*POV Фриск*
— Фух, оторвались, — выдохнул кот. Трава, сны и чересчур законопослушные овцы остались позади. Теперь мы снова в жилище Кирби, к которому я даже начала потихоньку привыкать несмотря на всю эту странную атмосферу. Лежащая в уголке Синтия, завидев нас, подняла голову и приветственно мяукнула. Вот уж кому, а ей здесь точно понравилось! Кирби довольно посмеивался, когда сел на стул и достал из шляпы лепестки. Слипи Дрим, напротив, казался совсем унылым. Хе-хе, неудивительно. — Фриск… Ты понимаешь, что я не смогу выбраться из Темноты с обратной стороны? — расстроенно произнёс барашек. — Я не хочу снова туда идти! Волшебник, аккуратно положив лепестки в шкафчик к другим ингредиентам, серьёзным тоном объяснил: — И правильно. Тот, кто долго находится в Темноте, начинает в ней медленно растворяться. Это очень непростая, возможно, даже живая субстанция. Живая? Прозвучало жутко! Да уж, раньше я даже не догадывалась об этом. Думала, обычное — ну, насколько это возможно в Измерении ночи — место, хоть и страшноватое. А тут вот как, оказывается! — Р… растворяться? — вздрогнув, переспросил ягнёнок. — Да, именно, — протянул кот. — Сначала ты теряешь свои краски, затем — очертания. После этого — надежду и желание жить. Сходишь с ума, а под конец вовсе исчезаешь, и всё, ты лишь часть Темноты, — маг говорил медленно и выразительно. Похоже, он искренне наслаждался тем, что хоть с кем-то может поделиться своими мрачными знаниями. — Жертве это может сначала даже понравиться — например, она сможет становиться невидимой благодаря влиянию Темноты, но рано или поздно от неё ничего не останется. Брр! Видимо, с Чарой происходит именно это… Она и сама говорила примерно то же, что и Кирби, только без объяснений. Выходит, не зря меня прогоняла. То, что творилось с Чарой у меня на глазах, когда я в последний раз её видела, просто ужасно! Ей стало получше, но вряд ли надолго. Страшная участь! Не хотелось бы испытать на себе. Как же хорошо, что у меня с собой был хрустальный шар, который вывел к парящему острову. Уж лучше пожить какое-то время бок о бок с подозрительным котом-зельеваром, чем навсегда исчезнуть. Что касается шара, он всё ещё лежит где-то здесь на случай, если понадобится. Полезная вещь, хоть и непонятная. — Зато с Забытыми такого не происходит. Впрочем, там и растворяться нечему — чистое уныние, — печально отметил Кирби. Он ненадолго отвернулся, как будто сильно сожалел о чём-то, но потом снова посмотрел на нас. Слипи, которому было сложно успокоиться после произошедшего, прокричал: — Хватит говорить ерунду! Я уже сказал, не буду возвращаться. Поэтому никогда не стану Смотрителем, как мечтал. Ну спасибо тебе, Фриск! Я думал, друзья должны выручать, когда могут, а не стоять в стороне. Кто бы говорил! — Иногда стоило бы как раз постоять в стороне. По-твоему, хорошо выдавать друга? Барашек робко высказал догадку: — То есть ты до сих пор обижаешься из-за этого? Забавно, как Слипи растерялся. Ну наконец-то до него дошло! Вроде умный, внимательный, недавно перехитрил самого Кирби, а такую очевидную вещь только сейчас понял. Позорище. — Вот представь себе, невозможно всегда всех прощать! И, кстати, насчёт друга… я тебя им больше не считаю. Настоящий друг не поступил бы, как ты тогда. Все так хотят правды и не любят ложь, даже если у неё есть причины. Что ж, теперь я сказала чистую правду! Вот Слипи «приятно», должно быть! Ягнёнок был, мягко говоря, в шоке. Нервничая ещё сильнее, он принялся неуверенно оправдываться: — Но я