Riddle

В его волосах переливались лучи утреннего солнца, а её глаза словно были прикованы к его затылку. Гермиона мельком посмотрела на Гарри и Рона, которые уткнулись в свои учебники и даже не собирались поднимать головы, — на самом деле они просто тихо дремали, подперев свои подбородки руками, — и снова перевела взгляд на Малфоя. Закусив нижнюю губу, девушка тяжело вздохнула, прикрыв глаза. Наверно, они втроём были единственными во всем Хогвартсе с тех самых ненавистных друг другу факультетов, кто мог общаться, не скалив при общении зубы и не строя козни за спинами. Им нравились совместные занятия, точнее, им нравилось втроём находится вместе, ведь Гарри и Рон могли списать у Гермионы, когда та могла наконец-то чувствовать себя хоть кому-то нужной. Их общение, как и сама дружба, было сложным. Изгои общества, которыми они были на первом курсе, объединились, почувствовав в друг друге опору и надежду. Мальчик, который выжил, ощущающий на себе тяжёлый вес бремени в совсем ещё юном возрасте и не знавший спокойной жизни. Рыжий неудачник, собирающий в себе все тени своих старших братьев. И лохматая маленькая полукровка, по ужасной случайности попавшая не на тот факультет. Ощущение мерзости и ненависти самой к себе никогда не покидало Грейнджер, как только она переступила порог слизеринской гостиной. Одиночество окутывало её со всех сторон, подталкивая к пропасти, в которую она готова была рухнуть, освободив от мук своё маленькое сердечко. Она твердила себе, что будет сильной, но общество змей, напоминало ей о её слабости и никчемности. Мир волшебства, который она для себе не так давно открыла, стал для неё запертой комнатой ужасов. И тогда они пришли ей на помощь, стали спасательной соломинкой, удержавшей её на плаву в мутном и глубоком озере с чудовищами. Мальчик с ужасно грустными глазами и рыжий неуверенный в себе парень. Их дружба была настоящей, пускай и сложной, но зато Гермиона смогла найти своё место в мире волшебства. Золотое трио. Маленькая змейка среди сильных львов. Гермиона вздрогнула, когда Малфой неожиданно повернул голову в её сторону. Щеки вспыхнули, а взгляд заметался по пустому пергаменту на столе. Она понимала, как глупо выглядела в этот момент. Ощущала всеми клеточками тела, что он о чём-то знал. Для неё, Гарри и Рона не было секретом, что Малфой связался с Тёмным Лордом, и это пугало её ещё больше. Драко не был надежным, особенно, когда дело касалось непосредственно их троицы: всевозможные пакости так и сыпались в их сторону. Развяжи он язык о её тайне, и тот маленький кусочек никчемного мира, в котором Гермионе приходиться жить, рассыплется в пух и прах. Ведь теперь ей приходилось, не подавая виду, бороться с той темнотой, что поселилась внутри, и вынашивать маленькие змеиное яйцо, тяжким бременем повисшее на шее и давно давшее много мелких трещин. Однажды та тоненькая ниточка, за которую она так отчаянно хватается и которая не даёт старой жизни навсегда исчезнуть, порвётся, и тогда скорлупа развалится и изнутри выползет мерзкое существо, отдаленно напоминающее её жалкую душу. Оно будет съедать прежнюю Грейнджер, заражать каждую клеточку в теле своим ядом и вонзать острые клыки в тонкую плоть. Позже за обедом она часто ловила на себе взгляд Малфоя, от которого внутри все сжималось. Каждый раз она отводила глаза и пыталась унять своё сердце, которое так бешено стучало внутри. Когда же зал опустел, она подсела к своим друзьям со все ещё не опустевшими тарелками. — Гермиона, что с тобой? — спросила Джинни, сощурив глаза. Гермиона посмотрела на неё, сделав вид, что не понимает, о чем та говорит. — Твои щеки просто пылают огнём, — тихо проговорила та, пихнув подругу локтем. — Кажется, я неверно ответила на некоторые вопросы по рунам, и теперь немного стыдно перед... — девушка замолчала, заметив взгляд Уизли, который просто кричал: «Не верю!» — Неважно. Гермиона резко встала из-за стола и, что-то неразборчиво пролепетав под нос, вылетела из Большого зала под взгляды недоумевавших друзей. Её переполняли разные и совсем непонятные чувства, в которых совсем не удавалось разобраться. Живот скручивало от приходивших в голову мыслей, а зубы с силой впивались в тонкие губы от неожиданной идеи, которая полностью и решительно ей овладела. Грейнджер неслась по длинным