* POV Фриск *
Кирби всё ещё дремал, устроившись в углу комнаты. Его хвост мерно подрагивал во сне, а бока то вздымались, то опускались. Интересно, что снится волшебнику? Стоп, у обитателей Измерения ночи не бывает сновидений! Получается, он просто лежит, ничего не видя. — Вот куда нас твой шар привёл! — ругался Слипи. — А говорила, безопасный! Как мы теперь с этого летающего острова выберемся? Пришлось возразить: — По-твоему, лучше провести остаток жизни в Темноте? — Нет, конечно, — со вздохом признал барашек, и тут же шёпотом прибавил: — Я всё ещё не доверяю этому Кирби. Я усмехнулась в ответ: — Хорошо, что он спит! Спал пушистый колдун на удивление крепко. Действительно, оно и к лучшему! Пусть отдыхает, раз утомился за день (или за ночь), а мы с приятелем привыкнем к новому месту без лишнего вмешательства малознакомого существа. Вот Синтия, кажется, уже освоилась. Гордо задрав голову и хвост, она свободно расхаживала по странному дому, словно была здесь полноправной хозяйкой. Обернувшись на меня, полосатая кошка протяжно мяукнула. Хочет что-то сказать? А всё-таки, каково ей без Мэгги… Эх, Мэгги. Я по ней очень скучаю. И по всем остальным друзьям! Как там они? Чтобы немного развеяться, я вышла из покосившегося дома — отворила дверь, шагнула за порог. Вот он, тот самый лес на незнакомом парящем острове. Почему-то возникло желание получше разглядеть местную природу, послушать едва различимое шуршание листьев. Пахнет свежей травой, росой и цветами. А там, наверху, за кронами деревьев — фиолетовое «небо», где мерцают не то звёзды, не то светлячки — возможно, это вообще какие-то загадочные огоньки, которые есть только в Измерении ночи. Как же красиво! И всё равно я скучаю по дому. Вот бы скорее вернуться! Но сейчас это невозможно! Я устала в этой Темноте. Так устала! Хочу спать… Лягу на траву, она довольно мягкая.* Конец POV Фриск *
Шэдоу устроилась на полу возле друга, пока тот, сидя на своём рабочем месте, готовил очередной опыт с одним из клонов. Учёный сосредоточенно нажимал кнопки на панели управления экспериментом, чтобы настроить аппаратуру. Подняв голову, кошка смотрела на его спокойное лицо, тёмно-каштановые кудрявые волосы и блестящие прямоугольные очки. — Спасибо, что не мешаешь мне, — сказал Ди, слегка улыбнувшись. Стоит заметить, улыбался он не так уж часто. Был ли этот человек пессимистом? Скорее реалистом с уклоном в пессимизм. И циником. Он точно не из тех, кто расплачется или закричит по малейшему поводу. Даже недовольство Ди умел выражать с присущим ему спокойствием. Разве не удивительно? Тень уважала друга сразу по-нескольким причинам — например, за эрудицию. Он не только умён, но и находчив, к тому же всегда стремится знать ещё больше. За самоконтроль. За умение метко саркастично пошутить. Он был способен на многое из того, что никак не получалось у Шэдоу. С ним можно интересно поговорить! Правда, во время экспериментов, как сейчас, ему мешать нельзя. Шэд прекрасно понимала. Поэтому она лишь молча глядела на друга, слушала его вкрадчивый голос и ощутила что-то, чего никогда не было раньше. Так приятно и радостно! Тень нашла своё место и настоящего друга. Ей хорошо просто быть рядом с ним. Должно быть, это и есть те чувства, которые называют счастьем и любовью? Как вдруг… боль! Внезапная резкая боль, от которой нет спасения. А затем — смертельная беспомощность. Шэдоу хватило сил только на хриплый вскрик, она не могла пошевелить даже хвостом. Её как будто разрывало изнутри. Кошка вяло рухнула на пол. Вот она — плата за радость, за любовь, за привязанность, как и за все остальные эмоции! Шэдоу видела свою лапу, ставшую почти прозрачной. Перед глазами всё поплыло. Звуки и цвета вокруг начали смешиваться. «Я умираю!» С минуты на минуту она совсем растает. Без следа. Исчезнет, как при ярком свете. Вот только виной тому не солнце, а чувства! Причём не печаль или злость, которые уже не раз ослабляли тенекошку, а первая искренняя радость и любовь. Такие эмоции даже сильнее негативных, а значит, ещё опаснее! «Я настолько слаба, что не могу позволить себе быть счастливой. За что?» Услышав крик и болезненное шипение, Ди на секунду обернулся. Стоило учёному увидеть состояние своей подопечной, на его лице промелькнула тревога. Остановить эксперимент, чтобы посмотреть, как себя чувствует тень, он уже не мог. В тот же миг Шэдоу потеряла сознание. Открыв глаза в следующий раз, она не сразу вспомнила, что произошло. Чувства снова исчезли, уступив такой привычной холодной пустоте внутри. Тень услышала бархатный голос друга: — Горный камнепад опасен в первую очередь своей непредсказуемостью. Камень диаметром около 20 сантиметров представляет для человека смертельную опасность. Ди упомянул ещё пару научных фактов и, превратив погибшего под камнями клона в фиолетовый кристалл, закончил эксперимент. После этого он встал с кресла и обратился к кошке: — Ты в порядке? Я видел, как тебе стало плохо. Шэд ответила честно: — Понимаешь, сильные эмоции могут убить меня, потому что расходуют мою энергию. Если она совсем иссякнет, я просто растворюсь! Обычно я ничего не чувствую, но если начинаю думать о чём-то, что мне очень нравится или, наоборот, злит, пугает, расстраивает, эмоции всё же возникают. Сил у меня мало, так что… я до сих пор жива только благодаря твоему эксперименту. — Если бы не страдания клона, ты бы умерла? Кошка молча кивнула. Учёный задумался. Поправив очки, он произнёс: — Значит, тебе надо контролировать себя. Шэдоу села, обернув лапы длинным хвостом: — Так-то оно так. Думаю, это у меня получится. Но всё же хочется быть живой по-настоящему. Испытывать чувства без опаски! Человек подметил: — Отсутствие эмоций лучше, чем их переизбыток. Кошка на какое-то время замолкла. Стоит ли открываться собеседнику? Главное не расчувствоваться опять, но, пожалуй, сказать правду всё-таки стоит. — Ты обо мне заботишься, как никто другой. Принимаешь меня со всеми моими странностями. И я хотела бы отплатить тебе тем же. Друг заметил: — Дело в том, что я хорошо понимаю тебя, а ты меня. Теперь я вижу между нами ещё больше общего: мы оба не против причинить кому-то боль, оба не слишком эмоциональны. Разница лишь в том, что твоя жизнь зависит от этого, а у меня просто такой характер. Тенекошка вздохнула: — Возможно, но всё же. Ди, ты мог бы помочь мне научным путём? Надо просто поддерживать энергию. Ты же умный! — Когда-нибудь попробую. Но не обещаю, что получится, — признался Ди. — Наука на одном желании не строится. Кстати, о науке, — он открыл ящик в столе, чтобы достать шариковую ручку и толстую тетрадь, где первые листы уже были аккуратно исписаны. — Можешь рассказать мне, что ещё ты знаешь об Измерении ночи и других вселенных? — Конечно! — мяукнула Шэдоу и начала делиться информацией с любопытным учёным. Тот слушал с большим интересом и записывал. «Правильно. Сейчас стоит больше думать о чём-то практичном, чем о дружбе!» С этими мыслями Шэдоу проснулась. По окну дома, в тени которого она