Шкатулка с ответом на главный вопрос

- Талия, на улице выпал снег! - Сыльги тормошит спящую подругу, сообщая ей новость на повышенных тонах. - Всех Богов ради, чего же так орать? - Джексон бросает в Сыльги подушкой, отодвигая простынь и всё также, продолжая лежать на верхней полке. - Хватит кричать у нас итак слишком много наказаний. - Подаёт Марк голос. - Да, но ведь это последний день осени. Всего через месяц наступит новый год, да, вот только я совсем не чувствую праздника. Знаете, в детстве, когда выпадал первый снег, мы с мамой шли в храм и молились за то, чтобы каждый заблудший нашёл дорогу домой. Кажется, в этом году я помолюсь за всех погибших. - Талия присела на кровать к проснувшейся Талии и подняв с пола подушку, кинула её Джексону, после чего, обняв Талию, зарыдала. - Я скучаю по матушке. - Тише, милая, тише. - Нежно зашептала Талия, покачивая подругу в объятиях. - Хочешь, я помолюсь с тобой? - Сейчас, даже наши слуги на войне. Я слышала, что на днях, нас тоже отправят на поле битвы. Город в огне. Чем же мы так прогневали Богов? - Девушка разрыдалась ещё сильней, горестно вздыхая. - Твоё доброе сердце болит за каждого из них. Как бы я хотела сказать, что скоро война закончится, но кто же знал, что она сможет протянуться до зимы. Я... Я, правда, не знаю, погибнем ли мы и, что будет с нашими семьями. Пойдём, помолимся до подъёма. - Талия кивнула и Сыльги, прекращая рыдания, встала вместе с ней. - Как же холодно. - Произнёс Джексон, заворачиваясь в одеяло и игнорируя подруг. - Вы вновь уходите? Неужто сегодня снова отправят в подвал... - Обречённо сказал Марк, отодвигая простыню и сонно смотря на девушек. - Ты мог бы помолиться с нами. - Спокойно ответила Талия, надевая накидку поверх ночного платья и обуваясь в сапоги. - Почему бы и нет? Всё равно мне не спать. Кажется, начинает светать. - Марк тоже начал одеваться, медленно двигаясь по комнате. Солнечные лучи проникали в узкую комнату через маленькое окошко находящееся у самого потолка, вместе с зимней стужей и освещали танцующие снежные хлопья. Собравшись, друзья обходными путями покинули общежитие и хрустя по свежевыпавшему ковру направились в совсем небольшое помещение для молитв. Молча, открыли дверь, и зашли, также, не нарушая тишины священного места. Поклонились и опустились на колени, закрывая глаза. Стены часовенки были расписаны узором всевозможных цветов, связанных единой нитью, что должно было символизировать связь каждого из них, самой жизнью, и небом, и землёй, и блаженством, и скорбью, и юностью, и старением, и даже вздохом. Сверху, вместо обычного, каменного, был поток из цветного стекла, говоря молящимся, что через, сколько бы преград не пришлось пройти, а свет найдёт каждого и войдёт в сердце того, кто жаждет этого. Это всё не просто дань традициям, а почтение и напоминание. Это надежда и очищение разума. Сыльги, приходит в часовню каждое утро, молясь за здравие и счастье. Каждое новое утро, она шепчет о том, как бы хотела, чтобы закончилась эта война. Просит о том, чтобы никому из всех, кого она знает, не пришлось бы смывать кровь со своих рук, а потом стыдится, потому, что она, как та, которая представляет высший свет, не имеет право на страх. Сидя в часовне втроём, каждый просит о чём-то своём. Марк, молится за то, чтобы не сгорел его дом и, чтобы семью его не постигла кара войны. Талия, молится за то, чтобы больше не видеть кошмары, чтобы не слышать зов "брата" и не просыпаться от собственного крика в холодном поту. Сыльги, просто надеется, что друзья не узнают о её слабости, ведь им скоро на войну. Она ведь никому не рассказывает то, что ей тоже снятся кошмары. Сыльги не жалуется, что насмотревшись в детстве, больше не желает видеть смертей. Она помнит, что такое, слышать стоны невинных и вряд ли забудет, как мать прикрывала её глаза, когда во двор выносили тело очередной раба и даже дворянки, забитой собственным мужем. Она вспоминала про свою двоюродную сестру и спрашивала саму себя о том, что же с той стало? Жива