мог бы пострадать сам, тем более… — Да, да. В конце концов тебя всё равно наказали, — перебила я. — Потому что ты их обманула из-за глупой обиды! Ну да, конечно, только он здесь умный, а я полная идиотка. Имеет право злиться, в отличие от меня. — Просто промолчать — это уже обман? Слипи снова перешёл на крик: — А разве нет? Скрывать правду — это тоже ложь! Кирби, всё это время безмолвно наблюдавший за ссорой, вмешался: — Не думаю. Ложь — это когда ты сам убеждаешь кого-то в неправде, а молчание иногда необходимо. Говорил он, как ни странно, спокойно, даже отстранённо, не принимая чью-либо сторону. Казалось, ему просто интересно, чем закончится этот скандал. Маг опёрся щекой на руку и махнул хвостом. — Да ну вас, — фыркнул барашек, вылетая на улицу. Мне было ничуть не жаль его. Сам виноват! Не надо было подставлять, тогда и я бы так не поступила. Вот пусть теперь ноет! Кирби улыбнулся, обнажив клыки. Кот словно бы ждал этого момента: он захлопнул дверь, закрыл на задвижку и быстро достал что-то из шляпы, тут же убрав за спину руку с этим предметом… С чем? К сожалению, я не успела разглядеть. Что-то здесь нечисто! — Зачем ты запер дверь? Волшебник сбивчиво ответил, как будто придумывал на ходу: — От Забытых… они какие-то злые в последнее время. Звучит неубедительно. Тем более, обычно Кирби говорил гораздо уверенней! Подозрительное поведение, очень подозрительное. — Разве? Была в Темноте, не замечала. Колдун внимательно смотрел на меня, будто бы что-то прикидывая в уме. Молчал. Это всё больше пугало. Кот подошёл ближе и зачем-то крепко обнял меня левой рукой. Ох, не нравится мне это… Я попыталась вырваться, однако объятия стали только крепче. — Кирби?! Чародей усмехнулся: — Хе-хех… Прости меня. Подруга. — Эм… За что? Кот не ответил, его лицо посуровело. В ту же секунду он взмахнул правой рукой, и прямо мне в горло вонзился острый клинок! Брызнула кровь. Больно, дышать всё тяжелее. Но я же решительная, верно? А решимость не даст погибнуть… Хотя зачем? Я даже не знаю, как выбраться отсюда! А этот Кирби! Он просто использовал меня. Нельзя было с ним оставаться! Кровь капает на пол… Чувствую, как вместе с ней утекает моя решимость. — Кровь, — с жутким торжеством прошептал волшебник. — Человеческая кровь. Наконец-то я спасу их всех! Кто-то стал настойчиво ломиться в дом снаружи. Наверное, это Слипи. Поздно ты, приятель! Ягнёнку удалось сломать старую дверь, и он ворвался к нам. Увидев меня, лежащую в луже собственной крови, и стоящего рядом Кирби, который собирал эту кровь в пузырёк, барашек крикнул: — Ты! Так я и знал! Не трогай её! Кот с сожалением покачал головой: — Мне пришлось. Возможно, у неё хватит решимости, чтобы выжить. Слипи рассвирепел: — А если не хватит? Ты об этом не подумал?! — Тогда она станет… Больше ничего я не услышала, потому что теряла способность и слышать, и видеть, и даже думать. Неужели всё закончится… вот так?* Конец POV Фриск *
Мэг около получаса ждала Гастера, стоя у дверей дома друга, но он почему-то не выходил. Неужели забыл, что они договорились погулять в это время? Нет, он не мог забыть! Он не должен! В окно ненадолго выглянула Альфис и встретилась с девчонкой взглядами. Это было неожиданно. Через несколько минут ящерица вышла сама и спокойно поздоровалась. Королева монстров смотрелась весьма забавно в бежевой домашней кофте. Мягкая, сшитая из хлопка, она выглядела просто и уютно. Вышитые птицы и цветущие ветки усиливали это впечатление. — Здравствуй, Мэг. «Она знает, как меня зовут? Мы