дремала, неистово барабанили капли дождя, падающие с плотно затянутого тучами неба. «Всё именно так и было. Как сейчас помню тот случай!» Сон, в точности повторявший события прошлого, в очередной раз напомнил тени про друга. В памяти один за другим всплыли моменты их общения, начиная с первого знакомства. Тогда Шэдоу пыталась освоиться в незнакомом мире. Одном из многих, в которых кошке довелось побывать. Всё, что она видела, было ей чуждо: закрытые многоквартирные дома, невысокие деревья, транспорт, собаки на поводке и дикие птицы, наконец, люди, которые, совсем не замечая тенекошку прямо у себя под ногами, вечно спешили куда-то с кислыми лицами. Иногда, встречая кого-то знакомого, они обнимались или, напротив, начинали перебранку, но Шэдоу отношения прохожих не интересовали. Зато один из них заинтересовался ей. На первый взгляд совершенно такой же, как все. Серое пальто, застёгнутое на все пуговицы, чёрные брюки, коричневые ботинки и клетчатый шарф не выделяли его из толпы. Но карие глаза, смотревшие из-под очков, заметили, как из тени от столба неожиданно возникла чёрная кошка, а затем скрылась в другой тени, словно слившись с ней. Благодаря научному складу ума человек не верил в приметы и захотел выяснить, чем обусловлено это явление. Перебегая от тени к тени, Шэдоу не обратила внимания, что незнакомец идёт за ней по пятам. А он в какой-то момент выловил её и схватил за шкирку. — Отпусти меня! — зашипела кошка, отчаянно пытаясь вырваться. — Ещё и разговаривать умеет? Интересное существо, — подметил человек. Он принёс Шэдоу в место, которое было одновременно его работой и домом. Огромное серое здание с высоким забором и электронными воротами, войти можно только по пропуску. На лифте «похититель кошек» и его «жертва», которую он крепко держал в руках, добрались до последнего этажа, где располагался кабинет этого странного мужчины. Там он переоделся в белый лабораторный халат, по которому Шэдоу сразу догадалась: её поймал учёный. А что делают учёными с тем, что хотят исследовать? Правильно — ставят эксперименты! Вот и тенекошка не избежала участи подопытного кролика. Человек посадил её в ящик, внутри которого разместил много мощных светодиодов, а потом закрыл прозрачной крышкой. — Ты сливаешься с тенями? Что ж, посмотрим, как на тебя действует яркий свет! — хмыкнул экспериментатор, включая «пыточную». Лучи обжигали Шэдоу, принося нестерпимую боль. Она царапала крышку и углы, пытаясь выбраться, но это не получилось, поэтому осталось только прохрипеть: — Он мне больно делает. Тебе так нравится мучить говорящих кошек? Заняться больше нечем? Учёный пожал плечами: — Извини уж. Ничего личного, я просто хочу тебя изучить. Понаблюдаю и сделаю кое-какие записи. Тень прижалась ко дну ящика: — Изучить? А может, замучить? Я без всяких исследований могу сказать, что яркий свет смертелен для меня. Человек, не отвечая ни слова, записал что-то на бумаге. Он внимательно посмотрел на свою пленницу, сделал ещё одну небольшую запись и выключил светодиоды. Шэдоу, упав на живот и вытянув лапы, безэмоционально прошипела: — Ну и что ты дальше будешь со мной делать? Экспериментатор проговорил так же сухо: — Я подумаю. Пока сиди здесь. Сейчас у меня дела. Тенекошка шевельнула ушами: — Да ладно? И какие же? — Эксперимент. Но не над тобой, а над клоном. Шэдоу задала новому знакомому очередной вопрос: — Значит, ты любишь ставить опыты на живых существах? — Пока только на клонах и тебе. Уж поверь, они мучаются побольше твоего. Эти слова даже заинтересовали тень. Поднявшись на лапы, она произнесла: — Можно мне посмотреть на эксперимент? Должно быть, это увлекательно. Учёный, до этого спокойный, как камень, откровенно удивился. — Думаешь? Кошка кивнула: — Конечно! Ты ведь будешь на нём что-то испытывать. Звучит довольно интересно. — Хорошо, смотри, — разрешил он, усаживая кошку себе на плечо. — Но не вздумай мне мешать, а то я верну тебя в ящик и снова включу светодиоды! Сказал с ледяной интонацией. В ней не было и тени злобы, но суровость сразу чувствовалась. А голос, стоит признать, был весьма красивый, бархатный. Этим же голосом он комментировал похождения клона, помещённого в специальную симуляцию. Рассказывал научные факты, пока этот бедолага в голубой жилетке всё больше страдал. Иногда обращался к нему, даже поддевал. Всё это поднимало ему настроение. А Шэдоу завороженно смотрела. Она ощущала, как постепенно усталость и ноющая боль, вызванные световым ранением, проходят — значит, к ней возвращаются силы. И человек, и кошка — оба улыбались. Не улыбался только подопытный, но он в результате умер и был превращён в кристалл. Тяжёлая судьба у клонов. — Было очень интересно! — мяукнула тень. — Спасибо, что позволил мне взглянуть. — Тебе правда понравилось? Шэдоу подтвердила. Мужчина заметил: — Увидев эксперимент, ты не осуждаешь меня. Это необычно. Тебя правда ничего не смущает? — А что тут должно смущать? Это твоя работа. Настоящий учёный, не то что некоторые. Экспериментатор подавил смешок: — Ты льстишь, чтобы я не посадил тебя обратно в ящик, так ведь? Тенекошка возразила: — Нет. Я действительно говорю, что думаю. — Допустим. Хм, а кого ты имела в виду, когда сказала «не то что некоторые»? Тень не любила это вспоминать. Очень не любила! Но чтобы не казаться невежливой или совершенно глупой, она сказала пару слов об этой личности, а дальше перевела тему: — Был у меня один знакомый учёный. Совсем не такой, как ты. Ему пришлось нелегко в Измерении ночи! Тут заинтересовался уже сам человек. — Измерение ночи? Что это такое? — Это одно место, точнее, целый параллельный мир. Он работает не так, как твой или тот, откуда я родом… Тенекошка описывала ночную вселенную. Он слушал, не упуская ни звука. Иногда кивал, запоминая что-то, а один раз, когда Шэдоу не совсем понятно сказала про Дорогу Снов, попросил объяснить. Рассказ о невиданном измерении настолько увлёк его, что учёный достал чистую тетрадь и записал в ней то, что узнал от Шэдоу. — Это всё правда существует? — Да. На самом деле вселенных очень много! Человек довольно прищурился: — Я знал! Но понятия не имел, что они из себя представляют. Тень добавила: — И это не единственный необычный мир, в котором я побывала. — Правда? Что ж, буду рад послушать, но не сейчас. Скоро начнётся важное собрание, на котором я должен присутствовать. Ты останешься здесь. Шэдоу не стала возражать. Учёный положил в чёрный портфель стопку бумаг, а в карман халата — телефон, и вышел. Перед тем, как закрыть кабинет на ключ, он выглянул из-за двери: — Ничего не трогай без меня. Через четыре часа экспериментатор вернулся. Он выглядел слегка усталым. — Ну как прошло собрание? — мяукнула Шэд, подбежав к нему. — Ничего необычного, всё, как я и предполагал. А ты сама как? Впервые кто-то спросил это у неё. Вот создатель не интересовался, как у его творения дела. Возможно, потому что они были связаны и всюду ходили вместе… Хотя какая разница? — Вроде неплохо. Ничего не трогала! Учёный похвалил её: — Молодец. Сев в своё компьютерное кресло и задумчиво подперев подбородок ладонью, он произнёс: — Знаешь, я давно мечтал завести кошку или кота. — То есть я теперь буду жить с тобой? — уточнила Шэдоу. — Да. Как же мне тебя назвать? Или у тебя уже есть имя? Тень приосанилась: — Конечно! Меня зовут Шэдоу. Учёный кивнул: — Очень подходящее имя. А я Диктор. Меня все так называют. Приятно познакомиться. На следующее утро он встал рано, в полседьмого. Кабинет Диктора был напрямую соединён с комнатой, в которой жил учёный. По сути, одна большая комната, разделённая стеной и дверью. В спальню можно было попасть только из кабинета. Рядом с кроватью стояли шкаф, маленький холодильник и стол. Взяв кукурузные хлопья и пакет молока, Диктор сел завтракать. Тенекошка осторожно подошла к нему. Учёный сразу заметил её: — Привет, Шэдоу. — Доброе утро. Диктор налил немного молока в блюдце и поставил перед кошкой, а после достал из холодильника маленький кусочек какой-то конфеты и положил рядом. — Что это? — поинтересовалась кошка, не решаясь притронуться к незнакомой еде. — Гематоген. Попробуй. Гематоген оказался сладким и очень вкусным. Даже вкуснее, чем чья-то боль. Шэдоу понравилось! Однажды она настолько пристрастится к этому лакомству, что будет воровать из магазина. Но сейчас просто запила его молоком. — Спасибо. Шэд очень редко говорила это «волшебное» слово, но почему бы не отблагодарить? Шли дни, недели, месяцы. Она жила у Диктора, рассказывая всё интересное, что видела в своём путешествии. Он проводил эксперименты, а иногда ездил на официальные встречи с другими учёными. Кошку с собой не брал, но мог вкратце рассказать, как всё прошло. Шэдоу во многом понимала Диктора, а он — её, поэтому, несмотря на не самое приятное знакомство, они нашли общий язык. Постепенно, проводя время вместе и разговаривая на любые темы, чаще всего научные, эти двое крепко привязались друг к другу. Как выяснилось, Диктор — это прозвище. Своё настоящее имя учёный не очень любит. Тень называла человека так, как он сам предпочитает, а однажды они для удобства придумали друг другу сокращения — «Ди» и «Шэд», к которым быстро привыкли. Как-то раз друг попросил тенекошку рассказать побольше о себе. Как она появилась, почему умеет сливаться с тенями и боится света. Пришлось не только пожаловаться на создателя, но и признаться в том, что так долго не хотелось рассказывать. — Я живу благодаря чужим страданиям. Можно сказать, питаюсь болью. Когда рядом кто-то страдает, это даёт мне энергию. Иначе я ослабну и умру — так же, как от света. Так что твои эксперименты не только нравятся мне, они поддерживают мои силы. Кошка была почти уверена — после такого друг её навсегда прогонит. Однако Ди немного помолчал, обдумывая услышанное, и, наконец, ответил: — Не вижу ничего ужасного. Это даже интересно, если посмотреть с научной точки зрения. В конце концов, самое главное — мы понимаем друг друга. Кто бы мог ожидать такой реакции? Точно не Шэдоу! Удивительно — после раскрытия страшной тайны учёный и кошка-тень стали ещё ближе. Но не всё было гладко. Далеко не всё Как-то утром, пока Диктор спал, Шэд решила приготовить экспериментатору завтрак. К сожалению, поскольку кошка торопилась, она пролила всё молоко, а хлопья просыпала. Учёный не разговаривал с тенью целый день. Это была не единственная ссора, а происходили они из-за строгости Диктора или невнимательности Шэдоу — от которой она, к слову, мало-помалу избавлялась за время жизни в кабинете друга. Был и тяжёлый, зато укрепивший их дружбу, случай. Одна из научных конференций проходила очень далеко от их города, причём зимой. Диктор вернулся за полночь в паршивом настроении. Хмурый и усталый, как никогда раньше, он ни слова не сказал Шэдоу, а просто лёг спать. На следующий день он простудился. Около полутора недель Ди лечился от высокой температуры. Всё это время он не мог ставить опыты. Но дело даже не в опытах… Шэд переживала за этого человека. Он очень плохо себя чувствовал, и кошку это беспокоило. Она боялась потерять друга! Это волнение настолько ослабляло тень, как будто ей тоже нездоровилось. Лишь боль Диктора не дала ей погибнуть. Но Шэдоу не просто не радовалась — ей было противно. Даже если это сделает её в тысячу раз сильнее, не хочется, чтобы Ди мучился! Болезнь была тяжёлой, особенно в начале. В какие-то моменты учёный велел Шэдоу оставить его, в другие, напротив, просил поговорить. Пару раз она приносила больному горячий чай, его любимый напиток. К счастью, в конце концов Диктор пошёл на поправку. Раньше Шэдоу то и дело спрашивала себя — почему покинула друга? Теперь она поняла. Видя его каждый день, было невозможно оставаться бесчувственной. Она хочет иметь право на эмоции! Право на радость! А для этого придётся обрести могущество. Вот только пока никак не выходит! Слабость, едва не убившая кошку во сне, возвратилась наяву. Её тело ломило, даже встать на лапы оказалось не так-то просто. Однако она всё равно поднялась, шатаясь, и медленно направилась к дому Крея. «Если расстрою шакала, это придаст мне сил! Сейчас так легче всего подпитаться энергией.» Бывший журналист в это время смотрел по телевизору реалити-шоу про жизнь людей и монстров в одном доме. Шакалу оно казалось весьма интересным. А что ещё остаётся делать, когда за окном такой ливень? Шэдоу, давно запомнившая, где живёт Каннингтон, прокралась в его комнату через щель под дверью. Поскольку взгляд Крея был устремлён в экран, а не на стену, она осталась незамеченной и смогла выдернуть провод из розетки. Телевизор выключился. — Эй! Что такое? — недовольно гавкнул шакаловидный монстр. Он нервно прижал уши, а три пушистых шерстинки на макушке, придававшие бывшему журналисту забавный вид, наоборот, приподнялись. Крей заметил на стене рядом с телевизором жёлтые глаза, которые сразу узнал. — Ты?! — крикнул он, ещё сильнее взъерошившись. В ответ Шэд довольно захихикала и ухмыльнулась. — Зачем ты это сделала? — сердился Каннингтон. Спрыгнув со стены, Шэдоу медленно подошла к шакалу. Она всё ещё чувствовала себя не очень хорошо, но сил стало чуть больше, ведь зверю явно не понравился такой сюрприз от незваной гостьи. — Затем, — фыркнула кошка. — Ты без дела сидишь. — На улице дождь! Я просто хотел спокойно посмотреть телевизор! — провыл шакал. — Чего тебе надо от меня? «Как чего? Страданий! Всё-таки стоит признать: хоть он и игрушка, но с этой игрушкой весело!» Однако Шэдоу всё ещё чувствовала слабость в лапах: одного выключенного телевизора не хватит, чтобы пополнить свой запас магии. Нужно расстроить Каннингтона сильнее! А сейчас тот случай, когда простая правда подействует лучше любых уловок. — Из-за того, что ты мне не помогаешь, я всё ещё слаба. Так мы ещё долго не сможем расправиться с Тэмми. Тень говорила совсем тихо, чтобы не тратить энергию зря. Шакал оскалился, но несложно было заметить — помимо гнева он чувствует огорчение. Этого она и хотела. «Отлично!» — Помогать? А разве я тебе недостаточно помог?! — процедил он. — Я