрасно знал, что он умеет читать между строк. *** А потом Маркос отошёл на второй план. Иван увлёкся. Его актёрская игра стала настолько плохой, что не впечатляла даже Каролину. Поцелуи не особо срабатывали, а сцены ревности поднадоели. Давить на её совесть тоже перестало получаться, так что нужны были поступки. Признания в любви, плач в жилетку, билет на двоих… А ведь сработало! Более того, неприятная ситуация с украденными экзаменационными вопросами обернулась для него двумя приятными бонусами – новые угрызения совести Каролины и невозможность лететь с ней в дурацкое путешествие. А легче всё равно не становилось. Зона комфорта перестала быть комфортной. Иван потерялся. Цепляться было не за кого. Школа вот-вот развалится от переполняющих её тайн, семья уже давным-давно развалилась, но каким-то образом продолжала разваливаться дальше, Каролина упражнялась на нём в глубокомысленных разговорах и долгих тяжёлых взглядах, а о Маркосе даже думать не хотелось без воя на луну. Оставалась одна только Мария, глупая служанка, заливающаяся слезами от каждого его слова. Самому смешно. *** «Дорогой Иван. Я сижу в тюрьме. Но не волнуйся, она очень хорошая. Полицейские здесь хорошие. Нам разрешают гулять. Я многое осмыслил. Не хочу, чтобы ты грустил. Хочу, чтобы ты всегда был счастлив. Я очень тебя люблю. Папа Ивана» Читая каждое слово, Иван как будто слышал звук трескающегося камня внутри себя. Маленькая дурочка стояла рядом и, наверное, тоже надеялась услышать этот звук. У семейства Новоа, видимо, в крови умение давить на самые чувствительные точки, даже не понимая этого. Паула хлопнула ресницами. И ещё раз. Хлоп-хлоп. Иван признал своё поражение. Сломался! В очередной раз! После того, как Маркос всего за пару дней сломал многолетний защитный барьер, Иван в панике пытался отстроить его заново, но одно событие за другим снова всё ломало и приходилось строить заново. Паула же совершила нечто большее – у Ивана просто-напросто пропало желание что-то отстраивать. Ах эти слащавые наивно-позитивные мыслишки! Иван улыбнулся и показал Пауле средний палец. Маленькая балбеска просияла, даже не подозревая, что медленно со скрипом начала поворачивать его жизнь в другую сторону. Пока хотя бы Паула со своими крошечными мозгами мечтает, чтобы Иван был счастлив, он разобьётся в лепёшку, но сделает всё, чтобы её мечта исполнилась. *** Эйфория длилась недолго. Вскоре стало понятно, жизнь не изменилась, а как будто началась с определённой точки. Компьютерная игра началась с места последнего сохранения. И хоть Паула волшебным образом заставила исчезнуть весь тот груз, что накопился за последнее время, проблем от этого меньше не стало. Но справляться с ними «налегке» было значительно проще. Наверное, можно было бы даже сказать, что всё хорошо (если весь происходящий вокруг ужас можно считать за «хорошо»), пока Маркосу вдруг не пришло в голову снова мутить ту же воду. - Чердак был единственным безопасным местом в школе. Кроме нас о нём не знал никто. Опять? Игры? Намёки? Нет, спасибо, достаточно. Всё равно со стороны Ивана это выглядело гораздо эффектнее. - И что? А может и не игры. Маркос, кажется, сам испугался того, что ляпнул. Наболело? Накипело? Ай да Маркос! - Кароль уничтожила доказательства, чтобы мы не передали их судье. Кодовое слово пошло в дело. Сам напросился. - Что за бред ты несёшь? Поехали. Таких моментов было не так много («как хотелось бы» - добавил внутренний голос), но Иван прекрасно знал, что именно сейчас чувствует Маркос. Именно со стороны правого уха, именно та часть, где кожа реагирует на полушёпот и тёплое дыхание мурашками по спине. Ивана самого бросило в жар от одной мысли о том, каково тому сейчас. И ещё немного от знакомого запаха. - Ты просто смешон. И Иван снова на вершине мира. Пафосная интонация, высокомерное выражение лица и эффектный уход. Как будто репетировал перед этим год. А Маркос и в самом деле был смешон. Хорошо. *** И снова Каролина сделала ход конём! Если бы это было по её воле, Иван бы ей даже искренне восхитился. И кто бы мог подумать, что целью Маркоса было действительно рассказать правду о Каролине, а не устроить гомо-шоу! Хотя, нет, последний вариант вряд ли бы пришёл в голову кому-то ещё. «Чёрт возьми» - прошипел Иван и обнял плачущую Каролину. Сама того не подозревая, выиграла в этот раз она. Простите, мадам с экрана монитора, ваша дочь не хотела, чтобы вы оказались в больнице, но попробуйте посмотреть на это с положительной стороны, она таким образом вернула незадачливого бойфренда. Ну и что, что он заглядывается (и если бы только заглядывался) на другого бойфренда, вам-то это должно быть всё равно, вы-то без сознания. Ещё раз извините. *** - Что у тебя внутри? Каменное сердце? Откройся хотя бы тем, с кем расстаёшься. Прости, малыш Роке, но небезызвестное семейство не оставило от сердца Ивана камня на камне. Скоро все разъедутся по домам и будут жить своей счастливой жизнью. Ты будешь сидеть в своём безопасном благополучном доме и играть в компьютерную приставку, а может быть читать комиксы, пока те, с кем ты чистосердечно попрощаешься, будут убиты где-нибудь в тёмном подвале этой замечательной школы. Иван силой швырнул свитер в чемодан, как будто он был в чём-то виноват. А сам Иван что будет делать? Снова выстраивать вокруг себя имидж крутого, потрахивая иногда Каролину, а может быть, какую-нибудь Клементину или Бручолину, и иногда тайком забегая на одну ночь в какие-нибудь голубые подворотни, вспоминая школьные годы чудесные. А, ну ещё будет отваливать половину зарплаты на какого-нибудь психотерапевта, возможно, шарлатана, который будет выкатывать глаза и махать руками в тщетных попытках избавить его от приступов оцепенения, которые с каждым годом будут всё чаще, пока Иван окончательно не превратится в статую. Участь же Маркоса и Паулы остаётся той же, что в предыдущем варианте. *** Минуты ожидания, пока наконец заполнится автобус, превращались в часы, а те, без малейшего перехода – в годы. - Мне надо попрощаться с Маркосом! – пискнула Каролина. Нет, Иван определённо бы выбрал Клементину или Бручолину. *** - Маркоса не было у себя - И что? - Я везде его искала. Его нет нигде в школе. - Его нет в школе, потому что он пошёл искать Паолу в волшебный камин Деда Мороза. Простите, девушки со звучными именами, простите, парни из подворотен, но кажется, наши искатели приключений решили помереть в подвалах школы раньше положенного. *** Слава богу, эта рождественская сказка закончилась хорошо и не превратилась в ледяной хоррор. По правде говоря, Иван опасался, что появись Маркос с Паолой хотя бы на несколько минут позже, у него самого сдали бы нервы и он начал бы палить из ружья во всех подряд. Вместо этого он ласково погладил по голове Паулу, своё новоявленное спасение от всех бед. И, что уж там, дружески похлопал по плечу Маркоса. Сейчас меньше всего на свете хотелось играть во врагов. Возможно, не во всём, но в этом и правда была виновата Паула.