Шкатулка с ответом на главный вопрос

Шкатулка с ответом на главный вопрос. Глава 44 (Марк) ----------------------------------------------------------------------------------------------------- Смотря на большую, тёмную тучу, быстро движущуюся по городу и вот-вот готовую разразиться дождём, юноша опустил грабли. - Матушка. Собирается дождь. Пойдёмте скорее домой, - любящий взгляд был направлен на женщину, стоявшую рядом с каменным колодцем. - Закрепи навес и иди в дом. Я приготовлю обед, Марк, - женщина проворно крутила ручку, поднимая ведро с водой. Юноша заканчивал рыхлить землю, поглядывая в сторону матери. И увидев, как она стирает пот со лба о руках платья, отставил грабли к высокому столбу. - Матушка, вы каждый день трудитесь без устали. Сядьте же и дайте своим ногам и рукам, немного отдыха, - в голосе звучал упрёк и подойдя к матери, он забрал ведро из мозолистых рук. - Залей котёл на кухне, - обречённо попросила женщина, утомлённо вздыхая. - Хорошо, матушка. Просто позвольте о вас позаботиться, - юноша коротко кивает, отправляясь в небольшой, но светлый и ухоженный дом. Переступая через прогнившую ступеньку веранды, Марк обеспокоенно обернулся. - Иди же скорее. Я приберусь и приду домой, - она слегка притопнула, сварливо подгоняя сына. - Прошу, будьте осторожны. Я ещё не успел починить веранду, - будто ища подтверждение словам, он опустил взор на трухлявую доску с небольшой, неровной дырой. - Позвольте мне самому убраться. Я сделаю это быстро. И кинув ещё один просящий взгляд на мать, отправился в дом, заливая воду в блестящий, белый котёл посреди кухни. Наблюдая, как мало воды на целый котёл он принёс, в груди болезненно кольнуло от понимания, как много тяжестей приходится сносить матушке. Выходя за водой ещё три раза, он хмуро глядел, как матушка расставляла вещи, уносила в сарай и пыталась поправить навес. - Прошу, сядьте же и отдохните! Матушка, вы сами велели мне заняться навесом, - насупившись, он поставил ведро у колодца и подойдя к матери, вцепился в ткань. - Нынче дети такие грубые! - женщина тоже недовольно глянула на сына, но отпустила навес. - Я займусь обедом. А тебе юноша, лучше не мешать. Морщинки собравшиеся на лбу разгладились, вместе с появившейся на её лице улыбкой и она потрепала сына за плечо. Туча была уже почти над домом и он тоже улыбнулся, глядя, как мать скрывается в доме, осторожно переступив ступень, как и было прошено. Встав на оставленный табурет и потом переставив его ещё пару раз, он ловко закрепил навес. Первые капли упали на его лоб и глаза. Капля больно ударила, заставив потереть глаз и чувствуя, как вот-вот разразится ливень, заспешил домой. - Матушка, вам известно, когда возвращается папенька? - встав на пороге кухни, он с теплом во взгляде, наблюдал, как умело, готовит женщина. - Сейчас сложное время. Сам знаешь, что некоторые проезды заняты этими мерзавцами, - нож в руке женщины дрогнул, но голос остался спокоен. - Матушка, скоро я вернусь на службу. Мы обязательно победим. И вы с папенькой вновь будете встречать каждый день вместе, - пылко заверил Марк, сжимая кулаки. - Ты только вернулся, но уже рвёшься в бой? Я уже потеряла тебя однажды, - женщина сглотнула, начав сильнее случать ножом по доске, нарезая грибы. - Как же я могу не рваться? Видя вашу с папенькой разлуку? Видя, как вы страдаете? Как я могу не рваться в бой, после того, что пережил?! - голос его взвивается, лишь на миг и кулак, больно ударяется о стену. - Я думала, что никогда больше не увижу своё чадо! - шепчет женщина, сжимая рукоятку ножа но побеления. - Простите, матушка. Я лишь хочу исполнить свой долг, - глубоко и рвано вздыхая, он опускается на колени, склоняясь в поклоне. - Глупое дитя. Встань скорее! - и бросив нож, она подбегает к сыну, пытаясь подхватить за руки и поднять. - Матушка, я так боялся прийти пустой дом. Простите, что подвёл вас. Вы приняли меня, хотя должны были прогнать. Как я мог сдаться врагам живым? Как посмел заявляться сюда? - юноша сокрушался, впервые за все дни с прибытия, открыто