вернул тебя в наш мир этим стрёмным, и, между прочим, не таким уж простым заклинанием! Чего ещё ты хочешь? — Тоже мне помощь, — скривилась тень, пытаясь не выдавать упадок сил. — Мне нужно больше горя в этом городке, чтобы я смогла убить Тэм. Так что в твоих интересах навредить ещё кому-то! — Но на улице ливень! Что я, по-твоему, прямо сейчас должен врываться ко всем подряд и мешать им жить? В такую погоду! Шэд прищурилась: — По-моему, погода замечательная. Никакого солнца, красота. Конечно, можешь никуда не идти, но тогда я не дам тебе смотреть свой телевизор. Сделай хоть что-нибудь, а потом отдыхай. Шэдоу сладко облизнулась. Она наслаждалась разочарованием, которое чувствовал Крей. Шакал надменно поднял голову: — Мы так не договаривались. Я помог тебе вернуться? Помог. Ты отомстила Тэмми? Нет! Знаешь что? Я расторгаю сделку! Чего-чего, а такого поворота тенекошка точно не ожидала. — То есть? — А то. Я сам отомщу этой идиотке. Раз ты такая ничтожная, обойдусь без тебя! Похоже, ситуация вышла из-под контроля. «Главное самой не злиться и не расстраиваться! Спокойно, Шэдоу. Никаких эмоций! Только не сейчас!» Монстр хмыкнул. Он всё ещё был в плохом настроении, поэтому невольно поддерживал магию Шэдоу, но теперь она убедилась: бывший приспешник больше не будет слушаться её. К тем, кто слабее его — а сейчас тень, увы, даже слабее, чем думает шакал — Каннингтон всегда проявляет крайнее неуважение. Возможно, она выбрала не лучший способ, чтобы огорчить его, ведь таким образом выставила себя беспомощной. — Когда этот чёртов дождь закончится, я сам приду к Тэм и порву её на на дурацкие хлопья. А ты убирайся! Теперь я тебе ничего не должен. Чёрная кошка молча смотрела Крею в глаза. — Что непонятного? Брысь! — шикнул бывший журналист. «Что ж, думаю, пока этого будет достаточно. А если он действительно пойдёт сам мстить своей Тэмми, это приведёт к новым страданиям кого-то из них!» Так размышляла Шэдоу, пока шла под дождём, тихонько шлёпая лапами по лужам. Только что она потеряла полезную игрушку. Ну и ладно! Не так уж ей нужен этот высокомерный плут. Хотя в одиночестве достичь цели будет сложнее. Будь тень чуть терпеливее, она могла бы переманить Гастера на свою сторону. С ним есть о чём поговорить. Шэд уже не раз пожалела, что упустила такого союзника. Да, она почти убила его. Но что оставалось делать? Мальчишка нарушил обещание! Это разозлило кошку, а заодно подтвердило, что монстр не хочет иметь с ней ничего общего. Раз Вин Дин знает о Шэдоу многое и отказывается её слушаться, парнишка может раскрыть секреты тенекошки её врагам. Самым простым решением было устранить его. Поскольку это не удалось, и Гастер выжил — возможно, всё же стоит попытаться постепенно вернуть его доверие? Шэдоу думала, скелет может заменить Диктора, пока она набирает магию в этой вселенной. Тогда кошке хотя бы не будет так скучно и одиноко. «Шанс упущен? Или всё же попробовать?» Кроме покушения на убийство есть ещё одно серьёзное препятствие: Гастер восхищается Вирдом Кэтсвиллом. Считает его великим, мечтает в будущем стать таким же. Вот бы придумать, как настроить его против вафельного зверя. Если вспомнить, даже в биографии Кэтсвилла, который строит из себя праведного защитника монстров и людей, есть тёмные моменты. Пусть Вирд не любит опасные эксперименты на живых существах, ему самому приходилось их ставить — иначе просто невозможно узнать, работает ли придуманный им способ достижения счастья. А безопасность никто не гарантировал. Да! Шэдоу вспомнила кое-что интересное, и это стало зацепкой. «Точно! Тот самый смертельный опыт!» Её осенило. «Если Гастер узнает, кто пострадал от погони Кэтсвилла за утопией, это ему вряд ли понравится!» Иронично: он, стремящийся знать как можно больше, не подозревает о том инциденте. «Вряд ли мальчик их помнит, и своей жизнью вроде бы доволен. Не факт, что это повернёт его против Вирда. Но вероятность есть!» Шэдоу всегда была не настолько сильна в придумывании планов, как ей хотелось бы. У того же Ди это получается гораздо лучше. «Нет! Всё! Хватит воспоминаний. Серьёзно, хватит. Я вернусь к нему, когда придёт время. А сейчас надо хорошенько подумать, чтобы не ошибиться!» Шэд заметила: в последнее время она сделала несколько глупостей, тем самым сама себе помешала. Тратила свою магию по пустякам: вызывала тучи, меняла облик без особой необходимости, полетела, в конце концов — позволяла себе испытывать эмоции. С другой стороны, без туч она не может атаковать. Притворялась Мэгги, чтобы выведать тайны друзей — правда, вместо этого лишь настроила их против себя. Вот зачем лететь, когда можно было проползти под дверью? Так быстрее, зато энергозатратно. Способность полёта вообще лучше не использовать, даже когда снова выпадет возможность: толку от неё мало. Что насчёт эмоций? Шэдоу потихоньку учится себя контролировать. Теперь быть спокойной выходит у неё получше. И тень хотя бы знает, к чему ей стремиться. Справиться без Каннингтона непросто, но возможно! Очень даже возможно. Капли становились реже и меньше. Кошка увидела в луже отражение неба: сквозь облака уже проклёвывались голубые лоскутки, а местами и тонкие лучи. «Пойду-ка я в Подземелье. Там солнце меня не достанет!» Дождь закончился, а к Шэдоу, пробиравшейся в тенях к заброшенному королевству под горой, вернулось ощущение внутренней пустоты. Ни хороших, ни плохих чувств. Впрочем, как и положено бездушному существу.* POV Фриск *
Кто-то тормошил меня, пытаясь разбудить. Открыв глаза, я узнала, что это Кирби. Лицо волшебника выражало удивление, причём однозначно нерадостное. Чуть дальше, у самой двери дома, стоял Слипи Дрим. Он смотрел на нас, как на шизофреников. — Ты легла спать снаружи, а не в доме? Не смей больше так делать! — воскликнул кот. Оу… Да, я действительно заснула. Прямо в траве. Всё никак не могу привыкнуть к снам в Измерении ночи! — Почему? — Потому что. Как говорила моя мама, будешь лишние вопросы задавать — хвост отвалится и шерсть выпадет. Но у меня нет ни хвоста, ни шерсти! Ладно, не важно. Всё равно мы со Слипи у Кирби ненадолго — как только выйдем на Дорогу Снов, вернёмся в овечью деревню. — Я выспался. Надеюсь, ты тоже, — успокоился кот-маг. — Запомни: тебе стоит быть осторожнее. Что он имеет в виду? Намёк? Угроза? Или просто нечаянно вырвалось? В любом случае, к этому совету грех не прислушаться. — А мы скоро пойдём к Дороге Снов? Ты обещал отвести нас туда, — подал голос Слипи. Неожиданно — мы с ним думаем примерно об одном и том же! И, похоже, ягнёнок хочет удрать отсюда ещё больше, чем я. — Всему своё время, — Кирби снова провёл лапой по усам. — Поживите пока у меня, будете помогать с зельями. Слипи не унимался: — Но ведь когда-нибудь мы вернёмся домой? Колдун улыбнулся, и эта улыбка показалась мне неестественной: — Конечно! Я знаю не только путь на Дорогу Снов, но и способ попасть в другую вселенную. А пока вы отдохните, незачем торопиться. Как незачем? Я не знаю, что творится с друзьями в моём родном