Внезапно проснувшаяся Шэдоу была просто вне себя от ярости. Впервые в своей жизни она вздремнула, и замечательный сон, где кошка увидела воспоминание со своим другом — тем самым единственным другом — был испорчен какой-то девчонкой в шарфе и свитере. Нет, конечно, на идеальную жизнь Шэд никогда не надеялась, но это уже слишком!
— Противное отродье, — прошипела тень, прячущаяся от дневных лучей под деревом. — Кажется, я где-то её уже видела… Ах, точно! Это она тогда в лесу включила невыносимую громкую музыку! А ещё она дружит с тем скелетом, добренькой малявкой и племянниками Вирда. Возможно, даже и с ним самим. Мерзавка, она ещё поплатится! Они все у меня поплатятся…
То ли от сновидения, то ли ещё от чего на Шэдоу внезапно нахлынули воспоминания. О, сколько существ она повстречала в прошлом? Сложно сказать. Всемогущие правители и нищие бродяги, гении и глупцы, робкие и решительные — такие разные. На первый взглял уникальные. Но почти все из них были так похожи в том, что боялись Шэдоу, ненавидели и не понимали её. Даже приветливые и дружелюбные ко всем люди в конце концов становились врагами желтоглазой, стоило им узнать,
что она такое на самом деле. Конечно, страдать и жить в постоянном стрессе никому не нравится!
Они все одинаковые. Все, кроме
друга… Честно говоря, он был для тени даже чем-то
большим, чем просто друг. Он не отвернулся от кошки, когда узнал правду — наоборот, стал заботиться о ней, защищать её. Все считали его злым и жестоким — и они правы, но для Шэдоу этот человек стал покровителем, утешением и лучшим собеседником. Ей движет пламенный гнев, а он, напротив, имеет ледяное сердце, но сходств у этих двоих гораздо больше, чем различий. Никогда Шэдоу не чувствовала себя так хорошо, как в той вселенной. Вот бы на самом деле принять человеческий облик и навсегда остаться с ним… Удивительно, но страданий и горя своего друга тенекошка ни за что не хотела, даже если они дали бы ей сил.
Он был учёным, но вовсе не таким, как Кэтсвилл — скорее антиподом вафельного кота. Однако большинство умников всё-таки близки по духу к Вирду. В какой-то крошечной недовселенной с, поди, всего-то пятью тысячами обитателей кошка познакомилась с двумя учёными друзьями. Один был скелетом, поразительно похожим на принца из исходного измерения, а другой — человеком с шестью пальцами на каждой руке. Надо признать, первый долгое время относился к Шэд доброжелательно и даже предлагал ей сыграть в домино, однако второй открыл костлявому коллеге глаза, тщательно изучив природу новой знакомой. Этот тип не понравился Шэдоу в первую очередь именно своей дотошностью: желая знать больше, он вечно что высматривал, замерял и всё куда-то записывал. От скелета кошка узнала, что эти товарищи тоже не в своей родной вселенной, и мысленно пожелала путешественникам никогда домой и не вернуться. А вообще кошка не особо думала о них. Где те учёные сейчас и что с ними, волновало её не больше, чем мэра крупного европейского города заботит состояние диких австралийских эндемиков.
Даже та девчонка сейчас будет гораздо важнее… Кстати, странные дела. Она ведь была в этом мире, а потом вдруг влезла в сон! Неужто кто-то попал в Измерение ночи? Конечно, не исключено, что она — лишь порождение сновидения, но чёткость очертаний девочки и громкость её голоса говорили об обратном.
— Значит, теперь она в другом мире, в котором когда-то была я сама? Ну хорошо-о, одной помехой меньше! — задумчиво промолвила кошка. — И не только помехой… Раз девчонка там, значит, здесь её уже нет, в это открывает новые возможности для перевоплощения!
Говорила Шэдоу настолько тихо, что прохожие совсем не слышали её — да и даже если бы услышали, наверняка приняли бы её речь за шелест листьев на ветру. Шэд умела шептать, когда нужно, и кричать, когда ей хочется. Она могла говорить низким, как удары грома, и тоненьким, словно птичий щебет, голосом, саркастично смеяться и лить крокодиловы слёзы. Вся жизнь тенекошки заключалась в постоянных изменениях, ведь ей нравилось не только смотреть на чужую боль, но и меняться. Вот только менять свою жестокую сущность на что-то более позитивное Шэд не желала даже тогда, когда была способна.
Но давайте оставим Шэдоу со всем её загадочным прошлым и непонятным настоящим, пока ещё не завершился праздник в честь возвращения доброго и гораздо более приятного кота!
Концерт закончился, но чай ещё пили. Некоторые из гостей, особенно молодые, уже начали уходить. Недалеко от сцены продавались научные книги Кэтсвилла, которые он написал ещё до становления главным королевским учёным. Собственно, благодаря открытиям, совершённым в этих трудах, он и поднялся так высоко — крепкая с детства дружба с Альфис всё-таки не играла решающей роли. Книги разлетелись, как горячие пирожки с хлопьями Боба, а Вирд усмехнулся. Сколько листов бумаги он порвал или смял, пока написал это! Какие-то даже в приступе… Но несмотря ни на что эти книги оказались написаны и даже обрели популярность. Путь к достижению чего-либо хорошего обычно долог и очень труден, поэтому кот никогда не терял надежду однажды сделать всех вокруг себя счастливыми. Несмотря на все его странности, недостатки и ту самую «ответную агрессию».