ли она и погибнет ли от руки солдата или собственного постаревшего мужа? Марк же чувствовал, как слёзы скатываются по его щекам, а в голове вновь всплывал образ родной сестры и с горечью думал о том, как бы её злила война. - Нам пора. - Сыльги вдруг встала, закончив молитву и, улыбнулась друзьям, маня их рукой к выходу. Не успели они дойти до общежития, как их окликнул командующий. - Смирно! - Я уже говорила о том, как он меня раздражает? - Шепнула Талия Марку, поднимая руки вверх. - Давно уже есть желание исправить его лицо. - Ответил Марк. - Марк, я думала, ты-то уж точно будешь против таких методов! - Возмутилась Сыльги. - А я вот согласна. - Хмыкнула Талия. - Поворот на сто восемьдесят! - Есть, сыр! Простите, сэр! - Подавляя смешок, крикнула Талия. - Отставить! - Злобно рыкнул капитан, приближаясь к ним. - Что есть везение? - Саркастично шептала она друзьям. - Сэр, вы не можете запретить нам молиться. Таков закон короля и действует он и в мир, и в войну. - Неожиданно спокойно заговорила Сыльги, удивляя друзей, привыкших к её замкнутости. - Здесь я решаю, что можно, а что нет. - Зло ответил он, остановившись перед ними. - Нет, сэр, вы подчиняетесь королю, и только он властен на этой земле. - Уверенно ответила Сыльги. - Каждый день вы придираетесь к нам, наверняка, проверив уже все возможные наказания, так вот, прямо здесь и сейчас, я обращаюсь к вам не как солдатка, а как учащаяся и как лицо высшего сословия. Вы обязаны ответить здесь и сейчас, какого рода личную неприязнь вы к нам питаете? Возможно, вы просто ненавидите аристократ. - Марк с Талией удивлённо на неё смотрели, не понимая с чего вдруг их молчаливая и терпеливая подруга, вдруг, так и не свойственно повела себя, и, что ей ответят. - Какой длинный язычок. Вспомнила про своё происхождение и думаешь, что тебе всё сойдёт? Берёзой каши с друзьями не ели? - Он с ухмылкой смотрел на вспыхнувшую и покрасневшую Сыльги, которая сжала кулаки. - Запомни, что коли решил обращаться к аристократке в неформальной форме, то буквально бросил вызов на бой. Я знаю, что в не военное время, ты бы даже не посмел обратиться к кому-то из нас. Ты тот, кто забыл своих Богов и, тот, кто осмелился поставить себя превыше Его Величества. Я, направлю тебя на путь истинный и изобличу твой позор. - Она резко достала палочку из рукава, отставляя одну ногу назад и смотря прямо в глаза капитану. - Марк... - Талия не может найти подходящие слова. - У нас нет права вмешаться в разборку, когда она переходит в персональное русло. Он и правда нарушил закон, и пусть, она обратилась к своему статусу, но факт в том, что фамилия никогда не исчезнет, теперь он должен понести ответ. - Угрюмо ответил Марк. - Он не причин ей вреда? - Беспокойно спросила Талия. - Капитан, хороший стратег и к тому же военный, но он предпочёл оружие созданное людьми, тому, которое дали ему Боги, так что не думаю, что военный, сможет дотянуть до уровня дворянки. - Дева, вздумала идти против капитана? - Он взмахнул рукой, надеясь ухватиться за шиворот, но не смог пошевельнуться, после того, как она повела пальцем, заставляя его тело неметь. - Никто не смеет обращаться ко мне подобным образом. Вам не место на поле боя. Вы не знакомы со словом "честь". - Она подняла руку, освобождая его и, он тут же схватился за свою палочку. - Как смеет девушка, так обращаться с мужчиной? Говорил на совете, что девок надо замуж продать, так и договор о мире, быстрее подпишем. Ничего, уверен, они ещё прислушаются ко мне, а уж муж-то, всю дурь из тебя выбьет. - Буквально выплюнул он эти слова и направил на неё луч. - Что за дешёвые слова? Ты точно варвар. Где это видано, чтобы подобная куча мусора не знакомая со словами "честь" и "свобода", решала, кто, сколько стоит? Запомни, наша страна, будет свободна от подобного угнетения. Я иду на войну не ради того, чтобы убивать, а ради того, чтобы у меня не появилось таких хозяев. Женщина не товар и не игрушка. А спросил ли ты, хочу ли я замуж? А вдруг брак и мужчины это не то, что