мире! Всё ли в порядке? Что с ними будет без меня? Мне нужно как минимум поговорить с кем-то из них во сне, как максимум — вернуться! — Но ведь… Кирби приложил палец ко рту: — Ш-ш-ш-ш. Вы устали, вы блуждали в Темноте. Не так ли? А там опаснее, чем кажется на первый взгляд. Да и спешка до добра не доводит. Нужно иметь терпение. Терпение терпением, но медлить-то нельзя! Как до этого кота не доходит? — Только попробуй обмануть нас. Фриск знаешь кого победила? Тварей из Темноты! Да-да! — Забытых? — уточнил Кирби, распушив хвост. Ну, вообще-то моя победа была чистой случайностью. Хотя и тому, и другому лучше об этом не знать. Поэтому я промолчала. — Вот давайте о них не будем, — тревожно фыркнул волшебник. — Пойдём лучше в дом. Барашек и кот вернулись в полуразрушенное жилище. Я ещё немного постояла, любуясь местным пейзажем, но в конце концов последовала за ними. Мда, видимо, я застряла здесь надолго. — Вы проголодались? — полюбопытствовал хозяин дома. — У меня как раз есть супчик. Я сам готовлю, это несложно. Как зелье, только ингредиенты попроще, хе-хе. Маг полез в шкаф, а ко мне подбежала Синтия. Снова потёрлась с громким мурлыканьем. Так странно видить рядом Кирби и это животное! Но всё же она милая. — Ничего, скоро ты снова увидишь Мэг, — пообещала я, погладив кошку. Хочется в это верить. Интересно, Синтия хоть что-то понимает? По крайней мере, рано или поздно я снова буду дома, если не терять решимость. Кирби убрал со стола книгу и череп, а на их место поставил три небольших деревянных тарелки. В них было вовсе не странное зелье, а действительно суп — почти обычный. — Приятного аппетита, — мяукнул волшебник. Слипи покосился на суп, а после — на самого кота, будто подозревал что-то неладное. Я тоже не решалась есть. — К… Кирби, — заикаясь, пробормотал крылатый ягнёнок. — Т-там, кажется… Забытый! Чародей подскочил, что с него аж свалилась шляпа: — Что?! Где? — З-за тобой, — указал Слипи дрожащим копытом. Кирби прижал ушли, грозно зашипел и обернулся. Слипи Дрим, мгновенно изменившийся с пугливого комочка до внимательного хитрого зверька, поменял местами свою тарелку и ту, которая стоит перед котом. А что, находчивый! О себе позаботился, только куда мне деваться? — Нет там никакого Забытого! — Кирби водрузил свой головной убор обратно. — Тебе просто показалось. Может, как-нибудь выпьешь зелье для улучшения зрения? У меня осталось чуть-чуть. Слипи неплохо изобразил облегчение. Я не смогла сдержать улыбку. Ну, мой правильный дружок, мы с тобой одинаковые лжецы! — Наверное, это была какая-то тень, — якобы предположил барашек. Я рефлекторно почувствовала холодок и крупные мурашки по коже. От одного слова «тень» передёргивает! Не надо нам тут никаких теней, Забытого и то приятнее встретить. Даже не одного, а всю их стаю разом. — Скорее всего, — согласился Кирби. Интересно, он подозревает, что его только что провели? Существо явно не глупое. Однако кот спокойно начал есть суп, ничего не перепроверяя и не выжидая. Он не заснул и не упал замертво, напротив, выглядел довольно бодрым. После нескольких ложек с ним не случилось ничего необычного. Возможно, мы зря во всём видим подвох? Раз длинноухому волшебнику не стало плохо, то и мне не должно. Хм, суп довольно вкусный. Стоп, что такое суп? Кто все эти странные существа? Кто я?* Конец POV Фриск *
— Вот и всё! Поздравляем победителей. Смотрите нас завтра в это же время, вы увидите новых участников. До встречи! Крей Каннингтон устало нажал на пульте кнопку выключения. Экран, на котором полтора часа мелькали лица людей и мордашки монстров, погас. Шакал очень любил это телешоу, но конец сегодняшнего выпуска ему не понравился. Победил не тот, за кого он болел. Кроме того, до сих пор остался неприятный осадок после разговора с Шэдоу. «Кто она такая, чтобы мне указывать? А я ещё её боялся, думал, что загадочная и сильная. Обычная драная кошка!» Выглянув в окно, монстр выяснил — дождь уже закончился, оставив после себя только лужи, блестящие на солнце. А что если действительно разобраться с ненавистной собакошкой прямо сейчас? Звучит безумно, но Каннингтон на то и Каннингтон, чтобы выдумать хитрый план. Будучи журналистом тогда ещё «Подземного вестника», он узнал телефонные номера почти всех монстров благодаря подпискам на газету. До этого случая ему не пригодилось, а сейчас будет весьма полезно! Тэмми же, поджав хвост, слушала выговор от дяди. Проснувшись, Вирд быстро догадался, что она подсыпала снотворное в чай. Поначалу он игнорировал Тэм, но племянница была слишком навязчивой в своих попытках поговорить и помочь, поэтому учёный начал читать ей мораль. — Ты понимаешь, что от меня зависит жизнь и судьба их обоих? Мне нельзя засыпать в неподходящий момент! Ты безответственная, ты бессовестная. Думаешь, я не могу сам о себе позаботиться? Не посплю ночь, так высплюсь потом, сейчас важно помочь тем, кому действительно плохо! — Я тебя от переутомления спасла, а в ответ никакой благодарности, сплошной нагоняй. Если ты совсем устанешь, то вообще никому помочь не сможешь! — кричала зверушка. Боб зашевелился, услышав голоса родственников. Они казались ему знакомыми, но все воспоминания исчезли подчистую. Однако даже со стёртой памятью котик понимал: разговор у них не дружеский. — Почему вы ругаетесь? Пожалуйста, не надо ссориться, — сказал котопёс. Кэтсвиллы обернулись на четвероухого. — Лучше бы ему снотворное дала, — сердито прошептал Вирд. — Пока я не придумал, как вернуть Роберту память, ему стоит побольше спать. — А почему бы нет? — наклонила голову Тэмми. Сероволосая напоила брата некрепким кофе со снотворным. Необычное сочетание, но так же, как и вчерашний чай для Кэтсвилла, это сработало. Собакошка улыбнулась дяде, ожидая одобрения. Вместо похвалы тот начал серьёзно и подробно объяснять свои методы лечения: — Знаешь, почему мне пришлось стереть его память? Чтобы избавиться от сильных искажений души — как у монстра, так и у человека, нужно уничтожить мысли, связанные с этими искажениями. Существуют два варианта: пробудить яркие воспоминания из нормальной жизни, когда душа не была повреждена, или полностью «обнулить» память. Первый способ, само собой, лучше, но у него есть существенный недостаток: иногда сложно понять, какое воспоминание подойдёт. Я не знал, что напомнит Бобу о его настоящей личности, так что другого выхода не было. Тэм опустила верхние ушки, сочувственно качая головой: — Понимаю. Я не виню тебя. Всё из-за этой Шэдоу! Ух, поболтать бы мне с ней с глазу на глаз! Но ведь память наверняка можно как-то вернуть? Вафельный доктор лишь вздохнул: — В других вселенных есть много средств, которые способны восстановить память. Но в нашей… я пока не уверен. Поэтому занимаюсь исследованиями. А ведь я машину так и не починил! Засиделся с вами. Нельзя откладывать, сегодня же отремонтирую! Тэмми приподнялась, подогнув переднюю лапку: — Может, я помогу? У тебя столько дел! Вирд отрезал: — Нет. Поверь, я справлюсь сам. А тебе стоит вернуться к своим