Время летело — вот уже и два часа дня. Собравшихся становилось всё меньше, зато солнце поднялось над головами и уже начало медленно двигаться к западу. Сеголня вафельный учёный впервые увидел эту огромную звезду воочию, и она уже несколько часов потрясала его. Вроде бы всего-навсего скопление горячих газов посреди космического пространства, но как много оно значит для монстров! Солнце — это
свобода. Солнце — это
радость. Солнце — это
новая эра гармонии и дружбы с людьми!
Гастер уже давно допил весь свой чай и сидел в сторонке, читая что-то про киборгов. Андайн подбежала к другу и легонько толкнула его в бок:
— Эй, Доктор Клык, пошли ролить? Здесь стало та-а-ак тихо и скучно!
Вин Дин вскочил, оставив чтиво на столе, и направил на рыбку указательный палец:
— Ну держись, Уайтшоу! Пиу-пиу лазером по собачке!
Девочка побежала, а принц погнался за ней, воображая лазерный обстрел. Они смеялись, и вдруг Андайн резко затормозила:
— Стоп, но ты же теперь добрый, помнишь?
— Ой, точно! — понял скелет. — Но раз Доктор Клык исправился, нам нужно больше участников для сюжета.
Ребята подбежали к Азриэлю и вразнобой прокричали:
— Будешь ролить с нами по «Уайтшоу»?
Козлик задумался.
— Даже не знаю… В принципе, я мог бы стать каким-нибудь второстепенным персонажем в вашей игре! Ролить хоть здесь будем?
— Пойдём лучше к нам во двор! — решила рыбка.
— Почему бы и нет? — кивнул козлёнок и бросил сидящей рядом Ториэль:
— Мам, я с друзьями во двор!
Не успела Тори дать сыну разрешение, как Азри, Вин Дин и Андайн умчались. Козочка лишь ласково улыбнулась им вслед и начала слушать радио, как в старые добрые времена. Музыка может помочь при любой проблеме, а когда всё хорошо, она будет отличным способом провести время!
Кэтсвилл тем временем немного задремал. Он уже так давно не спал в этом тёмном измерении, потому что приходилось следить за тем, что творится сразу в нескольких вселенных. Свой магический шар он давным-давно смастерил сам, изначально желая отдать королеве для нужд государства, но понял, что в параллельном мире это изобретение принесёт гораздо больше пользы. И ведь приносило… Пока его не отобрали! Почему овцы так разозлились на учёного, который не сделал им ничего плохого? В этом замешана
она, не иначе!
Кэтсвиллу как раз снилось что-то связанное с овцами и шаром, когда его начали тормошить чьи-то крылья. Котейка медленно разлепил глаза и не сразу им поверил. Его трясла Коко! Та самая крылатая баночка Коко, которая была его настоящим другом ещё со школы. Первая из коллег Вирда и тот, кто лучше всего его понимал.
— Коко? Я рад тебя видеть!
— Вирд, Вирд, Вирд! — радостно воскликнула банка и принялась кружиться вокруг вафельного друга. — Я так скучала! Прости, что не пришла к началу мероприятия, — дальше баночка покосилась на Альфис и перешла на шёпот. — Я пыталась разыскать их… Нашу команду… Но это оказалось очень, очень непросто!
Эмоциональная Коко иногда повторяла слова — то ли чтобы достучаться до собеседника, то ли для усиления нужного эффекта, но факт остаётся фактом. Коту же всегда нравилась эта забавная привычка — впрочем, как и все особенности своей пернатой последовательницы. Дружба ведь строится не только на восхищении чужими достоинствами, но и на любви к «тараканам» своего друга!
— То есть хочешь сказать, что команда распалась? — так же тихо спросил Кэтсвилл.
— Ну, — замялась баночка, — распалась она на самом деле уже тогда, когда ты покинул нас…
— У меня не было другого выбора, — прошептал Вирд.
Коко вздохнула:
— Понимаю, понимаю. Но без тебя они… без тебя
мы уже ничего толком не могли. Я старалась держать всех вместе, продолжая твоё дело, но лидер из меня совершенно никакой! Я ждала, когда ты вернёшься, искала тебя, спрашивала у прохожих, не видели ли они вафельного кота. А остальные… Когда барьер исчез, они разъехались, перестав отвечать на мои телефонные звонки. Для них я теперь просто наивная банка.
— Хочешь сказать, ты до сих пор не знаешь, где наша команда?
Коко задумалась, а потом взяла товарища за лапу и отвела чуть подальше от стола. Убедившись, что никто точно не слушает их разговор, крылатая протараторила:
— У меня есть несколько мыслишек, есть, и я уверена, что вдвоём мы точно разыщем их! Да… Уверена…
Баночка прижалась к коту и почему-то заплакала. Тихо, беззвучно — лишь лились крошечные слёзы. Они капали на шерсть и халат коллеги, отражаясь жемчужным блеском в маленьких чёрных глазках Коко.