выплёскивая чувства. - Как может мой сын говорить такие вещи?! - возмущалась в ответ женщина. - Разве потеряв одно чада, хоть одна мать, пожелает потерять и второе? - Матушка? - он поднял болезненный взгляд на женщину, чувствуя, как её рука нежно провела по волосам. - Там, откуда мы прибыли, никто не отказывается от своих чад. И пусть теперь наш дом Спес-Терра, я никогда не смогу принять иной порядок. А сейчас встань и поди, омой свои руки, прежде чем отобедать, - проведя по юношеской голове, она назидательно потрепала его за ухо, и убедившись, что он встаёт, вернулась к готовке. - Я обещаю вернуться живым и увенчанным славой. И тогда я смогу о вас позаботиться, - он поклонился второй раз, прежде, чем встать с колен. - Я буду молиться за твою жизнь, как и всегда. Прошу, не говори о возвращении на войну, пока не настанет пора уходить. Я так не хочу отпускать тебя и думать, сколько ран окажется на твоём теле. Мой юный герой. Я горжусь, тем, что ты выжил, - она лучезарно улыбнулась, глядя в его глаза и он сморгнул, тотчас отвернувшись. - Я налью воды в корыто, - голос дрогнул и он быстро выскользнул из дома к колодцу не смотря на сильный ливень. Рубашка его насквозь вымокла, но он стоят, смотря, как дождевые капли градом бьют о землю и пытался выдохнуть ком, образовавшийся в горле. Ветер сильно обдувал промокшее тело и Марк бы стоял так, пока не закоченеет, если бы не услышал настойчивый голос матушки. Стоя на пороге дома, женщина грозно размахивала руками, пытаясь докричаться до сына. А он вдруг рассмеялся, увидев её. Набрал воды из колодца под недовольным взглядом. И с не сходящей улыбкой резво поднялся к порогу. - Негодник. Совсем здоровье не бережёшь! - распекалась женщина, но внезапно спохватившись, побежала на кухню. - Как давно я такого не слышал. Совсем забыл, что от холода и дождя можно спрятаться, - голос его звучал довольно. И лишь перед глазами вновь стояли воспоминания. Улица. Деревянное крепление к которому привязаны онемевшие, в кровь стёртые верёвками руки. Ледяные капли, льющие второй час подряд на морозе. И мелкие камни, летящие от надзирателя. Озноб, синяки, оставшиеся по всему телу. Собственный упрямый смех, перед очередным ударом по лицу. - Скорее, налей воду в корыто и поставь тарелки. Ты же так заболеешь! Ну что за дитя?! - женщина бегала по кухне, чтобы не испортить блюдо из-за отлучения. - Хорошо, матушка. Простите, - и вновь ком подступил к горлу, а глаза заблестели. - Скорее переоденься! - раздалась новая команда, когда руки были омыты. - Матушка, прошу вас. Оставайтесь такой всегда, - тихо попросил он, кивая её словам. И чихнул, увидев негодующий взгляд. - Не смей болеть, молодой человек. Я налью тебе побольше супа. Поспеши, - голос звучал ласково и беспокойно. - Да, матушка, - он ещё раз кивнул и отправился в комнату. Прожив почти всю жизнь в собственной комнате, вернувшись из рабства, он никак не мог привыкнуть. Оглядывался по сторонам, в пустой комнате и старался одеваться быстро. Каждую ночь укрывался одеялом, цепляясь за него в страхе провести ещё одну ночь замёрзнув. И просыпался мокрый от пота, боясь открыть окно. Чистая, сухая одежда приятно льнула к телу, после пропитанной насквозь дождём. И он глубоко вдохнул, желая почувствовать аромат свежести. Приятный запах еды разносился с кухни и услышав тихое, голодное урчание, он пошёл на кухню. И напомнил себе в очередной раз, что на еду не нужно накидываться. Юноша изо всех сил держался, чтобы не показать случайно матушке, как сильно его сломали месяцы, проведённые в рабстве. Да, и самому себе он старался в этом не признаваться. - Благодарю за вашу заботу и вкусный обед, - он благодарно соединил руки, прежде, чем взяться за ложку. - Ты же его ещё не попробовал, - шутливо ударила женщина по его плечу. - Еда моей матушки, самая вкусная в мире. Я знаю это ещё до того, как начну есть, - он проглотил первую ложку, вместе с противным комом. И смотрел, как ест матушка, пытаясь сдержать слёзы. И планируя чинить всё, что сломано, был по-настоящему доволен.