коридорам, в надежде отыскать светлую макушку Малфоя, а карие глаза метались от одного ученика к другому, пока девушка не настигла его на одной из лестниц, ведущих в гостиную Слизерин. — Малфой! — она крикнула, замерев на месте. Грудь под плотной мантией тяжело вздымалась, а пальцы до белизны цеплялись за учебники. Она была словно натянутая струна, каждый нерв в её теле был напряжен до предела. Драко неохотно остановился и повернулся к ней лицом, всем видом показывая, что ему уже надоел этот разговор. Приподняв бровь и заправив руки в карманы своих брюк, он уставился на неё холодными, как лёд, глазами. — Нам нужно поговорить, — на выдохе произнесла девушка, почувствовав, как моментально опустились и вызывающе распрямились её плечи. Малфой ничего не ответил, лишь, сделав пару шагов ей навстречу, сделал знак, чтобы она говорила дальше. Грейнджер сглотнула слюну, чувствуя, как она смочила пересохшее горло, и, приподняв подбородок, выпалила: — Есть одна вещь, о которой, я так полагаю, ты знаешь. — Она сделала паузу, прикусив нижнюю губу. — Я не хочу, чтобы ты кому-нибудь об этом говорил. Её просьба была детской и даже слишком наивной, но она ничего не могла с собой поделать. Страх съедал её каждый день, поэтому больше тянуть она не могла. Гермионе казалось, что она сойдёт с ума, если в итоге не решится на этот отчаянный поступок. — Мне нет дела до тебя и этого придурка из Дурмстранга, — медленно проговорил Малфой, понимая, как сильно его трясёт от этого разговора. Грейнджер открыла рот от удивления, поскольку это было совершенно не то, что она хотела услышать, но не смогла ничего произнести. — Слухи расползаются слишком быстро, Грейнджер. Не надо думать, что я хоть как-то проявляю интерес к твоей половой жизни. Она вспыхнула, как свеча, чувствуя, как горит каждая клеточка её тела от смущения. Грейнджер знала, что многие до сих пор обсуждают её и Виктора, но даже не предполагала, что речь может зайти об этом, спустя так много времени. — Это... Я... — Дыхание сперло так сильно, что она еле могла дышать. Малфой, словно стервятник, наблюдал за ней, как за добычей. Тихими и медленными шагами он подходил к ней, заполняя перед собой пространство. Ему нравилось наблюдалось, как краснеют её щеки, скрывая веснушки, и, как она запинается, не зная, что ответить. Такая беспомощная и беззащитная зверушка в лапах хищника. — Говори, — медленно проговаривая каждую букву, сказал он. Зрачки сузились до маленьких еле заметных точек, а уголки губ поползли в верх. Он навис над ней, словно мрачная туча, заслоняющая солнце. Она напомнила ему маленького потерявшегося ребёнка. — Ничего не было, — пролепетала она, не смея поднимать на него свои глаза, боясь, что точно сгорит, словно маленький мотылёк около гигантского костра. Малфой усмехнулся, обдав её кожу горячим дыханием. — И это совсем не то, о чем я хотела поговорить. «А о чём же именно?» — пронеслось у неё в голове. — Грейнджер, ты сама пришла ко мне и теперь мнёшься, как маленькая девчонка. — Он слегка наклонился, чтобы их лица находились на одном уровне. — Что тебе нужно? От него пахло свежестью — лёгкий запах перед надвигающейся грозой. Большие глаза-ледышки внимательно изучали её лицо, никогда прежде не находившись так близко. Грейнджер облизнула губы и, заметив, как взгляд Драко Малфоя метнулся туда, почувствовала, как сердце громко ухнуло внутри. Она сделала глубокий вдох и, набравшись смелости, сказала, пока Малфой неотрывно разглядывал её покрасневшие губы: — Я хочу знать, что тебе известно о Волан... Он резко схватил её за руку, не дав закончить, и с такой силой сжал, что Гермиона сморщилась от боли. — Тебе стоит молчать о таких вещах, Грейнджер, — процедил он сквозь стиснутые зубы, поднесся своё лицо так близко, что кончики их носов слегка касались. — Не знаю, что у тебя на уме, но держи свой поганый язык за зубами, если не хочешь вляпаться в какое-нибудь дерьмо. О тебе слишком много разговоров ходит сама понимаешь, где, поэтому лучше не ходи одна, если не хочешь исчезнуть. Он отдёрнул свою ладонь и бросил на неё полной неприязни взгляд. — Но... — ей хотелось сказать что-то ещё, но Малфой вновь её прервал: — Мой тебе совет — будь осторожней, Грейнджер, — и договорив, он отдёрнул пиджак и быстро скрылся за поворотом, оставив дрожащую Гермиону одну.