вроде почти и не общались…» — Здравствуйте, — ответила девочка, вежливо кивнув. На самом деле Мэгги совсем не хотелось разговаривать с Альфис. Тем не менее, девчонка изо всех сил старалась не показывать это. Пока что более-менее получалось. — Вин Дин выйдет? — коротко поинтересовалась она. Ящерица ответила честно: — Вряд ли. Сейчас ему н-надо немного отдохнуть. Голос Мэг дрогнул, отдавая волнением: — Оу, он опять плохо себя чувствует? Она до сих пор переживала за друга. Напстаблук ведь говорил, что не уверен, правильно ли он починил машину Кэтсвилла. Конечно, призрак часто был немного неуверенным, и Мэгги его даже понимала в этом, но всё же… мало ли! Девочка была готова помочь в любой момент, если понадобится, поэтому хотела знать как можно больше. — Нет, он сам сказал, что всё нормально, — улыбнулась Альфис. — Просто устал. Ну, уже не так плохо. Мэг понимающе вздохнула: — Тогда не буду его беспокоить. Надеюсь, завтра получится поболтать. До свидания. Ящерка попрощалась в ответ и, недолго посмотрев вслед школьнице, зашла обратно в дом. А вот Мэгги не могла перестать волноваться за Гастера, особенно насчёт его настроения. Даже если жизни Вин Дина больше ничто не угрожает, она прекрасно понимала: морально он очень устал от всей этой заварушки с Шэдоу. Что ж, Мэг уже смогла дать отпор и готова сделать это снова! А пока она решила порадовать друга ещё одним подарком. Не от всей компании, как в тот раз, а чисто от себя. Наверняка ему будет приятно! До глубокой ночи девчонка сидела за письменным столом в своей комнате, рисуя красками созвездия. Аккуратно и внимательно выводила каждую линию. Мэг не была великим художником, но правда очень старалась. Желтоватого света настольной лампы было достаточно, и в то же время он не будил собаку. Большой, похожий на овчарку беспородный пёс свернулся клубочком около кровати хозяйки. «А завтра рано вставать, гулять с ним», — зевая, подумала Мэгги, когда её взгляд ненадолго упал на питомца. — «Но я должна дорисовать! Ничего страшного, если не высплюсь. Доктор Кэтсвилл вообще несколько дней подряд не спал, бедняга…» Наконец, созвездия были готовы. Казалось бы, со спокойной душой можно ложиться… Но Мэг настолько вошла во вкус, что нарисовала с другой стороны листа друзей и саму себя. Азриэль, Андайн, Фриск, Гастер, Мэгги — все держатся за руки, улыбаются. Рядом с собой девчонка изобразила кошку Синтию, по которой очень скучала, а около Вин Дина — доктора Кэтсвилла. Доведя последнюю линию, она тут же легла в кровать, настолько усталая, что даже не выключила лампу. Ничто не нарушало её сладкий сон. А вот Кэтсвилл… он спал на улице, и очень беспокойно: проснулся несколько раз за ночь. Тем не менее, разговор с Фриск вернул ему надежду. Если только дать это зелье Бобу, всё будет хорошо! К нему вернётся память, к Холли — рассудок, Тэм и Вирд наконец-то придут к пониманию. Так ведь? К своему большому стыду, кот сомневался. Особенно в последнем. «Не хочется больше ночевать на улице, — решил Кэтсвилл. — Но и возвращаться в дом к семье тоже, тем более Тэм меня вряд ли пустит. Лаборатория? Нет, слишком далеко. Хм… Могу пока пожить у Альфис. Она-то меня точно примет.» С такими мыслями монстр пытался найти дом ящерицы. Он ещё плоховато ориентировался на улицах маленького города, но всё же, походив какое-то время, отыскал нужное здание. Как в любое летнее утро, на улице не было почти никого. Однако у самого дома Альфис, когда Вирд уже собирался позвонить в дверь, кто-то злобно произнёс: — Кэтсвилл! Кот без труда узнал голос. Это был Гастер.* POV Фриск *