родителям. Знаешь, как они переживают за Боба? Зверушка протянула: — Ну-у, мама немного волнуется… Учёный рассёк воздух хвостом: — Немного? Ты видела, какая Холли нервная? Её буквально трясёт! Успокоилась, только когда чай пили, и то с горем пополам. А Блэк только выглядит спокойным! Я-то знаю брата, как свои четыре лапы, он не скроет от меня напряжение. Когда ты рядом, это их хоть как-то воодушевляет. Собакошка задумалась. — Возможно, — ответила она с безразличием. — Им ты нужнее, — заверил Вирд. Не желая спорить лишний раз, Тэм послушно телепортировалась домой. Когда-то, до исчезновения учёного в Измерении ночи и задолго до освобождения монстров, дядя с племянницей не расставались ни на минуту. Пожалуй, они знали и понимали друг друга лучше, чем самих себя. Но теперь между ними словно ЧЁРНАЯ КОШКА пробежала! Тенекошка. Ха-ха. Не смешно! Даже сейчас Тэмми придумывает свои глупые каламбуры. Она всё такая же. Зато фиолетовый монстр изменился! Такое ощущение, будто он действительно умер в тот злополучный день. Умер насовсем. А из ночного мира вернулась лишь копия настоящего Вирда, замученная и непонятная. У Тэмми удивительное отношение к изменениям. Когда меняется что-то вокруг неё, или просто появляется что-то новое — закончила колледж, монстры вышли на Поверхность и познакомились с людьми, да хоть открылся магазинчик по соседству — это приводит её в восторг. Зато если изменится кто-то дорогой ей, принять это невероятно тяжело. Стоит заметить, близких у собакошки немного, но Боб и Вирд точно входят в эту категорию. А сейчас оба на себя не похожи! И если братишке ещё можно вернуть память, то как помочь дяде? Как бы то ни было, оптимистка Тэм старалась не забивать голову дурными мыслями. «Он прав. Не зря же родители приехали к нам в гости! Не с Бобом, так хоть со мной пообщаются!» — Мам, пап, привет! — выкрикнула зверушка вместо свего типичного «хой». Блэк и Холли встретили дочь по-разному. Если отец просто был рад её видеть, мать подпрыгнула к собакошке и обняла её так крепко, что у Тэмми на миг потемнело в глазах. Отпустив сероволосую, она проговорила отстранённым голосом: — Я так рада, что ты вернулась! Сегодня там же будешь ночевать? Мы можем посмотреть телевизор, скоро как раз интересный фильм начнётся! Попьём чаю. Погуляем. Холли стала сама на себя не похожа. Быстрая речь, неестественное «весёлое» поведение. А самое странное — за всю семейную беседу кошка ни разу не упомянула Боба! Даже не спросила, как он себя чувствует, почему не пришёл, скоро ли вернётся домой. С одной стороны, Тэм надоело оправдываться и успокаивать родню, а теперь хоть не придётся так делать, с другой — маму словно подменили, и это нехорошо. Тем более причину изменения Тэмми не понимала. Наконец, речь зашла о забавных воспоминаниях — ни один разговор родственников без этого не обходится! Особенно воодушевлённо рассказывал Блэк. — Вы знали, что Вирд увлекался наукой ещё в школе? Он ставил эксперименты на моих игрушках, развинчивая их и собирая из разных деталей что-то невероятное! Создал какую-то громкую летающую ерунду. Я никого не трогал, гулял во дворе, а он запускал её там и сбил меня с лап, представляете? Да, так мы и жили! Чёрный кот уже тысячу раз поведал это и жене, и дочери, но они засмеялись, словно слышали историю впервые. Тэм подхватила: — А помните, как мы с Бобом, когда были мелкими… Холли вздрогнула, и улыбка моментально исчезла с её мордочки. Наступила неловкая пауза. Тэм замялась: — Ну хорошо, не мелкими — маленькими. Блэк покачал головой, а потом прошептал дочери на ухо: — Понимаешь, при маме сейчас лучше не говорить про Боба. — Почему? — таким же шёпотом уточнила Тэмми. — Ох. Этой ночью она устроила истерику из-за того, что вас с Бобом нет дома. Особенно его. Я пытался убедить её, что не надо паниковать, Вирд знает, что делать, но она продолжала кричать, якобы с Бобом что-то плохое и он не вернётся. Тогда я не выдержал и сам накричал на неё. Сорвался, виноват. Она испугалась, пообещала больше ни слова не говорить про Боба, а потом замолчала и улыбнулась. Вот точно так же, как сейчас. И легла спать. С того самого момента ведёт себя так. Ну, Тэм хотя бы узнала, что стряслось. Просто постараться не упоминать брата при маме, что в этом сложного? — Ты не подумай, мне не наплевать на вас, я просто верю Вирду, — продолжал шептать Блэк. Холли продолжала сидеть с шокированным видом. Тэмми перевела тему: — А давайте телик посмотрим! Мам, ты говорила, там что-то интересное, да? Опомнившись, мать тряхнула головой, и к ней вернулась жутковатая фальшивая радость. — Конечно! — она спешно посмотрела на часы. — Этот фильм как раз начался! Кино оказалось действительно неплохим. Но пока три зверушки его смотрели, что делали другие горожане? Азриэль, Андайн и Мэг снова собрались вместе на улице, а в этот раз с ними был ещё Монстер Кид. Ребята хотели купить подарки — Вирду, чтобы отблагодарить, и Гастеру, чтобы поднять настроение. Организовала всё Андайн, довольно хороший лидер. — Итак, кто-нибудь из вас знает, что вообще можно подарить доктору Кэтсвиллу? Вот я без понятия. Друзья задумались, пытаясь подобрать интересный подарок, на который к тому же хватит денег. — Я никогда ничего не дарила учёным, — пожала плечами Мэгги. — Я подарил одному учёному низкую самооценку, — усмехнулся Азриэль. Монстер Кид вспомнил: — Ну, тётя Альфис всегда дарила Кэтсвиллу травяной чай. Я заметил, что он действительно часто его пьёт. Андайн записала на бумажке «чай (травяной)» и кивнула: — Отлично! А Вин Дину что купим? Азри заявил: — Я помню, он мне рассказывал, что хочет купить последнюю книгу из серии про птиц. Птахи там какие-то, фантастика или вроде того. Рыбке это показалось знакомым: — «Межвременные Птахи»? — Точно! — подтвердил козлёнок. — Про двух птахов-учёных. Главный злодей тоже птица и тоже учёный. Они путешествуют во времени, чтобы предотвратить его преступления. Когда друзья попадают в детство своего врага, один хочет убить его заранее, другой против и собирается перевоспитать будущего злодея. Они ссорятся, вроде там очень много временных парадоксов, а больше не знаю. Всё это на пять книг. Гастер мне рассказывал. Андайн уточнила: — Ему нравится? — Ещё как, — хмыкнул Азриэль. — Да ладно?! — удивилась Андайн. — То Уайтшоу, то это! Правда, я пока прочла только одну книгу, потому что у меня не получается так много читать. — Он четыре прочитал. Осталась финальная, так сказать. — Давайте её и подарим! — поддержала Мэгги. — Так а я о чём? — фыркнул козлик. Красивый набор чая они сразу нашли в магазине Саламандры. Энергичная ворчливая ящерица сегодня была непривычно тихой, даже запуганной. Впрочем, ребят это не тревожило — довольные покупкой, они пошли в книжный магазин своего городка. Небольшой, зато уютный! Увы, последнюю книгу про учёных Птахов они там не нашли. Однако Монстер Кид вспомнил, что Гастер и Фриск любили смотреть на ночное небо, разговаривать о созвездиях, поэтому предложил купить энциклопедию о звёздах и