Я просто Солдат

Джек, если бы под вашим командованием в организации произошло что-то (использование запрещенных веществ/драка/домогательства/) каковы бы были ваши действия, по отношению к провинившимся? A: — Командир может быть добрым. Командир может быть злым. Но хороший командир обязан быть справедливым. А я очень старался быть хорошим командиром. Трейсер всегда была для Моррисона особенным агентом. Она не была первым гражданским в Овервотч, но одним из первых под непосредственным руководством Джека. А ещё она была совсем ещё ребенком. — Ты хоть понимаешь, что после этого я обязан уволить тебя? — Так точно, сэр. Она держится хорошо. Вытянулась по струнке и смотрит ему в глаза. Он зол, чертовски зол, но не может не признать что девчонка ведет себя очень смело: далеко не всякий рискнет иметь дело с коммандером, когда он готов прожигать людей взглядом. Моррисон раздраженно фыркает и делает круг по кабинету. Он просто не может сидеть спокойно. — Ты чуть не погибла на миссии, на которую не должна была отправляться в одиночку. Мы оба чуть не погибли. И я не хочу думать о том, что случилось бы, не поспей я на сигнал с твоего комма. Я запретил тебе участвовать в операциях, не согласованных со мной. Ты знаешь что сделает с нами Адаве, если узнает об этом? — Это же миссия от ООН. Другие агенты… — Ты все еще проходишь подготовку. А они — солдаты, Окстон. Обученные военные. «Не пилоты. Не автогонщики. Не наивные маленькие девочки которых чудом выдернули с того света» — хочет добавить Моррисон, но почему-то замолкает, глядя на то, как неуловимо меняется лицо Лены. Она скрывает робость и горечь, он сдерживает гнев и пытается успокоится, оставаться беспристрастным. Оставаться хорошим командиром. Пока им удается поддержать хрупкий баланс они могут действительно слышать друг друга. Джек старается говорить чуть тише. Чуть мягче. Понимающе. — Ты ведь хорошо знаешь, что должна сообщить мне о том, что собираешься отправится на миссию. Почему не сделала это? Не рассказала никому? Лена, ты подвергла опасности свою жизнь… — Я сделала это чтобы доказать, что я хороший агент, сэр. — Что? Окстон отвела взгляд, а Джек, стараясь сохранить подобающую мину, пытался понять что именно она хочет сказать. Понимание пришло быстро и не доставило ему ни малейшего удовольствия. — Вы не разрешаете мне одиночных миссий. Отпускаете только на самые легкие задания. Вы мне совсем не доверяете. Вы считаете что я еще слишком молодая, да еще и неумеха, да? Я помню, что вы не хотели чтобы я тестировала Слипстрим, и я действительно все испортила. Я что, действительно ни на что не гожусь? На секунду ему показалось, что она сейчас заплачет. В те времена Джек не так часто задумывался о том, что он бывает отвратительным командиром. Но это был определенно один из тех редких моментов, когда он чувствовал себя паршиво. Моррисон вздохнул и облокотился на свой стол. Он снова смотрел Трейсер в глаза. Иначе. Тепло и печально. — Окстон, ты отлично стреляешь. Ловко дерешься, быстро думаешь и способна на потрясающие, удивительные вещи, которые никогда не будут подвластны никому из нас. Ты можешь стать одним из лучших наших агентов, Лена. И я не хочу, чтобы из-за прихоти шишек из ООН, которые хотят посмотреть как вы работаете на пределе, ты пострадала. Оберегать тебя и всех в Овервотч — моя работа. В том числе  и от неоправданного риска. Ты отличный агент, но у тебя совершенно нет опыта, привычки обдумывать свои действия и… Явные проблемы с дисциплиной. Если с первым тебе поможет работа в команде, то второе решается наказаниями. Я отстраняю тебя от миссий на два месяца. Будешь мыть полы в медблоке и мастерской Торбъерна. Надеюсь это научит тебя терпению и дисциплинированности. — Ну коммандер… — Шагом марш. Наказание было мягким. Слишком мягким. Джек оправдывал себя тем, что Окстон еще новичок, и никто не пострадал. К тому же девочка,малейшая неполадка в котором приборе грозила прорывом личного пространственно-временного континуума лучше оставаться рядом с Овервотч, и в этом Моррисон был совершенно уверен. К тому же он… Поверил в Окстон? Поверил в то, что больше она никогда осознанно не нарушит устава и никого не подставит. Что она будет отличным агентом, вдохновленным и вдохновляющим, из тех, что никогда не сдаются. Оглядываясь назад, Джек мог с уверенностью сказать, что он не ошибся. — Я был далеко не идеален. Мог быть слишком жестким к незначительному, и мягко наказать за серьезный огрех. Рядовой у которого нашли травку был уволен, а его коллега за драку был отстранен от миссий на две недели. Мне всегда казалось, что не бывает единого решения для всех проблем, и каждый из проступков нужно рассматривать отдельно. В самые тяжелые дни, глядя как мои люди по-прежнему верны мне, и сейчас, видя как они несут мои идеи даже после моей «смерти», я думаю, что, наверное, делал все правильно. Хотя бы отчасти.