— Она дышит. — Получилось? — Думаю, да! Стоп, я… жива? Рана всё ещё болела, но уже не так сильно. Закашлявшись, я открыла глаза. Надо мной склонились кот и ягнёнок. Последний держал в копытцах искрящееся, почти прозрачное зелье, переливающееся оранжевым и розовым. Его было немного, около половины пузырька. Слипи улыбнулся, а слёзы всё ещё капали из его голубых глаз. — Ура! Мы спасли тебя! Барашек крепко обнял меня. Боль постепенно уходила, но я всё равно ничего не понимала. — Значит, не будет одним Забытым больше. И не только Фриск будет спасена, — радостно провозгласил Кирби. Что? Я отстранилась от кота. Мало ли чего от него ждать после нападения? Странно — Слипи, всегда недоверчивый, вдруг спокойно стоит рядом с колдуном, не пытаясь его избить, не ругаясь и даже не смотря на Кирби хмурым взглядом. — Кто-нибудь объяснит, что происходит? Барашек, наконец опустив меня, начал рассказывать: — Кирби тебя ранил, чтобы собрать кровь. Ну, это я и так помню. Большое спасибо, капитан очевидность. — Я заставил его дать тебе исцеляющее зелье. Его оставалось мало, оно могло лишь немного облегчить рану, но не вылечить полностью. Тогда я решил сам сварить это зелье, не без помощи Кирби, конечно. Не сразу получилось, я боялся, что мы не успеем и ты умрёшь… Ягнёнок снова прижался ко мне. Я приобняла его, погладив по мягкой шёрстке. Выходит, он всё-таки настоящий друг? Такой заботы я не ожидала! Стало даже стыдно, что я подставила Слипи. Месть местью, но сам он, несмотря на ссору, не позволил мне умереть, постарался ради меня сделать то, что никогда не умел. — Спасибо, — я тоже всплакнула. Хотелось попросить прощения, но слова как будто не желали выходить. — А знаешь, мне даже понравилось делать зелье, — усмехнулся барашек. — Хочу когда-нибудь ещё попробовать. А что, это довольно интересно, хоть и сложновато. Я пошутила: — Надеюсь, не придётся снова меня ранить? Кирби пообещал: — Нет. У меня теперь достаточно человеческой крови. Ну вот и хорошо… наверное? — Кстати, зачем она тебе? Кот вздохнул. — Что ж, теперь я могу рассказать правду. Слипи уже знает. Ягнёнок подтвердил его слова кивком. Сев поудобнее, я приготовилась слушать рассказ хвостатого волшебника. — Фриск, ты знаешь, откуда берутся Забытые? — спросил Кирби, в очередной раз пригладив усы. Ещё бы не знать! Чара мне рассказывала. — Да. Ими становятся жители Измерения ночи, которые умерли в отчаянии. Кот, похоже, не ожидал от меня верного ответа. Приятно поражённый моими знаниями, он мяукнул: — Именно так! Слипи тоже удивился: — Ого, откуда ты знаешь? Я не знал, пока Кирби мне не рассказал сегодня. — Мне рассказала Чара, пока ты трусливо летал по Темноте, — ухмыльнулась я. Барашек обиженно нахмурился, однако Кирби прервал нас: — Ладно, тогда слушай. Забытым можно вернуть их истинный облик, но только с помощью особенного зелья. Чтобы его приготовить, нужна кровь всех разумных видов из всех миров, — кот сделал паузу, переведя дыхание. — Много лет я собирал её! Пришлось убить столько существ, — маг невесело усмехнулся. Так вот в чём дело! Губил одних, чтобы спасти других… Правильно ли это? Не знаю. Мне всегда было сложно принимать решения в таких моральных дилеммах. — Ого… Теперь понятно. Но постой, если у тебя есть исцеляющее зелье, почему ты не мог сохранить им жизнь? Кот терпеливо разъяснил, разведя руками: — Его бы не хватило на всех, а мне и самому нужно. Всё-таки это самое необходимое зелье! Хм… Я вспомнила кое-что