планетах. Выбрав книгу, друзья заметили в магазине знакомые лица — Напстаблука и Лодочницу. Первой сказала «Привет!» Андайн, остальные тоже поздоровались. — Добрый день, — обернулся призрак. — Я думал, дождь будет идти до самого вечера, но он закончился… неожиданно, не находите? — Погода непредсказуема, совсем как я, — улыбнулась его спутница. Азриэль возразил: — Да ну? А я думал, легко предугадать, когда ты в следующий раз скажешь… Козлёнок, рыбка и динозаврик под полным непонимания взглядом Мэгги прокричали: — Тра-ла-ла! Водная зверушка притворилась оскорблённой до глубины души, но огоньки в глазах выдавали: на самом деле ей смешно. Мэг разрядила обстановку, рассказав, почему компания сюда пришла и что у них, собственно, случилось. Дослушав, Лодочница расстроенно опустила голову: — Жаль, что ушастик потерял память. А я-то думаю, почему Боба не видно? Как бы не случилось что. Вот и случилось! Напстаблук согласился: — Это плохо. Но доктор Кэтсвилл — гений. Я, как учёный, знаю. — Видела я этого вашего Кэтсвилла, псих какой-то. Может, и гений, но псих! Не уверена, что ему можно доверять. Помолчав немного, Лодочница поняла, что ей пришла идея: — А давайте мы тоже к Кэтсвиллу пойдём? Посмотрим, как там ушастик и ваш друг. — Ещё и вспомним прошлое, — протянул Блуки, чьи воспоминания неразрывно связаны с «Лабораторей». Один человек и теперь уже не три, а пять монстров спустились под землю. До подземелья они, конечно, ещё какое-то время шли, а перед этим друзья заплатили за покупку улыбчивому продавцу книжного магазина. Тем временем хвостатый учёный, к которому они держали путь, пытался наверстать всё упущенное за время сна. Он записывал на бумаге возможные варианты излечения Боба от амнезии, вёл расчёты. Иногда он густо зачёркивал строчку, а то и несколько, досадливо шипя: — Это не получится… Или: — Это слишком опасно… А ведь ещё и машину починить надо, чем раньше, тем лучше! Гастер без неё долго не продержится. Но и племянника нельзя оставлять в беде. Голова кругом! Прервавшись, кот подошёл к Вин Дину и поинтересовался: — Как ты? Тот признался: — Всё ещё плохо, но получше. А вы как? Мне кажется, вы выглядите измученным. Гастер волновался за Кэтсвилла. Самому Вирду это не нравилось. Получается, состояние сиреневого кота настолько заметно? Он опустил взгляд: — Есть такое. Но не беспокойся, я совсем чуть-чуть устал, ничего страшного. И да, можешь обращаться ко мне на «ты». — Хорошо, доктор Кэтсвилл. Скелет улыбнулся, осознав, что тот самый монстр, на которого он всегда равнялся, разговаривает с ним как с другом! Усталость и боль, конечно же, не исчезли, но после этой мысли хотя бы настроение уже не было таким паршивым. — Ты не веришь, что действительно возможно сделать счастливыми всех монстров и людей, так ведь? — со странной смесью печали и интереса в голосе спросил учёный. Гастер пожал плечами: — Честно говоря, я сомневаюсь. Идея хорошая, но что такое счастье? Многие человеческие учёные думают, что это всего лишь химическая реакция. Я считаю, настоящее счастье зависит от души. Значит, изобретение должно влиять на неё! А экспериментировать с душой очень опасно. Кэтсвилл кивнул, ощетинив шерсть: — Очень опасно. — Поэтому вопрос не в том, реально ли сделать мир счастливым, а в том, сколькими жизнями, возможно, придётся пожертвовать, — подытожил Вин Дин. Эти слова напомнили Вирду о чём-то очень неприятном, даже пугающем. Кот хотел сказать ещё что-то, но в этот момент — как всегда, в самый неподходящий! — позвонил телефон. Это была Коко. Видя её номер на экране, Кэтсвилл не мог сдержать раздражения. — Подожди, мне звонят, — бросил он Гастеру и взял трубку. — Что на этот раз, несносная ты банка? — Ой, Вирд, я… — осеклась Коко, не ожидавшая такой реакции от друга. — В общем, я уговорила кое-кого, сейчас он в нашем городке. — И это так срочно?! — шипел учёный. — У меня, между прочим, много дел, а ты всё лезешь со своим «возвращением друзей»! Крылатая баночка возразила: — Не просто друзей, а коллег, которые могут помочь! — Мне не нужна помощь! — А что тебе нужно? — не понимала Коко. Вирд прокричал: — Чтобы ты оставила меня в покое! Я занят. С этими словами он выключил телефон, слегка выпустил когти. Гастер заметил: — Доктор Кэтсвилл, у тебя глаз совсем немного был радужным. Кот оскалился: — Это тебя не касается! Не лезь не в своё дело! Тут же Вирд подскочил, испугавшись самого себя. Он стыдливо опустил уши: — Прости. Ты не виноват. Кэтсвилл сел и сжался в комок, обернувшись полосатым хвостом. Ещё чуть-чуть — и приступы гнева будет вызывать не только чужая жестокость, но любая неосторожность! С другой стороны, Коко действительно позвонила не вовремя. Какое-то время он так и просидел молча, думая об этом. Наконец двери лаборатории открылись, пропустив Андайн, Азриэля и остальных. Они, как и собирались, нагрянули всей большой компанией. — Здравствуйте! — Привет! — Добрый день! Вирд, усилием воли стряхнув с лица унылый вид, мяукнул: — Рад вас видеть. Ого, как вас много! — Я просто решила проведать Боба, — объяснила Лодочница. Напстаблук вздохнул: — А я за компанию пришёл. Впрочем, почему бы и нет? Кэтсвилл посоветовал: — Роберту нужен покой, его сейчас лучше не трогать. Лодочница закатила глаза, но не стала ругаться с учёным — ему, должно быть, лучше знать. — Привет! — обрадовался Гастер, заметив ребят. До этого сидевший на заменявшем ему кровать лабораторном кресле, он вскочил, собираясь подбежать к приятелям. Кэтсвилл остановил пациента: — Стой! Тебе нельзя вставать, пока я не починил машину. Вин Дин послушался, сев обратно. Ребята сами подошли к нему, и Мэгги очень крепко обняла друга. Вундеркинд пробормотал с лёгким недовольством: — Поосторожнее! Кости сломаешь, а у меня и так всё болит. Девочка отпустила Гастера. Азриэль протянул ему книгу о космосе, а Кэтсвиллу — чай в изящной большой упаковке. И тому, и другому подарки понравились. — Я знал, что дарить, — вполголоса заметил Монстер Кид. — Спасибо за всё, доктор Кэтсвилл! — поблагодарила Андайн. Вслед за рыбкой все остальные похвалили кота, даже Лодочница, хоть она и делала это неохотно. Учёный слегка смутился: — Я просто хочу помочь тем, кому это нужно. И, к сожалению, не всё успеваю. Напстаблук вежливо и осторожно предложил: — А я могу чем-нибудь помочь вам? Вирд не любит, когда кто-то напрашивается помочь ему. Но здесь немного другой случай: Напстаблук — такой же учёный, поэтому, скорее всего, справится, а у Кэтсвилла слишком много срочных непростых дел, и сейчас он понимал это, как никогда. Отказаться было бы не просто глупостью — крайним безумием. — Да, если вам не сложно, можете починить одну машину. Желательно как можно скорее. Вафельный кот рассказал привидению о самом изобретении и принципах работы. Призрак попросил дать ему чертежи, потому что с ними чинить будет гораздо удобнее. Вирд поинтересовался: — Простите, а где вы хранили мои записи после того, как меня признали мёртвым? Блуки вздрогнул от неожиданности: — Ох. Большинство лежат вон