интересует юную девушку с книгой в руках? Как же надоело, вечно молчать на такое невежество. - Она пустилась в танец под неслышимую мелодию, кружась и улыбаясь, топала ногами, отбивая причудливый ритм и, взмахивала волосами, в то время как командир начал сходить с ума от голосов, появившихся в его голове и чувства сильного жара, падая на землю. - Ого, да, она не играет с ним. - Подметила Талия. - Ты дурно на неё влияешь. - Отчасти шутя, заметил Марк. - А я думаю, что наша радость взрослеет. Поверь, она ещё покажет себя. - Она уже неплохо справляется. - Дрянь. - Ругнулся капитан, метнув в неё тысячи зарядов прошедшихся по всему телу и тут же начал кашлять кровью, после сильного удара Сыльги о землю. Снег, начал окутывать его, плотным слоем. Девушка продолжала танцевать, не смотря на выступившие по телу раны и снег, начал сдавливать капитана, словно паутина муху. - Кан Сыльги, немедленно прекрати! - Друзья в ужасе обернулись, увидев разъярённую директрису. - Что тут происходит? - Грозно начала она. - Госпожа директриса, мы молились, после чего капитан остановил нас. Сыльги задала вопрос в ответ, на который капитан проявил откровенное неуважение и бросил её имени вызов. Он выказал презрение к дворянам и ненависть к женщинам, а ещё прилюдно унизил аристократку. - Торопливо рассказала всё Талия. - Сыльги, будь добра, отпусти этого человека. - Повернулась та к девушке со всей строгостью. Сыльги тотчас остановилась. - Простите, госпожа директриса. - Девушка опустилась на колено, потупив взгляд. - Капитан, я хочу, чтобы вы передали все полномочия своему коллеги до самого отбытия и запомните, что ваше поведение является недопустимым и непростительным. Я напишу об этом небольшой доклад. Вероятно, вас снимут с должности. - Кратко обратилась она. - Ступайте с глаз моих, молча! - Госпожа директриса, Сыльги не виновна в случившемся. Пойти на молитву было моим желанием, а Сыльги и Талия просто сделали это в солидарность. - Попытался взять вину на себя Марк. - Разве ты сейчас сражался с командиром? Вы вышли через чёрный ход, а иначе говоря, сбежали, после чего вступили в перепалку с командиром, после чего, Сыльги нарушила ещё одно из основных правил, которое запрещает насильственное решение проблем. - Сыльги сжалась под взглядом директрисы. - Госпожа директриса, мы пользовались правом на молитву, которое у нас отняли против закона. Мы спорили, потому что нарушали наши права. Сыльги вступила в бой, потому что её имя обесчестили, потому что я, как девушка, была оскорблена вместе с ней и со всеми другими. Мы не можем сражаться на одной стороне с человеком, который поддерживает систему рабовладельчества. Если вы решите наказать Сыльги, то и меня тоже. Я чувствую тот же гнев, ту же ярость. - Талия тоже опустилась на колено, а следом, молча, то же самое сделал и Марк. - Как легко исправить ситуацию, облекая её в слова. Тридцать плетей каждому и свободны. Прочь. - Сухо сказала она. - Госпожа директриса, вы не можете так с нами поступить. Это рабское наказание. Вы что же, поддерживаете насилие? - Подала голос Талия, чувствуя, как одними словами раздавили её гордость. - Я сужу, только лишь по поступкам, в словах слишком много воды. Мы волшебники, в стране, которая билась, более любой другой, а сейчас военное время и любые серьёзные нарушения влекут не менее серьёзные проблемы. Это причина и следствие. Прочь. - Повторила она и быстрым шагом стала удаляться. - Мне жаль. - Едва не плача обратилась Сыльги к Талии с Марком. - Я догоню и буду просить, чтобы наказание было только моим. - Она встала и собиралась побежать за директрисой, но Марк остановил её, схватив за руку. - Брось. Я делаю это, потому что я твой друг и Талия, тоже. - Жестоко. Меня никогда не били столь варварским способом. - Повезло тебе Талия, что мы ещё можем на это сказать? - Убила бы этого капитана, но впрочем, марать руки не имеет смысла. - Однако, доброе утро. - Угрюмо сказал Марк. Возможно, это последние мирные дни для них и всё же, они явно не слишком удачны.