важное, о чём чуть совсем не забыла после всех неожиданностей. — Кстати, о зельях. Помните, я недавно теряла память? Так вот, Кирби, мне очень нужно то зелье, которое её восстанавливает, — попросила я, и после, увидев непонимающее лицо кота, добавила: — Для друга. Чародей задумался. Он прошёлся взглядом по мне, затем по комнате, и, наконец, остановился на магическом шаре. Расплывшись в хитрой улыбке, Кирби указал на него и протянул: — Вот эта вещичка кажется очень интересной. Если ты отдашь мне её, сможешь забрать зелье. Честный обмен! Ну да, конечно. Такой честный! Один-единственный пузырёк с зельем за возможность видеть прошлое, будущее и настоящее. Нет уж! Я отказалась. Кирби, тем не менее, очень хотел завладеть шаром. Он начал торговаться: — Ладно, как насчёт нескольких? Нет… Всех зелий? Да-да, ты сможешь забрать любое зелье, если понадобится! Ну, кроме того, что сделано для Забытых из крови. Вот это уже звучит заманчиво. Некоторые зелья очень причудливые и удивительные, какие-то из них могут пригодиться. Но всё равно, стоят ли они того? Отдать свою, можно сказать, путеводную звезду, без которой я навечно застряла бы в Темноте! Что если опять окажусь там? Есть ли зелье на такой случай? Слипи поразился: — Прямо все? Фриск, соглашайся! Тон ягнёнка сменился с радостного на подозрительный, стоило ему повернуться к коту: — Только если ты нас снова не обманешь. Кирби пожал плечами: — А зачем мне вас теперь обманывать? Дело сделано, больше никакой лжи. Больше никакой лжи… эта фраза впилась в меня, не желая выходить из головы. Когда во вранье больше нет необходимости, обязательно ли рассказывать всю правду? Или достаточно просто перестать лгать? Кирби вот рассказал. Но вряд ли мне стоит делиться со Слипи своими секретами, тем более после того, как мы чуть не поссорились насовсем. Ладно, рано или поздно разберусь. Но шар, думаю, всё-таки не стоит отдавать. Что если придётся вновь выбираться из Темноты? Теперь, когда я узнала про суть этого места, перспектива застрять там казалась ещё хуже. — Ну как насчёт обмена? — напомнил волшебник. — Извини, но нет. Мне самой он очень нужен. — Что ж, не буду настаивать, — улыбнулся он. — Но зелье тоже очень ценное. Так просто я его не отдам, сама понимаешь.* Конец POV Фриск *
Гастер не спал всю ночь. Он привык, но раньше делал это намеренно, чтобы не встречать Шэдоу, а в этот раз просто не мог заснуть. Отчаяние, обида, разочарование с головой захлестнули его. Пока Альфис не видела, он плакал и дрожал, уткнувшись лицом в подушку. Вин Дин решил разрушить ту самую машину, чтобы покончить со страданиями. Да, смерть от разрушения души долгая, мучительная… Но разве не мучительно жить, когда всё, во что ты верил, сломано? «Пожалуйста, забудьте меня», — написал скелет на бумажке, которую оставил на тумбе в своей комнате. Альфис и Кид должны узнать почерк. Рассказывать, куда и зачем идёт, не стал — наверняка бросятся искать. Не взял с собой ничего. Просто тихо покинул комнату, затем, убедившись, что все спят, вышел на улицу через задний двор. Шагать старался как можно тише. Городок пребывал в таком милом и одновременно жутком спокойствии, как будто сам мир вокруг чёрств к страданиям юного монстра. Пение птиц, лёгкий ветер, вокруг ни души… Или кто-то всё-таки есть? Прежде чем обойти дом, Вин Дин на всякий случай обернулся. У двери стоял Вирд Кэтсвилл. Двуличный убийца! Настолько ненавистный, насколько великим казался раньше! Ещё вчера Гастер мог притворяться спокойным, пускай и ненадолго, но