в том шкафу с бумагами, но какие-то остались в Ядре. Честно говоря, не могу сказать, где именно находятся нужные чертежи. — Для начала посмотрю в шкафу, — решил Кэтсвилл. Разгребая бумаги, которых в шкафу оказалось целое море, монстр даже не заметил, как уронил на пол несколько стопок, соединённых скрепками. Впрочем, остальные тоже не обратили на это внимания. Гастер болтал с друзьями, Напстаблук терпеливо ждал, а Лодочница осмотрелась, вспоминая времена, когда приходила сюда в гости к приведению. — Представляешь, он реально станцевал, — хмыкнула Андайн. Вин Дин немного запутался во всём с тех пор, как оказался на грани смерти, поэтому он не понял: — В смысле? Кто? — Макс! — сощурила глаза рыбёшка. — Помнишь, вы с ним спорили? — А, вспомнил! Стоп, серьёзно?! Он действительно выполнил условие? Андайн и Азриэль, которых забавлял проигрыш вредного парня, кивнули. Какой ценой, зато спор выигран! Практически тут же Кэтсвилл воскликнул: — Вот они! Радостный Вирд сдул пыль с чертежей. Учёный долго смотрел на старую бумагу с полустёртыми зарисовками, пытаясь убедиться — это именно то, что нужно. Правда, сбоку он заметил приписку «Непроверенно. Может оказаться неэффективным», которую давно стоило бы убрать. Впрочем, какая разница? Сейчас всем и так ясно, что пометка давнишняя, а машина работает исправно. Широко улыбаясь, кот отдал чертежи Напстаблуку. — Если что-то пойдёт не так, не вздумай обвинять его, — беззлобно, но угрожающе шепнула Лодочница, наклонившись к уху Вирда. Кэтсвилл и не собирался обвинять призрака. Пока призрак ушёл чинить устройство, а кот со спокойной совестью вернулся к расчётам, Андайн разговорилась с Гастером про книги о птицах и тот самый сериал. Иногда Азриэль и Монстер Кид вмешивались, Мэгги же, как любой не понимающий, но заинтересованный друг, внимательно слушала. — Ну вы видели Доктора Клыка в новых сезонах? — жаловался скелет. — Посмешище какое-то! Настоящий Клык стремился к знаниям, узнал слишком много и сошёл с ума. А убить Джея пытался, потому что тот ему мешал! Андайн возразила: — То есть все его злодейства не преступления? Гастер защищал любимого персонажа: — Нет, конечно, преступления — это преступления. Но у него свой искажённый взгляд на мир, понимаешь? А ещё у Доктора Клыка интересная история, он не похож на типичных злодеев. Рыбка не сдавалась: — Но он всё равно злодей. — И что? Отрицательные персонажи могут быть интереснее положительных. Ты смотрела фильм «Дорогой загадок»? Это приквел сериала, там как раз показана история Клыка. Андайн честно ответила: — Нет. Но посмотрю! — Я тоже, — пообещал Азри. — А что это вообще за сериал? — спросила Мэг, захотевшая узнать об интересах друзей побольше. Три монстрика начали подробно рассказывать девчонке о завязке сюжета и персонажах. Стоявший рядом Кид с усмешкой протянул: — Ну-у, началось! Кэтсвилл, глядя на эту компанию, потеплел. Они обсуждают не опасности и всякие проблемы, а то, что любят. Раньше Вирд тоже прекрасно умел отвлекаться! Что с ним стало? Кем он стал? Зато за детей можно порадоваться. Постепенно приятели начали расходиться. Остались Мэг, потому что она смотрела в телефоне первый сезон «Уайтшоу» вместе с Вин Дином, и Лодочница — немного заскучавшая, она всё равно ждала Напстаблука. Наконец наступил вечер. Естественно, на Поверхности легче ориентироваться во времени, но в лаборатории были работающие часы. — Что-то Напстаблука не видать, — вздохнула подруга привидения. — На ремонт изобретения нужно время, к тому же оно довольно сложно устроено, — пояснил Кэтсвилл. Кое-кто тем временем пробрался в «Лабораторю». Незваный гость хорошо постарался остаться незамеченным и не собирался тратить силы зря, как раньше. «Пока понаблюдаю. Пойму, что у них происходит», — решила Шэдоу. Тень спряталась под шкафом. Досмотрев очередную серию и сделав перерыв, Мэгги обратила внимание на Вирда. Неопрятная чёлка, сонный взгляд. Невероятно уставший кот продолжал расчёты в попытках придумать, как вернуть память племяннику. Несмотря на то, что Кэтсвилл недавно поспал, предыдущая бессонная ночь надолго ухудшила его самочувствие. Учёный зевнул. — Вы устали? — заметила Мэг. Кэтсвилл привык молчать, чтобы не беспокоить никого, но в тот момент желание выговориться оказалось сильнее. — Немного. Мне приходится не спать. Кто-то должен проследить, чтобы Шэдоу не проникла сюда или с Бобом не случилось что-нибудь плохое. А кроме меня, больше некому. Услышав своё имя, кошка сжалась в комок. Вирд не стал говорить ещё что-то про неё, а, желая не тревожить девочку зря, прибавил: — Я пью чай и кофе, это помогает мне переносить бессонные ночи. Так что всё норма-а… Кот снова зевнул. — Или не совсем нормально, да? — догадалась Лодочница. Кэтсвилл негромко фыркнул. Зато в голову Мэгги пришла довольно смелая идея. — Может быть, я помогу? Посмотрю за Бобом ночью, если что, прогоню Шэдоу. А вы поспите. Все удивились, особенно Вирд. На самом деле Мэг и сама от себя не ожидала! Она боялась Шэдоу после столкновения с тенекошкой и чуть-чуть побаивалась темноты. Девчонка ещё никогда не ночевала в гостях, тем более в подземной лаборатории. Но найдя друзей, она потихоньку становилась смелее. Да и как не станешь? В целое приключение попала из-за них. И, как ни странно, не жалеет об этом! Но совсем храброй, конечно, её ещё нельзя назвать. Что ж, остаётся надеяться — небольшой фонарик, который Мэгги носит в кармане, не подведёт. — Ну… Кэтсвилл застыл в нерешительности. Подвергнуть девочку опасности — немыслимо? Или она действительно справится? Сомнения развеяла Лодочница: — Правильно! Если это так важно, пусть Мэгги попробует. А спать надо хотя бы иногда. — Вот именно! — поддержала Мэг. — Ладно, — сдался учёный. Девочка позвонила своей маме и сообщила, что ночует у друзей. Пусть она не беспокоится. Тут и Напстаблук вернулся в лабораторию, торжественно сообщив о починке машины. Все поблагодарили его за помощь. Сегодня он оказался незаменимым! — Правда, я мог что-то перепутать, поэтому нужно ещё посмотреть, как она работает, — добавил призрак. — Хорошо, — мяукнул вафельный учёный. Он повернулся к Гастеру: — Значит, тебе ещё рано возвращаться домой. Вечер превратился в ночь. Блуки и Лодочница ушли, Вирд и Вин Дин заснули. Мэг, как и обещала, сторожила четвероухого зверька. К счастью, тот всё ещё дремал. Шорохи очень напрягали Мэгги, особенно поначалу, но ничего по-настоящему жуткого не происходило, так что со временем она успокоилась. Девочка даже удивилась, как просто оказалось помочь Кэтсвиллу. Он делал всё для других и так мало заботился о себе, поэтому дать ему немного отдохнуть — лучшая благодарность! А что же Шэдоу? Она так и сидела под шкафом, чтобы не нажить новых неприятностей. Кэтсвилл спит чутко, а тут ещё всякие девчонки с фонариками. Нет, спасибо! Да и делать ей сейчас, в общем-то, нечего. Конечно, можно посмотреть, что там за бумаги уронил Вирд, пока искал чертежи, но даже для этого сейчас не самое удачное время. «Пора быть умнее и осторожнее!»