— Вирд, Вирд! Обещай мне, что поможешь!
Даже Альфис и Ториэль — одни из немногих оставшихся здесь — обратили внимание на встречу банки и кота. Ящерка видела Коко от силы пару раз, а коза вообще не знала об её существовании, но вид плачущего монстрика в объятиях учёного растрогал их.
— Конечно, Коко. Я помогу. Раз я хочу помочь всему миру, то логично будет начать со своей ученицы!
Баночка отцепилась от Кэтсвилла и уверенно встала на землю рядом с ним. Никто не знает, как долго они стояли и молчали. Дело уже близилось к вечеру, даже компанейские Тэм и Боб успели пойти домой. Праздник закончился, а наши учёные долго думали, как им искать остальных.
Они не ведали, что «остальные» на самом деле очень близко. И тем более не подозревали, что скоро привычный ход вещей будет разрушена.
* POV Фриск *
Что. Это. Было?
Я очнулась в хижине Слипи Дрима, только вот на этот раз в комнате был полумрак, потому что весь свет в своих домах овцы, помнится, давно погасили. Интересно, сколько времени уже прошло с тех пор, как меня выкинуло из сна Шэдоу? В Измерении ночи ход времени воспринимается совсем не так, как в нашем мире. Хотя, может быть, я просто не привыкла к новому месту. Такое часто бывает, когда путешествуешь. А разве не самое большое и далёкое из всех возможных путешествий я совершила?
И надо было сразу во что-то влипнуть!
Кто и
зачем вырвал цветок со сном, а потом напал на меня и усыпил придорожной травой? Голова немного болела. Совсем чуть-чуть, едва ощутимо, но всё-таки это добавляло мне чувство какой-то небольшой усталости.
Рядом зажёгся фонарь-лампа — так внезапно, что я вскрикнула.
— Тише ты, все спят! — прошипел сбоку Слипи. Услышав голос друга, а спустя мгновение увидев его мордочку в мягком желтоватом свете, я успокоилась.
— Фриск, зачем ты пошла на Дорогу Снов? — с лёгким укором поинтересовался ягнёнок.
Так. Откуда Слипи знает, что я была на Дороге? Он же пошёл спать ещё до того, как я последовала за Смотрителями, так что это как-то подозрительно!
— Я? На Дорогу Снов?
— Не притворяйся. Я своими глазами видел, как ты продиралась через траву, а потом этой же травой мне пришлось навести на тебя сон!
Так это был барашек?! Быть не может! Хотя я пока не очень хорошо его знаю… Так, Фриск, спокойно, не срывайся. Может быть, у Слипи были очень весомые причины?
— Да, ты прав, я ходила на Дорогу Снов. Но я думала, что ты спишь, а оказалось… Зачем ты это сделал? Почему ты следил за мной, а потом ещё и так подло поступил!
Кажется, Слипи Дриму было обидно слышать от меня такое. Опустив кудрявую голову, ягнёнок ответил:
— Это не подло! На самом деле не все овцы снов вообще спят, так что тебя могли заметить. Если бы я не вытащил тебя из сна, поверь, всё было бы хуже. Я даже рисковал сам быть замеченным на Дороге Снов в неположенное время, но помочь тебе было важнее для меня!
Помог, называется! Наверняка и головная боль у меня была из-за его сонной травы.
— А я просила тебя помогать?
— Ты просто не понимаешь, как жёстко соблюдают этот запрет овцы снов. И я хочу, чтобы ты никогда не узнала! Фриск, забудь про свой мир, где такое нарушение можно искупить штрафом или работами. На Дорогу Снов ходить
нельзя! Просто нельзя и всё тут! И я не собираюсь прикрывать тебя вечно. Так что скажи мне спасибо, что я перетащил тебя в свой дом. Скоро деревня проснётся, и поверь, у нас не меньше интересного, чем на той дурацкой Дороге!
Дорога Снов не дурацкая! Но барана, увы, бесполезно переубеждать. Так, стоп. Нельзя ссориться со своим, по сути, единственным на всё измерение другом! Значит, либо мне придётся больше не ходить на запретную дорогу, либо делать это настолько тайно, чтобы не заметил даже Слипи Дрим. Первое будет легче, но так я не смогу связаться с родным миром, а эта ситуация мне очень не нравится.
— Слипи, прости меня, пожалуйста, — со вздохом пробормотала я.
— Конечно! — улыбнулся ягнёнок. — Ты больше не пойдёшь на Дорогу Снов?
Хороший вопрос.
— Не могу обещать, но постараюсь, — честно сказала я.
— Почему не можешь?
— Потому что. А теперь выключай свет, доблестный страж порядка. Все же спят!
Фонарь погас, оставив меня в темноте с необычным другом и ещё более необычными проблемами. Какое же всё-таки странное это Измерение ночи…
* Конец POV Фриск *