теперь, когда бывший кумир совсем рядом, один его вид вызывает отвращение и ярость. Вин Дин замер, невольно сжал кулаки. — Кэтсвилл! Вирд обернулся. Попытавшись прочитать мысли скелета, он наткнулся на такую боль, что чисто физически не смог копнуть глубже в разум принца. Страшная догадка посетила кота. Неужели он узнал? Но как? И сам Вирд, и Альфис старательно хранили тайну, чтобы не ранить Вин Дина! Учёный неуверенно улыбнулся, стараясь вести себя дружелюбно, как ни в чём не бывало. — О, привет! Не знал, что ты уже проснулся. Демонстративная доброжелательность кота лишь больше разозлила Гастера. Он прошипел: — А я теперь всё о тебе знаю. Кот подался назад, подогнув переднюю лапу. Злобный тон принца не предвещал ничего хорошего, пронзительный взгляд пустых чёрных глаз — тем более. — Я думал, ты великий учёный, но ты просто псих и мерзавец! Из-за тебя умерли мои родители! Скелет вытянул руку, чтобы вызвать три Гастер-бластера. Один за другим они появились над головой Кэтсвилла, после чего выстрелили. Кота отбросило к стене дома, он сильно ударился спиной. Оскалившись от боли, Вирд попытался подняться, но на него снова обрушился выстрел. — Что молчишь? Нечего сказать, да? Удивительно! — последнее слово Гастер произнёс с сарказмом. Тяжело дыша, учёный поднял голову. По лбу из глубокой раны стекала струйка крови-сиропа, оставляя малиновый след на белой морде. Такое же ранение пронзило и грудь, спина всё ещё болела после удара о стену. Вин Дин сам был слишком напряжён, так что пришлось передохнуть, прежде чем нанести следующую атаку. Никогда ещё он не был так зол! Тусклый взгляд Кэтсвилла не выражал ни страха, ни мольбы о пощаде, только неизлечимую, бесконечно глубокую печаль. — Мне жаль… я… не хотел, — хрипло выдохнул кот. «Не хотел?! Здорово так говорить, когда двое монстров мертвы, и их уже не вернуть!» — с ненавистью подумал Гастер. — Поздно жалеть, надо было думать раньше. Учёный еле держался на согнутых лапах. Он прекрасно понимал, что следующую атаку не переживёт. К счастью, из дома выбежала Альфис, разбуженная шумом с улицы. Немного сонная, всё ещё в слегка помятой салатовой пижаме, но уже готовая разнимать монстров. Королева недовольно воскликнула: — Что вы здесь устроили? Увидев ящерицу, Гастер замер. «О нет, я её разбудил! Надо было уходить тише и быстрее… Ладно, что есть, то есть.» Скелет рассказал Альфис страшную тайну кота, снова сорвавшись на крик: — Этот… эта тварь!.. Кэтсвилл убил моих настоящих родителей! Он ставил опыт… Кот, измученно опустив голову, перебил: — Альфис знает. Вин Дин приготовился стрелять в третий раз. Он грубо прикрикнул на учёного: — Заткнись! Вирд прижал уши, однако выстрел так и не прогремел. Ящерка загородила друга, а атаковать приёмную мать Гастер даже сейчас не хотел. Она непричастна к тому, что сотворил Кэтсвилл. — Отойди, не мешай, — сердито потребовал принц. — Зачем ты его защищаешь? Та тихо отчитала его: — А ты зачем это устроил? Ещё и так рано. Оставь Вирда в покое и иди поспи. Ну уж нет! Почему бы ей самой не пойти спать вместо того, чтобы прикрывать шкуру этого мерзкого лицемера? — Вин Дин Гастер, — Альфис назвала мальчика полным именем, что бывало крайне редко. — Прекрати так себя вести и возвращайся домой! — уже совсем строго велела она. Скелет убрал бластеры. Ящерице он так и не ответил, но Вирду злобно сказал напоследок: — Ты не сможешь всегда прятаться за её спину. Гастер резко отвернулся и побежал прочь. Теперь он ещё сильнее захотел исчезнуть во всех смыслах. Всё равно даже Альфис плевать на него, а всем остальным и подавно. Фриск было не наплевать, Чаре… Но где они сейчас? Одна гниёт в могиле, другая бесследно исчезла в жутком тёмном мире! Ящерка хотела бы догнать Гастера, но была слишком измотана, поэтому лишь смотрела вслед принцу. Затем она наклонилась к сгорбившемуся коту и заботливо осведомилась: — В-вирд, ты в порядке? Учёный поднял на королеву обезумевший взгляд. Красный… оранжевый… жёлтый… Альфис попятилась. В такие моменты с Вирдом лучше не связываться, она прекрасно понимала. Зашипев, кот набросился на ящерицу, крепко вонзив когти ей в ногу. Королева боялась даже сопротивляться, чтобы нечаянно не ранить избитого зверя. Алая пелена застилала его глаза, путая мысли. Стоило ей спасть, кот опомнился. Он с ужасом отпустил подругу и виновато вжал голову в плечи. — Вирд? — боязливо повторила Альфис. Учёный вздохнул: — Прости. Я сам не знаю, как это получилось. — Хм… Мне кажется, твои приступы участились. Надо что-то делать с этим, — заметила ящерка. Вафельный попытался возразить: — Нет, у меня всегда так… — и осёкся. — Ладно, ты права. Но я сам ничего не понимаю! Останься Шэдоу там после разговора с Вин Дином, она бы ощутила хороший прилив сил. Но ночью тенекошка снова бродила по городу, поэтому наутро была далеко от дома Альфис. Она всё больше нуждалась в дополнительной энергии. «Я не могу постоянно бегать туда-сюда, ища страдающих людей и монстров. Это слишком рискованно!» К счастью, у кошки нашлось неплохое решение. «Я обещала Крею награду… Что ж, он получит то, что заслужил. Какая помощь, такая и награда!» Тень кралась к дому Каннингтона, планируя перевернуть его душу. «Надеюсь, он всё ещё спит, тогда будет проще!» Станет шакал хорошим или просто глупым, Шэдоу не волнует — это уже его проблемы. Она довольно быстро оказалась у знакомых дверей. А вот Гастер шёл до Подземелья долго — не только потому, что далеко, но также из-за нарастающей усталости. Когда принц наконец достиг той самой комнаты с машиной, он потерял счёт времени. Два прямоугольных металлических корпуса, соединённые проводами, негромко гудели. Несмотря на недавнюю поломку, всё выглядело как новенькое — кнопки, шестерёнки, небольшой экран, горящий светло-зелёным. Гастер сел на пол. До сих пор не верится, что в этом металле заключена чья-то жизнь, нет, его жизнь. Что ж, это ненадолго! Надо лишь выстрелить, как по Кэтсвиллу этим утром. На первый взгляд так просто, но монстр колебался. Вин Дину попались на глаза чертежи, лежащие в углу. Видимо, Напстаблук забыл их здесь, когда чинил, да так и не вернулся. Возможно, у машины есть слабое место, которое легче всего сломать? Рассматривая чертежи, Гастер заметил, что к бумаге что-то приклеилось. Это оказалась старая пыльная этикетка от таблеток. Точно таких же, какие пила Чара… Принц вспомнил, как каждый вечер заботливо заставлял подругу принять лекарство, прописанное доктором Кэтсвиллом. Та постоянно отказывалась, даже не объясняла, почему. Вин Дин думал, что Чаре просто не нравились таблетки, но что если на самом деле ей было плохо от них? Кажется, они переливались разными цветами. Совсем как смертельная жидкость, которую Кэтсвилл вколол своим подопытным. Это было хорошо видно на фотографии, где она сочилась из треснувших душ. Гастер очень скучал по Чаре, но не знал, как она умерла. Мог лишь догадываться. И теперь появилась новая догадка. «Мои родители, Фриск, Чара — все они мертвы из-за Кэтсвилла. А я не должен умирать. Я должен остановить его!»